И появится новое предание

В дальнейшем Маркус не стал устраивать никаких дополнительных проверок лорду Харланду. Этого больше не требовалось. Он был теперь глубоко убежден, что тот бета, даже не омега, а уж тем более не альфа. Во-первых, лорд Харланд вымылся вместе с Маркусом после поединка прямо здесь же во дворе, не мог он этого не сделать, не смог не смыть липкий пот и пыль, осевшую на его мокром теле и превратившуюся в грязь. Тонкое обоняние Маркуса сразу учуяло, что слабый запах того паренька-омеги исчез с него совсем, и остался только нейтральный запах душистого мыла. Во-вторых, он сказал Маркусу, что тот сладко пахнет. Так сказать ему мог только омега, или, в крайнем случае, бета, когда его запах, как сейчас, был особенно силен, но никак не альфа. Для альфы он, Маркус, был соперником, источающим не аромат любви, а дух сражения. И это не было преувеличением, так оно всегда было, и именно поэтому альфы чуяли друг друга и готовы были ринуться в бой или драку друг с другом по малейшему поводу и даже без повода. Их запахи раздражали друг друга, но никак не притягивали и не манили, как ароматы омег. И, в-третьих, никогда альфа не будет оказывать знаки внимания альфе, если он его почуял, природа так позаботилась, чтобы продолжатели рода человеческого общались только с теми, кто может дать потомство, а это были омеги. Поэтому-то беты были только с бетами и могли многократно менять своих партнеров по сексу, а вот альфы и омеги становились законными супругами и рожали детей, причем столько, сколько небеса им пошлют, никогда никто не предохранялся, все беременности омег были желанными. Каждый ребенок считался маленьким ангелом, спустившимся с небес, которого любили и ласкали. Не было сирот в этом мире. Каждый ребенок был чьим-то наследником, хоть лорда, хоть простолюдина. И еще… Не понял, видимо, лорд Харланд, что Маркус высокородная альфа, иначе не вел себя бы так с ним, все же он под видом альфы к жениху-омеге направляется. Запах учуял, но решил, что тот изысканным парфюмом пользуется, аромат которого многократно усилило разгоряченное сражением тело. Многие так считали, не верили, что Маркус — альфа. Такое встречалось довольно часто, и рынок духов был весьма богатым, ведь беты не пахли и пользовались самими разнообразными ароматами, чтобы привлечь к себе внимание какого-нибудь альфы, секс с бесплодной бетой не считался изменой — так, легкой интрижкой, ни к чему не обязывающей. Ходило поверие среди бет, что секс с альфой более страстен, чем с себе подобными, секретничали о «замках» и «сцепках», когда секс растягивался на часы. Только невдомек им было, что все это всего лишь элементы спаривания альф с омегами, у которых был такой элемент, как «петля», дававшая растягивать секс именно на эти часы. «А раз не понял, то пусть и считает бетой», — решил Маркус успокаиваясь. Изменять прилюдно, еще не став супругом, лорд Харланд вряд ли посмеет. А внимание, как аванс на будущее, ему ничем не грозило. Даже несколько приятно, когда за тобой ухаживают, пытаются посадить на лучшее место, подать лакомый кусочек… Они по-прежнему в своем путешествии в замок Харлех обходили стороной дома аристократов, встречающиеся на их пути, останавливаясь лишь в маленьких гостиницах и харчевнях, но это уже нисколько не беспокоило Маркуса. Опасается лорд Харланд, что кто-нибудь распознает в нем бету, пусть опасается, а его маленькому отряду, доверяет, значит. И уже не прячась, как раньше, мылся вместе со всеми и позволял какому-нибудь воину постирать или почистить его запылившуюся одежду. Не мог он подумать, что среди них альфа окажется. Не мог поверить, что король мог отправить альфу во главе отряда, сопровождающего посланника короля. Не подумал, не поверил… Но теперь это проблемы не только лорда