СинтеZ

От заката до рассвета Десять лет спустя «Я всегда мечтал о другой жизни. О той, которая существует за пределами колонии - в городах, где люди свободны. Я всегда мечтал о приключениях. Представлял, как увижу мир: покорю вершину Эвереста, пущусь в плаванье, во время которого утону, а потом восстану из мёртвых. Я всегда мечтал, пока на мою шею не надели бирку с идентификационным номером и не объявили рабом. Я не помню детство и родителей, но никогда не забуду первое появление в колонии, ставшее роковым. Если бы знал, что придётся чахнуть среди грязи и существ, забывших, что они люди, то бежал отсюда как можно дальше. Моё место не здесь, я всегда это чувствовал. Оставалось выяснить, каково моё предназначение. Я и не представлял, что это случится так скоро.

- К.»

9 декабря. Ночь Вспышка озарила улицу, на мгновение превратив ночь в день. Металлический скрежет оглушил Каила, и парень в испуге спрятался за дом. Сердце выстукивало как барабанная дробь, но любопытство пересилило страх, и Миронов выглянул из-за угла. На снегу лежала металлическая конструкция, по форме напоминающая человека. Её глаза светились и Каилу они казались знакомыми, но он не мог вспомнить, где раньше их видел. Мужчина в серой шубе сидел рядом с конструкцией и копался в проводах. В руке он держал окровавленный нож. Незнакомец почувствовал на себе взгляд, повернулся и посмотрел на Каила безумным взглядом. Миронов от неожиданности вздрогнул и пустился в бегство. Он пожалел, что вышел прогуляться ночью, когда нормальные люди прячутся в домах – последние десять лет луна не освещала колонию, а темнота покровительствовала бандитам. Судя по шубе из натурального меха, мужчина не был бандитом или рабом. Спустя несколько улочек, Каил устал и остановился. Убедившись, что погони нет, он присел на крыльцо антикварного магазина. Голову наполняли мыслями о произошедшем. В колонии – колыбели нищих – машины были только на картинках. Сложная техническая конструкция могла появиться только из неба, но Миронов не признавал фантастику. Его кожа покрылась мурашками. Не покидало чувство, будто необходимо вспомнить важное: реминисценция вертелась на уме, но, стоило к ней приблизиться – ускользала. Углубившись в раздумья, Каил не замечал приближающийся силуэт. Некто ступал медленно и бесшумно, но, близко подобравшись к жертве, наступил на ветку. Миронов поднял голову на хруст и увидел на расстоянии шага мужчину с булыжником в руке. Каил не успел и слова сказать, как почувствовал сильный удар по голове и потерял сознание. 10 декабря. Вечер Каил очнулся с болью в голове, разрывающей мозг на части. Воспоминания обрушились лавиной, заставив испугаться за жизнь. Искать Миронова никто не станет: правительство не предоставляло защиту колонистам, а друзья остались в прошлом. Он не выбирал путь одиночки, но принял как должное уход близких. Люди к Каилу относились предвзято из-за чёрных глаз – принимали за демона и прогоняли из домов, перекрестившись три раза. Поначалу он обижался, но с годами привык и не ждал от других поддержки и заботы. Будучи ребёнком, он понял, насколько люди жестоки, когда по велению рабовладельца сначала оказался на угольной шахте, а через два года на улице. Миронов жил, скитаясь от одного бара к другому в поисках подработки и ночлега. За двадцать лет, часть из которых Каил провёл в распутстве и поисках лучшей жизни, ни одно событие не оставило отталкивающий автограф на его внешности. Он обладал красивым лицом с аристократическими чертами, казавшимся женственным из-за распущенных светлых волос по плечи. На теле не было шрамов, а глаза теплились добротой, хотя Миронов давно утратил не только святость, но и веру. Каил не знал своих похитителей и надеялся, что не угодил к чёрным медикам. Группировка промышляла торговлей людскими органами, которые получала не на добровольной основе. Люди поговаривали: попав к ним – не вернёшься. Щурясь от света, Миронов поднялся с кровати. Голова закружилась, но он сумел дойти до двери. Она оказалась заперта на электронный замок и доступ заблокировался после пяти неудачных попыток угадать код. У Каила возникли сомнения, что он находится на территории