Повороты судьбы.

- Ну же, Зулейка! Дыши глубже! В душной светлой комнате, наполненной женщинами, раздавались стоны боли Зулейки. Роды начались еще вчера, а сейчас уже было утро следующего дня, но Зулейка все никак не могла разродиться. - Аллах, помоги ей, - качала головой Латиффа. Она не принимала участия в процессе, потому что сама уже была на последнем месяце беременности. Вокруг кровати Зулейки деловито сновали две акушерки с непроницаемыми лицами. Служанки носили воду, обтирали лицо бедной Зулейке. У той уже не было сил тужиться, она впадала в забытье. Зорайде уговаривала Зулейку чаще дышать и сильнее тужиться, сжимая руку девушки. Внизу Мохаммед мерил шагами гостиную. Самира с интересом наблюдала за папой на руках у одной из жен Али. Мохаммед и Саид с семьями приехали в Марокко. Оба мужчины привезли сюда своих жен для того, чтобы их дети родились на родине, а не в Бразилии. Мохаммед беззвучно шептал молитву, стирая со лба пот. От волнения его руки дрожали. Лишь бы с Зулейкой и его сыном ничего не случилось! - Всему свое время Мохаммед, - мудро заметил Саид, наблюдая за братом. – Акушерки говорят, что все нормально. Мохаммед повернулся к нему, чтобы ответить, но тут сверху раздался протяжный крик боли Зулейки, заставив его вздрогнуть и поморщиться. - Аллах, Аллах! – возвел он руки к небу. – Спаси мою жену и моего сына! - А если родится девочка? – осторожно поинтересовался Саид. - Это будет Мохаммед, Саид! Не девочка! – протестующе поднял ладонь Мохаммед. - Как скажешь, - наклонил голову его брат. Наверху тем временем Зулейка окончательно лишилась сил, и ее измученное тело завершало процесс за нее. Зорайде воскликнула: - Наконец-то! Вижу головку! Служанки засуетились, готовя теплые простыни. Акушерки осторожно извлекли младенца, обрезали пуповину и очистили ему носик, но он не плакал. Латиффа прижала руки ко рту. - Он не дышит! Акушерка озабоченно шлепала ребенка по спинке, но ребенок не дышал. Зорайде рассерженно отобрала ребенка у повитухи: - Неумехи! Вы сейчас угробите ребенка! - Аллах, кажется, он родился мертвым, - прошептала младшая акушерка, качая головой, но Зорайде уже не слушала их, короткими, но уверенными шлепками пытаясь возвратить малыша к жизни. В комнате стояло подавленное молчание, Латиффа закрыла глаза от ужаса, и тут послышался тоненький писк. - Аллах! – с облегчением вздохнула Зорайде. Младенец в ее руках сделал первый вздох и издал слабый крик. Это был мальчик, но мальчик очень слабенький, впрочем, главное было уже то, что он жив. Латиффа выдохнула, прижимая руки к груди. Все обошлось! В комнату влетел бледный Мохаммед. - У тебя родился сын, - протянула Зорайде малыша. – Посмотри, какой красавец! Сморщенное красное личико малыша сложно было назвать красивым, но Мохаммед умирал от счастья. Наконец-то у него родился сын, наследник, продолжатель его рода! Он вытер слезы с лица и присел на постель, где без сознания лежала Зулейка, вокруг которой суетились акушерки. Саид, поднявшийся вслед за Мохаммедом, обнял Латиффу, поднявшуюся к нему навстречу. - Наконец-то мой брат счастлив. - Это так, - ответила Латиффа, нежась в руках мужа. Мохаммед начал читать молитву над головой малыша, все притихли, думая о том, чтобы будущее его было безоблачным, чтобы он стал хорошим человеком. Жади сидела за столиком в пустующем баре и скучала. Латиффа уехала рожать в Фес, так что ей даже не с кем было поговорить. Она очень завидовала сестре, ведь та увидит Зорайде и дядю Али. Мимо бара прошла семейная пара с ребенком на руках. Мальчик широко улыбнулся Жади, и та весело помахала ему рукой. «Самира сейчас такого же возраста. Как у нее дела там? Надеюсь, после рождения ребенка Зулейка не станет плохо относиться к девочке». Жади даже в мыслях никогда не называла Самиру «дочкой». Она не чувствовала себя матерью, да она ею и не была. Дать жизнь ребенку и быть мамой – это разные вещи. Внезапно ее кто-то окликнул: - Эй! Жади обернулась и с