Дом Солнца

Шен предпочел бы остаться в шатре с солдатами на целый месяц, чем идти с визитом к чародею, но мнения Шена никто не спрашивал. Как и всегда. Огонь внутри постепенно угас, на смену ему пришел сильный озноб, и всё внутри начало чесаться. Хотелось забиться в угол, но шатер был круглый, а цепь приковывала парня к центральному шесту. Она была достаточно длинной, чтобы свободно передвигаться внутри шатра, но недостаточно длинной, чтобы выглянуть наружу. Старый солдат молча принес горшок и оставил в зоне досягаемости. И на том спасибо, подумал Шен, провожая его взглядом. Парень свернулся калачиком, его била крупная дрожь. Становилось то жарко, то холодно, и очень хотелось пить. Воды ему дать никто не догадался, но когда он очнулся от очередного неглубокого сна, то обнаружил, что заботливо накрыт одеялом. Но даже под ним он продолжал дрожать. Люди заходили в шатер, пили, ели, разговаривали, бросая на парня косые взгляды, кто-то даже подошел, сорвал с него одеяло и начал по-хозяйски ощупывать, но больше Шена никто не бил. Впрочем, Сейчас, перед вечерним визитом, даже это не радовало. Время пришло, и Рябой тычком сапога вырвал парня из полусна, приказав следовать за собой. Шен побрел за ним, как на казнь. Озноб всё еще терзал его, и Шен шел, кутаясь в одеяло. Другой одежды у него теперь не было. Рябой оставил Шена у входа и вошел один. Два стражника, охраняющих шатер чародея, плотоядно разглядывали новую игрушку и переглядывались друг с другом. — Может, и нам сегодня перепадет, — ухмыльнулся один из них, почесывая бороду. Шен съежился и покрепче укутался в одеяло, опустив голову и стараясь не смотреть на них. Когда Рябой вышел, стражники схватили раба под руки и с гоготом втолкнули в шатер. Оказавшись внутри, Шен медленно озирался. Роскошь обстановки бросалась в глаза. Багряный шелк, вишневый шелк, алый шелк — казалось, владелец собрал здесь все оттенки красного; ширма, расшитая цветами, за ней кадка с теплой водой, над которой клубится пар, далее шкуры — постель?, угли костра, стол с рассыпавшимися яблоками и бутылками вина, свечи... Подождите, яблоками?! Глаза Шена заблестели. А рядом с кадкой — обнаженный колдун. При свете свечей блестела его мокрая кожа, по ней скатывались капельки воды — видимо, он только что искупался и еще не успел одеться. Краем глаза Шен отметил белые шрамы, исполосовавшие его торс, но тут же опустил голову и уткнулся взглядом в пол. Маг рассматривал его, как король. Он умудрялся сохранить совершенно невозмутимый вид, вопреки отсутствию одежды. Не спеша он приблизился к Шену, обошел его вокруг и властно сдернул покрывало, в которое тот кутался. Оно соскользнуло вниз, и Шен почувствовал себя еще более беззащитным, если такое вообще возможно. Он напоминал маленького котенка, оцепеневшего перед оскаленной мордой готового к прыжку волкодава. Заметив, как парень дрожит, маг криво улыбнулся и легко толкнул его в спину по направлению к дымящейся кадке. — Вымойся. Теплая вода обволакивала, пощипывала кожу, расслабляла мышцы, приносила покой. Шен закрыл глаза, нежась впервые за долгое время. Нахлынули незванно воспоминания: когда-то давно точно так же нежился в природном озере с горячими источниками, что неподалеку от их деревни. Тогда еще все они были живы: мать, отец, сестры, сын мельника, с которым они дружили… И сам Шен. Узкая ладонь легла на лицо парня, обхватила его и резко надавила, погружая под воду. Он барахтался под водой, стараясь вынырнуть, сделать вдох, но ладонь неумолимо давила вниз. Лишь когда Шен стал глотать воду и захлебываться, то почувствовал, что ладонь исчезла. Он, наконец, смог вынырнуть и отплевывался, мокрые волосы прилипли к лицу. — Голову вымой тоже, — насмешливо произнес маг и отошел к столу. "Просто сказать было, конечно, нельзя, — подумал про себя раб". Шен нашел какой-то флакончик и стал втирать содержимое в волосы. Пена была душистая и пахла экзотическими цветами. Шен невольно задался вопросом, что за чудесные растения дают такие запахи. Чародей успел одеться, и теперь пристально изучал парня, потягивая вино. — Знаешь, в