ИГРА ВСЛЕПУЮ

*** В главном зале ничего не изменилось, только на сей раз у Форкс с Сидом не было провожатого. С другой стороны, они уже знали дорогу. На сей раз проекции Бабочки крутились в воздухе сигаретным дымом. Сид рассмеялся и протянул к ним руки, вдохнул серебристые завитки так, словно действительно мог почувствовать их запах. Дым распался на сотни крохотных проекций-окошек, отдернулся назад, складываясь в крылья, и завертелся в знакомом хаосе. — Тебе понравилось представление, госпожа? — спросил Сид, застывая на самом краю парапета. Проекции сложились в окно на секунду, и снова закружились вихрем: «7 из 10» Сид фыркнул: — Ты слишком строга к спонтанной импровизации, — он картинно поклонился и добавил. — Награди меня благосклонностью, и я подарю тебе звезду. В буквальном смысле, если пожелаешь. Я знаю парочку бесхозных. Проекции вздрогнули, завертелись вокруг него смерчем, появляясь и исчезая. В них вплетались звуки, хаотичная какофония — обрывки фраз из фильмов, звуковые эффекты, фрагменты мелодий и сигналов. И снова одно громадное окно. «Звезды». «Я хочу видеть звезды». Сид рассмеялся и процитировал нараспев: — «И падет тьма, холодная и безбрежная. И вскинут головы и возопят все не познавшие Меня», — потом он как-то посерьезнел, чуть прищурился и спросил: — Ты понимаешь, о чем просишь, госпожа? Вокруг него заструился дым, ластясь, лаская. — Простой схемой сцены и списком актерского состава ты не отделаешься. Дай мне все ключи от всех дверей. Расскажи мне о смене караула и обо всех, кто спит в спальнях и танцует в бальных залах. Сид говорил, и в воздухе появлялись один за другим образы. — Личные дела сотрудников и описание охранной системы тоже приложи. Все, что есть. Медицинские карты, углы обзора камер, трехмерную модель комплекса. Словно бы сама собой зажглась проекция его личного компьютера, впитывая в себя кружащиеся образы, копируя и сохраняя. — Еще мне потребуется кое-что из игрушек. Я пришлю тебе список, — он снова вытянул руки вперед, и дым сложился в неуловимо знакомый образ, коснулся губами его ладони. Форкс прищурилась и поняла, что образ был проекцией легионера. — Через две недели, госпожа, я покажу тебе звезды. *** Кафе совершенно не походило на место, где могли бы собираться нарушители закона. Оно было светлым, уютным. Слейтер подумал бы, что перепутал адрес, если бы не знал точно, что это невозможно. В осознании того, что он нарушает запреты, было что-то освобождающее. Он сидел у бокового столика, недалеко от окна и пил черный кофе, вторую чашку. Слейтер ожидал, что с ним могут связаться через местный терминал, но тот не показывал ничего вне нормы. Время тянулось бесконечно. Он понимал, что сообщение в его личном терминале могло быть проверкой на верность, но старательно гнал от себя подобные мысли. Теперь, когда Слейтер уже пришел, каким бы глупым ни был этот поступок, он был сделан. Около часа ничего не происходило. Помимо Слейтера посетителей в кафе не было, но он списывал это на время дня. В остальном помещение было совершенно обычным — женщина-андроид за барной стойкой полировала бокалы. Сид, появившийся из двери «только для персонала», разбил эту нормальность как стекло. Его смех, когда он заметил Слейтера за столиком, зазвенел осколками: — Легионер Слейтер! Да будь я проклят, если это не встреча, предрешенная на небесах. Слейтер не стал делать вид, что удивлен: — Я действительно допускаю, что она была устроена наверху, Лостер, — он холодно кивнул появившейся следом за Сидом женщине. — Миссис Лостер. Сид отмахнулся: — Просто Сид. Увы, мне не довелось побыть Лостером долго. Так же, как девочке не удалось побыть моей женой. Увы. Просто Сид и просто Бель. Перейдем на «ты»? — Предпочту этого не делать. Я хочу знать, что происходит. Сид рассмеялся: — Леон, вы слишком многого хотите в наше страшное время. Философы ищут ответ на этот вопрос уже с десяток тысячелетий, — он отодвинул стул, уселся напротив легионера, спиной к двери. — Уверены в вопросе? В столице много всего происходит. На торговые центры нападают, клубы взрываются, даже служба безопасности под угрозой. Слейтер недовольно поджал губы: — Во-первых, не называйте меня по имени, во-вторых, прекратите паясничать. Я смотрел новости. — Хорошо, что преступников поймали, да? — улыбнулся Сид. — Последующие два теракта убеждают меня в обратном, — Слейтер положил подбородок на переплетенные пальцы, задумчиво посмотрел на Сида. — Почему-то мне кажется, что это может быть связано с вами. Он отметил, как напряглась женщина за спиной Сида, но тот только рассмеялся: — Снимаю шляпу перед дедукцией. Что нас выдало? Неужели табличка «Я во всем виноват» у меня на спине? — То, что вашей регистрации нет в банке данных, и сканеры в Башне Богатств вас почему-то проигнорировали. Удивительно, учитывая, что теракты тоже как будто совершил кто-то невидимый, — Слейтер изучал лицо Сида взглядом, ловя малейшие изменения. Сид усмехнулся добродушно и немного насмешливо: — Вырезать чип с регистрацией, и таких «невидимок» у вас наберется все население столицы. — Забавно, что вы об этом заговорили. Порез на шее у вас тоже забавный. — Я бы сказал, что порезался, когда брился, но у меня поперек морды написано «фотоэпиляция», — Сид чуть прищурился, улыбнулся. — У вас смешная манера провоцировать реакцию. Вы обвиняете в надежде, что попадете в цель, и я в чем-то сознаюсь. Если честно, это редко работает с детьми старше семи. — Вот как? — Слейтер чуть подался вперед. — Я оставлю тему терактов. О них я действительно знаю немного, а «черноволосый мужчина и женщина-блондинка», — он коротко кивнул в сторону «просто Бель», — слишком общая характеристика. Но я не верю, что обе наши встречи случайны. Сид кивнул, рассмеялся: — Подозрительность делает вас сексапильным, вам не говорили? — Ни разу, — невозмутимо отпарировал Слейтер. — Ваша манера переводить тему тоже забавна. И тоже не сработает с ребенком старше семи. Отвечайте на вопросы, или я позвоню в службу безопасности. — Я так плохо выгляжу, что на меня уже за одно это надо сдать СБ? — Сид рассмеялся. — Девочка моя, кажется, меня оскорбили. А я только настроился на секс. — Отсутствие регистрации — это не мелкое правонарушение, — чуть улыбнувшись, ответил Слейтер. Сид застонал: — Нет-нет-нет, нельзя говорить такое живому человеку! Я только настроился на то, что под этими роскошными волосами есть мозги. Вы же не идиот, Леон. Должны понимать, что, если я прошел в дверь и сюда не примчались, значит, регистрация у меня есть. Или что-то, что ее заменяет. — Разумеется. Кто вы? — Пират, лжец и девственник, — без запинки ответил Сид. — Последнее неправда. Слейтер улыбнулся и активизировал коммуникационную программу. — Ну ладно, ладно, — Сид примирительно поднял руки, ладонями вверх. — Не будем пороть горячку и портить друг другу жизнь. Он сжал кулак, и когда раскрыл, в пальцах была простая прямоугольная карта. — Знаете, что это такое? Слейтер знал. — Значит, сотрудник СБ? — Я ничего такого не говорил, — рассмеялся Сид. — Как