колонии: у комнаты были стерильно белые стены, а там они давно бы приобрели серый оттенок и покрылись плесенью. Всё, попадавшее в колонию, становилось грязным. Страна Аврора процветала, когда входила в состав СССР. Союз распался и земли отделились, став самостоятельным государством. Спустя сто лет, ресурсы Земли истощились. Сенаторы объявили парламентарную монархию и спрятались с элитой за стальными стенами города Эдемиона – земного рая. Территории близ города они преобразовал в колонии, а людей превратили в рабов. Сначала колонисты протестовали, но военные расстреливали семьи мятежников, а самих возмутителей сажали гнить в тюрьмах, и, постепенно, рабы перестали бороться за свободу. Парламент запретил эмиграцию и оборвал связь с другими государствами. Сенаторы верили, что подобная система поможет выжить, но как же они ошибались. Аврора пришла в упадок: смертность в три раза превысила рождаемость; в стране наступил кризис, колонисты гибли от голода и болезней; рабы превратились в животных и забыли о милосердии, нравственности и взаимовыручке. Каил сел на кровать, обхватив голову руками. Он не был готов умереть, хотя смысл жизни давно потерял в пепельных днях. Миронова не покидало чувство, что есть вещь, которую должен сделать. Ощущение преследовало всю жизнь. Послышались мерные шаги. Каил поёжился, осознав неотвратимость встречи с похитителем. Он пытался смириться со скверной участью. Не получалось. Железная дверь отворилась и в комнату вошла женщина с ярко-красными волосами, собранными в хвост. Миронов удивился, так как не ожидал здесь встретить красотку в чёрных обтягивающих лосинах и майке. На секунду он расслабился, не увидев в ней угрозу. Женщина выхватила пистолет из-за спины и Каил понял, что ошибся. Миронов не сомневался, что, если понадобится – она выстрелит. Её лицо было красивым, но жестокость в глазах отпугивала сильнее, чем шрам на левом глазу, рассекающий бровь и переходящий на щёку. Женщина походила на палача, хотя даже у него больше эмоций и доброжелательности. – Опустим любезности. Я – Спектра, твоя дрессировщица, а ты новая зверушка Главного, – её голос был низким и звучал уверенно. Осанкой, поведением и манерой общения Спектра напоминала военных, которых Каил считал извергами. Они расстреливали безоружных колонистов, помышляющих о бунте, и не брезговали пустить пулю в детей. – Если зверушка я, тогда почему в ошейнике вы? – Не те вопросы задаёшь, находясь под дулом пистолета. А насчёт ошейника – не переживай, у тебя скоро будет такой же. Каил насторожился. Чёрные медики без прелюдий распотрошили бы, а военные прикончили бы ещё на улице. Миронов понадеялся, что похитители не относятся к числу работорговцев, иначе смерть была бы подарком. – Где я? Спектра ухмыльнулась, будто ждала этот вопрос. Она подошла к Каилу и, приставив к его подбородку пистолет, наклонилась. – Ты в аду, а я та – кого скоро возненавидишь, – прошептала ему на ухо. Миронов охотно поверил словам, но вопрос не был исчерпан. Он с рождения находился в аду и сменил множество котлов. Языки пламени больше не обжигали: он привык ежедневно бороться за жизнь. Однажды, будучи ребёнком без дома и родителей, он лежал в канаве и тихонько умирал. Он помнил, как дети смеялись над ним, бросали камни вместо того, чтобы поделиться куском хлеба. Взрослые проходили мимо, когда он молил о помощи. Никто не верил, что Каил выживет, а он, собрав последние силы, встал и пошёл. Миронов не сдался тогда и не собирался сдаваться сейчас. – В каком именно аду? Каил посмотрел в глаза Спектре. Он не испугался её тяжёлого взгляда, а, наоборот, заинтересовался им. Только человек, переживший трагедию, мог обладать глубоким взором. – Следуй за мной и узнаешь. Спектра вышла за дверь. Оставаться в комнате не было резона, поэтому Каил пошёл за женщиной. Лампа тускло освещала пустынный металлический коридор и мигала раз в три секунды. Пусть лежал к чёрной двустворчатой двери в конце коридора. Миронов чувствовал себя мышонком, которого готовили на растерзание коршунам. Что бы ни скрывалось в комнате, хорошим оно не было. Спектра ввела код и дверь отворилась. Внутри было светло, как в операционной, и