Неправильно... или? Берроуз-капут или игра меченой колодой.(вне цикла)

      На площадке выстроились новички. Двадцать три человека. Из них две женщины. Набрав воздуха, произношу последние напутствия:              — Если кто-то из вас считает, что его устраивает политика лорда-регента, пусть валит сейчас.              — Если кто-то из вас считает, что его жизнь дороже жизни товарища, пусть валит сейчас.              — Если кто-то из вас считает, что мы ничего не добьемся, и зря рискуем жизнью, пусть валит сейчас!              — Если кто-то из вас до сих пор не понял, в какое дерьмо он вляпался, или наложил в штаны — пусть валит сейчас!              Пауза в три секунды, посмотреть в глаза новобранцам.              Похоже, лорд-регент делает все, чтобы его противники не сомневались в правильности своих взглядов.              — Что-ж, пока что я вижу в вас лишь смелость и отвагу. Посмотрим еще, что из вас получится. Сержант Норис — они ваши.              — Так точно! А ну сопляки! По кругу, бегом марш!              К шестому кругу бегущий строй растянулся почти на весь периметр небольшого, но достаточно вместительного тренировочного зала.              Девушки оправдали ожидание: косившиеся на них с недоумением и превосходством мужики сейчас безуспешно пытались хотя бы догнать. И мне было отлично видно, как полыхают их глаза гневом и уязвленным самолюбием. Хе-хе, немного здоровой конкуренции не помешает при тренировках. К тому же, удобную Возможность заметил и Норис: шуточки по поводу женственности новобранцев сыпались из него, как из ведра и от всей его широкой, как и плечи, души.              К началу тренировки по рукопашному бою мужики начали подозревать, что что-то не чисто с этими «ведьмами»: добровольцев на спарринг с Джес не нашлось. Так что Норис просто вызвал на вид самого крепкого, и сказал «попытаться ее схватить». Уже через мгновение здоровяк скорчившись валялся на земле.              — Оу-у-у… — единым выдохом разнеслось над тренировочной площадкой.              — Абернати, Корнуил, за мной. — махнул я рукой девушкам, уходя с площадки.              ***              После ужина в кабинет зашел Уолкфир.              — Ну, что скажешь?              Я указал ему на диван, зажигая курительную трубку.              — Джес явно скрывает благородное происхождение.              — И ты подметил.              Помощник пожал плечами.              — А что с теми вояками?              Тут Уол не выдержал и просто заржал.              — О-о-о. Это особые кадры. — Мне на стол упала папка с личными делами. — Ребята накопали кучу рапортов от их бывших командиров о переводе этих олухов. Вот, похоже, один нашел удачный момент, чтобы избавиться.              — А что с ними не так?              — Все нормально. Просто не везло попадаться на пути наших мстительниц. Началось c того, что на них попытались повесить кражу свидетельских показаний. Их нашли, цитирую: "подвешенными за ноги и перевязанными розовой лентой".              Я аж подавился дымом.              — Вот-вот. Более того, их напарники, участвовавшие в третьей встрече, говорят, что проделывала все это как раз эта застенчивая, как ее охарактеризовала рыжая, аристократка. Так что, как бы не вышло все это нам боком. Они сами отлично справлялись, зачем они нам?              Я задумался.              — Проблем не будет. Я видел, как они сражаются. В движениях Элис чувствуется школа. Если была школа, была и дисциплина. Я их конечно предупрежу, но думаю все будет в порядке. А на базе пусть творят что хотят, ребятам разрядка не помешает. А раз проблем нет, то возникает вопрос, а почему бы и нет? К тому же они начали брать все более и более "высокие" — и я подчеркнул высоту взмахом вверху трубкой — цели. Если они будут работать на нас, мы сможем обезопасить наших друзей. — Я снова показал на верх.              — Как знаешь, Паркер, у меня нет причин не верить тебе.              — А человек, что должен был проследить за нашим доброжелателем, вернулся?              — Нет пока. Странный этот тип. От него ж смертью так и несет. Зря мы с ним связались.              — Я предполагал он просто уйдет от слежки… Может ты и прав, может зря, но помощь его была, мягко скажем, большой и вовремя.       