мы оба понимаем, я никому ничего не говорил. — Разумеется, — коротко кивнул Слейтер. — Какое отношение это имеет ко мне? Сид несколько секунд рассматривал его без улыбки: — Есть некто в империи, кто хотел бы получить себе легионера. Кто-то, кто подозрительно много знает о дворцовой охране. Сохранять невозмутимое лицо становилось все сложнее. Слейтер аккуратно отпил из чашки. Значит, послание в терминале действительно было проверкой. Как же глупо он себя подставил. — Вы можете не верить мне, но я не выдавал информацию. Хотя, после того, как я нарушил Устав, мое слово едва ли чего-то стоит, — голос звучал спокойно, и уже этому Слейтер был рад. Сид рассмеялся: — Для меня оно достаточно убедительно. Не похожи вы на того, кто стал бы продаваться. Думаю, в троянскую коняшку во дворце играет кто-то другой. Так что я был бы благодарен, если бы вы не трепались по углам о наших встречах. Слейтер посмотрел ему в глаза, холодно поинтересовался: — Если я не подозреваемый, то почему вы связались именно со мной? Хотели проверить лояльность долгу? Сид преувеличенно невинно посмотрел в ответ: — Внешность обманчива. Я на самом деле не психолог. Я не составляю списки идеальных солдат и не делаю пометок в личное дело. Я всего лишь граблю, убиваю и насилую. Разве я не душка? — Вы снова не ответили на вопрос, — напомнил Слейтер. — Почему именно я? — Потому что в заказе хотят получить именно вас. Легионера Леона Слейтера. Я ведь не перепутал имя? — Не перепутали, — Слейтер коснулся пальцем ободка чашки, задумчиво изучая темную жидкость. — Почему именно я? — Почему бы и нет? — пожал плечами Сид. — Кто знает, как эти извращенцы подбирают себе жертв, и почему яблоко, а не розовая протеиновая дрянь. — Если кому-то нужен легионер, то только как генетический материал. Я не сильнейший в пределах своего типа и не самая совершенная линия. Это нелогично, — заметил Слейтер. — И бинго! — Сид внезапно хлопнул ладонью по столу, рассмеялся. — Мы подошли к величайшей разгадке. Люди нелогичны, Леон. Увы нам и вам. — Не называйте меня по имени. Сид только рассмеялся: — А мне кажется, что пора бы уже. Второе свидание как-никак, — он поднялся, эффектным жестом задвинув стул. — После третьего займемся сексом. — Я подумаю над этим, — Слейтер сдержано улыбнулся. — Если собираетесь вызвать моих коллег, самое время. Нам с моей девочкой пора. Но я бы попросил не привлекать к нам ко всем излишнего внимания, — Сид подмигнул. — Идет? — Когда состоится следующее свидание? — невозмутимо спросил Слейтер. Сид расхохотался: — Я тоже буду скучать. — Не думал, что буду истолкован неверно. Когда? — Через две недели, — Сид отсалютовал, не оборачиваясь. — Мой отпуск закончится через пять дней. — Ничего, — Сид чуть повернулся, приобнял свою помощницу, усмехнулся кривовато. — Я заскочу во дворец. Слейтер еще какое-то время смотрел на закрывшуюся за ними дверь, раздумывая, стоит ли вызывать СБ. Сид мог ему солгать, но за неимением иной информации то, что он услышал, приходилось принимать за правду. Пока. *** У них не возникло проблем ни на выходе из кафе, ни у терминала вызова такси, ни в космопорте — пропуск СБ был способен открыть практически любые двери. «Буря» ждала их в одном из южных ангаров. Уоррен курил на ступеньках трапа, коротко отсалютовал Сиду сигаретой и кивнул Форкс: — Капитан, Бель, — он усмехнулся. — Как прошла экскурсия? Сид рассмеялся, подошел и дружески хлопнул второго помощника «Хаоса» по плечу: — Почти все время не вылезали из дома. Как слетал? — Без происшествий, — Уоррен чуть прищурился, глядя на Сида снизу вверх. — Что в сумке? Он кивнул на сумку через плечо капитана. Эту сумку Сид позаимствовал еще в торговом центре Котлована и принес в кафе после своего визита в ныне разрушенный офис СБ. Сид рассмеялся снова: — Сувениры, — он достал из внутреннего кармана сигареты, ловким жестом выбил одну, сунул в рот. Уоррен привстал, коснулся кончиком своей сигареты его. Сид глубоко затянулся, блаженно застонал: — Да, детка. Мне этого не хватало. — Нас не заметут с вашими сувенирами, сэр? — Ты сомневаешься во мне? — Сид усмехнулся. — Ты, друг мой, лучше бы спросил, не заметут ли нас с теми сувенирами, которые привез ты. — Я слишком в вас верю, сэр. — Я думала, ты привез несоответствующие заказу криокамеры для частной клиники, — холодно заметила Форкс, прищурившись глядя на Сида. Его привычку недоговаривать в кругу собственной команды Бель не любила даже больше факта, что ее капитан психопат. — Еще пятнадцать кило синей пыли, в криокамерах, — ответил Уоррен. — Вы протащили на Фивон пятнадцать килограмм опаснейшего наркотика и не сказали мне, сэр? — иногда Форкс просто не могла поверить. — Я? — удивился Сид и рассмеялся. — Нет, девочка моя, это не я. Это Уоррен. — По вашему распоряжению, сэр, — напомнил Уоррен. — Детали, детали, — улыбнулся Сид. — Я ведь сказал тебе, что наш друг Уоррен выполняет задание в соседней галактике. Не могу же я оставить ребят без заработка во время своего отпуска. Ты ведь уже договорился с покупателями? — А толку? С мешком синей пыли меня из космопорта не выпустят, сэр, — Уоррен усмехнулся. — Срок простоя в космопорте у нас еще полтора часа, а потом мы вылетим, как птички. И наша прибыль тоже. Сид рассмеялся и жестом фокусника извлек из воздуха карту-пропуск: — Я стал пиратом не для того, чтобы смотреть, как прибыль играет в птичку. — Что это? — спросил Уоррен. — Магический ключик, — пожал плечами Сид, — с ним тебя пропустят почти все двери, и камеры стыдливо отведут глаза. Не злоупотребляй и возвращайся через час, а то улетим без тебя. Уоррен взял карту, спрятал в карман и, раздавив недокуренную сигарету, скрылся в недрах корабля. — Вы с самого начала планировали раздобыть карту и провернуть продажу наркотиков, — сказала Форкс, глядя ему вслед. Сид затянулся, пустил в воздух колечко дыма: — Я подумывал об этом. — А если бы Бабочка не отменила нашу регистрацию, или вам не удалось бы получить карту? — Нас ждал бы офигенный полет. На пятнадцати килограммах синей пыли, девочка моя, можно закатить вечеринку, какая и не снилась этому милому, но скучному городу. Уоррен вышел из корабля с двумя антигравитационными кейсами и пошел с ними к выходу из ангара: — Не улетайте без меня, — он усмехнулся капитану, и Сид отсалютовал сигаретой, повторяя его недавний жест. Форкс смотрела ему вслед, и думала, что Уоррен ей нравится. Из него вышел бы отличный капитан. Он был достаточно умен, чтобы видеть выгоду. В меру рисковый, чтобы ее не упустить, но недостаточно, чтобы угробить ради этого команду. И для пирата Уоррен был неплохим парнем. Еще он не был психопатом. У него был только один серьезный недостаток — он хотел избавиться от Сида и от Форкс заодно, потому что понимал, что на него она никогда работать не согласится. А при живом Сиде ему управлять «Хаосом» не светило. В остальном же с логической точки зрения, капитан из него был бы лучше, чем из Хаотика. С другой стороны, если бы Форкс руководствовалась логикой, она никогда не оказалась бы