просторно из-за отсутствия мебели. Женщина вышла на середину комнаты и замерла. Каил повторил действие за ней и почувствовал себя глупо, изображая статую. В окне под потолком зажёгся свет. Через приоткрытые жалюзи Миронов разглядел силуэт человека, а затем услышал флегматичный мужской голос: – Здравствуй. Приношу извинения, что пришлось тебя похитить. Мы называемся корпорацией «Синтез». Для непосвящённых – компания, занимающаяся разработкой нанотехнологий. Для своих – организация по борьбе с механиками. – Не слышал о вас. Зачем вы боретесь с этими людьми? – Каил не мог понять, чем «Синтезу» не угодила профессия. – И вы же в курсе, что я не механик? Я вообще машин не видел. Миронов предпочёл бы не знать о «Синтезе» и вернуться в обычную жизнь, хотя понимал, что это невозможно – колонистов не похищают, чтобы побеседовать и отпустить. – Они не люди. Механики – это роботы из космоса, которые похищают людей. Каил засомневался во вменяемости мужчины. Из космоса даже мусор не прилетал, а несуществующие роботы, да ещё и в захудалую колонию… – Ну да, конечно… роботы из космоса, – Миронов нервно рассмеялся. – В вашей организации все психи или есть кто-то нормальный? – Ты видел пришельца и не можешь отрицать их существование. – Я не знаю, что видел, – Каил вспомнил светящиеся глаза объекта. – Ладно, допустим, это не бред и пришельцы существуют. Зачем вам я? – Нам пригодится любой, кто способен держать оружие. Миронов почувствовал, что мужчина недоговаривает. Перед «пушечным мясом» никто не стал бы распинаться – военным ничего не стоило бросить колониста в бой без объяснений. – Вам пригодится… а мне что с этого? Борьба с пришельцами – не моё хобби. – Деньги? Признание? Женщины? Может, всё и сразу? Миронов пришёл в замешательство от щедрых предложений. Когда последний раз он клюнул на заманчивую наживку, то чуть не попал в бордель для людей с особыми предпочтениями. Он бы стал игрушкой для жирных престарелых богачей, если бегал бы чуть медленнее. Для них позабавиться со смазливым блондином – необычайное удовольствие. – В чём подвох? Не верится, что вы по доброте душевной хотите улучшить мне жизнь. – Подвоха нет. Нам нужны люди, а бойцов мы щедро вознаграждаем. Сражаться придётся до конца жизни. – С этого бы и начинали. До конца жизни… это очень долго, – он запнулся, осознав, что бойцы вряд ли доживают до пенсии. – Нет, спасибо. Я лучше буду жить в нищете, чем подохну из-за каких-то пришельцев. Каил направился к выходу и молился, чтобы не окликнули. Сейчас он готов был поверить в бога – лишь бы не оставаться с психами. Не успел он и пять шагов ступить, как Спектра ухватила его за предплечье. Она с силой сжала кожу, отчего Миронов поморщился и недовольно глянул на неё. – Главный не давал разрешения уйти. – Похоже, у меня нет выбора. Так и думал. – У тебя есть выбор. Ты можешь присоединиться к нам или умереть, – о смерти мужчина говорил так же равнодушно, как о пришельцах. – Спасибо, отличные варианты, – с сарказмом ответил Каил. Миронову оставалось выбрать, какую смерть он предпочитает: моментальную или затяжную. Всё к этому и велось с самого начала. Сейчас, когда стало ясно наверняка, у Каила не получалось подписать себе смертный приговор. Он не верил, что шанса нет. – Я присоединюсь к вам. – Добро пожаловать в Эдемион, новобранец! Свет за окном погас. Каил не поверил, когда услышал про Эдемион. Он догадывался, что находится за пределами колонии, но попасть в рай – редкая удача. Если мужчина не обманул, то дела не так плохи. Любой колонист мечтал попасть в город богатых, влиятельных и счастливых людей. – Меня назначили твоей наставницей. Нянчиться с тобой я не стану. Если хочешь выжить, то забудь о таких словах, как жалость, слабость, трусость. Каил кивнул и почувствуй себя обречённым. С такой «доброй» наставницей любой свихнётся. Спустя пять минут Миронов шёл за ней по бесчисленным коридорам «Синтеза». Наставница рассказывала о механиках, о том, что борьба с ними идёт на протяжении десяти лет и держится в тайне. Оказалось, корпорация тоже секретная – это объяснило, почему Каил про неё не слышал. В «Синтезе» работало больше ста человек, выполняющих разные