чем главное преимущество магов? Он помолчал, а Шен не ответил. — В свободе. Магия дает нам силу, сила — уважение людей, а это, в свою очередь, позволяет игнорировать любые правила, которые тебе пытается навязать общество. Он глотнул вино, довольно прищурился и продолжал. "Вполне сообразуется с репутацией своенравных провокаторов, сумасбродных наглецов и опасных нарушителей порядка, которой пользуются чародеи, — подумалось Шену". — Пока ты здесь, можешь говорить то, что на самом деле думаешь. Не то, что от тебя ожидают хозяева, не то, что положено говорить рабу, а то, что вправду для тебя важно, то, что чувствуешь, то, что интересует. Можешь задавать вопросы. Сам, без разрешения. Шен смыл пену с волос и настороженно уставился на мага. Это ловушка, чтобы было за что его наказать? Хотя маг мог наказать Шена и без повода, просто так. Тогда… — Это не ловушка, — усмехнулся маг. — Говори вслух. Я всё равно чувствую твои мысли. — Вы умеете читать мысли, господин? — удивленно вздохнул Шен, забыв обо всем на свете и о своем страхе тоже. — Читать их не умеет никто. Слышать — только под воздействием заклинаний, и то самые сильные из нас. А чувствовать примерное их содержание, общий фон мысли можем мы все. Но думаю, тебя интересует кое-что другое. Вылезай, иди сюда и выпей вина. После горячей ванны кожа покрылась мурашками. Чародей указал Шену на шелковый халат, накинутый на ширму . Было понятно, что это приказ. Тонкая ткань мягко облегала теперь уже чистую, но израненную кожу, и приносила успокоение. Маг остро посмотрел на парня своими неестественными сине-зелеными глазами и вновь задал тот же вопрос, что накануне: — Больно? — вкрадчивый шелестящий голос. — Н-нет, — честно ответил Шен. Он только сейчас заметил, что двигается более свободно, не морщась ежеминутно от боли, да и когда он брел сюда, острое лезвие не пронзало его снизу при каждом шаге. Шен поднял голову и непонимающе посмотрел на чародея. Но тот будто нарочно молчал и чего-то ждал. "…Можешь говорить то, что на самом деле думаешь, что чувствуешь, то, что важно тебе, — пронеслась недавняя речь мага в голове Шена". И он решился. — Почему мне больше не больно? Что вы сделали со мной тогда? Чародей молча протянул парню опустевший бокал, показывая, что бокал должен быть наполнен. Шен беспрекословно выполнил это распоряжение. Но тут, к своему замешательству, заметил, что чародей хочет, чтобы из бокала выпил он сам. Он, обыкновенный раб, отбывающий наказание в качестве игрушки для простых солдат! Вино оказалось сладко-терпким, мягко обволакивало нёбо и оставляло приятное послевкусие. Лучшего вина Шен не пробовал за всю свою жизнь. Оставалось лишь гадать, сколько стоит одна бутылка этого чуда. — Отвечаю на твой наконец-то высказанный вслух вопрос, — маг глотнул еще вина и сощурился от удовольствия. — Поделился с тобой крупицей своей силы. Ты чувствовал, как раскаленная лава прокатывается по всему телу? Потом начался озноб, а затем стало щекотно внутри? Всё правильно. Это старинная уловка, которой пользуется каждый маг перед боем. Я не целитель, а боевой чародей, и сделал единственное, чем мог помочь: дал искру своей силы, усилил твою иммунную систему и запустил ускоренную регенерацию всего организма. Чародей зевнул. — Человеческий организм очень умен, Шен, он справится со всем сам, если только на то будут силы. И я дал тебе силу. "Откуда он знает, как меня зовут?" — Зачем? — У меня на тебя планы. — Но... — Ты допил? Сядь туда, — маг указал на лежанку из ярких разноцветных тканей и шкур. "Теперь мы переходим к делу, ради которого я здесь. Ну что ж. Тут хотя бы понятно, чего ожидать, и я знаю, что должен делать, — подумал Шен, устраиваясь на шкурах". Но он ошибался. Чародей вместо того, чтобы последовать за ним к импровизированной постели, допил вино и пристально смотрел на парня, будто ожидая чего-то. Шен уже было подумал, что в вине был афродизиак, и маг ждет, когда он начнет действовать на жертву, но в эту минуту брюнет скривился и резко ответил: — Нет. Шен покраснел, вспомнив о том, что ему рассказали про способность