I'm obsessed with his smell (Summer Love)

Мы зашли в дом. На диване сидела какая-то парочка, готовая заняться сексом прямо в гостиной. — Где ваши родители? — спросил я Хаззу. — Уехали к друзьям на два дня. Сказали, что не в силах будут этого видеть. Я даже и не помню, что он ответил — я не слушал его. Я ужасно хочу его, и это затуманивает мой разум. Мы поднялись по лестнице на второй этаж, я буквально впечатал его в стену и стал разрывать его губы поцелуями. Он оттолкнул меня. — Всё в комнате, прошу тебя. Я не настолько пьян, чтобы начинать это здесь. Я быстро закивал головой. Блин, я не соображаю. Он прав. Тем более, что комната совсем близко. Мы кое-как завалились в его комнату. Я должен собраться. Он пьян, а не я. Да, я хочу наброситься на него, но я должен для начала хотя бы закрыть шторами окна, которые у него до пола. Гарри запер двери на замок. Я принялся закрывать окна темно-синими шторами. — Луи, у меня бушующая буря в штанах. Там просто вулкан, желающий взорваться. Я развернулся к нему лицом и бросил взгляд на его «вулкан». — У тебя стояк в штанах, Хазза. И я продолжил свое дело. Гарри нежно обнял меня сзади, целуя мою шею. У меня мурашки по коже, даже холодок пробежался. Я запрокидываю голову назад, тяжело вздыхая. Он лучший. Каждое его касание лучшее. С моих губ снова слетает «я люблю тебя», но я молчу, просто разворачиваюсь к нему лицом и целую. Его мята заглушает даже спиртное. Я улыбаюсь сквозь поцелуй. — Ты готов? Гарри утвердительно кивает, глупо улыбаясь в ответ. Я уложил его на постель и продолжил целовать. Становится жарко, волна возбуждения скоро накроет, ведь его «вулкан» упирается в меня, я еле сдерживаюсь, но ему ещё хуже. Я поспешно расстёгиваю его ширинку, он краснеет, а я улыбаюсь. Но я хочу его подразнить. Стаскиваю с него эту отвратительную красную кофту, затем снимаю его футболку и кидаю их на пол. Я снова впиваюсь в его губы и уже стягиваю с него штаны. Я избавил его от всей одежды. Как он прекрасен, я не могу оторвать глаз. Я не верю, что это не сон. Целую, чтобы насладиться его губами снова. Мне кажется, что он может сейчас испариться. Он словно ангел, которого я должен опорочить, и я боюсь, что он пожалеет об этом. Но Гарри настаивает, жалостливо постанывая в мои губы. Я знаю, что он чувствует сейчас, но я не знаю что делать, я растерян. Он хочет меня, но я боюсь, что наутро наши отношения испортятся. Я чувствую, что он уже не может терпеть, но ничего не могу с собой поделать, я боюсь. Снова всё впервые. Я впервые боюсь переспать с кем-то. Гарри смущён, ему стыдно, я вижу это. Он начинает нервничать, потому что я, осёл, просто лежу на нём и ничего не делаю, когда он извивается подо мной от жажды секса. И это неудивительно, что он уже начал удовлетворять себя сам. Я понимаю, я его прекрасно понимаю. И я должен начать что-то делать, пока не угробил наш первый раз. И меня больше волнует, что это его первый раз, в котором он доверился именно мне. Я должен сделать всё идеально. Он краснеет. Я целую его в губы, чтобы он успокоился, и накрываю его руку своей. Я повторяю за ним движения, и мы делаем ему это вместе. Мне это нравится, мне нравится касаться его горячей и потной руки. Он стесняется, но не может остановиться. Я ускоряю его движения рукой. И всё же я не выдерживаю и любуюсь его разгорячённым телом. В нём всё прекрасно, я не вижу ни одного изъяна. — Всё хорошо, спокойно делай это при мне, — говорю я, чтобы он успокоился