обязанности: от хакерства до кулинарии. Выше нулевого этажа люди занимались разработкой нанотехнологий, и не подозревали о существовании подземных этажей, где размещалась военная база. Спектра показала Миронову оружейный отсек с многообразием ножей, пистолетов, автоматов, но трогать «игрушки» запретила. Там же находилась площадка с тремя вертолётами. На потолке был люк, для открытия которого требовался код доступа. На рабочем этаже каждая комната запиралась на электронный ключ. Спектра могла проникнуть во все места, кроме хранилища. Ключи от него имели только Главный и особое подразделение – смерчи. Наставница желала узнать, что там хранится, и стремилась к повышению до высшего ранга. По пути Спектра зашла к хакеру по имени Касандр. Мужчина собрал информацию о Миронове, затем зашёл в базу данных и обозначил его погибшим. Касандр пообещал, что через несколько дней Каила оформят как новую личность – с другими именем и биографией. Теперь Миронов принадлежал «Синтезу». Каил не радовался и подумывал о побеге, но здравый смысл твердил, что лучше не пытаться, иначе солдаты пристрелят на выходе из корпорации. – Теперь ты один из нас, и должен знать правила, – обратилась наставница к Миронову. – Их три. Первое: нельзя заводить служебные романы и долгие отношения. Можешь быть с любой женщиной из гражданских, но только одну ночь. Если ослушаешься, мы ликвидируем тебя и твою женщину. Второе: ты обязан хранить наши тайны. Попробуешь кому-то рассказать, чем занимаешься – мы ликвидируем тебя и людей, которым ты рассказал. Третье: тебе придётся бороться до конца. У нас никто не выходит в отпуск или на пенсию. Попытаешься сбежать – мы найдём тебя и ликвидируем. – Любопытные правила. Каил понадеялся, что Спектра пошутила и правила не настолько жёсткие. Он не стремился создать семью или поболтать с колонистами за чашкой чая о пришельцах, но горбатиться до конца жизни на «Синтез» не входило в планы. – Завтра мы встретимся на арене. Я посмотрю, что ты можешь. Советую хорошенько выспаться, а то выглядишь как зомби. Спектра проводила Миронова до комнаты, в которой он очнулся час назад. Она открыла ему дверь и ушла не попрощавшись. Каил рухнул на перину. Перед сном он подумал, что присоединение к психам лучше, чем прежняя жизнь. В «Синтезе» есть крыша над головой и люди вполне дружелюбные, если не считать Спектру. В прошлой жизни он ничего не имел. 11 декабря. Утро Железная дверь отворилась и в комнату вошла Спектра, неся в руках поднос с кашей. Недовольное выражение лица показывало, что ей не нравится выполнять обязанности прислуги. Наставница поставила поднос на кровать, после чего открыла шкаф и достала одежду. – Думаю, это тебе подойдёт, – она кинула чёрную майку и спортивные штаны Каилу в руки. – Вещи остались от твоего предшественника. Можешь пользоваться, одежда ему уже не пригодится. – Почему? Миронов зачерпнул ложкой манную кашу и с удовольствием съел. Он не помнил, когда последний раз нормально завтракал. В колонии даже хлебная корка была праздником живота. – Он погиб. Как раз под конец обучения. Не справился с механиком, – казалось, её не огорчает судьба сослуживца. – Быстрей ешь и одевайся. Я жду за дверью. Каил решил, что вот она – его судьба – быть очередным покойником, не прошедшим обучение. Хотя бы не придётся умирать голодным. Смерть не пугала. Он видел её каждый день в глазах почивших колонистов и, несколько раз лично поздоровавшись, ушёл по-английски. Спектра покинула комнату. Миронов с досадой оставил кашу недоеденной и спешно оделся. Раздражать наставницу он не рискнул. Всё-таки она единственный человек в корпорации, во всём мире, кто заботился о нём. Спустя пять минут он шёл с ней по коридору минус пятого этажа и слушал рассказ о том, как здесь всё устроено. Из снежного кома информации ему удалось запомнить, что бойцы подразделяются на львов, стрелков, колибри, око и смерчей. Львы – опытные, сильные бойцы и сражаются в ближнем бою. Спектра гордилась тем, что одна из них. Стрелки – снайперы, помогающие в бою львам, а колибри управляют вертолётом. Каила заинтересовали смерчи. Их было двое, но стоили они целой дивизии. По словам наставницы, они как