Время собирать камни

Рассвет застал беглецов на болотах. Драйзер вел их другим путем, срезая путь к городу. Это была опасная тропа, по которой даже местные не рисковали ходить, и Джек хорошо понимал их, особенно когда лошадь в очередной раз проваливалась по круп в ледяную воду, сломав тонкий наст. Но священник каждый раз успокаивал его и говорил, что здесь брод, и что скоро топкие места закончатся. Джек изрядно продрог в мокрых сапогах, да еще и сверху моросило что-то среднее между ледяным дождем и мелкими стальными иглами, от чего немело лицо, и глаза можно было держать открытыми, только сощурив их до щелочек. Вор замерзшими пальцами надвигал поглубже капюшон плаща, который отдала ему Грета, и с тяжелым сердцем вспоминал прощание с деревней. Драйзер пришел в дом старосты, где ударил в колокол, созывая всех не для обещанной вечерней проповеди, а для дурных новостей. Вор с тоской смотрел тогда на этих людей, одетых по-праздничному - они слушали о надвигающейся беде, обнимали друг друга и с отчаяньем взирали на Пса Господнего, который сказал им, что не сможет их защитить. Джек каждого из них знал по имени, и вот он смотрел на них в последний раз. Николас тогда предложил на время налета покинуть деревню, переждать всем селом в старой охотничьей избушке и землянках, оставшихся с прошлой войны. А потом деревенские спешно собирались, упаковывая самое дорогое, а Джек с Драйзером выносили из своего жилища все, что могло пригодиться в дальнейшем местным. И священник сам поджег дом, в котором прожил почти десяток лет, а после ни разу не обернулся на дым пожарища. Грета плакала все время – когда отдавала этот плащ, и когда обнимала Джека на прощание и лепетала, чтобы тот пообещал, что они еще встретятся. И Джек обещал, а Драйзер не метнул на него ни единого укоризненного взгляда за эту ложь. Наконец, под ногами лошадей перестало чавкать, и тропа белой льдистой змеей завилась перед путниками. Джек поравнялся с Драйзером, ему хотелось говорить ему что-нибудь, но он совершено не умел подбирать слова утешения - все они казались ему ненастоящими на фоне молчания этого человека. Но, когда они вышли в пустоши, за которыми на расстоянии дня пути лежал Минарей, священник заговорил сам. -Я никогда не обращался за помощью к магам и торговцам артефактами. Джек посмотрел на него с удивлением, пытаясь понять, с чего бы тот о них заговорил. -Но, мне кажется, по приезде в город мы могли бы…- Драйзер замолчал, глядя вперед и очевидно собираясь с духом, чтобы договорить.- Учитывая, что все магические вещи, которые остались от былых поколений, были сделаны с помощью всех этих нечестивых тварей из Преисподней, мне бы не хотелось… -Что?- нетерпеливо подогнал его Джек.- Зачем ты решил к ним обращаться? -Ты теперь беззащитен перед Бальтазаром,- наконец, выдал он.- Нам бы следовало найти для тебя оберег. Я опасаюсь, как бы теперь, взяв твой след, Валефар не направил погоню прямиком за нами. В конце концов, на пепелище можно найти много твоих вещей, с которых он сумеет взять след, а угли демону не помеха. -Как скажешь,- согласился Джек, понимая, что тот прав.- Только я уверен, что такая штука будет дорого стоить. У них вообще все дорого стоит, потому что вещи-то редкие, и сделать их больше уже никто не может. Я даже слышал, что у них продаются маски, меняющие лица. Нам бы тоже пригодились такие, правда? - он слабо усмехнулся. -Больше необходимого мы у них брать не будем,- отрезал Драйзер, и Джеку пришлось согласиться и с этим, денег на такую штуку у них бы все равно не хватило. -Как думаешь, Бальтазар попытается последовать за нами к морю? -Зависит от того, насколько сильно ты ему нужен. Мне кажется, он довольно настырный, учитывая то, что его услуги явно не помешали бы Бонапарту в самом начале его бунта, а вместо работы с ним он колесит по стране в поисках тебя. -Ага,- мрачно подтвердил Джек.