в команде Сида. — Зачем эта шарада теперь, сэр? — спросила Форкс, когда они с капитаном остались одни. Он неопределенно пожал плечами: — На экскурсию по дворцу нужны деньги. — Нам не потребовались бы деньги, если бы мы тихо и без помех взяли вашего легионера в городе. Сид рассмеялся: — Ты переоцениваешь и недооцениваешь меня одновременно, девочка моя. Недооцениваешь, потому что думаешь, что я стал бы поступать так неизящно. Переоцениваешь, потому что думаешь, что взять легионера так легко. Не знаю, что у них с параметрами силы, но подозреваю, что лучше, чем у нас, простых смертных. — Превосходство в силе никогда не останавливало вас раньше, сэр. — Потому что я компенсировал его в тщательно срежессированной среде. Я стар и слаб. Не мне устраивать рестлинг с легионером на главной площади. Я слишком пират для этого. — Есть еще причины, о которых я не знаю? Сид рассмеялся, потушил докуренную сигарету: — Всегда. Просто верь мне, что так надо. Форкс устало вздохнула: — Вы на самом деле не внушаете особого доверия. Он кривовато усмехнулся: — Увы, издержки гениальности и безумия. Даже любопытно поймет ли меня кто-нибудь однажды. Может быть, легионер Леон? Форкс хмыкнула: — Сильно в этом сомневаюсь, сэр. Он уже вас подозревает, что говорит в пользу его интеллекта. Думаете, он вам поверил? Сид безмятежно улыбнулся в ответ: — Разве это имеет какое-то значение? Форкс рассмеялась. Иногда безумие капитана было заразительным. Через час «Буря» покинула околопланетное пространство Фивона и направилась к Тайше-Z. Там, затерянный в метеоритном поясе, ощерившись бортовыми орудиями в непроглядную черноту космоса, ждал «Хаос». *** Первая неделя ушла только на то, чтобы собрать все необходимое. Некоторые из заказанных Сидом машин вызывали у Форкс вопросы, но она не спорила и не спрашивала, что именно он пообещал Бабочке. Бель достаточно давно знала своего капитана, чтобы понимать — ответ ей не понравится. Через восемь дней после возвращения на корабль Форкс принимала в трюме груз — десять военных аэроплатформ. Платформы использовались десантниками в горячих точках — оборудованные силовыми щитами они зачастую были намного удобнее аэрокаров. Плоские летающие диски к тому же выигрывали у стандартного транспорта в скорости и маневренности. Сам выбор Форкс не смутил. Ее смутил черный шаттл, который доставил товар. Она знала его владельца лично, и не доверяла ему. То, что Сид вообще пустил его на «Хаос», было абсурдным. — Сэр? — Хаотик привычно нашелся в рубке управления, сидел, закинув ноги на пульт, и вертел в ладонях трехмерную проекцию Дворца. Вокруг по комнате плавали окна личного компьютера капитана. — Есть логическое объяснение, почему у нас на борту Льюис? — Он привез нам сувениры и подарки, — отвечая, Сид не потрудился вытащить изо рта сигарету, и пепел просыпался сквозь проекцию дворца, сквозь главный купол вдоль центральной шахты. — Он работает с Андерсеном, а Андерсен одержим. За вами он полезет даже в ад. Сид рассмеялся, увеличил область голограммы, демонстрируя один из нижних ярусов фивонского комплекса: — Похоже на ад? — Вы хотите, чтобы он пришел? — Увы, если прислать ему официальное приглашение, он откажется. Или опоздает. Видишь ли, девочка моя, проблема не в том, как показать госпоже звезды, а в том, как потом свалить за сигаретами. — И вы хотите сделать из Андерсена отвлекающий маневр? Каким образом? Он первый кинется за нами следом. А у него армада, способная потягаться с Империей. Вместо одного кордона из кораблей, мы будем зажаты между двумя. Сид рассмеялся снова: — Просто доверься мне в этом. Все получится. За все те годы, что он пытается меня поймать, Алекс не подводил меня ни разу. — Что делать с товаром Льюиса до тех пор? Он наверняка нашпигован маячками. — Погрузи на «Бурю» и отправь на орбиту Фивона, — он улыбнулся криво и полубезумно, прокрутил в пальцах проекцию дворца. — Мы скоро начинаем праздник. А на празднике будет скучно без гостей. *** На капитанском мостике «Роджера» было темно, в огромном, во всю стену иллюминаторе мерцали на черном полотне пустоты звезды. В комнате тускло светились огонек сигары и немногие активированные приборы. Человек в кресле у иллюминатора неотрывно смотрел в черноту за иллюминатором. Его затянутые в перчатки пальцы отстукивали неслышимый ритм по подлокотнику кресла. Человек ждал, ждал терпеливо и спокойно, зная, что рано или поздно неизбежно получит желаемое. Ждал одержимо. Дверь на капитанский мостик отъехала в сторону, и в ярко освещенном прямоугольнике дверного проема появился силуэт мужчины: — Капитан Андерсен, мы получили сообщение от Льюиса, сэр. Это касается Хаотика Сида. Вы велели докладывать. Капитан не повернулся, он продолжил смотреть в черноту иллюминатора, только чуть приподнялись уголки губ: — Вот ты и появился на радаре. Мы скоро увидимся. — Простите, сэр? Капитан встал: — Вы отследили сигнал, Раллен? — Льюис звонит из центральной части Империи. Точнее пока определить не удалось. — Объявите мобилизацию и соедините меня с ним, — он потушил сигару в пепельнице, встал, оправив жесткий кожаный плащ, и надел фуражку, скрывая короткие седые волосы. — Мы вылетаем. *** За две недели, прошедшие со встречи с Сидом, Слейтеру не удалось узнать ничего нового, но это, скорее, подтверждало то, что он услышал, чем опровергало. Если Сид действительно был одним из агентов СБ, направленных расследовать утечку информации из Дворца, ни одному легионеру не хватило бы прав доступа на сведения о расследовании. На следующий день после взрывов в клубе и офисе Системы Безопасности, служба новостей сообщила о поимке виновных. У Слейтера не было причин не доверять заявлениям властей, но внутренне он не мог отделаться от чувства, что что-то не сходится. Его собственное положение оставляло желать лучшего. Он не обманывался на свой счет, и понимал, что независимо от результатов расследования СБ, в конечном итоге нарушение Устава не пройдет незамеченным. Стоило бы пожалеть о своих необдуманных действиях, но не жалелось. После встречи с Сидом все стало намного проще. Не осталось иллюзий, что все обойдется, и это освобождало. Вернувшись из кафе и отчитываясь перед Эвансом, Слейтер не испытывал никакого дискомфорта, никакого чувства вины, осознавая, что лжет в глаза вышестоящему офицеру. Отпуск Слейтера закончился, и он вернулся к своим привычным обязанностям. Несколько раз он собирался поговорить с Лагаттом, но их смены не совпадали. Дворец готовился к ежегодному приему патрициев дальних планет, который должен был состояться через месяц. Некоторые из гостей уже прибыли, и у охраны прибавилось забот, но Слейтера это практически не затронуло. Он входил в число легионеров, приписанных к Главному Залу, его график уже несколько лет оставался практически неизменным. Все свободное время Слейтер проводил на тренировочной арене или у своего личного терминала, отслеживая новости. Через две недели после встречи в кафе, Слейтер весь день ловил себя на том, что ожидает Сида. Чувство было бессмысленным и