Харланда, но и его, Маркуса. Он усмехнулся своим мыслям, но лишь стоило ему нахмуриться, как к нему тотчас подъехал лорд Харланд. — О чем задумался, милый? Устал? — прошептал он заботливо, чтобы ехавший неподалеку от них Проспер ничего не услышал. — Нет. Ничего, все нормально. Скоро приедем, — вздохнув, отозвался Маркус. Мужчина расценил его вздох по-своему. — Не переживай, дорогой, — попытался он его утешить, думая, что Маркус переживает о невозможности заняться сексом с лордом Харландом. — Я что-нибудь придумаю. Маркус чуть не рассмеялся в голос, настолько все это было комично, но улыбку все равно сдержать не смог. — Ну, вот и славненько, — тоже разулыбался в ответ лорд Харланд. — Мне грустно видеть твое задумчивое выражение лица. Улыбка тебе больше к лицу. Маркус, продолжая улыбаться, рассуждал, что все эти игры до добра не доведут, но остановиться уже не мог. Так случилось, что он держал в руках ниточки заговора против нынешнего короля и его брата-омеги и распутать весь этот змеиный клубок смог бы только он. И даже поделиться своими мыслями и догадками ни с кем не решался, пока не было у него весомых доказательств. Доказательства… Маркус снова вздохнул, вызвав прилив нежности в глазах лорда Харланда. Тот был готов, наплевав на все условности, обнимать и утешать понравившегося ему мужчину. Он, пожалуй, впервые ощущал себя сильным, альфой, рядом с этим воином, даже несмотря на то, что тот ему не уступал ни статью, ни красотой, ни силой. «Сражаться ему надо еще немного подучиться», — рассеянно подумал лорд Харланд, продолжая нежно улыбаться Маркусу. Он вспомнил недавний бой во дворе гостиницы, красивое полуобнаженное тело мужчины и судорожно сглотнул — когда еще ему доведется прикоснуться к нему, и не просто прикоснуться, а подмять под себя в порыве страсти. Лорд Харланд даже несколько раз тряхнул головой, прогоняя видение обнаженного мужчины, лежащего под ним, такого никогда не было. Даже течные омеги со своими сногсшибательными запахами так не действовали на него, а он в своих владениях их перепробовал немало, все хотел удостовериться, что он самый настоящий альфа. Только ни один из омег не понес от него, не забеременел, а так хотелось. Хотелось простой семейной жизни в своем замке с любимым мужчиной и маленькими сыновьями. «Только не альфа я! Не альфа!», — вдруг разозлился лорд Харланд. И вот теперь навязанный брак с братом короля, от которого он не мог отказаться. Не мог и все, заставили его те, кто знал, что он не альфа, грозя разоблачениями и ссылками. Он усмехнулся: завтра, уже завтра ему предстоит встреча с будущим супругом, о котором ходили легенды в королевстве — и красив, и умен, и талантлив. «Что же, посмотрим на брата короля», — усмешка лорда Харланда не смогла укрыться от Маркуса, наблюдавшего за ним почти в открытую и изображавшего влюбленность. Воины переглядывались, но свое недоумение пытались скрывать — их недоступный командир положил глаз на супруга брата короля? Непонятно… Непонятно по нескольким причинам, и поэтому совершенно неправдоподобно. Каждый из них в душе надеялся, что тут что-то не так. Не мог Маркус взять вот так и с бухты барахты влюбиться не в омегу и не в бету, а вроде как в альфу. В том, что лорд Харланд не омега, никто не сомневался, ведь брат короля был омегой, с которым тот должен был заключить брак и родить наследника. От этого еще непонятней становилось. Но Маркус не подавал никаких условных знаков, и оставалось только доверять ему… Громада замка Харлеха возникла перед изумленными взорами путников, как только они покинули лес и выехали в долину. Раскаленный летний воздух дрожал и мерцал, а замок как будто плыл над рекой и полями, притягивая взоры. Он то распадался на тысячи осколков, то снова собирался в огромное целое. — Мы не