- Я бы еще понял, если бы за мной Наполеон ездил – мы хотя бы знали друг друга лично. Но этот Бальтазар, ума не приложу... Очередной порыв ледяного ветра заставил его умолкнуть. В конце концов, беседовать при такой погоде, да еще и верхом было сложно. К вечеру степи засыпало снежной крошкой, и хоть продвигаться вперед стало сложнее, поземка быстро заметала лошадиные следы, что было на руку беглецам. В густых метелящих сумерках огни Минарея возникли впереди совершенно неожиданно, как будто город вырос из-под земли. Джек поравнялся с Драйзером и предложил ему въехать в город по отдельности. И даже поменяться лошадьми - скакун Теодора, светлый и высокий, был слишком приметным, и стража на воротах, привыкшая к визитам Пса Господнего, мгновенно узнала бы внушительную фигуру с мечом на таком коне. Драйзер какое-то время обдумывал это предложение, даже бросил на Джека преисполненный странной недоверчивости взгляд, но, в конце концов, согласился. Они уговорились встретиться у таверны, которая располагалась возле рынка и неподалеку от жилища священника, который предоставлял им кров во время поездок за покупками. Прежде чем отъехать, Джек наклонился к Драйзеру, рискуя сверзнуться с седла, сжал его руку и прошептал: "Все будет хорошо". Теодор на это слабо улыбнулся, но ничего не ответил - тем не менее, пока Джек ехал к городским воротам, глаз с вора он не сводил. В воротах Джек замешкался, выискивая в поклаже, навьюченной на лошади монету, чтобы заплатить стражникам въездную пошлину. Когда Пес Господень ехал сюда открыто, никаких денег с него не смели требовать, однако сейчас Джек надеялся, что у Теодора есть что-нибудь с собой, чтобы без лишнего шума пройти в город. -Комендантский час в Минарее,- сообщил ему бородатый пожилой вояка, принимающий монету.- За час до полуночи ворота запираем, и выезжать в пустоши запрещено. -А что так? Война что ли?- спросил Джек дружелюбным тоном, хотя это известие не на шутку встревожило его - как бы Драйзер не прозевал момент закрытия ворот. Да и к тому же, он надеялся, что им не придется ночевать в городе - для их же безопасности правильнее было бы выехать сразу же после встречи со знакомым Теодора. -Тю, да ты из деревни глухой пожаловал, не иначе! - сокрушенно воскликнул стражник.- Ты что не слыхал про военный сбор? Про стаю головорезов, которую собрал этот самозванец Бонапарт? Бунт в стране начался, вот что! Говорят, все селения южнее Моровых болот уже под ним, и туда же стекается весь этот крестьянский и наемничий сброд! Ну и времена настали, ей богу - только очухались от одной войны, как на тебе следующая... Да ты едь давай, чего встал! Холодно тут с тобой лясы точить! -Ладно-ладно, иди грейся, служивый,- отозвался Джек, жалея, что на дворе такая погода, и болтливый стражник не готов делиться новостями дальше. Но едва он тронул поводья лошади, как из подворотной тьмы на свет выбралась какая-то тень и метнулась под ноги скакуну. Тень оказалась небольших размеров шавкой, которая залилась лаем на всю округу, вспугнув коня так, что тот встал на дыбы. В морозном колком воздухе лай перетек в какие-то рычащие хлюпающие звуки, и, вцепившийся в шею лошади Джек краем глаза рассмотрел, как под лапами мелкой твари плавится снег, как мостовую за ней метет несколько хвостов, и что в пасти ее белеют змеиные зубы. Конь Драйзера помчался вперед, не разбирая дороги, едва не размазав это существо по булыжникам. Стражник прокричал ему вслед несколько ругательств, но Джек, занятый попытками остановить лошадь и при этом не скатиться с седла, ничего не расслышал. Конь затормозил только у самой центральной площади, распугав при этом несколько поздних прохожих и пьянчуг у таверны. Джек, взмокший насквозь от страха и попыток остановить зверюгу, обругал его последними словами, но удержался от того, чтобы треснуть ему между ушей. Не хватало еще, чтобы того опять понесло. Разворачивая лошадь в сторону места, где они условились встретиться с Драйзером, он подумал, что может оно и к лучшему. Та тварь не была простым животным, и никакой собакой она не была. Она явно ждала именно его, и теперь Бальтазар наверняка знает, что Джек в Минарее. Хорошо, что хоть это создание не увязалось за ним, оставшись где-то там у ворот. Впрочем… Джек