злило. Логически он предположил, что скорее всего Сид встретится с ним на приеме вечером — одном из многих мероприятий, которыми Двор Ее Величества развлекал прибывающих патрициев. Для агента СБ это было бы самым простым прикрытием. Обычно на охрану Дворца не обращали внимания, но время от времени кто-то из гостей Ее Величества все же пытался завязать разговор. По долгу службы Слейтеру предписывалось мягко пресекать такие попытки, но никто не обратил бы внимания, если бы случайный разговор продлился на одну-две фразы дольше, чем обычно. Приемы перестали удивлять Слейтера еще в первый год службы, независимо от того, насколько роскошными они были. Тот вечер не стал исключением. Зал был оформлен в красных тонах, модных в этом году. Между колоннами струились черные с алым драпировки, по которым едва заметным орнаментом перетекали проекции. В одежде Ее Величество в тот вечер предпочла красное с золотом. Как и предписывалось этикетом, императрица восседала на троне в дальнем конце зала, благосклонно кивая прибывающим гостям — недостижимое, холодное божество. Ее тонкие изящные пальцы, оканчивающиеся железными когтями, задумчиво перебирали нитку жемчуга, выбеленное совершенное лицо было безмятежным. За все время пребывания Слейтера во Дворце, Ее Величество Елена Фивонская не изменилась ни на день. Слейтер считал, что задумываться об этом не входит в его служебные обязанности. Среди охранников у дверей он заметил Лагатта, и с трудом сдержал улыбку. Видеть младшего легионера таким торжественно серьезным было странно, и отчасти подкупало. Должно быть, в его глазах, происходящее действительно было красиво: прозрачный купол-потолок главного зала, мягкий золотистый свет, невесомое колыхание тканей. Для Слейтера все было слишком привычным, чтобы сохранять хоть какое-то очарование. Вечер проходил как всегда. Один из многих. Все переменилось мгновенно. Он услышал нарастающий гул сверху, поднял голову к потолку, как многие вокруг. Не сразу понял, что черный силуэт, заслонивший небо — это корабль. Стремительный, хищный. «Невозможно», — успел еще подумать Слейтер, а потом корабль выстрелил. Залп наткнулся на силовое поле Дворца, обратился в огонь, бушующий по поверхности, слепя глаза. Взвыли сирены, кто-то в зале испуганно вскрикнул. И так же внезапно, как началось, все прекратилось. Корабля в небе больше не было. В зале стало невероятно тихо. Ошарашенные люди неверяще смотрели вверх. Слейтер принялся пробираться к Ее Величеству. Ее безопасность была приоритетна. Он успел сделать всего несколько шагов. Потом последовала ослепительная вспышка, и неодолимая сила распластала его по полу. *** Слейтер знал принцип действия гравитационной ловушки досконально, как и любого устройства, являющегося частью защиты Дворца. Испытывать ее действие на себе ему раньше не доводилось. Его словно примагнитило к полу, он мог чуть продвинуть руку вперед, но не приподнять ее, знал, что даже пытаться бесполезно. И все равно пытался. Сила действия равна силе противодействия. Ему не удалось оторваться от пола, но он смог чуть повернуть голову. Рядом с ним лежала женщина, при падении она стесала колено, и подол ее платья пропитывался красным. Безжизненными куклами в зале застыли андроиды. Было невероятно тихо. Какая-то часть Слейтера не могла поверить, что это происходит, даже если мозг уже анализировал и раскладывал по полочкам произошедшее. Каким-то образом включилась гравитационная ловушка, которой был оборудован главный зал. Но это было невозможно. Ловушка не могла быть использована на лицах, получивших официальный доступ во Дворец, она была всего лишь вспомогательным механизмом защиты. Порядок исключения проходил даже не по регистрационной базе, по генетическому коду. И коды на исключение фиксировались непосредственно в самой плате ловушки. С достаточным уровнем доступа можно было добавить посторонних в список исключения, но не убрать из него всех присутствующих в зале. Плата ловушки была автономна за исключением момента, когда система подавала запрос о состоянии оборудования. Или после перегрузки. Это объясняло залп с корабля. Но как он вообще прошел кордон имперских войск? Слейтер двинул рукой, беспомощно задел кончиками пальцев рукоять бластера. С его места ему было видно неподвижную, замершую фигуру Ее Величества. Слейтер даже не сразу понял, что не так, осознал только потом — если бы Елена Фивонская была человеком, ее распластало бы по полу. Но она застыла, как андроиды после импульсной бомбы — еще один обернувшийся им боком механизм защиты Дворца. — Ваше Величество, — нерешительно позвал кто-то. — Ваше Величество, вы живы? Судя по тому, что происходило, их императрица уже давно не была в прямом смысле живой. Дверь распахнулась. Распахнулась эффектно и резко. В дверном проеме, небрежно усмехаясь, стоял Сид: — Всем привет. *** Круглые платформы бесшумно скользили в коридорах Дворца, оставляя за собой только открытые двери и оплавленную технику. Уоррен остался на верхних ярусах, контролировать системы СБ. Форкс и еще трое членов команды «Хаоса» спланировали по лифтовой шахте на нижние ярусы. Двери за их спинами оставались открытыми, и это нервировало. Неприятная необходимость. Спуск вниз казался бесконечным. Минута. Две. Не хотелось думать, на сколько километров вниз тянутся шахты. К самому сердцу комплекса. Времени было немного, ровно столько, сколько выиграет для них капитан, и сколько потребуется оставшейся охране Дворца, чтобы справиться с собственной системой безопасности и пробиться к главному залу. *** Людей с ним было мало — все в масках, молчаливые и равнодушные, с оружием в руках. Они скользили по залу на аэроплатформах, и Сид — единственный без маски, единственный, свободно прогуливающийся между распростертых людей, притягивал взгляд, как свет маяка в темноте. Слейтер не мог поверить своим глазам. На какой-то момент вообще не был способен воспринимать происходящее. Сид был здесь. Сид напал на Дворец. Всего лишь человек, которого Слейтер, если бы был свободен, мог бы убить за долю секунды. — Привет, Леон, — сказал он и бесшабашно улыбнулся. — Я же говорил, что заскочу, — потом он повернул голову в сторону императрицы и рассмеялся. — Вот это сюрприз! Ваше Величество, императрица сердца моего, да вы химера! — Ты смел, юноша. Но довольно глуп, — голос Ее Величества Слейтер не спутал бы ни с одним другим, но он видел, что ее губы не шевелятся, только глаза внимательно следили за напавшими. — Подойди ближе. Мы желаем говорить с тобой. Сид рассмеялся снова: — Многие мои эротические сны начинались именно так, — он усмехнулся и подошел к императрице, обхватил ее за талию, рывком вздергивая вверх, прижал к себе, словно партнершу в танце. — Безумен тот, кто не мечтал бы о такой женщине. Хотя, если задуматься, я безумен. Ничего, что я без приглашения? — Кто ты? — руки императрицы безвольно свисали вниз, голова запрокинулась, и золотистые волосы струились вниз по платью. Голос ее был бесстрастен и безмятежен. — Хаотик Сид, к вашим услугам. Я