и перестал краснеть. Но Гарри краснеет ещё больше, я снова целую его и убираю его руку. Хочу лично касаться его кожи, хочу сам делать это ему. Хазза хватается руками за мои плечи, он закрывает глаза и стонет. Я вижу, что он впервые это испытывает, на моих глазах появляется похотливая улыбка. Как я счастлив касаться его и слышать эти хриплые стоны. Я ускоряю движения, он стонет громче, сильнее сжимая мои плечи до покраснений. Мне кажется, он никогда толком и не делал этого себе, потому что как-то уж бурно он реагирует, но мне нравится это. И мне нравится, что я сейчас даже боюсь употреблять какие-то пошлые словечки, — всё слишком нежно. Я целую его снова и снова, ускоряя движения рукой. И пока он не достиг... кульминации, я вспоминаю об анальной пробке. Достаю её из кармана, Гарри распахивает глаза и краснеет ещё больше. — Это будет твой первый раз, я не хочу пока что входить... лично, — поясняю я до того, как он задал вопрос. — Мне всей выпивки мира не хватит, чтобы принять тот факт, что ты решил воспользоваться этой штукой. — Расслабься. Я просто не хочу, чтобы тебе было больно. Я позабочусь о тебе, просто доверься мне. Он кивнул и прикрыл глаза. — Я должен раздвинуть ноги? — Да, и расслабиться. Я сажусь между его ног, нервничаю, руки потеют. Смотрю на его лицо. Глаза закрыты, нижняя губа закушена, он побледнел и затаил дыхание. — Расслабься, тогда не будет больно вообще. Он кивнул. Я беру его за руку, снова переплетая наши пальцы между собой. И я делаю это, пробка проникает в него. — Расслабься, Хазза. — Да, это не больно, — говорит он охрипшим и пропавшим от волнения голосом. Его глаза распахиваются, когда пробка заходит ещё глубже. Я внимательно слежу за его реакцией, вижу, ему нравится. Я немного успокаиваюсь. Гарри хватает второй рукой меня за запястье. — Больно? — всё же обеспокоенно спрашиваю я. — Нет, хорошо, мне нравится. Я улыбаюсь. Ввожу пробку чуть глубже и опускаюсь, ложась на Гарри. Я целую его. Всё прошло? Точнее, всё самое страшное прошло? Ему нравится? Я счастлив. И я счастлив смотреть на это бледное, но расслабленное лицо. Я целую эти малиновые губы, и мне плевать, что я остался неудовлетворённым. У нас будет ещё время, а его первый раз должен быть именно таким. — А ты не войдёшь в меня? — неуверенно и скованно спрашивает он до сих пор осевшим и бесшумным голосом. — В другой раз. — Спасибо. И я понимаю, что снова самому себе доказываю, как сильно я влюблён в него. Не будь это Гарри, я бы уже давно забил на то, что ему больно. Но я сдерживаюсь, я должен сейчас потерпеть. Мы переспим в другой раз, я знаю. Я снова много думаю, просто смотря на его лицо. Он великолепен. Особенно сейчас, когда стонет. На улице играет громко музыка, и этот факт разрешает Гарри стонать в полный голос. И его стоны лучше любой самой красивой песни в мире. — Лу, — громко стонет он, извиваясь. Я усмехаюсь и помогаю ему кончить, сделав пару движений рукой, точнее пробкой. Всё? Его первый раз прошёл? — Луи, — я улыбаюсь, целуя его в губы. Гарри, полностью обнажённый, полностью удовлетворённый, обнимает меня и целует, он что-то шепчет, кажется, он благодарит меня, но я не понимаю, что он говорит, а просто улыбаюсь, укрывая его одеялом. Я прижимаю его к себе, и я счастлив, потому что он сейчас засыпает в моих руках. Хазза прижался головой к моей груди. Я целую его макушку. Он что-то мурлычет мне в грудь и заставляет меня чувствовать себя самым счастливым человеком в мире.