поежился, надвигая капюшон на самый нос и кося глазами на темные углы и подворотни. Бальтазаровы демоны могут таиться в ночи где угодно. Может, они прямо сейчас следят за ним, а у него нет перед ними никакой защиты. Вор начал молиться про себя, в первый раз в жизни так искренне и отчаянно – потому что сейчас рядом с ним не было никого, кто бы мог помешать нечистым силам вцепиться в него. Вернувшись к таверне, Джек спешился и подвел лошадь к коновязи, отказавшись от услуг подлетевшего мальчишки, который вознамерился поухаживать за уставшим скакуном. Вблизи окон таверны, из которых сочился теплый свет, и за которыми раздавались взрывы смеха вместе с музыкальными трелями, было не так страшно. Даже если что-то и таилось в тенях, у Джека было ощущение, что он в любой момент сможет броситься в дверь и оказаться рядом с людьми, и будет спасен. Впрочем, шорохи мальчишки, примостившегося под навесом, все равно здорово нервировали. Заслышав цоканье копыт, Джек каждый раз подавался вперед в надежде, что это священник, но всякий раз разочарованно и тревожно отступал, выяснив, что это не он. Впрочем, когда Джек начал приплясывать на месте от холода, Драйзер все-таки появился из-за домов и подвел лошадь Джека к условленному месту. Вор бросился к нему, едва завидев, как будто они расстались не час назад, а, по меньшей мере, месяц. -Меня заметили! – срывающимся шепотом сказал он, вцепившись в руку священника. -О чем ты?- спросил священник, хмурясь и нагибаясь к нему. -У ворот был демон. Он узнал меня и бросился ко мне, но я сумел убежать. Бальтазар уже знает, что я здесь,- Джек боязливо оглянулся, опасаясь, что теперь, когда два разыскиваемых колдуном человека воссоединились, на них со всех сторон нападут засевшие в засаде нечистые твари. -Это плохо,- констатировал Драйзер, выпрямляясь и тоже машинально оглядываясь.- Но раз никого здесь сейчас нет, то возможно мы сможем отсидеться где-нибудь, пока ворота не откроют. -Тебя не узнали? -Мне кажется, нет. Но в таких вещах нельзя быть уверенным. Идем,- Драйзер подал повод Джеку и пошел за своей лошадью. Вор нервно погладил коня по морде и мысленно ободрил себя заверением, что все будет хорошо. Роскошный дом Минарейского священнослужителя выглядел негостеприимной громадиной в холодной темноте ночи. В нем не горело ни одного окна – то ли все уже легли спать, то ли шторы были задернуты так плотно, что сквозь них не проникало ни единого лучика. Едва путники приблизились к воротам, надежно запертым на ночь, во дворе тут же послышался злобный многоголосый лай. В темноте вспыхнула полоска света, которая тут же схлопнулась, оставив после себя быстро приближающийся огонек. -Кто здесь?- послышалось пугливое за воротами, и в пределах видимости путников появилось молодое безбородое лицо послушника, освещенное фонарем. -Скажи хозяину дома, что прибыл Теодор Драйзер и настаивает на немедленной встрече,- священник стянул с головы капюшон, и послушник подслеповато прищурился, всматриваясь в его лицо. -Святой отец!- воскликнул он, пораженно и обрадованно.- Каюсь, не признал! Времена неспокойные, в городе полно чужаков, и мы не ждали никого в такой час!- говоря это, он поспешно отпирал ворота, впуская двух путников во двор. – Отец Вильям обрадуется, узнав о вашем приезде. Он постоянно говорит о вас, с тех пор как этот мятежник объявил о своем самоуправстве. Ох и достанется же теперь от вас этому Бальтазару, сатанинскому отродью, прости меня Господи… Джек на этих словах покосился на Драйзера, тот и бровью не повел в ответ на все эти пустые упования, вероятно не собираясь размениваться на объяснения перед послушником. Непрекращающийся лай собак привлек внимание владельца поместья, и отец Вильям самолично вышел наружу, кутаясь в плащ с меховой опушкой, чересчур помпезный для того, чтобы служить одеянием человеку в сане. -Что тут происходит? На кого так псарня разошлась?- грозно вопросил он, ослепленный светом собственного фонаря. -Доброй ночи, отец Вильям,- поприветствовал его Драйзер, прежде чем послушник успел сказать что-либо. -Да это же никак сам Пес Господень!