Старший лейтенант Софи Варджески чеканным шагом вышла из каюты капитана Андерсона и, сузив глаза, ещё раз пробежалась глазами по строчкам на планшете:
“Операция “Вихрь”. Десантная группа:
Варджески, С., ст. лейтенант.
Самивелл, Р., капрал.
Смит, Г., сержант.
Шепард, Дж., рядовой.
Шепард, Дж., лейтенант”.
То, что сначала ей показалось ошибкой — дважды указанный Шепард, да ещё и в разных званиях — на деле оказалось не такой уж и ошибкой. Нет, ефрейтор Бранн, конечно, за невнимательность при составлении документа грандиозную взбучку и пять нарядов вне очереди от разгневанного капитана Андерсона получил, но проблемы это, по сути, не решает. Составленная тактическая документация уже была отправлена высшему командованию, и по окончании миссии они ото всех участников будут ждать развёрнутые рапорты, и им глубоко наплевать, что рядовая Шепард с такими же как она новобранцами только-только закончила цикл тренировочных заданий, в десантную группу включена ошибочно, да и вообще, к кораблю прикомандирована не больше, чем на неделю. Просто в голове не укладывается такое совпадение — из всех кораблей Альянса, проходящих рядом с малозаселённой колонией, куда для зачётного задания был заброшен отряд вместе с этой, будь она неладна, Шепард, был выбран именно “Даллас” капитана Андерсона с Шепардом-старшим на борту, чтобы подобрать и перебросить учебный отряд на “Арктур” для дальнейшего распределения в войска.
Новобранцев ещё даже не подобрали, зато по бумагам ребята уже числились в экипаже “Далласа”, в связи с чем незадачливый ефрейтор Бранн и умудрился наломать дров. Причём, и на свою голову, и на голову старпома Варджески. Капитан после того, как намылил шею Бранну, горестно вздохнул, но делать нечего — Шепард-младшая участвовать в операции будет, лишний опыт ей не помешает. А Софи, как командиру группы высадки, Андерсон строго наказал присматривать и всячески направлять новичка. А вот это как раз старпом ненавидела до зубовного скрежета. Бранна капитан тоже новичком вверил в руки Варджески, и тот уже полгода служит на “Далласе”, а как был бестолочью, так им и остался.
Софи недовольно цокнула языком, выражая куда-то в воздух своё раздражение от упоминания глуповатого ефрейтора. Она давно говорила капитану, что Бранн не годится для службы на корабле. Если ему так хочется служить в войсках Альянса, то пусть болтается где-нибудь в гарнизоне какой-то захудалой колонии. Андерсон защищал паренька от нападок старпома как мог, и Софи ещё больше раздражалась от такой необъятной отеческой заботы капитана. Она терпеть не могла панибратства и считала, что своё место заслужить надо потом и кровью, а не робкими улыбками и заискиванием.
Оглянувшись и убедившись, что в узком коридоре жилой палубы никого нет, Варджески облокотилась спиной на переборку и открыла на планшете досье младшей Шепард. Увидев в строке возраста число “девятнадцать”, с размаху влепила себе ладонью по лбу. Вообще девчонка ещё! Бранн, баранья ты башка!
Не отнимая руку от лица, старпом внимательно строчку за строчкой изучила тщательно составленные инструкторами характеристики. Психопрофиль не интересовал Софи совершенно — как правило, его приходилось переписывать уже через полгода, а то и через месяц настоящей службы. Если эта девчонка действительно сестра своего брата, то, может, не всё так плохо, и Софи не придётся изображать из себя курицу-наседку. Пробежав глазами до конца страницы, Варджески вернулась к началу и ещё раз всмотрелась в неулыбчивое лицо Джейн, ища сходства с чертами лица Шепарда.
Словив себя на том, что слишком уж придирчиво оценивает
его сестру, Софи покачала головой и отлепилась от стены.
Не её чёртово дело.
