Глава 6. Странная ненависть. Отчуждение.
24 апреля 2014 г. в 21:12
— Немедленно отпустите леди Джессамину! — начинает лорд-защитник, однако замечает, собственно, абсолютно мирную картину — Корво по-прежнему сидит на подоконнике, словно делая вид, что происходящее в комнате мало его касается. Причем, только сейчас я заметила, что у парня нет при себе оружия. Я спокойно греюсь в кресле у огня, не связанная, причем. Рядом сушится пижама, ну и... И все, собственно.
— Забирайте, — хмыкает Корво. — Впрочем, вы и сами могли заметить, что силой ее тут никто не удерживает.
— Закрой рот, щенок! — один из стражников кидается к Корво, однако лорд-защитник взглядом осаживает наглеца и сам подходит к Корво Аттано.
— Может, теперь поясните, что именно здесь произошло?
— Вот как? Странно, вы кажется, уже сами все себе рассказали — я захватил в заложники юную леди, держу тут ее взаперти и... Ах, да, еще и ее няню — остывший труп можете забрать в чулане, заодно и не забудьте расспросить ее о сегодняшнем происшествии — уверен, она вам расскажет массу...
— Заткнись, щенок! — снова не выдерживает стражник. Лорд-защитник же, вместо того, чтобы поддержать его, уже вслух произносит:
— Предпочту, чтобы заткнулись вы, Алек. А вас, Корво, попросил бы обойтись без лишнего сарказма, ибо несмотря на глубину моего терпения, оно не является безграничным. Леди Джессамина, с вами все в порядке?
— Да. Николь меня вытолкнула с верхнего этажа. А Корво спас и принес сюда. А потом, когда Николь хотела увести меня, запер ее. Не ругайте его, пожалуйста, — тихо прошептала я, глядя на лорда-защитника. Тот улыбнулся и, подойдя ко мне, мягко погладил по волосам.
— Ну что вы, юная леди, я не собираюсь никого ругать. А вот с Николь, думаю, его величество очень захочет поговорить, — лорд-защитник выразительно глянул на дверь чулана и приказал стражникам. — Уведите ее.
Те поспешили выполнить приказ, открыв чулан и вытащив заплаканную женщину из помещения. Та пыталась кричать, обвинять во всем Корво, однако лорд-защитник всегда умел делать правильные выводы. Судя по всему, его заинтересовал чем-то Корво.
— Могу спросить, юноша, почему вы поверили девочке?
— Леди Джессамине? Нет. Я предпочитаю верить не людям, а собственным глазам. Смотрите, — Корво открыл окно и, поманив лорда-защитника поближе, перегнулся через подоконник наружу. Я еле сдержалась от того, чтобы не броситься к нему с криками, уговаривая отойти от края.
— И...
— Видите камни внизу? Приличная такая полоса, да? Так вот, "выпала сама" — это прямиком на камни, а "вытолкнули", причем "вытолкнули с достаточной силой и злостью" — это как раз под обрыв. Глубина там приличная, чтобы не удариться об дно. В то же время, высота небольшая — метров восемь. Выжить можно. Если "вытолкнули". А вот если "сама упала"...
— Похвальная наблюдательность, юноша, — лорд-защитник заметил, как Корво передергивает, когда к нему обращаются столь покровительственным тоном. Заметил и не упустил случая отомстить парню за недавний сарказм. — Пройдете со мной и запишете все, что сейчас рассказали. Думаю, что девушку мы быстро разговорим... — лорд-защитник подозвал одного из стражников и приказал ему проводить Корво. В караулке нас осталось только двое.
— Леди Джессамина, ну разве можно верить кому попало? Звездопад, надо же... — с укором произнес мужчина и, подняв меня на руки, понес домой. Чувствую, что мне от отца достанется... Я бросила прощальный взгляд на подоконник, где все это время сидел Корво. Интересно, почему он такой... странный?