Ты так и не сказал, что он попросил взамен будущей помощи.              — Ему нужен меч короля Рондера Грозного. Либо информация о его местоположении.              — Да ладно, он небось еще при древних жил. Тысяча лет прошла, никто так и не нашел.              — И я о том же. Ладно, не бери в голову, этим я сам займусь.              — Точно?              — Да, не волнуйся.              Уолкфир вышел, а я дрожащей рукой заново набил трубку. То, что посланный следить еще не вернулся — определенно плохой знак. И вообще случайность это, или совпадение?              К первому попавшемуся не подойдешь со словами: «Эй найди-ка мне меч, потерянный восемьсот лет назад.»              Проклятый меч короля Рондера. По легенде, тот никогда не вынимал его из ножен. Так же всем известен суд Рондера: обвиняемый в преступлении без доказательств против короны должен был вынуть этот меч из ножен. Понятное дело, что никто не выжил. Но и родился нелепый слух, что выживший станет новым королем.              В хаосе войны четырех королей меч едва не нашли, но мой предок успешно увел следы на Пандуссию. Заодно уничтожив все, что всплыло тогда о нас.              Мой отец успел рассказать только это. Меч я, понятное дело искать даже не пытался, считая это бредом умирающего старика.              В любом случае, торопиться не буду. Посмотрим, как сложится наш следующий разговор.              ***              — Ну и, что скажешь? — спросила я Джес, едва мы оказались одни.              — Ну а что я скажу? Броня у них хорошая, оружие явно не домашней сборки, опять же, Ллойд упоминал о существовании медика... В общем, это хорошая организация, хоть и небольшая, но вполне боеспособная и, более того — обладающая возможностью...              — Джес, еп твою... Научила, на свою голову. Это все я и без тебя знаю. Я о другом спрашиваю — как тебе местные? Ну, в целом?              — Люди вроде, как люди. Для бывших рабочих и стражников — вполне нормальные и в общении, и в бою. Пойдем, что ли, к остальным? А то могут что-то заподозрить, если нас долго не будет...              — Не заподозрят. Скорей всего — дадут нам с тобой кличку "сладкая парочка" или что-то в этом роде — хмыкнула я.              — Ну, тебе лучше знать, — императрица спрыгнула с подоконника и первой пошла в нашу комнату.              По мне — казарма, как казарма. Джес, которая вместе со мной по каким только помойкам не таскалась, тоже вроде не жалуется. Да и местные видимо, привыкли, что хоть в тесноте, да не в обиде. Комната около десяти квадратных метров, в ней — четыре двухъярусных кровати. Две последние свободные койки заняли мы, еще на шести располагается женское население базы Теневых Стрелков. Нет, не военные, конечно же... Ханна — повар, Трейси, Хелен и Эмма помогают чинить снаряжение и изготавливать боеприпасы, работают под началом Петровича — местного гения техники, которого, кстати, нам сегодня еще предстоит посетить. Ну а Джина и Джейн — самые младшие обитательницы убежища, сестры-близняшки, занимаются, чем прикажут — иногда за ранеными присматривают, иногда по каким-то поручениям в город мотаются. Контингент веселый, встретили нас радушно... Чего еще для счастья надо? Вот и я говорю, что ничего.              Остаток дня у нас прошел как-то слишком сумбурно. Пока перезнакомились с находящимися на базе Стрелками, пока обсудили какой Берроуз хуйло... Спохватилась я только тогда, когда поняла, что Джес куда-то смылась. Логично рассудив, что здесь с ней без меня ничего не случится, да и не девочка она маленькая, чтобы я ее пасла, я забила на поиски и отправилась к местному "гению" — Петровичу. По пути еще остановилась потрепаться с Праймом и Ирдесом... Да, эти двое теперь тоже с нами, потому что отпустить ребят — значит обречь их на смерть в городе, это понимали и Ллойд и его помощники. В принципе, братцы-кролики ничем не отличались от остальных новобранцев и не доставляли проблем, понимая, что Теневые — их последний шанс на жизнь.              — А ведь так все хорошо начиналось... Кстати, спасибо за сегодняшнюю помощь, — Кедс-старший улыбнулся и протянул мне руку. Пожав ее, я вернулась к обсуждению ситуации в целом. Да уж, кто бы мог подумать, что обычная стычка с плакальщиками так перевернет жизнь и братьев, и нашу.              — Заканчивается тоже неплохо. Вы то могли и подохнуть там, за световой стеной.              — Да и вы вместе с нами.              И мы. Да, что поделать — несмотря на все навороты, я тоже не бессмертная. И тоже когда-нибудь умру. Но, как говорится, не сегодня.              А сегодня я болтаю с Праймом, слушаю его возмущения по поводу предательства людей, назвавшихся друзьями. И понимаю, что при встрече этот парень просто разорвет глотки тем, кто обрек его на смерть. Да и я его понимаю — сама сталкивалась с такими ситуациями, когда верный напарник вместо того, чтобы встать рядом спиной к спине, трусливо сбегал с поля боя, отрезав мне последний путь к отступлению...              Перекинувшись еще парой фраз со старшим братом, я отправляюсь к Петровичу. Если быть точней — Марку Петровичу, бывшему работнику одного из многочисленных, ныне закрытых, заводов. Мужчина оправдывает мои ожидания — сидящий на инвалидном кресле, но сохранивший ясность разума, не утративший веры в лучшее и, главное, желающий хоть что-то сделать для наступления этого самого лучшего. Джес уже здесь — сидит напротив старика и периодически подливает себе и ему чай из большого, покрытого копотью чайника. Судя по количеству грязной посуды в раковине неподалеку — гости у Петровича бывают очень часто, да и понятное дело, человек он интересный, хоть и в чем-то сложный.              — Так почему вы не пошли в академию натурфилософии? С вашими-то знаниями... — спрашивает императрица, глядя на старика со странной смесью уважения и даже страха. Да, даже сейчас в своем практически беспомощном состоянии старик не вызывает жалости и не производит впечатление обессиленной развалины. Я знаю таких, как он. Именно на таких людях порой и держится жизнь целых миров, именно они порой способны на большее, нежели самый сильный солдат в современной броне.              Знаний Петровича хватит на всех местных натурфилософов, вместе взятых. Кроме того, к этим самым знаниям прилагается опыт работы в не одно десятилетие и, соответственно, жизненная смекалка, позволяющая собрать из ничего и горы старого хлама что-то работающее, смертоносное.              — Хех, девочка, — старик протягивает морщинистую руку и гладит Джес по волосам. — Сразу видно, о жизни ты ничего не знаешь.              — Потому что Академия Натурфилософии считается местом сбора элиты. Потому что желающих попасть туда очень много, но прорываются, главным образом, не гении, а люди, имеющие либо большие средства, либо влиятельных покровителей. Бывают, конечно же, единичные случаи вроде Эсмонда Розберроу и Антона Соколова, но большая часть "натурфилософов" все же происходит либо из аристократического круга, либо же из семей ученых, где создаются все условия для создания карьеры, — подаю голос я и подхожу ближе к столу. На свет, чтобы Петрович мог меня лучше рассмотреть.              — А вот и Рыжик. Рад знакомству.              Рыжик... Достаточно часто меня так называли по вполне понятной причине. Разумеется, большинство из таких "назывателей" тут же получали от меня либо обидную кличку в ответ, либо хороший пинок, но разумеется, Петрович составлял исключение, которому можно позволить некоторые вольности. Во-первых, потому что уж он-то точно не имеет в виду ничего плохого. Во-вторых, потому что он старше меня не только по биологическому, но и по реальному возрасту. И в третьих — почему-то просто не хотелось с ним ссориться, не хотелось разрушать скандалом ту теплую атмосферу, что витает здесь, в одной из подвальных комнатушек. Странно, что здесь тихо — по идее, все эти устройства, расположенные вокруг, должны издавать массу шума. А хотя, да — сейчас ведь вечер и все работы закончены. Тут теперь по-настоящему уютно и почему-то не хочется уходить. Хочется сесть рядом с Джес, налить себе в чашку горячего травяного чаю и слушать очередной рассказ Петровича о жизни на заводе. Что я и делаю. Иногда старик о чем-то спрашивает меня, иногда — шутит, монотонный разговор заставляет потерять счет времени и просто наслаждаться этим тихим эпизодом в моей бурной и неспокойной жизни.              Уже ночью заходит Ллойд — узнать что-то важное у старика. Перебросившись парой слов с гением механики, главный исчезает, напоследок сообщив нам с Джес, что завтра с утра мы должны быть готовы отправиться на вычистку хустарков. Но почему-то мы не идем спать, оставаясь с Петровичем и продолжая беседу.              