- воскликнул тучный священник, ставя фонарь на порог и делая несколько шагов по снегу навстречу гостю.- А я уж переживал, как это к вам гонца с вестями отправить. Говорили, вас уже искали приспешники Наполеона, а то и сам он лично - в монастырском приходе. Я так обеспокоился с тех пор… Джек почувствовал, что у него от отвращения руки сам собой сжимаются в кулаки. Этот жирный гад слышал об этом всём, но даже не почесался, чтобы предупредить своего «друга», боясь рисковать своими людьми и ресурсами. -Вы же держите пусть в столицу, верно?- спросил священник, привыкая к полутьме глазами и рассматривая походное облачение прибывших. – Во дворце явно ждут вашего прибытия с нетерпением. Я даже… Думаю, я даже отправлю голубя с этой вестью сегодня же. И вы… Вы верно заночевать у меня хотели? Даже Джек уловил опасение в голосе отца Вильяма, а так же намерение высказать ряд оправданий, почему это невозможно. Мало того, что этот жирдяй побоялся пошевелить хоть пальцем, чтобы помочь, так еще и сейчас страшится, что вслед за Драйзером в его дом могут пробраться какие-нибудь наемники, которые за ним охотятся. -Понимаете ли, у меня тут…- начал было он, когда послушник опрометчиво встрял: -Я натоплю в гостевых покоях!.. -Мы не можем предоставить кров брату Теодору,- с нажимом перебил его отец Вильям,- потому что гостевые покои уже заняты. К нам должны прибыть люди Его Величества на постой. Сегодня после полуночи. Послушник удивленно захлопал глазами, явно впервые об этом слыша. -Вот же жирный кусок дерьма…- пробормотал себе под нос Джек, но так, что все присутствующие его, несомненно, услышали, однако Драйзер сказал, повысив голос и заглушая тем самым комментарий спутника: -Не стоит утруждать себя, отец Вильям. Мы прибыли не на постой. Хозяин дома видимо почувствовал такое облегчение, что тут же забыл услышанное оскорбление. -Я приехал, чтобы отдать вам принадлежащее храму,- с этими слова Драйзер отвязал от седла сверток с дорогими церковными книгами, футлярами с реликвиями, драгоценными священными атрибутами, которые в разное время были переданы ему на хранение. Сверток этот он опустил в руки послушнику, который, казалось, все больше и больше терялся в происходящем, поэтому принял вещи без сопротивления. -Вы умеете сохранять то, что принадлежит всем нашим братьям,- продолжил Драйзер, обведя взглядом обширное поместье, явно намекая, что сохранять это следует не таким способом,- и уповаю на вашу честность. Я верю, что вы отвезете все это в столичный собор, где подобным вещам и надлежит быть. Что же до голубя, которого вы отправите сегодня, сообщите правителю, чтобы не ждали меня и искали другого клирика. Я не стану сражаться с Бальтазаром под его знаменами. -Что?- не веря своим ушам, переспросил священник. -Я покидаю страну,- уточнил Драйзер, беря коня под уздцы. -Немыслимо!..- едва ли не шепотом воскликнул отец Вильям, но после закричал:- Как же все мы! Как же война?!.. Это… Это измена! Предательство! Так и знайте! Вы не имеете права уйти вот так! Вы давали клятвы! Вы присягали! Вы… -Вы тоже. Собирайтесь на войну, отец Вильям. Скопленные в вашем доме средства помогут королю снарядить в бой целый полк. -Да как вы смеете! Побойтесь Бога! Предатель! Вы не можете всех нас бросить!.. Это отец Вильям шипел уже в спину уходящим. Джек с неподдельной гордостью смотрел снизу вверх на Драйзера, а тот думал, что не так уж тяжело ему было все это говорить. Послушник машинально ощупывал сверток с баснословно дорогими вещами, потерянно размышляя о том, что они, несомненно, должны попасть в собор до того, как война захлестнет страну – чтобы местные монахи успели надежно все спрятать. Он смотрел вслед уходящему Псу Господнему, которому отец Вильям сыпал вдогонку проклятья, и думал о том, что теперь не осталось надежды. Ушел всего лишь один человек, а война уже проиграна. *** -Я понимаю, что тебе это все не нравится. Но уж лучше так, чем на улице. -Мы у всех на виду. -То, что лежит у всех на виду, чаще всего и не находят. Джек и Драйзер поднимались