Через полчаса “Даллас” выйдет на орбиту той злополучной планеты-колонии, спустит челнок и подберёт полтора десятка новичков во главе с капитаном-инструктором Крисом Родом, которого все почему-то упорно называли Руби. А затем — в соседнюю систему на основное задание. И поэтому дел у старпома было невпроворот.
Коротко вздохнув, Софи сделала шаг, насторожилась и едва успела убраться с пути Шепарда, кометой пронесшегося в каюту капитана.
“Недоволен”, — про себя заключила Варджески, успев словить взглядом выражение лица лейтенанта. Ещё бы. Новичка — и сразу в группу высадки на задание с проникновением. Не прецедент, конечно, но приятного мало.
Войдя в БИЦ, Варджески сразу взглядом наткнулась у одного из терминалов на весело шушукавшихся закадычных подруг.
— Сержант Гойл, — в высоком поставленном голосе старпома звенела опасная сталь, — разве сейчас не ваша вахта в инженерном отсеке?
Невысокая с пышными формами блондинка неохотно повернулась к Варджески, не спеша выпрямилась и бросила:
— Так точно, старлейтенант. Я сержанту Шиноде предоставляла, — при этом Гойл лёгким кивком головы указала на планшет в руках девушки с по-кошачьи раскосыми глазами, — сводки плановой профилактики состояния узловых коммуникационных магистралей “Далласа”.
У Варджески дёрнулся глаз, а специалист РЭБ Шинода украдкой закатила глаза. Софи едва сдержалась от соблазна едко поинтересоваться: “Похвально, сержант, долго фразу учила, или Шинода подсказала?”. Даже рядовой солдат знает, что плановая профилактика в полёте не делается, а корабль не пришвартовывался к каким бы то ни было докам уже пятые сутки, а если и
была проведена профилактика, то отчёт должен быть сдан
до вылета.
— Предоставила? — сощурив глаза, понизила голос Софи.
— Так точно, старлейтенант. Разрешите идти, старлейтенант? — скороговоркой процедила сквозь зубы Гойл.
Варджески не стала себя утруждать ответом, небрежно махнув головой.
Бросив напоследок пренебрежительный взгляд, сержант Гойл модельной походкой двинулась из БИЦ. Рано или поздно старпом добьётся своего и Гойл вылетит из “Далласа” по красивой, широкой дуге.
Вообще, Варджески весьма сдержанна, и если человек ей не нравился, но работу свою делал хорошо, то просто не обращала на него внимания. Так поначалу было и с Гойл. Весьма легкомысленна, ветрена, интеллектом не блещет, да и инженер из неё посредственный, но косяков за ней не наблюдалось. Софи мирилась с её присутствием на корабле ровно до того момента, как однажды после ужина эта фифа не подсела к Варджески и не завела разговор. “Весьма странный разговор”, — как про себя отметила старпом, пытаясь угнаться за ходом расползающихся мыслей Гойл. Когда Софи стало ясно, чего именно хочет сержант, она с потемневшими глазами весьма грубо, но доходчиво обрисовала блондинке, куда та может отправиться со своими запросами.
Ни для кого не было секретом, что почти вся женская половина экипажа была очарована Шепардом. Высокий, мускулистый, собранный и обаятельный двадцатипятилетний лейтенант воплощал в себе многие черты женского видения идеального мужчины. Вплоть до неприступности. Нет, Джон не смотрел на женщин свысока, охотно поддерживал разговор, но ничего не рассказывал о себе и всегда тактично пресекал любые поползновения романтического характера в свою сторону. Варджески не знала ни одной женщины, которая могла бы похвастаться вниманием лейтенанта. Для Софи было не впервой, когда представители женской половины из числа инженеров и операторов из БИЦ интересовались у неё какими-то мелочами, касающимися Шепарда, наивно полагая, что старпом, проводя с ним больше времени, чем остальные, знает о лейтенанте чуточку больше. “Ха-ха” три раза! Шепард ни для кого не делал исключений.