замиранием сердца узнала Дього. Он шел под руку с красивой молодой девушкой. - Ты одна тут? – поинтересовался Дього, и, не дождавшись ответа, произнес: - Налей нам сока. Ты будешь, Маиза? - Конечно, - ослепительно улыбнулась девушка. Пока они усаживались за столик, Жади выжимала сок. - Ты знаешь ее? – кивнула в сторону Жади Маиза. - Я бывал тут один раз, забирал Иветти. Маиза вздернула бровь: - Какая странная. - Она мусульманка, - пожал плечами Дього. – Говорит, что ей так полагается одеваться. - А ты, конечно, все у нее узнал, - мило улыбнулась Маиза, и Дього напрягся. Эти ее «милые» улыбочки всегда приводили его в состояние паники. - Не ревнуй, - отмахнулся Дього, надеясь перевести разговор. – Не думаешь же ты, что я стану встречаться с женщиной, которая так странно одевается, - фыркнул он. Дього намекал на то, с каким вкусом всегда одевалась Маиза. Комплименты смягчали ее характер, вот и в этот раз Маиза расслабилась, улыбнувшись. Жади поставила на стол стаканы с соком чуть сильнее, чем стоило, и гордо удалилась. Почему ее так задевает, что он с девушкой? Он богат и красив, неудивительно, что женщины без ума от него. Но какое ей до этого дело? Жади раздраженно отвернулась от мило воркующей парочки. Дього не сказал Маизе, что он уже несколько раз виделся с Жади. После первой их встречи они пересеклись на пляже. Дього усмехнулся, глядя на длинную юбку Жади. «В этот раз хотя бы без платка». Жади поджала губы и прошествовала мимо юноши, не удостоив его даже кивком. Потом они еще несколько раз встречались на улицах, и каждый раз на губах Дього выцветала ухмылка. А вот сегодня он пришел с девушкой. Маиза кидала в сторону Жади быстрые взгляды: ну, эта странно одетая девчонка ей точно не соперница. Юбка в пол, закрытая простая кофта, спутанные волосы, собранные в небрежный хвост. Никакой косметики, почти нет украшений: только тоненькая цепочка на шее и сережки в ушах. Губы Маизы тронула улыбка. - Что ты делаешь завтра, Дього? – кокетливо взглянула на мужчину Маиза. - Завтра мы с Лукасом должны поехать к отцу, - поморщился он. – Иветти решила, что им нужен отдельный новый дом, а отец, ты знаешь, выполняет все ее капризы. Но после свадьбы она поуспокоилась. - Я бы тоже уехала в отдельный дом, - пожала плечами Маиза, допивая сок. – Далва так не любит Иветти. - Она считает себя хозяйкой дома, - рассмеялся Дього. - Это непозволительно, - отрезала Маиза. - Пусть она воспитывала вас с детства, и для вас она член семьи – в первую очередь она прислуга, и прислугой остается. Она не должна вмешиваться в семейные дела. Дього с удивлением посмотрел на Маизу. - Не будь так строга к старушке. Она, между прочим, от тебя без ума. - Это пока я не стала жить в этом доме, - сжала губы Маиза. - А ты собираешься? – поднял бровь Дього, удивляясь самоуверенности девушки. - Я считала, что наша помолвка – дело решенное. Разве не так? Но Дього поднял ладони, останавливая ее. - Еще ничего не решено. Не спеши, Маиза. Маиза резко вскочила: - Ничего не решено, так? – слезы блеснули в ее глазах. – Конечно, ты лучше будешь кормить меня обещаниями, откладывать все в долгий ящик, а сам пока будешь развлекаться со своими подружками, - она тряхнула волосами в сторону Жади, застывшей от внезапной вспышки гнева Маизы. – А я устала, Дього, понимаешь? Устала! – она схватила сумочку со стола и выбежала из бара. Дього открыл рот от изумления. Жади, отойдя от шока, подошла к столу, чтобы забрать пустые стаканы. Дього достал из кармана мелочь, бросил на стол и посмотрел на Жади: - Вы, женщины, странные существа. Сами себе придумываете проблемы, сами обижаетесь, расстраиваетесь. - Не стоит равнять всех женщин, - вспыхнула Жади. – Я так же могу сказать, что вы, мужчины, не лучше нас. Дього покачал головой и ничего не ответил. Мириться с Маизой не хотелось, хоть отец с Далвой и будут расстроены. - Как тебя зовут? – он вновь обернулся к девушке. Та помолчала, а затем с вызовом ответила: - Жади.