***
Прошло два месяца. За это время отец, лорд-защитник и глава тайной службы сумели разобраться с теми, кто подкупил Николь и уговорил вытолкнуть ее меня из окна. Впрочем, они еще со многими успели разобраться — я знала об этом в общих чертах, поскольку в подробности дел меня никогда не посвящали. Когда тебе исполняется двенадцать — это действительно особенный день, поскольку сразу же вскоре после торжественной даты у тебя появляется собственный королевский защитник. А мне так хотелось, чтобы рядом со мной был человек, которому можно доверять, который будет защищать от опасностей, на которого можно будет положиться. И с которым, конечно же, можно будет поиграть. Разумеется, развлекать принцесс в обязанности телохранителя не входит... Но ведь из каждого правила есть исключения, верно?
Я сидела напротив отца и краем уха слушала что-то о предстоящем выборе. На что мне стоит обратить внимание, кого следует сразу сбросить со счетов. Несмотря на то, что окончательный выбор оставался за мной, отец считал своим долгом дать мне совет, который поможет не ошибиться с выбором. Все прошлые два месяца я думала только о странном парне. Иногда мне снились кошмары, где меня выталкивают из окна, я захлебываюсь водой... А потом появляется он и вытаскивает меня. Иногда мне кажется, что сквозь сон я слышу его голос... Не тот, которым он говорил со мной и лордом-защитником, а тот, которым утешал маленькую девочку, которую заманили в ловушку. Я долго думала, стоит ли говорить отцу об этом. И сегодня ночью решилась. Возможно, все дело в том, что я хочу еще хотя бы раз увидеть Корво, поблагодарить его за спасение, расспросить о Серконосе и... И да — я хотела, чтобы именно этот человек стал моим защитником. Потому что однажды он уже спас мне жизнь, а значит — я смогу довериться ему.
— Ваше величество, — я поднимаю голову на отца. От церемонного обращения тот несколько... удивился. Обычно я называла его так только на важных церемониях, а в домашней обстановке обращалась "отец". — Дело в том, что я уже... сделала выбор. Два месяца назад. Корво Аттано.
Левое веко отца чуть дернулось, а лорд-защитник, судя по всему, с трудом подавил улыбку.
— Что же, юная леди... Так понимаю, отговаривать вас бесполезно.
Вот в этом отец прав. В целом, я достаточно послушная и покладистая — у меня никогда не возникало проблем с воспитанием, манерами, при общении с людьми... Но изредка происходили ситуации и события, когда я готова была насмерть стоять за свой выбор. И данный случай — как раз один из них...
— Хорошо, леди Джессамина. Мы не можем изменять традициям и правилам, игнорируя ваш выбор, — говорит лорд-защитник. — Но только прошу вас учесть, что этот серконец слишком... необычный и, возможно, общение с ним будет для вас...
— Все будет нормально, — заверяю его я, чуть улыбаясь. Отец смотрит на лорда-защитника, потом на меня и кивком приказывает мне выйти из его кабинета. К стыду своему признаться, я не отхожу далеко от двери, чтобы слышать разговор.
— Ну и? Как тебе это?! — негодующий тон отца, которым тот обращается к лорду-защитнику, способен напугать любого. Кроме одного человека...
— Ваше величество, я вас предупреждал о подобной возможности еще два месяца назад.
— Нет, но ты мне объясни — зачем ей сдался этот... как его...
— Корво Аттано, ваше величество.
— Ты хоть личное дело его видел?
— Все у меня, ваше величество. В принципе, достаточно неплохой вариант, особенно для уроженца Серконоса. До тринадцати лет рос на улицах, потом его взял на воспитание человек из стражи и, судя по всему, достаточно хорошо обучил парня. На службу он поступил в шестнадцать лет, несколько раз отличился. Характеристики с Серконоса положительные, кстати, его непосредственный руководитель также отметил исполнительность и дисциплину юноши. Но все же — дикий он какой-то. Ни с кем дружбы не завел, в город в увольнение не ходит.
