Il bene il male.

      - С новым днём, 9 «А». Готовы узнать результаты контрольной, а? – бодрым голосом поинтересовался учитель математики Василий Порфирьевич, дородный мужчина солидного возраста и с навыками преподавания уровня «Дно дна». Многие поколения учеников недоуменно чесали репу, не понимая – почему этого неприятного дедка до сих пор не уволили? Но, видимо, вопрос этот обречен стать риторическим, потому что Скоморохин преподавал в этой школе уже лет двадцать и уходить не собирался. Ну да, кто-то же должен отбить у детей охоту учить точные науки. Надо сказать, что справлялся он с поставленной задачей на все тысяча реальных процентов. Никто ещё в классе не написал контрольные хотя бы на три без его подсказок во весь голос и интернета. Интернет, кстати, помогал больше.       - Ну? Я жду ответа. – класс, как и на предыдущий вопрос, ответил единодушной тишиной. Никто не хотел услышать результат своей работы при всём честном народе. Этот учитель имел привычку много кривляться и жеманно улыбаться, когда говорил об ошибках в работах. Ученикам, которым не повезло снискать его нелюбовь, (под "заслужить его любовь" обычно подразумевалось дарить ему подарки и отчаянно лебезить), к этому набору «идеального школьного палача» ещё прилагались пара мерзких и обесценивающих фразочек навроде: «почему таких тупых детей, как вы, ещё пускают в школу? В мусорном баке рядом с бомжами вам самое место».       Возразить ему никто не смел, потому что он мог легко и просто испортить подростку аттестат, а на пороге экзаменов никому такой геморрой не нужен был. Началась бы свистопляска с вызовом родителей в школу, а закончилось репетиторством у этого же мерзкого Скоморохина за бешенные деньги. Знаем, проходили.       Прощал он все выходки только своим любимцам, которым, к тому же иногда завышал оценки. Одним из таких любимцев был Коля Самойлович, приятель или же друг глав.героини.       Самой же девушке было глубоко плевать и на этого так называемого учителя и на его предмет. Математика никогда её особо не интересовала, в отличии от местонахождения Николая и Ко.       Святая троица на первые уроки приходила всегда вовремя, чтобы их отметили в журналах и не засчитали пропусков, которых у них набралось на целые летние каникулы. Особенно трепетно они относились к посещаемости уроков Василия Порфирьевича по понятным причинам. Никто не хочет терять нагретое место любимчика, тем более любимчика такого персонажа, как Мерзохин (цензурная версия прозвища, данного ему учениками).       Это казалось подозрительным. Девушке почему-то хотелось ещё сказать, что дело дурно пахнет, но это выглядело бы крайне нелепо и глупо. Да, приходилось признавать, что «Трикс» влились в небыстрый темп её жизни и стали её частью, пусть не неотъемлемой, но всё же уже привычной. Вместе с ними она заново училась искренне улыбаться и смеяться. Шаг за шагом приноравливалась к словам и речи, словно пещерный человек только-только научившийся говорить. Её мысли наконец наладили связь с языком; теперь он легко, не запинаясь, вплавляет мысль в оболочку звука и доносит его ровно и аккуратно, не роняя.       Она, кажется, вот-вот почувствует вкус жизни, в последний десять лет отдающей привкусом пресной и гадкой картонки. Пустой.       Но почему в груди так пусто? Почему в горле такой острый, режущий ком? Почему?       Неужели конец так близко?       Но прошло ведь всего лишь два года. Два жалких года. Почему она им не верит? Они ведь приятели, друзья, так?       Внезапно возникшие мысли резко скинули маску безразличия с усталого лица. Тревога скачками нарастала. Нарастала высь. Сердце гулко и нервно билось в голове и рёбрах. Тело ослабло.       Девушка закрыла глаза; посчитала до десяти; ровно, спокойно.       - Эй, ты куда это уйти решила? – героиня резко вскочила с места, уронив стул. Звон эхом прокатился по молчаливому кабинету. Учитель сурово нахмурил полу-лысые русые брови и режущим слух басом грубо обратился к брюнетке.       Весь класс застыл в ожидании дальнейших событий.       Девушка нервными, дерганными движениями побросала школьные принадлежности в чёрный кожаный рюкзак, смерила Мерзухина презрительным взглядом и ушла, нисколько не стыдясь совершенного поступка. Ей сейчас было не до этого.       Она бегом преодолела длинный коридор, краем уха слыша неразборчивые отголоски бранной речи старого урода.       Осталось ещё немного. Ещё чуть-чуть и можно выйти на свежий воздух. Выскочить. Девушка бессознательно давила раскрытой ладонью твёрдую ключицу. В ворохе отчего-то панических мыслей, она судорожно пыталась отыскать объяснение своим действиям, своим мыслям. Ещё с утра с ней всё было в порядке. Она не думала ни о чём подобном уже долгое время. Они её приятели, друзья. Они оказали ей такую неоценимую помощь.       Так почему она внезапно предположила, что …?       А ведь в тот раз тоже всё открылось в её день рождение. Жизнь маленькой и невинной девочки была испорчена в день её шестилетия. Десять лет назад.       Сегодня ей исполнится шестнадцать.       Девушка застыла, оглушенная неожиданно болезненными и тёмными мыслями. Рука безвольно соскользнула вниз. Громкое дыхание короткими импульсами выходило из суженных лёгких.       Несчастная именинница бросилась бежать к заднему ходу под лестницей. Оттуда стремительно полетела, едва касаясь носками обуви старого асфальта, к небольшому флигелю для охраны сзади основного здания школы. Там у западной стены был небольшой укромный уголок, где порою пряталась святая Троица, а в последние полтора года, и она.       Они начали также, как родственники. Как и семья брата её отца. Как и бабушка с дедушкой. Постепенно вошли в её доверие. Притворились добрыми и хорошими. Незаметно, тонко интересовались делами её родителей. А потом, а потом …       Судорожный вдох       - Как думаешь, если я скажу, что мой отец – алкоголик и домашний боксёр, она купит мне пентхаус в центре Москвы?       Что?       Девушка осторожно выглянула из-за стены. Увиденное её … не удивило. Странно. А где же собственно шок от предательства? Неужели выгорела?       Коля сидел на корточках перед маленьким шоколадным тортом с надписью «С днём рождения» из мелких разноцветных безе. На пластиковой прозрачной крышке упаковки он поставил вычурную цветочную открытку, на которой усиленно выводил красивым каллиграфическим почерком стандартные пожелания здоровья и счастья.       Лера теребила наманикюренными пальцами подаренный героиней милый браслет из прямоугольных пластинок платины и серебра с выгравированным растительным орнаментом. Радужные воздушные шарики уныло плавали около её головы. Они не могли улететь из-за тонкой красной ленты, привязанной к левому запястью единственной девушки «Трикс».       - Не волнуйся, дорогой, совсем скоро ты сможешь ей даже приказывать.       Наглая ухмылка легко и естественно расцвела на привлекательном личике Леры, придавая ей вид цельный и как будто бы завершённый. Да, без этого выражения она всегда казалась неполной и пустой.       Отрабатывающий верхний приём мяча в волейболе Слава органично вплёл в фразу своей девушки грудной мистический смех, напоминающий смех человека-тени Фасилье из мультфильма «Принцесса и лягушка». Он сам всегда ей напоминал этого героя. Наверное, именно поэтому с ним общаться было куда интересней. И сложнее.       Человек-искушение. Он создавал впечатления мужчины-вамп. Мужчины-фатале. Коварный, искушающий и интересный.       Ну что же, героиня могла себя поздравить; она умудрилась не влюбиться в него и не поддаться его обаянию. Сопротивлялась до конца. Не зря.       - Осталось только завершить последнюю фазу плана.       Слава оставил в покое мяч и выхватил откуда-то из большой и широкой спортивной сумки бутылку сладкого полусухого вина, взятую прямиком из драгоценной алкогольной коллекции его дяди-гурмана.       - Скоро эта глупая девочка будет есть у нас из рук.       Троица мило и дружно улыбнулась друг другу. Особенно старался давить жало Коля, сказавший эту циничную фразу так по-доброму и приятно, прям как его любимый учитель Мерзохин. Достойная замена растёт. Одного поля ягоды. Но мелкий хорошо шифруется. Настолько хорошо, что иногда кажется будто бы он и в самом деле добрый. Героине так казалось непозволительно часто.       - Точно … ты?       Лера осеклась и с небольшим испугом уставилась на объект насмешек и манипуляций своей компашки. Парни также замерли в напряженном ожидании.       Девушка напротив стояла расслабленно, заткнув большие пальцы за пояс школьных штанов, и смотрела на них пустыми, мертвенно-черными глазами. Похожими глазами смотрит на умирающих людей чумной доктор в зловещей маске ворона.       Лера испуганно попятилась назад и упёрлась спиной в широкой неровный ствол дерева. Она ненавидела смерть, ненавидела кладбища и ненавидела, когда рядом с ней упоминались эти слова. Её дом был напротив кладбища. В окне спальни девушки можно было наблюдать множество похоронных процессий. Летом оттуда доносились ужасные завывания местных сатанистов, любящих рушить надгробия и вытаскивать гниющие трупы из могил. Однажды по дороге домой она наткнулась на такой труп. Со следами гниения, наводящими ужас на одиннадцатилетнюю девочку, и с открытыми глазами. Такими же глазами, как у стоящие напротив обманутой в очередной раз девушки.       Слава придержал сползающую вниз подругу за плечи и притянул к себе. Бутылка вина слегка покачивалась в его правой руке, крепко сжатой на горлышке. Коля выпустил из рук ручку и уже бесполезную сейчас открытку и предпринял попытку подойти к застывшей молчаливой, холодной статуей брюнетке, никак не желая поверить в крушение их прекрасного и тщательно продуманного плана безбедного, беззаботного будущего.       - Я … … … благодарна вам за оказанное внимание.       Пустой, мёртвый голос заледенел в ушах «Трикс» тихим, еле слышным шелестом прелых осенних листьев.       Слава почувствовал мелкую дрожь в теле, то Лера отчаянно дрожала и цеплялась за его одежду. Детские воспоминания захватили её сознание полностью. Она словно переместилась в тот жуткий день. Парень мягко опустился на землю вместе с дрожащей девушкой. Он понимал ее чувства. Ощущение собственной пустоты мягкими, стелющимися лапками прокралась в его голову. Игра окончена.       Они проиграли.       Коля, оглушенный страхом и поражением, со злостью пнул торт в стену. Он не становится на этом. Он ещё поквитается с ней.       Парень в один прыжок подошёл практически в плотную к мерзкой крушительнице его чаяний, замахиваясь кулаком для удара в живот.       Брюнетка не испугалась, не вздрогнула. Просто сделала шаг назад, пропустила мимо агрессора. Не обрывая зрительного контакта с Славой, быстро, со свистом ударила ребром ладони в сонную артерию Коли.       Парень ничком повалился на грубый асфальт, разбив губу и отбив колени.       Девушка, совершенно не чувствуя своего тела, словно ветер переступила через тело бывшего друга. Её голова мягко качалась в беззвучном вакууме пустоты и безразличия. Она сама не понимает зачем наклоняется к Славе, зачем растягивает губы в мышечной улыбке, зачем ласково отбирает у него вино.       Ей просто пусто. Ей просто хорошо. Слишком хорошо. И понятно.       Она смеётся – ветер подул. Она уходит – тень перестала накрывать две обречённые фигуры под деревом.       Она ушла напевая песню. Песню про дружбу. Песню про любовь.       Вино и в самом деле было вкусным.