пообещал бы вам сердце и назвал бы госпожой, но, увы, у меня уже есть госпожа. Она смотрит на нас сейчас. Давайте улыбаться в камеру. — Ты не уйдешь отсюда живым, — это было простой констатацией факта. Сид рассмеялся, закружил безвольное тело в танце: — Виртуальная гадалка утверждала иное. Не бойтесь, дамы и господа, — он небрежно отбросил императрицу на пол, уселся на трон, закинув ногу на ногу, и усмехнулся. — Я просто забежал на минутку забрать нечто, что приглянулось мне в каталоге. — Зачем ты здесь? — теперь голос Ее Величества звучал из динамиков, ее тело было неподвижным. Химера. Слейтер слышал о них — химеры были разновидностью киборгов, механическими телами, в которые вживлялся человеческий мозг. Если их императрица действительно оказалась химерой, и об этом стало бы известно, последствия могли быть непредсказуемыми. — Мне нужен кое-кто из обслуживающего персонала. Легионер. Я мог бы позаимствовать его с меньшей помпой, но… — Сид достал из кармана сигареты, прикурил. — Что такое мужчина в этом холодном мире, если он не способен на романтику? Слейтер чувствовал на себе его взгляд, насмешливый, острый, от которого вдоль позвоночника пробежал холодок. — Тебе нужен всего лишь легионер? — голос раздался из динамиков снова, он был почти удивленным. Видимо, абсурдность такого варианта не укладывалась в голове даже у химеры. Сид рассмеялся, с наслаждением затянулся дымом, выпустил в воздух колечко: — Я прихожу, а тут такой фуршет. Выбор, выбор... Посоветуйте мне, императрица сердца моего. — Кого бы ты ни взял, чего бы ты ни добивался, ты не уйдешь отсюда живым. Потому выбирай любого. — Я бросил бы монетку, но у меня нет монетки. Этого, — он кивнул своим людям на Слейтера, и одна из платформ скользнула вперед. Легионер почувствовал заряд парализатора, онемение в теле, потом его вздернули на ноги, с усилием проволокли по полу и швырнули к подножию трона. Слейтер с трудом заставил себя приподнять голову. Заряд парализатора был рассчитан на человека, одного было бы недостаточно, чтобы полностью обездвижить легионера. Тело слушалось плохо, но оно быстро восстановится. Слейтеру просто было нужно выиграть немного времени: — Не те обстоятельства встречи, на которые я рассчитывал, — выдавил он. Горло онемело тоже, и слова выходили невнятными. — Меня не захотели звать на вечеринку, пришлось прийти так, — Сид потянулся, провел пальцами по его волосам. Легко, так словно это было совершенно естественно, привычно. — Я почти опоздал. Извини. Слейтер застыл на секунду, сначала не осознав, а потом отдернулся, неловко заваливаясь назад. Это было чисто инстинктивным жестом. Никто из людей никогда не касался легионеров. Это было правилом, табу, еще одним штрихом, подчеркивающим разницу в статусе и в правах. Сид присвистнул и рассмеялся: — Если бы я был пессимистом, я подумал бы, что ты не рад меня видеть. А ведь я пришел увезти тебя к звездам. Слейтер попытался сесть, но понял, что не может, только неловко дернулся. Глупая ошибка, ему не следовало так реагировать. Теперь положение было слишком неудобным, любые шансы напасть стремительно таяли до нуля. — Предпочту остаться здесь, — ответил Слейтер. — Зачем этот фарс? Сид усмехнулся, откинулся на троне: — Что я могу сказать в свое оправдание? Я позер. — Который тянет время, — сказал Слейтер. — Если ты пришел за легионером, — он намеренно не стал говорить «за мной», счел, что это прозвучит двусмысленно, — то нет смысла оставаться здесь дальше. Что происходит? Сид рассмеялся: — Меня заводит, когда ты требуешь объяснений. Но на самом деле я просто выбираю. Ты? Или один из твоих друзей? И что делать с остальными? Выбор, выбор, проклятье и отрада свободного человека. Скажи, Леон, ты никогда не мечтал быть свободным? — Нет, — коротко ответил Слейтер. — Врешь, — безмятежно улыбнулся ему Сид. Раздражающе широко и довольно. — Я пойду с вами! — голос из другого конца зала, от дверей заставил Слейтера вздрогнуть. Такой знакомый, высокий, почти мальчишеский голос. — Вам нужен легионер, я лучший легионер. Сид преувеличенно удивленно вскинул брови: — Да здравствует нездоровая конкуренция. — Замолчите, Лагатт, — резко одернул Слейтер. Лагатт его проигнорировал: — Сэр, я хочу быть в вашей команде. Сид рассмеялся, поднялся на ноги, и пошел по залу легкой, танцующей походкой. Слейтер дернулся снова, медленно заставил себя повернуться, подтянул колени к груди и в конце концов кое-как сел, глядя, как Сид подходит к Лагатту. В тот момент Слейтер впервые ощутил страх. Он всегда считал, что люди — это всего лишь люди. Никогда не видел в них настоящей угрозы. И только теперь, глядя как Сид стоит над Лагаттом — небрежный, насмешливый, он совершенно отчетливо осознал, что в данный момент Сид может уничтожить любого в этом зале — легионера или человека, и никто ему не помешает. — А я хочу, чтобы ты был в моей команде? — спросил Сид улыбаясь, чуть склонив голову. — Я лучший, — ответил Лагатт. — Самый совершенный из всего, что есть. — И очень милый, — Сид наклонился и потрепал его по волосам, как собаку. — Лагатт, верно? — Да. — И кого же мне взять? — Меня. Чертов идиот. Слейтер стиснул зубы: по крайней мере, это давало ничтожный шанс. — Ты возьмешь с собой меня, — ему пришлось повысить голос, чтобы Сид услышал в другом конце зала. Сид услышал, и расхохотался: — Это очень льстит. Если бы не знал точно, что вас держат на голодном пайке, подумал бы, что все из-за моего животного магнетизма. — Я опытнее Лагатта. И сильнее его, — продолжил Слейтер. Он только надеялся на то, что Лагатт ответит правильно, и на то, что Сид достаточно безумен и азартен. — Я сильнейший из существующих! Я могу доказать, — Лагатт ответил правильно. Сид фыркнул: — Бои легионеров. Должно быть круто выглядит, — он рассмеялся снова, опять наклонился к Лагатту. — Убьешь своего приятеля для меня? — В этом аду у нас все равно нет будущего, — ответил тот. Сид улыбнулся: — Бедные, бедные дети, — он сделал знак рукой. Слейтер увидел, как Лагатт неуверенно поднимается на ноги. Сердце забилось быстро, отчаянно. Это был их шанс, идеальный шанс. Сид привел с собой не так много спутников, и это были люди. Лагатт мог расправиться с ними. — Ну, так действуй, — сказал Сид, протянул руку и коснулся серебристых волос легионера мягким ласкающим жестом, кивнул на Слейтера. Это был шанс. Всего одно движение: молниеносно выхватить гладиус, ударить. Ни один человек не успел бы защититься. «Действуй», — подумал Слейтер. Лагатт повернулся к нему, спокойно подошел, обнажая меч. Слейтер непонимающе смотрел на него. Что он делает? Зачем? Положение у дверей было достаточно выгодным, чтобы… Потом он увидел глаза Лагатта, и ему сразу все стало ясно. — Не делай этого, — сказал он. — Мне очень жаль, Леон, — Лагатт нервно облизал губы. — Я буду о вас помнить. Слейтер пытался заставить тело двигаться, хотя и понимал, что никаких шансов нет. На заднем плане рассмеялся Сид, хлопнул в ладоши. И Лагатта распластало по полу гравитационной ловушкой. Сид подошел: — Обожаю