— Это плохо?
— Это странно, ваше величество. Если это из-за скуки по дому, то почему не бежит? Если собирается оставаться и... делать карьеру, то почему не стремится выслужиться перед офицерами? Да и помню я, как он со мной разговаривал тогда, два месяца назад. Говорю же — дикий какой-то.
— Я не понимаю вас, лорд-защитник. Вы говорите, что он дикий, но в то же время отмечаете дисциплину и послушание. Не выслуживается? Ну так может, ему и не нужна эта карьера, или просто не хочет под кого-то прогибаться... В принципе, это даже похвально — никогда не терпел лизоблюдов. Что же до отсутствия попыток побега... Говорит лишь о том, что парень не дурак. Получается, что за исключением определенных вспышек излишнего сарказма, это хороший солдат с безупречной характеристикой, наблюдательностью, которую вы, кстати, сами подметили. Исполнительный, дисциплинированный... Впрочем, при этом он, в отличии от других претендентов на должность лорда-защитника, не имеет титула и даже не с Гристоля... И тем не менее, моя дочь настаивает на его назначении. К тому же, именно ему мы обязаны жизнью девочки...
Отец устало вздохнул и заговорил уже тише. Разобрать разговор становилось практически невозможным и я пошла в свои комнаты надеясь, что мой выбор действительно важен.
***
Церемония получилась пышной и наверняка запомнилась большинству аристократов и неудавшихся претендентов на должность моего защитника. Учитывая, что последние несколько дней каждый из этих претендентов считал своим долгом подловить меня в коридорах Башни и под предлогом "вежливо поздороваться" начинал уговаривать изменить решение именно на его кандидатуру, поскольку вот именно он справится с моей защитой намного лучше, чем никому до сегодняшнего дня не известный серконец. Фальшивые улыбки этих людей меня злили, а напускное дружелюбие — казалось противным.
Не знаю, почему я в один прекрасный момент начала их ненавидеть, но... Просто, возможно, злило, что никому не была интересна лично я — всем хотелось просто получить тепленькое местечко рядом с дочерью императора, которая сидит спокойно в Башне и только изредка сопровождает отца на церемониях. А мне почему-то хотелось, чтобы рядом был Корво. Может быть, свою роль сыграл тот факт, что он не знал, кого спасает тогда. То, что ему было все равно мое происхождение — главным было спасти жизнь упавшему в воду ребенку. Ну и, несомненно, тот факт что потом он поверил мне, а не Николь, играл свою роль.
На церемонии лично мне было весело — с трудом сдерживалась, чтобы не засмеяться во весь голос, глядя в лица разочарованных аристократов. Невольно заметила, что несколько девушек шептались между собой, явно обсуждая Корво. Серконец, вопреки опасениям отца и лорда-защитника, не забыл порядок действий, не опозорился... В общем, с точки зрения соблюдения обычаев все прошло очень даже хорошо. А уж вытянувшиеся лица аристократов добавили мне приятных впечатлений. Зал мы с Корво покидали уже вдвоем — было приятно чувствовать, что серконец идет за мной следом. Наверняка он также, как и я, слышит завистливые шепотки, раздающиеся вслед.
— Совсем мальчишка...
— Сопливый юнец, а уже...
— Что в нем такого? Вот наверняка был бы лучше...
И все в таком духе. Чувствую, что своим выбором я невольно разворошила осиное гнездо... Или змеиное? Как же, у столь многих высших чинов были планы поставить за моей спиной либо самих себя, либо кого-то из своих родственников или союзников. А вот не выйдет у вас меня использовать — Корво-то точно не согласится участвовать в интригах против меня. Впрочем, он вообще ни в каких интригах участвовать не будет, потому что ему нет никакого дела до дворцовых дел. И это еще один приятный плюс нового защитника.