доберемся до места к вечеру, — тихо произнес Маркус Просперу, когда тот к нему подъехал. — Нужно снова вернуться под прикрытие леса и там остановиться на ночлег. Ночевать на открытом поле очень опасно. — Согласен с тобой. Вот только поймет ли нас лорд Харланд? — хмыкнул Проспер. — Не поймет, придется опять разыгрывать сцену какую-нибудь. Я придумаю, а ты на всякий случай предупреди воинов. И доложи лорду, что на сегодня хватит скакать в седле, надо дать отдых и людям и лошадям, чтобы завтра в лучшем виде предстать перед обитателями замка. А то мы после почти десяти дней пути выглядим не лучшим образом. Лорда Харланда в случае чего я беру на себя, — настал черед хмыкать Маркусу, когда он заметил, что тот, о ком они говорили, бросает на него гневные ревнивые взгляды. Маркус нежно ему улыбнулся и едва заметным кивком головы предложил присоединиться к нему. Мужчина был на седьмом небе от счастья. И сразу согласился со всем, что тот ему предложил. Тем более что он сам хотел еще одну, видимо, последнюю ночь провести рядом с тем, кто снился ему почти каждую ночь. Отряд остановился на ночлег. Легко поужинали остатками сыра и хлеба, а также жареными перепелами, которых приобрели в харчевне, где останавливались почти сутки назад. Выставив часовых, воины стали раскатывать походные одеяла, которые были до этого приторочены к седлам, чтобы провести ночь хоть и под открытым небом, но все же не на голой земле. — Маркус, пойдемте со мной в карету, — предложил лорд Харланд. — Там места предостаточно. Тот удивился, а воины насторожились. До этого этот аристократ не был так настойчив в своих ухаживаниях. И Маркус… согласился. Он пошел ва-банк. Где-то седьмым чувством он понимал, что лорд Харланд зовет его в карету не для того, чтобы заняться с ним сексом, вовсе нет. Он хочет ему что-то поведать, сообщить под покровом ночи, не привлекая ничьего внимания. Пусть все думают, что хотят, а они будут только разговаривать. Вопрос только о чем? — Маркус, Маркус, — прошептал лорд Харланд, когда они улеглись в карете на широких сидениях. — Я люблю тебя. — Лорд Харланд, не надо об этом, — ответил ему тот. — Мы завтра уже прибудем к вашему будущему супругу. — Я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Я готов жизнь отдать за тебя, за нежную твою улыбку, за твою благосклонность. Лорд Харланд только говорил, говорил, говорил, даже не пытался прикоснуться к Маркусу, хотя видно по всему, ему очень этого хотелось. Он боялся его испугать неловким движением, жестом, действием. — Мне навязали этот брак, — продолжал после недолгого молчания мужчина. — Я не хочу становиться супругом неизвестного мне омега, но честь и совесть обязывают. Я никогда не откажусь от тебя, любимый. Маркус молчал, он не знал, не понимал, что сказать в ответ. Но, похоже, тому не нужны были его ответы, он снова говорил, говорил и говорил, уже не осторожничая. — Как только смогу, я приближу тебя к себе и буду любить, — лорд Харланд приподнялся, протянул руку через проход и провел костяшками пальцев по щеке Маркуса. А тот не отстранился, даже не вздрогнул, играть, так играть. Что же, если он считает его бетой, то вполне это возможно — приблизить и любить, это не грех и не измена. Супруг супругом, а бета может быть любовником, все равно от него не будет детей, наследников. — Верь мне, любимый, — тем временем продолжал лорд Харланд. — Я верю… любимый — прошептал Маркус, окончательно этим подкупая его. — Ты у меня и аристократом станешь, скоро станешь… Лорд Харланд продолжал бессвязно говорить, но к Маркусу не приближался, только иногда поглаживал по щеке. А тот вдруг перехватил его руку и поцеловал кончики пальцев. Мужчина замер на секунду от неожиданности, а потом тоже поцеловал кончики своих пальцев, как бы принимая поцелуй.