Поневоле разговор перетекает на насущные проблемы, в частности — старик демонстрирует нам свои изобретения, одно из которых просто повергает меня в шок. Как, как он мог создать технологию, которая применяется в развитых высокотехничных мирах?! Откуда в этом мире вообще такие материалы взялись?! Впрочем, этот вопрос у меня возникал еще в отношении ворвани, так что новым не был. Просто "летяга", как окрестил Петрович свое детище, служит еще одним пунктом в многочисленном списке странностей. Ох, чувствую, неспроста меня в этот мир закинули, ох, неспроста...              Что такое "летяга"? Это небольшой наручный механизм, состоящий из катушки с тонким, но очень прочным тросом и магнита, который на конце этого самого троса находится. Вот только ни один из известных мне магнитов не крепится к любой поверхности вне зависимости от ее влажности и наличия или отсутствия металлических частей.              Петрович сокрушается, что его устройство неспособно выдержать груз больше шестидесяти килограмм. И именно Джес, а не я, предлагает старику протестировать его технологию. Минутой спустя императрица висит в воздухе, болтая ногами и чуть ли не вереща от счастья, а от ее руки к потолку тянется практически невидимый трос. Петрович предлагает взять "летягу" и мне, но я отказываюсь, под большим секретом поясняя старику, что вполне в состоянии запрыгнуть на третий этаж просто с земли. После демонстрации данного умения в деле я не слышу обвинений в демонизме и демонопоклонстве — старик лишь довольно хмыкает и заговорщицки подмигнув, дает слово никому ничего не говорить. Вдохновленная его благосклонностью, я предлагаю свою помощь в работе над усовершенствованием "летяг", выпуск которых старик уже на следующее утро ставит на поток. На самом деле, ничего сложного в доработке не было, по крайней мере, для меня, в свое время получившей близкое знакомство с высокими технологиями, применяемыми в высших технических и техномагических мирах. Ллойд Паркер лишь озадаченно покачает головой, но даст "добро" на создание "летающего отряда".              Уже неделю спустя Джес будут вызывать на "дуэль" — кто преодолеет большее расстояние на "летягах", не касаясь ногами земли. Взрослые мужчины будут чуть ли не визжать от ужаса, глядя как легко тело Джес по инерции летит вперед и вниз и лишь у самой земли женщина ставит тросы на "стопор" и пролетает в метре от асфальта, снова взмывая вверх. Да, если не знать, что есть трос — создается ощущение сверхъестественного полета. И наши научились этим пользоваться, более того, решили развить идею "демонов". Где они раздобыли светящуюся краску — одному Чужому известно, но Джес теперь от этой гадости даже отмываться не пытается. Почему в этой краске не вымазана я? Просто потому, что мы с Джес теперь в разных группах. Она — в "летающем отряде", а я — в компании "бойцов-одиночек". Паркер хорошо умеет оценивать людей и, даже несмотря на мое нежелание говорить о прошлом, отлично понял, что моего опыта хватит для заданий повышенной сложности. Которыми меня и обеспечивал до определенного момента. За Джес я не боялась — ее новый руководитель, Эдвард Кайсварр, был из тех людей, которым можно доверять. Да и Джес сама уже многому научилась и была вполне не прочь отправиться в свободное плавание. До того дня, как стало известно о побеге Корво Аттано, мы жили вполне размеренной жизнью. Ну, насколько это было возможно. А потом... Потом Паркер сам отпустил меня, когда пришло время. Верней даже, сам предложил втереться в доверие к лоялистам и сообщать о том, что происходит в этом "гадюшнике". Мне это задание было только на руку, правда, втираться мне, скорей всего не придется, ведь Корво Аттано сам представит неожиданно появившимся союзникам свою новую напарницу. Спасибо тебе, Чужой, что хоть от части проблем ты меня избавляешь!              ***              Полгода... Уже долбанных полгода я пытаюсь ее поймать! И дело даже не в приказах Лорда-Регента, для меня это уже дело чести! Не будь я капитан Карноу, но в один прекрасный день я сорву с этой дамочки гребаный платок и узнаю наконец, какая же тварь скрывается под личиной Тени!              