драмы. Смотреть, создавать, участвовать. Лагатт смотрел на него ошарашенно: — Почему? Почему?! Сид рассмеялся снова, прикурил вторую сигарету: — Просто ты не в моем вкусе, малыш. Извини, — он протянул руку к Слейтеру, запустил пальцы в его волосы, не грубо, но настойчиво, удержал, не давая отстраниться. — Все-таки я до обидного постоянен. — Отпусти, — холодно сказал Слейтер, со второй попытки удалось сжать пальцы на рукояти гладиуса. Сид улыбнулся: — Нет, — он наклонился, поцеловал Слейтера, настойчиво и властно. Слейтер не сопротивлялся. Секунда, ему нужна была всего секунда, чтобы вытащить гладиус. Почти… По его языку скользнуло что-то маленькое и твердое, а потом по телу разлилась какая-то неодолимая слабость. Меч выпал из вмиг разжавшихся пальцев. Слейтер отупело посмотрел на Сида. Реальность распадалась и как будто уплывала. — Если ты действительно самый крутой, малыш, — Слейтер не сразу понял, что Сид обращается к Лагатту, — ты наверняка придешь в себя первым. Я советую тебе воспользоваться форой и свалить. Слейтер почувствовал, как его приподнимают, но никак не мог сконцентрироваться даже на этом ощущении. Последним, что он услышал, погружаясь в темноту, было небрежное: — Господа, собирайте безделушки и врубайте газ. Пора нам, а то я что-то заскучал. *** Уоррен, не отрываясь, следил за происходящим на проекциях терминалов охраны. Главный зал его не интересовал, а вот то, что происходило в заблокированных коридорах, не внушало оптимизма. Впрочем, это не шло ни в какое сравнение с тем, что творилось снаружи. Боевые машины СБ кружили вокруг Дворца словно осы, и сдерживало их пока только вполовину восстановленное после залпа с «Хаоса» силовое поле. Время шло, курить хотелось неимоверно. Боковая проекция демонстрировала, как в одном из заблокированных коридоров кто-то из охраны пытается вернуть контроль над выходами. Уоррен посмотрел на часы. Если Форкс опоздает, им всем грозило отправиться в биореактор. При условии, конечно, что они успели бы до него дожить. Чертов капитан всегда выбирал между эффектностью и практичностью не в пользу последней. Уоррен посмотрел на команду доступа к управлению гравитационной ловушки. Всего два кода. Одно нажатие, и Сида прижмет так же, как и всех, кому посчастливилось оказаться там в гостях у императрицы. Да, а сам, Уоррен, вероятно, станет нелицеприятным кровавым месивом. И, если уж начистоту, Уоррену и не хотелось нажимать на кнопку. Капитан был классным парнем. Увы, по совместительству, он был еще опасным психопатом, который стоял между Уорреном и рубкой управления «Хаоса». И не только. На секунду перед глазами мелькнуло воспоминание — тонкие пальцы придерживают край красного рукава, золотые волосы струятся по плечам. Времени думать об этом не было. Внутри кто-то маниакально отсчитывал минуты. Еще одна. И еще. Еще через три Сид и его отряд покинули главный зал и присоединились к Уоррену. — Привет, — капитан плюхнулся рядом с ним в кресло, посмотрел на мониторы. — Как дела у девочки? — Хуже, чем мы рассчитывали, сэр. Пока все указывает, что СБ будет во Дворце до того, как она доберется до главной шахты. Сид рассмеялся: — Ты всегда был пессимистом. — И что дальше? — Займись нашим грузом, — Сид кивнул на бесчувственного легионера. — И укрепи коридор Z-11. Гости — это мило, но не сегодня. — И как мне полагается это сделать? Заклеить его липкой лентой? Сид рассмеялся снова: — Ново, но не практично. Как насчет платформы поперек прохода? Силовое поле — это почти так же мило, как гости, — он повернулся. — Пойду навещу девочку. Соскучился я, становлюсь сентиментальным. *** Истощение батареи — пятьдесят процентов. Форкс смотрела, как серебристый световой луч дробится о стену там, где вместо провала темнела всего лишь маленькая впадина. Минуты, казалось, текли бесконечно, утекали в никуда. Ей не хотелось думать о том, что она не успеет. А она не успевала. — Бу! — громкий голос капитана и рука на плече заставили Форкс вздрогнуть и резко обернуться. Сид рассмеялся: — Ну и как у нас дела? — Хреново, — мрачно ответила она. — Мы не успеваем. И не успеем. У нас есть запасной план? Сид невинно посмотрел на нее в ответ: — Понятия не имею. У меня его не было. Форкс стиснула зубы, заставила себя не кинуться на Сида с кулаками: — Тогда советую срочно его придумать. Потому что иначе мы в полной... — Тише, — Сид прижал палец к губам, безмятежно улыбнулся. — Тише, девочка моя. Сначала проблема, потом ругательства. — Мощности не хватает пробить. Стена восстанавливается, если мы прекращаем долбить. Сид рассмеялся снова. Эта его привычка всегда бесила Форкс больше всего. — Печально. — Что будем делать, сэр? — Как быстро, говоришь, зарастает стена? — Доли секунд. Мы не можем пробиться к замку. Сид фыркнул, доставая из кармана миниатюрную бомбу, подошел к стене, отключил свое силовое поле: — Как сладко это звучит. На счет восемь. Ноль. — Сэр, вы с ума сошли? Вы не успеете! — Один. Два. Три, — Сид улыбался и говорил нараспев. — Сэр, не дурите. Если луч заденет бомбу, вы мясо. Опоздаете на долю секунду, и все зря. — Четыре. Если я погибну, трахни за меня легионера Леона. — Ни за что. Перестаньте. — Возьми вибратор из ящика у меня в каюте. Красный такой, с шипами. — Отойдите от стены, сэр! — Шесть. Семь. Восемь! Форкс нажала кнопку, Сид сунул бомбу в углубление и активировал защитное поле почти одновременно. Форкс включила энергетический резак снова. — Девять, десять, — продолжил Сид. Громыхнул взрыв, и, несмотря на защитное поле, Форкс почувствовала, как ее окатило волной жара. Свет был почти нестерпимым. А потом наступила темнота. Абсолютная, непроглядная, какая может быть только в каменной гробнице на глубине в несколько километров. Форкс как-то совершенно отчетливо услышала собственное дыхание. Мелькнула паническая мысль: что будет, если дополнительные аккумуляторы, которые они поставили на платформы, тоже перегорели, и чертовы штуки не полетят? Потом щелкнуло колесико зажигалки, появился крохотный огонек, выхватил из темноты лицо капитана. Улыбающееся, жутковатое и счастливое. Сид прикурил. Медленно, словно нехотя ожили их аэроплатформы, загорелись панели управления. Форкс сглотнула: — Давайте валить отсюда, сэр. На сегодня мне хватит острых впечатлений. *** Темнота расползалась по городу как зараза. Гасли вечные огни реклам и мягкие точки фонарей. Гасли световые сигналы аэрокаров, и они медленно опускались вниз на остаточном излучении аккумуляторов. Тихо и страшно. Несколько минут город агонизировал. Люди выскакивали на причалы, безуспешно пытались активизировать связь, кричали друг другу, кричали друг на друга. Потом наступила тишина. Потрясенная, абсолютная. Небо было чистым, прозрачным и бездонным. Задрав вверх объективы тысяч камер, выйдя на заваленные обломками улицы сотнями андроидов, кружась миллионом проекций, Бабочка смотрела на звезды. На бесконечную и свободную пустоту меж ними. *** Они вынырнули из подпространства почти у самой границы кольца следящих спутников. Двенадцать пиратских