призраки – их почти никто не видел. Своё название заслужили тем, что словно ураган косили противников, но появлялись редко, только если бой проигран. Главный доверял им секретную информацию. Спектра любезно уточнила, что Каилу светит быть только оком и его обязанностью будет уведомлять львов о передвижении механиков. Перед глазами предстали массивные двери, ведущие на арену. Возле них стоял охранник с чёрной повязкой на глазу. У него было напыщенное лицо, но, увидев Спектру, он вмиг выровнялся по струнке и сменил надменность на уважение с примесью страха. Наставница отдала охраннику приказ созвать бойцов поглядеть на позор Каила, и мужчина скрылся в коридоре. Спектра открыла дверь, и Миронов зашёл в комнату, посреди которой располагалась площадка, усеянная мешками с песком. Рядом с ареной была трибуна с пластиковыми сидениями в три яруса, как на стадионе. Шкаф с холодным и огнестрельным оружием находился под замком и Каил понадеялся, что для испытаний снаряжение не понадобится. Стрелять Миронов не умел, да и с ножами обращался посредственно. Свет в помещении был тусклым, горела всего одна лампочка на входе. Наставница объяснила, что устройство, создающее виртуальную реальность, лучше функционирует в полумраке. Спектра одела на Каила чёрный шлем, сдавливающий голову. Миронов через затемнённые линзы не видел комнату, и наставница помогла ему дойти до арены. Она вручила круглый предмет с кнопками, но не объяснила, как пользоваться. Только посоветовала не врезаться в препятствия. Каил увидел пред глазами красные цифры, находящиеся на расстоянии вытянутой руки. После цифры один сгенерировалась кабина вертолёта. За окном безмятежно плыли облака и Миронов не понимал, о каких препятствиях говорила Спектра. Осознание пришло, когда впереди появился встречный самолёт. Каил нажал на первую попавшуюся кнопку и резко свернул влево. Столкновения удалось избежать, но вертолёт рванул вниз и дёргался в разные стороны, пока не врезался в дерево. Появился чёрный экран с надписью: «Конец». Миронов хотел снять шлем, но снова начался отсчёт. Появилась заснеженная дорога, покрытая туманом. Каил находился за рулём мотоцикла и судорожно придумывал, как управлять этой штуковиной. Скорость росла. Вдалеке сгенерировались два грузовика, которые ехали параллельно друг другу. Миронов боялся трогать кнопки, чтобы опять не разбиться, и вопрошал к удаче. Он зажмурился, когда до столкновения с грузовиками оставалось несколько секунд и, открыв глаза, обнаружил, что чудом избежал столкновения. На повороте удача оказалась бессильна и мотоцикл занесло на обочину, где он врезался в дерево. Из зала послышались разочарованные выкрики и нелестные слова. Каил и сам был раздосадован. – Что это было? За всю жизнь не видела результатов хуже! – наставница сорвала шлем с Миронова. – Мне никто не объяснил, как проходить испытания. – Думаешь, в бою будет человек, который станет что-то объяснять? Никогда не оправдывай своё поражение незнанием. Пусть лучше тебя считают неумёхой, чем ещё и тупым, – Спектру раздражало, что Каил вместо благодарности выражал недовольство. Наставница дала ему шанс показать себя, а он ещё и огрызался. Да она в жизни никому не помогала пробиться на арену, а над Мироновым сжалилась. – Будешь на побегушках у стрелков, если им нужен такой, как ты. Она развернулась и хотела уйти, но Каил схватил её за плечо. В Спектре вспыхнул гнев – она ненавидела, когда к ней прикасаются посторонние. Она глубоко вздохнула, обернулась и с призрением посмотрела на Миронова. – Если мне предстоит гнить в вашей чёртовой конторе, то я не собираюсь быть прислугой! – Ты, наверное, не понял. У тебя нет выбора. Спектра небрежно убрала его руку, не отводя взгляда. В отличие от других, Каил не боялся смотреть ей в глаза и это её раздражало. – Сразитесь со мной на арене. Только я и вы. Никаких хитроумных штуковин. Спектра громко рассмеялась, приняв его слова за шутку. Даже опытные бойцы не осмеливались бросить ей вызов и вдруг юнец оказался смелее их. – Недостаточно опозорился? Зал зашумел. Бойцы поочерёдно выкрикивать фразу: «пусть дерётся». Спектра не хотела утолять их кровожадность и биться со