Варджески, впрочем, могла понять тех женщин, скрывающих под дружелюбной улыбкой влюблённость, и пыталась относиться к ним терпимо. Но Гойл всех переплюнула, поставив себе личную цель затащить Шепарда в постель и только. Софи искренне считала, что Шепард для одной ночи — то же самое, что орбитальный удар с главного орудия дредноута по муравьям.
И этого она не могла простить сержанту Гойл. Пусть и знала, что та никогда своего не добьётся.
Проводив колючим взглядом сержанта, старпом повернулась к замершей у пульта терминала Шиноде и сдержанно, но с оттенком дружелюбия кивнула. Софи ничего не имела против Шиноды — замечательный специалист, профессионал, вполне адекватная личность. Единственное, о чём недоумевала Варджески — как и зачем она смогла подружиться с пустоголовой Гойл. Но это уже не её дело.
Отдав несколько распоряжений снабженцу, старлейтенант крутанулась на каблуках и помчала на нижнюю палубу — проконтролировать вылет челнока на планету, а затем встретить и проинструктировать новобранцев на предмет их временного пребывания на “Далласе”.
Там же нашёлся и лейтенант Шепард, подпиравший стенку возле арсенальных шкафчиков и мрачно взиравший на снующих товарищей.
— Надо полагать, ты уже знаешь о составе группы высадки, Шепард? — громко обратилась к нему Софи, подходя ближе.
— Знаю. Не сказал бы, что в восторге, — отозвался тот, чуть повернув голову к Софи.
Варджески считала себя профессионалом, чего уж там — она была им. И вела себя со всеми профессионально и согласно уставу.
Кроме Шепарда, позволив ему обращаться к себе на “ты”, несмотря на то, что Софи была его командиром и старше на пять лет. Собственно, в этом неформальном общении кроется ещё одна причина, по которой старпом то и дело ловила на себе взгляды различных оттенков от женского состава экипажа. И ненавидела это.
Подскочивший к Варджески пилот бодренько отрапортовал о готовности челнока и Софи дала отмашку на вылет.
Пока челнок, накрыв потоком тёплого ветра находящихся в доке, проходил сквозь изолирующее силовое поле, Софи украдкой изучала Шепарда. На первый взгляд, Джон вёл себя как обычно — собранно и уверенно, но
она научилась его читать и видела, что тот был слегка напряжён, вглядываясь, как за челноком закрывается шлюз.
Сцепив руки за спиной, Варджески качнулась с пятки на носок, пытаясь понять, почему Шепард так переживает. У самой Софи родных братьев-сестёр не было, но две двоюродные сестры тоже служат в Альянсе. Сказать, что она за них переживает, было бы слишком преувеличенно: сёстры знали ведь, куда шли. Какое-то беспокойство, конечно, есть, этого не отнимешь, но всё же…
Или, может, Софи неправильно интерпретировала скупые эмоции Шепарда? Бросив ещё один взгляд на застывшего у стены мужчину, Варджески словила себя на мысли, что не задумывалась даже, какие у него вообще отношения с сестрой. Может, они вообще друг друга на дух не переносят? Или у Джейн комплекс старшего брата, и та в Альянс пошла, лишь бы быть ближе, а ему это чертовски не нравится?
“Это меня не касается”, — в который раз усмирила себя Варджески.
Спустя пятнадцать минут тишины, во время которой каждый думал о своём, прибыл челнок. Лениво повернувшись и пристыковавшись к магнитным захватам, транспортник открыл шлюз и первым оттуда выпрыгнул подтянутый темнокожий человек с аккуратной тонкой полосой усов над верхней губой и подскочил к старпому, хлопая её по плечу:
— Варджески, крошка! Чертовски рад тебя видеть!
Скривившись, Софи небрежным движением плеча сбросила его руку и гордо выпрямилась:
— Руби. Будь добр, веди себя прилично.
— О! — притворно схватившись за сердце, простонал мужчина: — Всё так же чарующе холодна! Ты просто рвёшь мне сердце…
— Клоун, — беззлобно выдохнула старпом и позволила себе слегка улыбнуться. Время над этим дуралеем не властно: Руби уже за сорок, а ведёт себя как заправский юноша.