кораблей во главе с «Роджером». Схлестнулись в околопланетном пространстве с патрулем. Распались на группы, поливая бесконечным огнем военную базу империи, не позволяя боевым кораблям взлететь. Огромный крейсер медленно и величественно опускался на Фивон, на главную площадь перед Дворцом. Капитан Алекс Андерсен стоял на мостике, бесстрастно глядя на вымерший город, и едва заметно улыбался. — Сэр, — нерешительно позвал его Раллен. — В городе остался только один сигнал маяка. Все остальное словно вымерло. — Вас удивляет это, учитывая, с кем мы имеем дело? — спросил капитан. — Нет, сэр. Что прикажете делать? — Дайте залп по Имперской Военной Академии, — спокойно ответил Андерсен. — Сообщим о своем прибытии. *** Лагатт пришел в себя медленно, как будто выплывая из сна. Ощущение было странным и почти приятным. Раньше он всегда просыпался сразу. Лагатт лежал и чувствовал себя неплохо. Только почему-то лежал на полу. Осознание того, что произошло, накатило лавиной. Надежда на то, что ему удастся то, что не удалось никому из легионеров раньше. Отчетливое понимание, что любая альтернатива лучше, чем заживо гнить в проклятом Дворце. Глаза Слейтера. Не делай этого. Но Лагатт знал, что нельзя получить желаемое просто так. И в конечном итоге унизительное осознание, что им побрезговали. Просто вышвырнули как мусор. Почему? Он был лучше Слейтера. Сильнее. Моложе. Почему не он? В тот момент Лагатт ненавидел Хаотика Сида всей душой, как можно ненавидеть только того, кто предал твои ожидания. Вокруг было тихо и темно. Лагатт действительно очнулся первым. Надо было бежать, но бежать ему было некуда. Сердце стучало быстро, сильно. И больше всего не хотелось умирать. Когда очнутся остальные, младшего легионера Лагатта отправят на утилизацию. Не будет двух десятков лет впереди, не будет отпусков, не будет ни-че-го. Так не должно было случиться. Рука словно бы сама собой сжалась на рукояти гладиуса. Лагатт сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он выживет. Во что бы то ни стало выживет, не важно, от кого придется избавиться. Надо было уходить, пока еще оставался шанс. Уйти Лагатт не успел. Он услышал гул, когда разбилась часть стеклянного купола над главным залом и острые, как ножи, осколки посыпались вниз. Потом спустилась платформа. Платформа была шансом. Если бы удалось ее захватить… Гладиус сверкнул, отскакивая от защитного поля, и Лагатта отбросило назад. Он вскочил, упрямо и ожесточенно глядя перед собой. Потом увидел нацеленные на него дула бластеров. В центре платформы стоял человек в длинном кожаном плаще. Немолодой, массивный. Он стоял безупречно ровно, сложив руки за спиной. Лагатт посмотрел ему в глаза и почувствовал, как вдоль позвоночника прошла дрожь. Взгляд серых глаз был острым, жутким. Ощущение власти, исходящее от человека, подавляло, как будто одно его присутствие заполняло главный зал до краев и не давало дышать. — Капитан, сигнал исходит от него, — сказал один из стоящих на платформе. Человек в плаще оглядел Лагатта равнодушным взглядом и сказал: — Я ищу Хаотика Сида. Лагатт оскалился: — Я не знаю, где он. Он был здесь. Потом вырубил всех газовой гранатой и ушел. Капитан задумчиво огляделся вокруг: — Раллен? — Иных сигналов в округе не обнаружено, сэр. Даже связи. Все глухо. Капитан кивнул, посмотрел на Лагатта: — У вас есть нечто, что принадлежит мне. — У меня нет ничего вашего, — огрызнулся Лагатт. — Маячок у вас в волосах. Отдайте его, — спокойно пояснил человек. Лагатт инстинктивно дернулся дотронуться до волос. Действительно нашел крошечную «таблетку» маяка, сжал в кулаке: — Хотите получить ее — возьмите меня с собой на корабль, — уверенно сказал он, заставив себя не дрогнуть под тяжелым взглядом капитана. Капитан равнодушно отвел взгляд: — Оставьте себе. Раллен, его здесь нет. Мы улетаем. Сообщите команде, через десять минут все корабли должны покинуть околопланетное пространство. Платформа медленно заскользила вверх. Лагатт кинулся вперед: — Подождите! Подождите, пожалуйста! Я отдам! Капитан спокойно поднял руку, и платформа остановилась. — Я хороший боец, — Лагатт говорил быстро, отчаянно. — Я дорого стою. Вам будет выгодно взять меня с собой. Я умею убивать, очень хорошо умею. — Это не редкий навык, — спокойно ответил капитан. — Я легионер. Этот человек, Сид, которого вы ищете, забрал одного из наших. С легионером может справиться только другой легионер. Я вам помогу. Я ненавижу Хаотика Сида. Капитан задумчиво осмотрел его еще раз: — На моем корабле, молодой человек, мое слово — абсолютный закон. Я говорю вам прыгать, и вы прыгаете. Или вас выбрасывают в шлюз. Это понятно? — Да, — поспешно и с облегчением ответил Лагатт. — Да, сэр. — Капитан Андерсен, — подсказал тот, кого капитан называл Раллен. — Раллен, бросьте нашему новому другу трос. И поторопитесь. Если «Хаос» еще на орбите, мы не должны его упустить. *** Одной из причин, по которым «Хаос» уже больше шести лет оставался неуловим как для имперских войск, так и для многочисленных врагов Сида, была система маскировки корабля. Эсминцы Империи строились из специального сплава, мимикрирующего под окружающую среду в статичном состоянии. Достаточно было кораблю приземлиться и отключить все системы, кроме жизнеобеспечения внутренних отсеков, и он становился невидимым. На Фивоне, погрузившись на океанское дно, «Хаос» мог пробыть довольно долго. Но это делало отлет с планеты практически невозможным. После залпа по Дворцу, «Хаос» укрылся от радаров под толщей воды. Примерно через полтора часа к нему пристыковался маленький неприметный шаттл службы безопасности. Это произошло через двадцать минут после появления в околопланетном пространстве пиратских кораблей во главе с «Роджером». *** Стоило Форкс выйти из шаттла в шлюз корабля, и она немедленно почувствовала себя намного увереннее. Еще рано было расслабляться, но она знала, на что был способен «Хаос», гордилась им. Корабль внушал ей надежду. У входа их с капитаном встретил Ламия — как всегда собранный, безупречно красивый и высокомерный. Идеальный генетически улучшенный священник посреди пиратского сброда. — Кого же я вижу! Душа моя, любимая и единственная! — Сид приветственно улыбнулся, фамильярно приобнимая его одной рукой. — Ты отлично справился. Давно пора перевести тебя из врачей в пилоты. — Я предпочел бы, чтобы меня больше не обременяли подобными задачами, — холодно ответил Ламия, привычно пряча ладони в широкие рукава церковного одеяния. Сид только рассмеялся: — Конечно, без проблем. Я же тебе уже обещал. — Ты обещал мне это уже дважды, — напомнил Ламия. — Я полагаю, проблем не возникло? Форкс поморщилась, наглость бортового врача ее раздражала. Так же, как и попустительство капитана. Сид кривовато усмехнулся: — Мы всего-то взяли императорский Дворец. Что ты, какие могли быть проблемы? — Если никаких проблем нет, я предпочту вернуться к себе. Сид перехватил его за руку, дернул на себя: — Не сейчас. Я привез нам всем подарок, — он кивнул на бессознательного легионера на платформе. — Займись