по лестнице на третий этаж таверны, расположенной совсем рядом с домом отца Вильяма. Ворота города были закрыты до утра, знакомых и друзей ни у одного здесь не было, да и, что уж говорить, оба изрядно устали после дня пути на такой зверской погоде. Оба были измотаны и физически, и эмоционально, и нуждались в отдыхе. -Это первое место, где бы они стали нас искать,- продолжил высказывать свои опасения Драйзер. Но Джек это уже воспринимал как пустое ворчание, выхода у них все равно не было. -Наоборот. Им и в голову не придет, что ты будешь ночевать в какой-то там таверне, как проезжий крестьянин. Да и вряд ли они полагают, будто мы так мирно путешествуем вдвоем,- вор понимал, что это пустые увещевания, и риск от ночлега в таверне действительно велик. Но они были бы в опасности в любой точке города с этими демоническими ищейками Бальтазара, так почему бы при этом не заночевать в тепле, а не в какой-то там подворотне. -Подумай еще о том, что ты в этом городе – все еще представитель закона, а все, кто за нами гонится – нет,- продолжил Джек.- Им будет сложно начать открытую заваруху в месте, где столько людей. Им тоже сложно. И мы не можем быть уверены, что кроме демонов в Минарее и впрямь есть кто-то из их людей… -Я ценю твои попытки успокоить нас обоих,- сказал Драйзер, останавливаясь у двери их комнаты и бросая на него теплый взгляд. -Что, непривычно ощущать себя в бегах?- прищурился Джек. Священник помрачнел, очевидно, полагая, что сейчас не время для шуток, а вор считал, что как раз таки время. Потому что только так можно было не сойти с ума от постоянного напряжения и ожидания неведомых засад и нападений - уж он-то знал это по опыту. Трактирщик сказал им, что у него есть только одна свободная комната, рассчитанная на одного человека, но Джек заверил его, что им такой вариант подходит и выклянчил дополнительный плед, чтобы один из них отоспался на полу. Комнатка походила на чердак. Кроме кровати, в ней был еще стол со свечой и запыленное окно. Свободного места едва хватало, чтобы сделать два шага. -Думаешь, я помещусь на столе?- со смешком поинтересовался Джек, теснясь к стене, чтобы дать место Драйзеру. -Глупости. Мы уже помещались на одной кровати,- тот сел на постель, распутывая завязки плаща. -Хозяин сказал, что за ужином придется спуститься самим. Стоит пойти мне, я привлеку меньше внимания. -Хорошо. Ты прав в том, что нам стоит искать положительные стороны в сложившейся ситуации. Завтра перед выездом мы сможем попасть к магу, купить у него что-нибудь, и ты снова станешь недоступным для Бальтазара. А так… Я могу лишь читать над тобой молитвы ночью. Без особой уверенности, что это теперь отпугнет Валефара. -Лучше поспи, это явно будет полезнее,- Джек оглядел комнату снова.- Что ж, кажется, нам здесь будет уютно. Совсем неплохо для перевалочного пункта. Думаю, нам с тобой придется ночевать в местах и похуже. Не будем тянуть с ужином, быстрее ляжем спать – раньше встанем,- с этими словами Джек снова натянул на свою приметную рыжую голову капюшон.- Не высовывайся. Скорее всего, мне скажут подождать, пока все приготовится, так что не волнуйся попусту. -С каких пор ты стал давать мне указания?- поинтересовался Драйзер, поднимаясь и раскладывая свои вещи на столе, но в голосе его не слышалось настоящего укора. -Это все забота, а вовсе не указания, сам знаешь,- отозвался Джек и скрылся за дверями. Пока они были вместе, Джека не покидало ощущение, что все будет хорошо. Что какие-то неведомые добрые силы уберегут их и позволят проскочить через все, что отделяло их свободы. Но расставаясь с Драйзером, пусть даже на короткое время, он начинал бояться, что мир даст трещину между ними, и их разметет по разные стороны зарождающейся войны. Он не представлял себе, как сможет быть без него и как сумеет вернуться к прежней жизни – да и сумеет ли… Внизу в зале по-прежнему располагалось много людей. Даже если бы у беглецов была возможность торчать у всех на виду, они бы просто не нашли места, чтобы сесть. Зал полнился гомоном, теплом факелов и свечей в