— А ты злюка, но оставим эту тему, — отмахнулся капитан Род и отступил на шаг, открывая старпому обзор на выстроившихся в шеренгу перед челноком новичков. — Посмотри лучше на этих орлов. Красавцы!
Софи было откровенно плевать на всех этих “орлов”, которыми гордился Руби, и быстро пробежалась взглядом по шеренге, ища среди них Джейн Шепард. Остановившись на знакомом с досье лице, Варджески замешкалась.
Невысокая и щуплая, Джейн Шепард тем не менее хорошо и уверенно держалась, но — Варджески бросила взгляд на Шепарда — на брата не так уж и похожа. Джон излучал абсолютную уверенность и надёжность, он всегда знал, что делал, и с чего Софи решила, что сестра обязательно будет такой же?
“Однако”, — подумала Варджески, заметив, с какими одинаковыми ухмылками брат и сестра смотрели друг на друга.
Старпом качнула головой, отмахиваясь от ненужных мыслей и выпрямилась перед шеренгой новичков.
***
— Теперь, надеюсь, паниковать разрешите, мэм? — севшим голосом поинтересовался капрал Самивелл, когда заблокированная дверь в очередной раз отказалась открываться.
Батарианцы на вторжение в их базу отреагировали весьма оперативно, к вящему неудовольствию Варджески. По крайней мере, Софи с отрядом успели собрать полезную информацию из главного компьютера и даже саботировать пару батарианских челноков в ангаре. Они уже выбирались из базы к точке высадки, когда вражеский отряд прижал их плотным огнём в широком коридоре, и Софи с Шепардом пришлось отстреливаться, пока Смит и младшая держали биотический барьер, а Самивелл пытался взломать непокорную дверь.
— Капрал, какого хрена? — взвыла Варджески, в очередной раз меняя перегревшуюся винтовку на уже остывший дробовик.
— Не поддается, — кисло развёл руками взломщик. — Не могу ничего сделать. Блокировка снимается только с терминала с той стороны. Тут я бессилен.
Софи готова была проломить эту грёбаную дверь головой Самивелла, если он ещё раз признает своё поражение.
“Чёртов слабак”.
Окинув быстрым взглядом дверь, Софи уже достала последнюю гранату, чтобы подорвать её к чертям, но в последний момент заметила узкий вентиляционный лаз в стене на уровне колен рядом с дверьми. Метнув гранату в наступающих батарианцев и, воспользовавшись паникой в рядах противника, гаркнула:
— Шепард! — и тут же чуть не влепила себе ладонью в лоб, когда натужными голосами отозвались оба. — Рядовая!
— Да, мэм! — повернула младшая голову, сидя на корточках и обеими руками держа барьер.
— Видишь ход в вентшахту? — нагнувшись к Джейн, Софи указала пальцем в нужном направлении. — Перелезаешь по ней на другую сторону и открываешь эту хренову дверь!
— Стоять! — неожиданно рявкнул Шепард. — Джейн никуда не пойдёт.
Варджески не могла поверить своим ушам, во все глаза уставившись на лейтенанта, и уже готова была взорваться, но её опередила младшая:
— Что значит “никуда не пойдёт”?! Ещё как пойду!
С опасно сверкнувшими глазами Шепард перевёл взгляд на сестру и гаркающим голосом ответил:
— Ты уверена, что по ту сторону дверей нет засады? Ты уверена, что в случае чего сможешь отбиться от противника? Ты уверена, что сможешь снять блокировку двери?
Софи с откровенным изумлением смотрела, как девчонка загорается гневом, укутывается в него, как в плащ, и глазами, сузившимися до двух раскалённых огоньков, ткнула пальцем в грудь брату, на грани слышимости шипя:
— Я, помнится, когда-то уже говорила, но если ты запамятовал, повторю, — распрямив плечи, та твёрдым голосом продолжила: — Я справлюсь, Джон.