им и перенеси в мою каюту. — Ты хочешь, чтобы я ухаживал за этим животным лично? — в голосе Ламии отчетливо слышалась неприязнь. — Всегда говорил, что интеллект — это сексуально, — рассмеялся Сид. — Рассчитываю на тебя. Ламия безэмоционально кивнул и подозвал одного из команды: — Объект в каюту капитана. И пошевеливайтесь. Форкс подавила желание закатить глаза. Иногда Ламия бесил ее, как никто другой не умел. Даже Сид. — Сэр, вы уверены, что стоит оставлять легионера на врача? — поинтересовалась она. Капитан улыбнулся: — Нашему другу Леону, конечно, идут кандалы и ошейник, но я честно одел их не ради красоты. Это Форкс вполне устраивало. Тем более, что были вопросы и поважнее: — Когда мы улетим? — Как только наши имперские друзья с восточной военной базы смогут вывести свои корабли на орбиту и ввяжутся в драку. — Вы собираетесь… — Браво, девочка моя, — он ласково потрепал ее по волосам, зная, что ее это раздражает. — Именно. Я собираюсь спрятать дерево в лесу. Что может быть лучшим прикрытием для имперского эсминца, чем эскадра имперских эсминцев? — потом он рассмеялся и повысил голос, заставляя повернуть головы всех, кто находился в шлюзе. — Эй, ублюдки, мародеры и убийцы! Победа за нами! Гуляем! *** Уоррен ждал Сида в рубке управления, зажав позабытую сигарету в зубах и неотрывно глядя на проекцию околопланетного пространства. У военных сил Империи было больше кораблей и лучшее вооружение. У Андерсена — более выгодная позиция и стратегическое превосходство. Если бы кто-нибудь сказал Уоррену раньше, что можно удерживать Фивон с двенадцатью даже не особенно крупными кораблями, он бы не поверил. Теперь вот довелось увидеть лично. — Интересное кино? — весело поинтересовался Сид, ввалившись в рубку. Уоррен посмотрел на бутылку А-11 в его руке, и мрачно ответил: — Самое оно под такое пойло. — Нет ничего лучше синтетического алкоголя после успешной операции, — рассмеялся Сид. — А не рановато радоваться, сэр? — Долг капитана — поддерживать свою команду. Ты же понимаешь, — Сид невинно улыбнулся. — Я не мог отказаться выпить с ребятами. — Надираться сейчас не лучшее, что может сделать команда. Сид кривовато усмехнулся: — Больше от них не зависит ничего, кроме наших нервов. А ты же знаешь, как я люблю свои нервы, — капитан смотрел ему прямо в глаза, и через несколько секунд Уоррен отвел взгляд: — Я помню, сэр. — Вот и умница, — добродушно улыбнулся Сид. — О, похоже наши имперские приятели наконец-то начали выводить войска на позицию. Напомни, мы поменяли свои опознавательные номера? — Да, сэр. Хоть сейчас на маскарад. Сид рассмеялся: — «Сейчас» — мое любимое слово. Уоррен устроился в кресле контактного пилотирования, активировал проекции управляющих механизмов, чувствуя знакомое покалывание в пальцах. Запустил программу выхода из атмосферы. «Хаос» вынырнул из океана, стремительно набирая высоту. По полукружию обошел рванувший на перехват пиратский фрегат, прошел через группу из пяти имперских кораблей, сбивая строй. — «Роджер» прямо по курсу, капитан, — бросил Уоррен, уходя вбок. — На таран, в последний момент подай вверх и отключи все внешние системы на пятнадцать секунд. Потом дашь полное ускорение, и переходи в гипер. Обожаю исчезать с радаров. — Есть, сэр. Сид приблизил проекцию «Роджера» ближе, улыбнулся, рассматривая главный иллюминатор, словно и правда мог увидеть там капитана Андерсена. Потом «Роджер» дал залп из главного орудия. Серебристый поток света прочертил в черноте космоса линию, разбился о защитный экран «Хаоса». — Повреждение поля 25… 45… 55 процентов. Сэр, надо… — 75, Уоррен. И уходи. Уоррен стиснул зубы, следя за стремительно сменяющимися цифрами: 60… 66… 71… 76… Уоррен рванул корабль вверх, в последнюю секунду избежав столкновения с имперским фрегатом, активировал отключение всех систем. Зажмурился в наступившей темноте, отсчитывая про себя секунды. 15, 14… цифры и удары сердца… 12… 11… если их успеют засечь в визуальном поиске, они окажутся в своей личной версии тира… 8, 7, 6, 5… чертов придурочный капитан… 4, 3, 2… везучий ублюдок… Ну же! 1… «Хаос» ожил, рванул вперед на максимальной скорости, опаляя силовой экран «Роджера» огнем из ускорителей, взвыло предупреждение о перегрузке, а потом корабль черной молнией мелькнул и пропал. «Хаос» перешел в гипер. Уоррен обессиленно откинулся в кресле, устало провел ладонями по лицу. Услышал, как рядом радостно и свободно смеется капитан: — Вот видишь, проще простого. Уоррен почувствовал почти неодолимое желание его ударить. Справился, хоть и с трудом: — Надеюсь, оно того стоило, сэр. Сид засмеялся снова: — Ну, выручка с продажи синей пыли, плюс безделушки из дворца, и наша доля от того, что Лис успел пощипать со столичных банков, когда мы вырубили всю систему. Это, конечно, не считая главного трофея, генетический материал которого стольким нужен. — Черт, — только и смог сказать Уоррен. — Сколько? — Пара миллиардов имперских единиц. Уоррен почувствовал, как пересыхает в горле. Сумма была громадной. Хватило бы на покупку уже адаптированной планеты, и вовсе не на окраине: — Черт, — повторил он. — Мне надо выпить. Сид поставил перед ним свою бутылку, сладко потянулся: — Угощайся, друг мой, и задай курс на Равону, как выйдем из гипера. А я пока пойду навещу главный приз, — он лукаво подмигнул Уоррену и направился к двери. — Пора, в конце концов, спасать мою несуществующую личную жизнь. *** Капитан Андерсен сидел в капитанском кресле в темноте. Курил, задумчиво рассматривая крохотный маячок. «Роджер» покинул околопланетное пространство Фивона час тому назад. С тех пор капитан молчал. Раллен решился подойти к нему только теперь: — Капитан, сэр, нам нужно, чтобы вы определили курс. Какое-то время Андерсен не отвечал, потом задумчиво спросил: — Полагаю, даже если я посоветую курс лично для вас, Раллен, вы меня не послушаете? Раллен почувствовал, как против воли вытягивается перед капитаном в струнку: — Нет, капитан. Андерсен усмехнулся, выпустил струю дыма, прищурился, глядя в иллюминатор: — Курс на Нью-Таурус. Мне нужна информация. — Так точно, сэр, — Раллен коротко поклонился. Потом помедлил несколько секунд и все же спросил. — Что делать с новичком с Фивона? — Изолируйте на стандартные десять дней карантина, после допросите с сывороткой правды. — Будет сделано, сэр, — помолчал еще немного, все еще не решаясь уйти. — Вы хотите, чтобы я отдал маячок на экспертизу? — Не трудитесь, — ответил Андерсен. Нажал крохотную кнопку на миниатюрном механизме, и в воздухе возникла проекция Хаотика Сида. Сид курил и улыбался. Не издевательски, а дружески, почти смущенно, потом посерьезнел и заговорил торжественно: — Если ты смотришь это послание… — рассмеялся на середине фразы. — Шучу, скорее всего, я все-таки жив. Спасибо, что ты пришел, и прости, что лично мы так и не пересеклись. Вот и все пока. Бывай. — И тут он снова улыбнулся, как-то до странности тепло, и проекция истаяла сигаретным дымом. Андерсен запрокинул голову и расхохотался — громко, хрипло и жутко.