лампах, запахами кислого пива, пережаренного мяса и специй, вонью десятков тел и пьяной руганью. Стараясь ни на кого не смотреть, Джек пробрался к стойке, за которой орудовал хозяин заведения и, подсев к старику, приунывшему за своим кувшином пива, он дождался, пока трактирщик обратит на него внимание. -Ужин на двоих, будь любезен,- попросил вор, показывая деньги. -Придется обождать,- послышался вполне ожидаемый ответ, и Джек понятливо кивнул, со вздохом размещаясь поудобнее на колченогом табурете. Он принялся украдкой рассматривать старика, по старой привычке оценивая, сколь беззащитно висит кошелек на его поясе. После он пробежал глазами по грязной, залитой пивом стойке, по блюду с сухариками и солеными семечками, и занял себя наблюдением за мечущимися возле очага кухаркой и служанкой. Шум накатывал в спину волнами и Джек, чувствующий себя довольно взвинченно и напряженно после встречи с демоном у ворот, боялся впускать в уши отдельные разговоры. Потому что он знал - при такой ситуации в стране все будут говорить об одном и том же. И в очередной раз слышать имена своих преследователей на сон грядущий ему хотелось меньше всего. Но невольно зацепившись за случайную парочку слов, он мгновенно одеревенел и весь превратился в слух. -…этот Пёс Господень! Не так уж он и крут, раз прячется от всех в своих болотах. Когда Наполеон доберется до него, от него мокрого места не останется. А его голова, насаженная на пику, послужит отличным знаменем – то-то его величество наложит в штаны, когда увидит. -Потише, малой, ты еще не в свободной столице, чтоб такое орать… -А чего? Кто к вам, здоровякам, тут посмеет сунуться?.. -Томми перебрал немного, вот и орет, как дурень. Не обращай на него внимания. -Я до сих пор не понимаю, почему командир сказал взять его с собой. -Потому что я узнаю Джека, когда увижу. Сами же слышали, час назад эта тварь приходила с известиями и говорила, что он, наконец, заявился в город. Я своего приятеля как облупленного знаю. Он завтра с утра сунется на рынок первым делом, чтобы посрезать кошельков. Затарится деньжатами и дунет в какое-нибудь тихое местечко, чтобы отсидеться, пока шум не уляжется. Он поди думает, что этот священничек погонится за ним, будто у того сейчас других забот не хватает… Джек не верил своим ушам. Под прикрытием капюшона, он осторожно обернулся и действительно заметил за соседним столом знакомый затылок своего друга Гексли, бывшего когда-то ему верным напарником во всех делах. Поспешно вернувшись в исходное положение, Джек снова вслушался в разговор. Гексли сидел в компании полудюжины здоровенных наемников не самого дружелюбного вида. Даже в самых своих наивных мечтах Джек не сумел бы вообразить, чтобы Драйзер смог в одиночку с ними справиться. И они все были здесь, совсем рядом и хотели найти его, Джека. -А что, эта поскудь из Преисподней не может его след взять, если она знает, что он в городе? -Почем мне знать, что они умеют, а что нет. Вроде как мешает ей что-то. Не видишь что ли, сколько храмов да часовенек в этом паршивом городишке? Эти зажравшиеся монахи понастроили тут, ничего удивительного… -Ничего, наши ведь в каждом постоялом дворе торчат. Знают, как выглядит – не пропустят. -Если он прятаться от своего мучителя не будет. Он же там, в болотах, наверняка едва не спятил - столько времени с этим монстром провести. Вот уж не думал, что все так обернется для него… -Ничего, порадуешь своего дружка новостью о том, что с Пса Господнего уже содрали шкуру. Как знать, может он захочет потом сувенир клирикский с него срезать… Уши там, нос, или, хе-хе, еще чего… Это замечание потонуло в похабном хохоте, а Джек попытался переварить мысль о том, что люди Бонапарта собираются убить Теодора, но при этом сам он им зачем-то нужен живым. И судя по тону разговора и спокойной причастности Гека ко всему этому, Джеку никакой опасности не угрожало. Даже несмотря на встречу с Бальтазаром. Как знать, может это все-таки Бонапарт хочет вернуть соратника в свой строй? А Бальтазар просто помогает тому найти его? Но не слишком ли