Пока мы идем среди чужих, эмоции я еще сдерживаю. Однако, стоит нам с Корво остаться наедине, я бросаюсь к нему с намерением обнять и повиснуть на шее, но... но останавливаюсь, заметив странный, отстраненный взгляд.
— Корво?
— Да, ваше высочество, — голос надтреснутый и чуть хриплый. На лице ни следа улыбки. Впрочем, возможно, эта церемония его изрядно утомила...
— Мы с тобой теперь живем в соседних комнатах. И ты мой защитник. Можем... дружить, — произношу я уже не так уверено видя, что выражение лица Аттано по прежнему остается отчужденным. И даже мрачным.
— Как прикажете, ваше высочество.
Парень говорит вежливо, даже слишком вежливо. На лице нет той готовности услужить, что можно заметить у дворцовых слуг и придворных. Но при этом он готов выполнять приказ, сохраняя верность принесенной полчаса назад клятве. Почему же у меня такое чувство, что я сделала что-то не так? Спросить Корво? Я уже успела понять, что серконец отличается молчаливостью и предпочитает не показывать окружающим свои истинные чувства... Но почему он так упорно закрывается от меня? Тоже злится? Но в чем причина?
Я стою напротив него, опустив голову и сосредоточенно хмурясь. Парень не делает никаких попыток сесть, отойти от меня или же вообще что-то сделать. Хоть бы моргнул...
— Ну... Я... Я пойду, да?
Откуда у меня в голосе эта робость? Можно подумать, что я его боюсь... Или же, что мне неловко. А мне действительно неловко из-за странного молчания и этого вот поведения. Об этом ли предупреждали меня отец и его телохранитель? О том, что Корво отличается от людей, с которыми я привыкла общаться? Впрочем, в любом случае, его странное поведение намного лучше, чем подхалимские улыбочки других...
— Как вам будет угодно, ваше высочество, — парень чуть кивает головой, демонстрируя ничего не значащий, но общепринятый жест вежливости.
Да что с ним такое? И почему я, вместо того, чтобы спросить его о причинах столь странного поведения, приседаю в реверансе и степенной походкой выхожу из его комнаты.
Всю ночь не могу заснуть... Не понимаю, из-за чего Корво так странно себя ведет. Может, он меня ненавидит? Но за что? И почему тогда не говорит прямо о своих чувствах? Почему покорно приносит присягу и становится моим личным телохранителем? Похоже, у меня очень много времени уйдет на решение этой задачи...
Времени потребовалось более чем много — больше года. За это время я даже успела смириться с наличием за спиной этакой исполнительной, молчаливой тени. Привыкла к неслышным шагам, к этому отчуждению. Даже стала находить в этом какие-то плюсы... А потом мне пришлось узнать совершенно случайно, что все это время чувствовал Корво Аттано. Появились причины ненавидеть... Нет, не его. Себя саму.
***
Я шла с прогулки по полутемному коридору. Подобный утренний променад стал уже практически традицией — сразу же после завтрака я брала какую-нибудь книгу и шла в сад, поскольку только там я могла побыть в уединении. Разумеется, рядом всегда был Корво, однако он все время старался притвориться если не предметом мебели, то кем-то очень и очень похожим. Я уже поняла, что он не настроен общаться со мной, что-то обсуждать, рассказывать о себе... Жаль, конечно же, но заставить я его не могла... вернее, могла приказать, но почему-то я понимала, что из-за этого пропасть между нами двоими станет еще шире. Я раз за разом вспоминала первую нашу встречу — вот Корво разговаривает со мной, как с другом. Даже улыбается немного, смеется... С тех пор я смех его так ни разу и не услышала, да и улыбка на лице защитника не появлялась. Что я тогда сказала такого, что он словно расстроился и даже, возможно, втайне возненавидел меня? Я не понимаю... Или не помню?