Передо мной на столе — три записки. Первая — с извинениями и насмешкой, полученная мною на следующий день после того, как эти стервы разбили мое окно аудиограммой.              "Привет, Карноу. Извини, что так получилось со стеклышком — я была немного нетрезвой, вот и промахнулась. А ты чего окна закрываешь? Закаляться надо, имей в виду. Кстати, мы тут повязали твоих "орлов", находятся они в двух кварталах от тебя в старом доме, где раньше еще на первом этаже галантерейкой торговали. Ты бы послал кого их развязать, а то простудятся ребята... И завязывай зэков набирать в стражу — то еще удовольствие слушать, как они нас "поймают и отымеют". И Элис надоело глефу от их кишок отмывать. Постыдился бы перед дамами!              P.S. Элис понравились твои труселя. Ну те, форменные! Она еще сказала, что у тебя симпатичная задница. Хочешь, познакомлю вас? Твоя Тень."              Меня удивило, что она не писала, а вырезала слова и буквы из газеты, а потом — приклеивала их к бумаге. Умная, знает, что по почерку опознать могу. А я ее наверняка знаю. Было в ее фигуре, в жестах что-то неуловимо знакомое. Где я видел ее фигуру? А вот после получения второй записки, которая была связана с одним моим делом... Верней, я потом понял, что она с этим делом связана. Казалось бы, как можно провезти мимо стражи большое количество эликсира из одного квартала в другой? Так, чтобы при этом никто и ничего, мать вашу, не заметил! У меня были свидетельства о том, что некая группа занималась перепродажей драгоценной жидкости, при этом непонятно, где ее разливали и как переправляли по патрулируемому городу десятки, даже сотни литров в день.              В тот вечер я сидел дома, в своем кабинете. Раз за разом перечитывал содержимое плотной папки и снова, снова пытался найти ответ. Кто и, главное, как?! Понятное дело, что был замешан кто-то из аристократов, понятное дело, что мне как обычно не удастся привлечь руководителей концерна к ответственности, но... Но это не значит, что можно просто бросить расследование! Хотя, Лорд-Регент мне практически прямо заявил, что я должен его как раз-таки бросить и заняться более приземленными делами.              Мои размышления прервал свист арбалетного болта и звук разбивающейся пепельницы, которая в недобрый час стояла на столике возле камина. Первым делом, я, конечно же, бросился на пол, ожидая чего угодно — еще десятка болтов, гранаты или даже взрыва дома целиком... Но стояла тишина. Краешком глаза выглянув из укрытия, я обнаружил на полу осколки пепельницы и арбалетный болт, к которому был привязан сверток и записка. Стоит ли говорить, что украшала конструкцию розовая лента?              Встав на ноги, я заметил на крыше соседнего дома женскую фигуру в темной одежде. Луна как раз светила женщине в спину и силуэт я рассмотрел хорошо. Неожиданно та заметила, что я на нее смотрю и... помахала мне рукой! Бросившись к окну, я на ходу доставал пистолет. Разумеется, к тому моменту, как он был готов к стрельбе, фигура исчезла! Будь я проклят, она просто перепрыгнула на крышу моего дома. Мне ничего не оставалось, как минут пять потрясать воздух бессмысленными ругательствами и угрозами. Не помню точно, что я орал... Как хорошо, что никого, кроме практически глухой экономки, дома не было.              Оторавшись и отпинав ни в чем не повинную стену, я все же развернул этот сверток. Небольшой осколок бутылки из под вина с сохранившейся этикеткой, а также чудом не разбившийся флакончик с какой-то коричневой жидкостью. Рядом — флакон из под эликсира Соколова, на дне которого еще присутствовало несколько капель. Записка была предельно короткой и на этот раз не содержала никаких насмешек и извинений.              "Попалось мне на одном из складов. Довольно странная комбинация для компании, занимающейся всего лишь доставкой винно-водочной продукции в магазины, ты не находишь? Думай."              А что тут думать-то? Сразу все стало понятно. Берут эликсир, переливают в бутылки для вина, для достоверности заливают в емкости краситель и — вуаля! Чужой меня подери, а ведь такая простая схема!!! И я об этом не подумал. Хотя весь груз досматривается и... Ну правильно, не пробуется же на вкус.              