— Идиотка! Это тебе не игры!
— А я тебе больше не Белка!!
Варджески вдруг с кристальной ясностью поняла, что потеряла контроль над ситуацией. Она не смогла вмешаться — эти двое в момент огородили себя от внешнего мира своей кипящей яростью, которая обжигающим ветром отталкивала остальных, покалывала кожу лица, щекотала ноздри пряным ароматом, заливала пылающей лавой всё вокруг, восхищала…
Глаза Джона свирепо пылали диким синим цветом, он навис над сестрой, сжав кулаки и тяжёлым взглядом сверху вниз пригвоздив ту к полу. Могла ли Софи подумать, что та настороженно взиравшая на неё девчонка вдруг словно кожу сбросит и будет с воинственно выпрямленной спиной и потемневшими от чистого гнева глазами упорствовать против воли брата?
Резко развернувшись, младшая в один прыжок добралась до лаза, с размаху пнула ногой по решётке, едва не взвыв от боли и обиды на даже не подумавший прогнуться стальной скелет. Покрывшись биотическим сиянием и отойдя на шаг, Джейн одним метко нацеленным сгустком проломила к чертям преграду, биотикой откинула покорёженную решётку в приходящих в себя после взрыва гранаты батарианцев и ловко юркнула в лаз.
— Девушка — огонь! — пришёл в себя Самивелл и восхищённо присвистнул, но тут же под уничтожающим взглядом Шепарда сник.
— Смит, держи барьер! — отмерла Варджески, вскидывая винтовку в ответ на возобновившийся огонь со стороны батарианцев.
“Чёрт бы побрал эту семейку”, — думала про себя Софи, отстреливаясь от противников и внимательно вслушиваясь в наушник — младшая оставалась на связи.
Сначала кроме поскрипывания перчаток и башмаков по металлической поверхности ничего не было слышно. Затем — лёгкий удар по, предположительно, ещё одной решётке, еле слышное ругательство и удар — намного мощнее, с примесью потрескивания биотической статики.
— Чисто, терминал есть, взламываю, — шёпотом доложила Шепард.
Софи с облегчением выдохнула. Через минуту поняла, что рано — с наушника донёсся батарианский выкрик, ещё одно короткое ругательство, треск биотики, а затем громкий удар и хруст разламывающихся костей.
А через несколько секунд блокировка замка пропала и дверь приглашающе открылась, явив впереди такой же широкий коридор, приникшую к стене Шепард и расплющенного батарианца.
***
Варджески вошла на обзорную палубу, оглянулась и выбрала дальнее кресло. Перехватив удобнее бокал и бутылку азарийского вина, Софи прошла к намеченной цели и, на мгновение задумавшись, оградила себя “шторкой”, идущей с пола до потолка и являвшее собой нечто наподобие одностороннего зеркала — те, кто войдут в помещение, увидят только своё зеркальное отражение, а вот Софи успеет спрятать вино, если что.
Забравшись в кресло с ногами, старпом щедро налила себе пахнущего полевыми цветами напитка и с удовольствием вдохнула аромат. Её любимое.
Варджески чувствовала острую необходимость утопить себя в алкоголе. Иначе не выдержит. Иначе потеряет саму себя в той огромной дыре в душе, имеющей название “Джон Шепард”. Особенно после того, как сегодня увидела его не таким, как обычно — другим,
естественным. Сегодня она увидела его не солдатом, а
человеком.
Отхлебнув, Софи повертела бокал в руке, подняла его, рассматривая, как сквозь розоватую дымку вина преломляется свет звёзд.
“Глупая, глупая Софи”.
Сделав ещё один глоток, старпом откинула голову на спинку и закрыла глаза.
Она не знала, сколько так провела времени, но резко открыть глаза заставило шипение открывающихся дверей. Повернув голову, Софи с удивлением признала в посетителе Джейн Шепард. Та, внимательно оглядевшись, робко подошла к большому обзорному окну и уселась прямо на пол, поджав под себя ноги.
