***
Я, наконец, закончил работу и довольно осмотрел давшийся мне с немалым трудом клинок. В целом, он получился красивым, но слегка неаккуратным, и это выдавало мою неумелость, ведь занимался я подобным делом впервые. Проведя рукой по заострённой части, я поцарапался. Из пальца медленно потекла алая кровь. Будь то, обо что я поцарапался, чем-то другим, я бы, возможно, даже не обратил внимания, но это была осина. Несмотря на то, что это была лишь царапина, я испытывал дикую боль. Кожа вокруг царапины обуглилась и выглядело это поистине отвратительно. Умирать из-за царапины мне не хотелось, но для того, чтобы регенерироваться, мне нужна была человеческая кровь, которой тут пока не наблюдалось. Но я сказал пока... В моём поле зрения появилась Мана. Величественной походкой она вошла в сад и никого не замечая шла по направлению к тому месту, где находился я. Я судорожно сжал в руках клинок и рукоять ножа: только бы не потерять рассудок! В глазах всё покраснело, как это бывает всегда, когда у меня пробуждается жажда. Горло пересохло, и моя бледная кожа начала морщиться. Просто необходима была кровь! Окончательно перестав соображать, я выпустил из рук клинок, нож и набросился на проходящую мимо монахиню. Я припёр её к ближайшему дереву и погрузил клыки в изящную шею. Мана лишь вздрогнула от ощущения моих клыков в себе и посмотрела на меня полным презрения взглядом. Она не дёргалась, не стонала, не просила остановиться, как это делали остальные мои жертвы. Она безропотно давала мне жадно глотать свою кровь. Я понимал, что своим наиглупейшим поведением я только усугубляю своё и без того плачевное состояние, но остановиться я, увы, не мог - жажда крови была сильнее. Напившись сладкой крови, я отстранился от монахини, сожалеющим взглядом посмотрел на неё и сказал дрожащим голосом: — Я прошу прощения за содеянное. Я не понимал, что творил, мне срочно нужна была кровь. — Вот видите, к чему приводит воздержание. Впредь будьте с этим очень осторожны. Пейте побольше крови, ибо выглядите вы сейчас весьма жалко. – высокомерно изрекла Мана и как ни в чём не бывало покинула меня. Я прошёл под дерево, подобрал брошенный нож и клинок и сел на землю. Самые противоречивые чувства разрывали меня изнутри. Я даже не мог разобраться в том, какие именно это были чувства. Так глупо мог поступить только такой дурак как я. Как же я низок и ничтожен! В молитве я стал ждать наступления утра, а как только первый луч солнца озарил землю своим светом, я пошёл в церковь, нашёл того священника, который посоветовал мне применить этот способ в борьбе с моим вампиризмом. Я показал ему плоды своих трудов, и он, кивнув, приступил к своему делу. Клинок был освящён. Я поблагодарил священника, сел в карету и поехал в свой дворец. Через месяц, если на то будет воля Божья, я перестану быть вампиром. И я ждал, смиренно ждал...Часть 3
8 мая 2014 г. в 18:40
POV Кози
Моя жизнь превратилась в скучное и безрезультатное существование. Всё, что меня окружало на данный момент, способствовало лишь тому, что я окончательно обезумел и решил любым способом избавиться от своей вампирской сущности.
Вчера я встретился с инквизитором и священником, благодаря которым я узнал, что обращённого можно спасти только если убить того вампира, который обратил. Так же мне стало известно, что в моём случае лучше всего использовать не раз проверенный метод. Из всех способов мне приглянулся тот, что показался самым надёжным.
В полнолуние надо было выточить из осины клинок в форме креста. Утром, как только первый луч солнца коснётся земли, нужно освятить клинок святой водой, находясь при этом в молитве. После этой процедуры остаётся лишь молиться и ждать следующего полнолуния, а в само полнолуние надо поразить этим клинком обратившего вампира. Только тогда можно надеяться на то, что вампир покинет обращённого.
С огромным нетерпением я стал ждать полнолуния. Когда же оно, наконец, наступило, я взял заготовленную заранее для клинка осину и отправился в сад неподалёку от монастыря, в котором находилась Мана. В этом я не искал никакой выгоды и надежды на встречу с возлюбленной. Мне просто нравился этот монастырь.
Устроившись под раскидистым дубом, я достал нож и стал вырезать клинок.