чародеев чувствовать общий фон мыслей. — Я могу добиться того же эффекта куда быстрее, используя Силу. Шен отвлекся и не заметил, как маг достал откуда-то квадратную, но тонкую доску, приколол к ней лист бумаги и начал чертить что-то угольком, посматривая на парня. Шен изумленно раскрыл глаза. Его еще никто никогда не рисовал. — Как мне называть вас? — спросил он совсем не то, что собирался спросить. — Голову чуть влево. Да. Еще немного. Подбородок выше. Хорошо. Вот так. Не шевелись, — отрывисто бросил чародей, продолжая чертить. Но всё же ответил: — Ка'стор. Зови меня Кастор. — Какие у вас планы на меня, Кастор? — чуть помедлив, произнес Шен. — Твой вопрос следует понимать как "почему ты мне помог?" Потому что ты красивый. У тебя правильное телосложение, классические черты лица, гармоничные пропорции. Имеет ли право боевой маг на маленькое увлечение в свободное время? Вот и развлекаюсь тем, что рисую. А тебя хочется рисовать. От забитого, истекающего кровью натурщика толку мало, так что… Если бы я не помог тебе, они бы тебя забили, и дня через 2-3 тебе бы пришел конец. Но ты и без того умрешь здесь быстро. Они замучают тебя. Того, что я сделал, недостаточно. Я не спас тебя, а лишь отсрочил твой конец. Надеюсь, к тому дню, когда ты умрешь, я успею тебя дорисовать. Шен хотел было что-то ответить на эту ошеломляющую честность, но шкуры справа зашевелились и из-под лоскутного цветастого одеяла выглянула заспанная девушка. Шен отпрыгнул. Девушка непосредственно потянулась, тряхнула взлохмаченными каштановыми волосами и села. Одеяло скользнуло вниз, открыв взору Шена красивую шею, выступающие ключицы и большие ореховые ореолы сосков. — Ты прав, он красивый, — она прищурилась, без стеснения разглядывая Шена так, будто это он находился перед ней голый. Шен не мог отвести взгляд от этого видения. Миловидная, светлокожая, как и все северяне, у нее был вздернутый носик, маленькое личико и задорная улыбка. Впрочем, прищур серых глаз оценивающе-хладнокровный, показывал, что не всё так, как кажется на перый взгляд. Она выбралась из-под одеяла и поползла к Шену. Тот замер, как статуя, не зная, как на это реагировать. Он вообще никогда не видел женщин без одежды, если не считать далекого случая в мальчишестве, за который он стыдился — они тогда подсматривали за купанием деревенских девушек. А тут… тут явно все было по-другому. Совершеннее. И так близко. Она примостилась за спиной Шена, обнюхала его по-звериному, прямо как чародей, затем обхватила ногами и милостиво кивнула Кастору — рисуй, мол. Он ощущал ее энергию: быструю, как ветер, неуловимую, дразнящую, скрывающую в себе неведомую до поры до времени опасность. Скрытую, обещающую. Она сплетала вокруг себя тончайшую паутину, опутывала ей все предметы и людей вокруг себя, подтягивая к себе тех, что были нужны на данный момент, связывая и отталкивая тех, что нужны не были. Она колола и исчезала, колола и вновь пропадала. Там, где она была ранее, в следующий момент ее уже не было. Она тоже маг, понял парень. Ее дыхание щекотало шею, чувствовалось на плечах, сбивало все мысли. Шен не мог сосредоточиться, он не мог думать ни о чем кроме того, что сейчас, в этот самый момент, его обнимает обнаженная чародейка, и прядь ее волос щекочет его плечо. Тело отреагировало моментально. Шен прикусил губу: только бы она не догадалась! Разумеется, она поняла. Ее маленькая рука скользнула под его халат, и коварно распахнула его, выставив на всеобщее обозрение физиологическую реакцию Шена на близость женщины. Она мягко рассмеялась над ухом парня и легко потеребила его сосок. Кастор поддержал ее, насмешливо фыркая в свой лист и быстро штрихуя там что-то. — Вполоборота, — бросил он, не отвлекаясь от дела. Она обхватила руками торс Шена и с неожиданной силой развернула, как было велено. Орган Шена качнулся за ним, парень не знал, куда девать глаза. Почему-то в женском обществе ему было особенно стыдно. — Красивый, — прошептала она вновь, и Шен боялся думать, чему именно был адресован ее комплимент, ведь его лица она видеть в таком положении не могла.