Варджески, полностью скрытая шторкой, с ленцой разглядывала незваную гостью и размышляла, стоит ли выдавать своё присутствие.
“Нет, не стоит”.
Они друг другу не мешали — места в просторной каюте было много.
Но рядом с ней Софи было тесно.
Не успела старпом ухватиться и проанализировать эту сумбурную мысль, как снова послышался шум расходящихся створок дверей. Вот теперь она
точно не высунется.
— Знал, что найду тебя здесь.
Младшая бросила взгляд через плечо, фыркнула и снова обратила взор к звёздам.
Шепард тяжко вздохнул, медленно приблизился к сестре и опустился рядом:
— Был неправ.
— Разумеется, — отозвалась та и, замявшись, промямлила: — И ты меня того… прости.
Тепло улыбнувшись, Джон потрепал сестру по макушке.
Варджески затаила дыхание, видя, как тёплый — разве он таким бывает? — звёздный свет укрывает, обволакивает Шепарда и сестру. Софи с какой-то горечью подумала о том, что никто,
никто в этом мире не сможет встать между этими двоими. И Варджески никогда не быть обласканной
его вниманием.
— Разрешишь брату понудеть?
— Можно подумать, если не разрешу, то нудеть ты не будешь, — еле слышно пробурчала младшая.
— Резонно, — согласился Джон, и через секунду понизившимся до проникновенного шёпота продолжил: — Джейни, сегодня ты ведь впервые своими руками убила живое существо?
На несколько мгновений повисла тишина, которую тяжёлым вздохом прервала Джейн:
— Да.
— И… что ты почувствовала?
— Ничего, — пожала плечами младшая.
— Совсем-совсем?
— Ну, а что ты хотел? — возмутилась сестра. — Это же батарианец!
— Какая разница какой расы живое существо? Оно — живое. Страхи, сомнения, привязанности, семья, в конце концов — всё это свойственно каждому разумному существу в нашей Галактике. Джейн, никто не может быть злым или плохим полностью. Скажи, убила бы ты, не задумываясь, того самого батарианца, если бы увидела, например, как он подкармливает котёнка?
— И что ты мне предлагаешь? Чтобы я стояла и смотрела, как этот ублюдок вскидывает винтовку и всаживает очередь мне в живот?
— Нет, Джейн. Я хочу, чтобы ты ценила жизнь. Раз забрав её, вернуть не сможешь. Если есть возможность, стреляй в плечо, руку, ногу — да куда угодно! — но сохрани жизнь. Запомни, Джейн: убийство — крайняя мера. Правда, есть такие люди, в которых то хорошее, что у них есть, совершенно теряется на фоне их порочности. В таких случаях единственный выбор, который может быть сделан — это стрелять в голову или в сердце. Но пока не составила свой собственный кодекс чести — будь милосердна.
— Кодекс чести? Он и у тебя есть? — недоверчиво покосилась Джейн на брата.
— Есть, — с гордостью подтвердил тот.
— В таком случае каким пунктом ты руководствовался, не пуская меня в вентшахту?
— Пунктом “Оберегай свою сестру”.
Поджав губы, младшая уже хотела возразить, но Джон мягко перебил:
— Джейни, я знаю, что ты хочешь сказать. Я тебе доверяю. Если понадобится, вверю в твои руки свою жизнь. Но тебе не надо ничего доказывать. Я и так знаю, какая ты и на что способна. Я просто беспокоюсь, только и всего.
— Дурак, — выдохнула Джейн, отворачивая порозовевшую мордашку к иллюминатору.
— Дурёха, — резюмировал брат, обращая взор туда же.
Софи понимала, что ей невольно открылось то, не предназначалось ни для чьих глаз. Но она ощутила, словно смогла прикоснуться к той тёплой и волшебной атмосфере, создаваемой ими двоими, набрать немного живительной и материальной любви в ладони и напоить ею свою собственную израненную душу.
Она будет хранить это чувство как самое ценное своё сокровище.