слабым. Ей хватило бы трёх секунд, чтобы повалить Каила на лопатки. – Они тоже хотят, чтобы бой состоялся, – Каил не жалел, что бросил вызов Спектре. – В чём проблема? Вы испугались? Никто не смел обвинять её в трусости. Спектра прошла через то, о чём Каил даже не задумывался. Другая бы на её месте подохла или сошла с ума и перестала бороться после множества неудач. – Макс, выведи таймер на электронное табло. Если новобранец выстоит на ногах тридцать секунд – получит должность Ока. Начался обратный отсчёт. Спектра встала напротив Каила, не потрудившись надеть снаряжение. Она выглядела спокойной и расслабленной. Миронов напрягся. В гневе он не подумал, что наставница сильна и обладает немалым опытом. Себя он высоко не оценивал. Шансов на победу нет и Спектра не забудет его фиаско, а может даже отправит драить туалеты до конца жизни. Необходимо было одержать победу, но Каил не мог ударить женщину. – Начали! – скомандовал Макс. Спектра приняла оборонительную позицию и не спешила нападать. Ей было интересно, как поведёт себя Миронов: станет драться или сбежит. Он выглядел растерянным и ей даже стало его жаль. Наставница глянула на таймер – пятнадцать секунд. Каил не нападал. Видимо, остался в нём здравый ум. Двадцать пять секунд – время нападать. Она использовала ложный удар и когда Каил уклонился в левую сторону, она совершила захват его головы руками, после чего уложила на лопатки. Спектра села на Миронова сверху и прижала его руки к полу, чтоб точно не встал. Их лица оказались в сантиметре друг от друга. – Никогда никому не позволяй быть сверху. – Я не против, если ты будешь сверху, – он двусмысленно улыбнулся. – Бой окончен, ты проиграл. Она встала, подала Каилу руку и помогла подняться. – Я выиграл. – Ты упал раньше, чем прошло тридцать секунд. Ведь так, Макс? – Прости, Спектра. Новобранец прав. Он коснулся пола на тридцать второй секунде. Наставница от досады сжала кулаки. Ничтожные секунды решили исход – несправедливо. Спектра пожалела, что сразу не уложила Миронова на пол, а дала шанс. – Что ж, поздравляю, но я бы на твоём месте не радовалась. Быть оком – значит видеть, как умирают друзья. Ты будешь мучиться, не спать по ночам. Будешь думать: смог я уберечь их, если был бы сильным, сражался рядом? Но ты око, ты слабак и можешь только смотреть. Наставница спешно покинула арену и Каил последовал за ней, но потерялся в запутанных коридорах. Он был подавлен, хотя победил. В душу вкрадывались переживания о Спектре, и он был бы рад их прогнать, но не мог. Миронов думал, что лучше бы он проиграл и драил туалеты, чем расстроил наставницу. Она была для него чужим человеком и постоянно говорила неприятные вещи, но оставалась честна и не лицемерила. Спектра запросто могла победить, но дала ему шанс и Каил чувствовал себя обязанным. Миронов захотел побыть один, всё обдумать. Он зашёл в первую комнату, к которой не требовался ключ. Это оказался небольшой тренировочный зал с манекенами и боксёрской грушей. Комната пустовала с тех пор, как построили большой зал. Внутри кипел гнев, и Каил начал без перчаток зверски избивал грушу. Ему нравилось чувствовать боль в кулаках, которая заглушала душевую и не останавливало ощущение изнеможённости, затруднённое дыхание. Он бил до крови, если бы не услышал знакомый голос: – Хватит… Прекрати. Спектра сидела на скамье и несколько минут наблюдала за избиением несчастной груши. – Хотите опять сказать, какой я никчёмный? Давайте. Я привык слышать, что я отход мира, не заслуживаю хорошего и ничего не добьюсь. Впрочем, вам не понять. Вы ж настоящий герой, которого все уважают. Откуда вам знать, каково это – терпеть унижение?! Наставница понимала лучше, чем хотелось, и ей стало жаль Каила. – Хочешь вылезти из грязи? Я помогу. В моих силах дать тебе знания, наставить на путь, но всё будет напрасно, если ты сдашься. – Не сдамся. Каил удивился, что наставница предложила помощь. Когда он голодал, никто и чёрствую корку хлеба не кинул. Спектра не была похожа на остальных, хотя доброту прятала под маской. – Через час состоится бой. Будешь сидеть в отдалении и наблюдать за механиками. Если твоя психика выдержит – я начну обучение.