В последние два дня Корво был вообще каким-то мрачным. Когда мы были дома, я все чаще, заходя к нему, заставала защитника сидящим на подоконнике и смотрящим куда-то вдаль, словно за пределы Башни и города... От такого взгляда мне становилось очень не по себе. Объяснение было где-то на поверхности, но стоило только поймать нужную мысль, как она от меня ускользала.
— Аттано, вы случаем, не заболели? — навстречу нам шел местный "светильник медицинский", как за глаза называли стражники врача Гэрроу.
— Нет, сэр, — коротко отвечает защитник, отворачиваясь к стене и проходя мимо врача.
Ну вот, уже даже незнакомые люди замечают его мрачный и унылый вид... Да что с ним происходит?
— Корво? — он оборачивается ко мне, словно нехотя. — С вами точно все в порядке?
— Да, ваше высочество, — лицо защитника на мгновение кажется гримасой, в которой причудливым образом сочетаются ненависть и презрение. Впрочем, может быть всему виной тусклое освещение в коридоре?
За обедом и ужином Корво совсем мрачный. Служанка, увидев выражение его лица, оставляет попытки флиртовать и стремится унестись из трапезной как можно быстрей. Мы в комнате одни — отца опять нет в замке, соответственно, практически отсутствуют придворные. Само собой, они сейчас собираются там, где будет отец. То ли очередной маскарад, то ли встреча в Аббатстве Смотрителей... Я уже давно оставила попытки узнавать распорядок дня отца. Если где-то требовалось мое присутствие — об этом оповещали заранее, а если я была не нужна... Что же, тем лучше — я всегда относилась к таким церемониям, как к нудной обязанности.
Однако, порой в Башне по вечерам становилось очень грустно. Разумеется, я пыталась читать книги, играть, но... Но хотелось простого человеческого общения. А единственным человеком, с которым я могла пообщаться, был Корво. Но попытки поговорить с защитником по душам уже на протяжении нескольких месяцев заканчивались для меня неудачей.
Запеканка в горло не лезет. Судя по всему, не только мне — Корво к ужину вообще не притронулся.
— С вами точно все в порядке?
— Так точно, ваше высочество.
— Прекратите меня называть "высочество", пожалуйста... — в который раз за последний год произношу я.
— Не положено, ваше высочество.
Мне кажется, или в голосе раздались те самые нотки сарказма? Впрочем, возможно, мне это только показалось.
Ночью мне не спалось. Может быть, из-за дождя, может из-за странного ощущения тоски и одиночества, которые дождь, да и вся окружающая обстановка на меня навевали.
Я почувствовала, как хлопнула дверь соседней комнаты. Странно, куда Корво мог выходить ночью?
Ответ пришел единственно верный и закономерный, поскольку мне самой как раз в данное место сходить захотелось. Осторожно нашарив на полу тапочки, я на цыпочках встала и вышла в коридор, намереваясь тихо прошмыгнуть мимо его комнаты, чтобы не разбудить. Но опасаться не пришлось — дверь была открыта, а сам Корво сидел в кресле у камина, странно сутулившись.
Странно — обычно у защитника не было привычки бодрствовать по ночам.
— Что случилось, Корво? У вас дверь открыта и...
В этот момент Аттано поворачивается лицом ко мне и я чувствую, что мне страшно. За него. Лицо бледное, под глазами темные круги. Лоб покрыт испариной, но судя по всему, защитник этого не замечает. И, судя по тому, что он старается сидеть рядом с камином, ему холодно.
— Ничего страшного, Ваше высочество, — Корво кривит лицо в странной усмешке. — Видимо, что-то не то съел.
Вспомнив, с кем именно разговаривает, Корво собирается встать. Заметив это, я подбегаю к нему и, видимо, от волнения, забываю о манерах.
— Не надо, не вставай... Тебе к врачу надо, а не сидеть тут. Погоди, я сбегаю за доктором Гэрроу.