много чести для такой мелкой сошки, как Джек?.. -Не боись, Томми, к утру все подтянутся к выездам из города. Ежели на базаре не увидишь его, то мимо них он не проскочит. Скоро свидитесь… «Боги, что же делать?..»,- у Джека на лбу выступила испарина, хотя внутри все сковало холодом от ужаса. – «Они ведь убьют его…» -А что если этот монашеский выродок уже в столицу едет, чтобы выслужиться перед нашим говеным королем накануне войны? -Ему придется долго добираться до столицы. Бальтазар ведь ясно сказал, что пока тот жив, он в бой не сунется. Перед столицей наши люди в каждых кустах его поджидают. Знаешь ли, я бы за такую награду от Наполеона тоже в кустах посидел, а не торчал тут, карауля этого мелкого засранца. «Я должен что-то сделать. Нужно что-то придумать…» -Засранец – не засранец, но этому колдуну и Наполеону он нужен. Будешь их приказы оспаривать? Джек сполз со стула и, придерживая капюшон, скользнул к выходу. «Надо спасти его. Во что бы то ни стало. Я буду виноват, если он умрет…» Вор замер снаружи на пороге таверны, ежась под порывами снежного ветра. Мысли хаотично метались в голове. Безумные идеи и паническое желание действовать обретали черты и формировались в план. Полный провисающих мест и прорех. И все-таки план. Медлить было нельзя. Джек бегом сорвался с места в сторону рынка, увязая в крошащемся снегу и оскальзываясь на льду. Ему вновь казалось, что тени движутся и рыщут за ним, но на этот раз страха не было. Он думал: «Если вы здесь, если я вам нужен, то попробуйте суньтесь – я так просто не дамся…» Никто не бросился на него из глубоких зимних подворотен, и Джек, тяжело дыша, затормозил перед знакомой лавкой. Когда он был здесь в последний раз, Драйзер закупался травами и лекарствами для деревенских. -С тебя должок, приятель…- прошептал Джек, замерзшими пальцами ощупывая замок на дверях. Он уже заприметил в стороне подходящий кусок лома, которым можно было его сбить, однако решил пока повременить с шумом. Обойдя здание, он обнаружил то, что хотел – застекленное окошко у пола для проветривания подземного склада, которое легко вскрыл, воспользовавшись лезвием ножа. Стащив с себя плащ и куртку, Джек легко проскользнул внутрь и бесшумно опустился на холодный каменный пол. В подвале царила тьма, и немного света сочилось только в окошко, через которое парень проник внутрь. Тем не менее, Джек тут же метнулся к полкам, выхватывая из полок мешочки, склянки и жестянки и поднося все это к свету. Ему пришлось сделать не менее пяти рейдов, прежде чем он нашел, что хотел – «Сон-трава» значилось на мешочке, и Джек, сунув нос внутрь, по запаху определил, что зелье крепкое, как ему и нужно было. Помедлив, Джек обронил на пол несколько монет – все, что у него осталось из денег, полученных за зимние поленья тогда, в далеком лете, в котором он складывал поленницу и мечтал о яблоках из сада Николаса. -Этого конечно мало, но я заплатил,- прошептал вор в темноту и поспешно выбрался наружу, не забыв притворить за собой окошко. Одевшись кое-как, Джек вернулся к таверне, но на пороге его охватило недоброе предчувствие. Эта компания явно будет обращать внимание на всех, кто входит внутрь, поэтому соваться туда вот так просто – было опасно. Обойдя таверну и перемахнув ради этого через забор, Джек постучался в заднюю кухонную дверь и какое-то время попрепирался со служанкой, которая не хотела его впускать. Все же Джек добился своего и, воспользовавшись случаем, попросил хозяйку в дополнение к ужину сварить травяного настоя для Драйзера. Хозяин, заполнявший книгу доходов и расходов, молча принял у него плату за ужин и сопроводил мрачным взглядом, тоже явно недовольный тем, что гости позволяют себе такие вольности и шляются через кухню. -А вот и я!