Воскрешение

- Лухан? Ты на что смотришь? - Ни на что, - улыбается парень. - Ну, мне-то можешь не рассказывать. Что там? - Да так. - Это ты сделал? Зачем? Ты же знаешь, что нам за это будет. - Знаю, Сехун. - А зачем тогда ты это сделал? - Ты бы сделал то же самое, - улыбается Лухан и нежно проводит по волосам Сехуна. - Ради тебя, я пойду на все. Я не могу поверить своим глазам. Этого просто не может быть! Как? Может, я уже схожу с ума? Мои руки трясутся, коленки дрожат, но я делаю шаг вперед, еще один и еще. Осторожно подхожу к парню и кладу руку ему на плечо. Парень оборачивается и смотрит на меня своими огромными глазами. - Кенсу? – мой голос дрожит. - А? - Это т-ты? – меня всего трясет. - Простите, а мы знакомы? Бах! Кажется, это мое сердце разбилось снова. - Ты меня не узнаешь? - Извините, но нет. - Нет, все в порядке, это, наверное, я ошибся, - я убираю руку с его плеча, не хочу это делать, но надо. Видимо, я, правда, сошел с ума. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но замечаю в руках этого парня две цепочки с кулонами, задерживаю на них взгляд. «КайСу». Мотаю головой. Бред какой-то. Ухожу. - Извините, - слышу я голос сзади. Оборачиваюсь. Парень стоит и смотрит на меня своими большими глазами, нервничает, теребит цепочки. - Да? - Я даже не знаю, к-как сказать, - заикаясь, говорит парень, но взгляда не отводит. - Я слушаю. - Может, вы меня и правда знаете? – спрашивает он и морщит носик, потому, что мимо проезжавшая машина озаряет его личико солнечным зайчиком от бокового зеркала. Я забываю, как дышать. Смотрю, на него, не мигая. - А? – переспрашиваю. - Вы меня знаете? Ну, то есть, я, - парень вздыхает. Я подхожу к нему и начинаю нагло рассматривать. На нем белая, точнее она была когда-то белой, футболка, потертые синие джинсы с дыркой на коленке, старенькие кроссовки и мятая, серого цвета ветровка. Как будто сбежал откуда-то. Он похож на ребенка, на маленького бездомного ребенка. - Давай зайдем в кафе? – спрашиваю я, и паренек кивает. Мы заходим в кафе рядом с ювелирным магазинчиком. Оно маленькое, но уютное. Садимся у окна. Я заказываю две баночки колы и пару гамбургеров. Себе только колу. Наблюдаю, как этот мальчик, парнем его назвать у меня больше язык не поворачивается, жадно поглощает эти гамбургеры и запивает колой. Еще чуть-чуть, и он подавится. Точно. Хлопаю его по спине. - С-спасибо. - Ешь медленнее, никто не отберет, - говорю я ему, а он улыбается в ответ. Бах! Мое сердце опять взрывается. Эта улыбка, она такая же, как у моего Кенсу. - Ты откуда? – спрашиваю я и делаю глоток колы. - Не знаю. Как это он не знает? - Это как? - Я не помню, - грустно отвечает это милое создание. - А зовут тебя как? - Не знаю, но мне кажется, что Кенсу, хотя, пока я не встретил тебя, я назвал себя Дио. - Что значит назвал? - Я подумал, что мне нужно имя. Вдруг, кто-нибудь спросит. Что-то тут не то. Почему он ничего не помнит, и как он тут оказался? Точно! - А как ты здесь оказался? – спрашиваю я, но уже заранее боюсь услышать ответ. - Я проснулся на том склоне, - махает рукой в сторону моего дома, недалеко от него есть склон, похожий на маленькую гору, где мы с Кенсу впервые поцеловались. Первый и последний раз. – В руках была бумажка с адресом. Я нашел этот магазинчик и забрал эти цепочки. Аджосси еще на меня странно посмотрел, пробормотал «быть не может», но отдал. Бах! Мое сердце скоро не выдержит. Я посмотрел на него. Он выглядит как ОН. Но как? - Можно посмотреть? – спрашиваю я, и он протягивает мне цепочки. «КайСу». Кай. Это же меня так назвали, но Кенсу не знал этого моего имени. Кенсу, заканчивается на… - А как тебя зовут? – спрашивает мальчик. Лихорадочно покручиваю в голове мысль. Кай? Чонин? Что сказать? - Ким Чонин, - отвечаю я. Не буду пока ему говорить про Кая. - Ясно. Спасибо, Чонин-а, - протягивая мое имя, отвечает он. Бах! Моя крыша уехала. Сердце замерло. Меня называл так только ОН. Пока я вспоминал все, что знаю о своем мальчике, этот мальчик взял цепочки и встал. - Ты куда? – закричал я так громко, что сам напугался. - Не знаю, куда-нибудь. - Тебе некуда идти? Мотает головой, что нет. Что делать? Как поступить? Так. Мысли, мысли, вы где? Живу один, это плюс. А что еще? Не могу же я отпустить этого ребенка? - К-Кенсу, - мой голос опять дрожит. Непривычно называть это имя. – Пошли ко мне? Мальчишка смотрит на меня испуганными и удивленными глазами. Пара секунд и он уже плачет. - Ты чего? – подхожу к нему, пытаюсь обнять, но останавливаюсь. - С-спасибо тебе, а я уже думал, что опять буду ночевать на улице. Опять? Он ночевал на улице? А где он спал? Что ел? Его внешний вид говорит о том, что он не впервые ночует под открытым небом. Делаю над собой усилие и обнимаю его за плечи. Вздрагивает и опять смотрит на меня таким взглядом, что мурашки пробегают. Кенсу. - Давно ты очнулся? То есть, как давно ты так? - Не знаю, может, недели две? Ужас. Мое сердце пропускает еще один удар. Бедный ребенок… - Пошли ко мне, - беру его за руку. Он крепко цепляется своими пальчиками и идет за мной. Дома я заставляю его раздеться и пытаюсь запихнуть в душ. Он долго сопротивляется, говорит, что не нужно беспокоиться, он и на полу поспит. Господи, если я еще раз такое услышу, то не выдержу. Ему, видите ли, неудобно, он не хочет доставлять мне неудобств. Какие неудобства? Если я тебя потеряю, то в этот раз точно не выдержу. Ты слишком похож на него. Я еще не уверен, но мне кажется, что кто-то услышал мои молитвы. Проходит час, а мальчик с ванны так и не вышел. Захожу и умиляюсь. Это чудо, напялило на себя опять свои разодранные шмотки и, свернувшись калачиком, спит на полу. - Да кто ты такой? – тихо спрашиваю я, то ли у себя, то ли у него. Осторожно, словно фарфоровую куколку, беру его на руки и несу в свою спальню. Положив его на кровать, начинаю им любоваться. Со стороны похож на маньяка, но мне плевать. Никто же не видит, как я смотрю. Долго не решаюсь снять с него его одежду, проходит минут 10 раздумий, и я все-таки это делаю. Он несколько раз во сне называет мое имя. Улыбаюсь. У него даже голос такой же. Провожу пальчиком по его носику. Морщится. Бах! Бах! Бах! Хватаюсь за сердце и отскакиваю от него. Слегка успокаиваю себя, что это не призрак, ведь его видели все, и я даже касался его, надеваю на него свою футболку и укрываю одеялом. Сажусь на пол рядом с кроватью и смотрю на его вещи. И тут я вспоминаю, что Кенсу был одет так же в день нашего признания. Чувствую, как отключаюсь. - Чонин, Чонин, Кай! Подскакиваю от громкого голоса. Оборачиваюсь. - Сухо? - Ага. А это кто? – спрашивает друг, указывая на спящего «Кенсу», который все еще спит, и из-под одеяла торчит только его черная макушка.