Проклиная себя, Тень и весь мир я отправился спать. На следующее же утро груз с "вином" был задержан. Кстати, бандиты раскололись на первом же допросе, на котором я присутствовал лично и рассказали о заказчике "вина", о плане поставок... У меня были на руках все доказательства, но свидетели умудрились умереть в своей камере сразу же после допроса! А помощник Лорда-Регента прямо заявил мне, что раз нет свидетелей, готовых подтвердить бумажную информацию вот прямо сейчас, то и дать приказ на арест Гастона Аверса он не может. Как же, аристократ!              Матерясь, проклиная себя, Тень и весь свет в придачу, желая Лорду-Регенту всего самого наилучшего я вернулся домой. Настроение было подавленным, но лишь до определенного момента. Начать с того, что я забыл закрыть вчера то самое злополучное окно. На подоконнике теперь стояла новая пепельница — точно такая же, которую мне вчера разбила Тень. Под пепельницей была еще одна записка.              "Извини, с твоей прошлой пепельницей случайно получилось. Ты бы убирал барахло подальше, а? Кстати, Карноу, рефлексы у тебя отменные, хвалю! P.S. Если прямо сейчас успеешь к особняку Аверса — увидишь кое-что интересное. Не расстраивайся — этот ублюдок получит по заслугам. Как, впрочем, и все остальные. Тень."              Чуть ниже красовалась эмблема Теневых Стрелков. Получается, преступники объединились и теперь работают вместе. Это все усложняет — поймать их теперь будет практически нереально. Мне кажется, или внутренний голос только что произнес это практически с удовольствием?              Разумеется, никуда я в тот вечер не пошел. Однако, на следующий день все газеты пестрели заголовками о том, что из жизни ушел один из самых лучших людей Дануолла, который так много сделал для своего города, прославился как добропорядочный и щедрый господин... В общем, Гастона Аверса кто-то взорвал. Что интересно — стражников, патрулирующую улицу перед самым особняком кто-то вырубил, связал и оттащил подальше, чтобы они не пострадали. Стражники потом клялись, что это был целый отряд светящихся демонов, но я почему-то подозревал, что демон был один. Мой личный демон, я бы сказал.              Мне пришлось лично расследовать это дело. Хм, очевидный глухарь, виновников я, понятное дело, не найду, хотя прекрасно их знаю. Закончив заполнять бумажные документы, я вышел на балкон глотнуть свежего воздуха. Еще не стемнело, поэтому знакомую фигуру, сидящую на парапете балкона дома напротив, я заметил сразу же. Оружия на мне нет никакого, руками дамочку ловить я не готов, да и для прыжков в длину с места у меня явно не тот возраст. Понимала это и женщина, которая сидела практически на расстоянии вытянутой руки, свесив ноги над пропастью между зданиями и глядя на меня. А может, дело не в отсутствии оружия, а во мне — я просто обалдел от наглости преступницы. Или же просто не хотелось расставаться с бокалом вина, который находился у меня в руке.              Облокотившись на перила, я поднес бокал к губам и сделал внушительный глоток. Оказывается, выпить люблю не я один — женщина в свою очередь отсалютовала мне своим, полным бокалом, который и поднесла к губам. Хм, верхняя часть платка крепко завязана чуть ниже глаз, поэтому лица я ее так и не вижу, кроме того — на ней глубокий капюшон. Все, что доступно взгляду постороннего — пронзительные серые глаза, смотрящие со странным пониманием и какой-то непреодолимой тоской. Было в этом взгляде что-то такое, от чего сердце сжималось. Словно эта женщина вобрала в себя всю боль, страх и печаль раздираемого болезнью и кровавыми распрями города.              Салютую бокалом в ответ и допиваю его содержимое. Снова смотрю в пронзительные серые глаза.              — Я тебя все равно поймаю.              — Два слова, капитан. Не. Сегодня.              — Не сегодня, Тень. И это было пять слов...              — И четыре знака препинания, — дополняет она. Шутка, достаточно распространенная среди стражников. Глаза чуть щурятся, возможно, она улыбнулась, но под платком этого не видно.              Минутой спустя незнакомка уходит по крышам. Я могу кинуться в кабинет и, достав пистолет, начать стрельбу из окна. Могу, но не сделаю этого. Не сегодня. Не сейчас. Но мы еще встретимся, Тень. И я узнаю, кто ты. Не будь я Джефф Карноу.