- объявил Джек бодро, внося ужин в их комнатушку и запирая дверь. Драйзер стоял у окна, стол он отодвинул к стене, чтобы можно было смотреть наружу. Джек на миг ужаснулся, что тот мог видеть его забег к рынку, однако, быстро прикинув расположение их комнаты в здании, успокоился – окна чердака выходили на задворки улиц. -Тебя долго не было. Джек намеренно пропустил это мимо ушей – Драйзер бы в любом случае беспокоился, поэтому в данном случае не стоило придавать этому значение. -Зато тебе сделали настой, как ты любишь,- ответил вор, водружая поднос на стол и забирая свою тарелку с похлебкой. Только сейчас, получив еду в руки, Джек понял, как голоден. Однако еда не лезла ему в горло, пока он наблюдал за Драйзером. А ну как тот разбирается в травах не хуже любой знахарки и распознает опасный запах сквозь аромат прочих растений. Но нет. Священник взял глиняный кубок и отпил, ничего не сказав по этому поводу. Не исключено, что он сейчас вообще не различал вкусов и запахов. Вновь взглянув в окно, он сказал: -Сейчас мне кажется, что все это сон. Что все еще можно проснуться. -Ты поешь вот чего-нибудь, и все станет реальнее. Драйзер ничего не ответил, явно не расположенный к легкомысленным беседам. -Знаешь, совсем скоро все это будет твоим прошлым. Ты будешь оглядываться на это как на историю. Если воспринимать все так, то станет легче. -Не знаю, Джек. Я так не могу. Пока я весь здесь. Вор не знал, как еще его подбодрить. Он медленно жевал и думал, что, может быть, они больше никогда не увидятся. Что весь мир оскалил пасть против них и готов проглотить в любую минуту. А он так и не успел ничем доказать Драйзеру, что тот не зря в него поверил. Что не зря выбрал его и остался с ним. К ужину священник почти не притронулся, и они легли спать. Джек привычно слушал сердцебиение Драйзера, слушал дыхание, а тени хлопьев снега проносились за окном. Джеку казалось, что это проносится время. Последние минуты самой дорогой и самой лучшей части его жизни. Те самые, которые он будет вспоминать, когда придется умереть. Наконец, он решил, что пора. Когда он поднялся, Драйзер не пошевелился. Тот спал глубоким неестественным сном, забывшись от усталости, терзаний и сонных трав. Джек вынул из опустевшего кошелька стащенную у трактирщика чернильницу и перо, а также сон-траву. Мешочек с украденным дурманом он нещадно разодрал, засыпав сухими листьями и соцветиями пол. Разложив получившийся кусочек полотна на столе и разгладив его, Джек макнул перо в чернила и замер, раздумывая над тем, что следует написать. Не правду – уж точно. Если написать правду, Теодор без всяких сомнений кинется за ним, чтобы спасти, и тогда в чем смысл этой жертвы? Он погибнет, и не останется больше ничего, ради чего Джек бы хотел жить дальше. Нужно что-то другое. «Прости»,- вывел он своим неряшливым почерком и остановился. Это все еще было правдой. «Прости, что обманывал тебя все это время.» Так уже лучше. «Зато теперь ты свободен от любых обязательств. И по-прежнему можешь начать все сначала. Не здесь.» Джек перечитал свою записку снова и решил, что ничего лучше уже не придумает. Развернувшись к двери, он остановился, натолкнувшись взглядом на спящего Драйзера. «Так трудно было тебя заполучить. И так нечестно, что все вот этим заканчивается…», подумал он, стараясь запечатлеть навсегда черты, которыми любовался столько времени там, посреди болот. -Если не в этой, то в следующей жизни,- прошептал он горько, приближаясь к постели.- И если так, то пусть Господь поможет мне узнать тебя и понять, что это ты… Он наклонился для поцелуя. Внизу по-прежнему было шумно и душно. На закопченных жиром стенах плясали грязные отблески фонарей и чудовищные тени. Дым и запах пива тяжело плыли под потолком. Джек подошел к одной из самых шумных компаний зала, с омерзением влезая в свою старую шкуру и нацепляя на лицо кривую ухмылку. Гексли, изрядно поднабравшийся, прыгал на своем стуле, махая кружкой и под гогот товарищей кричал: -Да я обставлю тебя в два счета в карты! Да ты бы знал, сколько таких смельчаков я уделал, играя с Джеком!.. -Кто-то сказал слово «карты»?- вальяжно протянул Джек, остановившись у него за спиной.- Если собираешься кого-то уделать, Томми, тебе явно понадобится напарник. Сидящие за столом изумленно воззрились на него, а Гексли ошарашенно обернулся. Джек выдал им широкую улыбку и стянул с головы капюшон. ***