— Не надо, — пытается остановить меня Корво, однако я уже бегу по коридору. Так, первый поворот налево, вторая дверь справа. Хорошо, что он не спит — из-под двери пробивается узкая полоска света. На мой стук врач сразу же открывает и увидев меня, растрепанную, заспанную, запыхавшуюся и в пижаме, задает логичный вопрос, что именно случилось. Я быстро рассказываю ему про Корво.
— Я же сразу заметил... Вот молодежь пошла, — ворчит Гэрроу и, прихватывая саквояжик, идет за мной.
— Юная леди, вам лучше посидеть у себя.
— Но я...
— Не нужно, ваше высочество, — подозванная Гэрроу служанка вежливо кланяется мне и за руку уводит в мою комнату. Понимая, что все равно ничего не добьюсь и женщина никуда не уйдет, я прошу ее остаться за дверью моей спальни. Та послушно выполняет приказ — ведь ей нужно не следить за мной, а всего лишь не пустить меня к Корво и Гэрроу. Оказавшись одна в комнате, я приникаю ухом к смежной стенке. Гэрроу что-то бормочет себе под нос, судя по всему, осматривает Корво — игру в "больно-не больно" я уже знала.
— Вам нужно в лазарет, юноша. Вы ведь понимаете, что такой случай... Хорошо еще, что леди Джессамина вовремя заметила, что с вами неладное творится. Вы же понимаете, что...
Судя по всему, Гэрроу распекает Корво за его нежелание самостоятельно прийти к врачу с жалобами на плохое самочувствие. Завершается все обычной фразой.
— Ну вы представляете, как будут ваши родные переживать, случись с вами что...
Примерно на этой реплике у каждого, даже самого злостного нарушителя режима, включая меня, просыпается совесть. Хочется выполнять все приказы доброго доктора, лишь бы перестал стыдить. Однако, у Корво несколько другое мнение о ситуации...
— А у меня никого нет, так что никто не будет, — сказано это саркастичным тоном. Готова поспорить, Корво сейчас презрительно ухмыляется, глядя на врача. Еле сдерживаюсь, чтобы не закричать во весь голос, что он не прав, что за него все равно будут переживать... я, например...
— А ведь юная леди сильно к вам привязалась. Хоть бы о ее чувствах подумали. Напугали девочку. — кажется, что Гэрроу читает мои мысли.
— О, как я тронут! — весело хохочет Корво. — Юной леди их величество быстро заведет нового домашнего питомца. Рекомендую щенка. Ну, или хомячка.
Краска бросается мне в лицо. Почему он так? Разве можно подумать, что я его считала домашним животным или своей собственностью? В глазах защипало от слез.
— Зря вы так. Надеюсь, что поймете... Готовы? Я прикажу, чтобы принесли носилки...
— Я и сам в состоянии пройти два коридора, представляете? — ехидно отмечает Корво.
— Ну что же, если вы в этом так уверены, пойдемте...
Куда он уводит Корво? Что случилось? Неужели что-то серьезное? Я открываю дверь с намерением спросить у врача, что происходит, однако замечаю стоящую у моей комнаты служанку. Женщина, видимо, собралась простоять здесь всю ночь по приказу врача. Кажется, дело действительно серьезное. Но что случилось? С Корво ведь все будет хорошо, верно?
Эти вопросы я задаю себе остаток времени до рассвета. Просто лежу на кровати, больше не делая попыток сбежать из комнаты. Просто тихо плачу, не понимая, почему Корво меня считает чуть ли не чудовищем. Просто надеюсь, что днем Гэрроу позволит мне его увидеть и я смогу объяснить все защитнику с глазу на глаз. О том, что мне не нужны никакие щенки и людей я за домашних питомцев держать не собираюсь. О том, что я не понимаю, чем обидела его, но все равно попрошу прощения, если он скажет, в чем я неправа. И даже если неправ он, я все равно извинюсь. Потому что я не могу больше выдерживать эту холодную войну. Даже с врачом Корво разговаривает саркастично, зло, но хоть не так безразлично, как со мной...