Будни Ангела Хранителя

Джим начинал ненавидеть своё смертное тело. Как демону, ему были знакомы многие человеческие чувства: гнев, похоть, зависть, страх, да-да, даже страх… Но, став человеком, он получил и прочие чувства. И теперь он не знал, что с ними делать. То, что раньше казалось простейшим расчётом, теперь стало большой проблемой, там, где раньше он просто мог сказать «человеком больше, человеком меньше», теперь просыпалась совесть — незнакомый доселе зверь. Маленькие дети, играющие во что-то напротив дома, где он теперь жил, вызывали то умиление, то тревогу, то истинное раздражение; промокший под дождем пёс вызвал жалость и сострадание, и теперь у бывшего демона был домашний любимец. Шерлок Холмс вызывал лишь раздражение, а вот его бывший хранитель… Джеймс боялся анализировать эти чувства, но они ясно давали понять, что от предыдущих планов придется отказаться. Впервые в своей жизни Джим чувствовал себя потерянным, впервые он сомневался. — Ты должен мне кофе, Джонни-бой, — передразнил сам себя демон, с трудом удержавшись, чтобы не плюнуть с досады на новый ковёр. Было вполне очевидно, что у бывшего ангела не появится вдруг желания посидеть с демоном в кафешке или ещё где. Да Джон, наверное, будь это возможно, обходил бы его за сотни километров. Однако это было невозможно, и не потому, что они оба теперь были смертны, и Лондон был хоть и большим городом, но всё же не бесконечным простором, нет, причина, по которой ангел не сможет избежать демона, проста: Джим хотел видеть Джона. Что ещё он от доктора хотел, брюнет пока не знал, но он точно не позволит Ватсону его игнорировать. Джеймс коварно улыбнулся, понимая, что план действий предельно прост: надо просто вести себя как обычно, делать то, что хочется в данный момент, отбросив на время долгосрочные планы. Он помозолит пока глаза новоиспеченному доктору, что, вероятнее всего, как обычно взволнует блондина, а за это время возникнут ещё какие-нибудь желания или идеи, которыми он и станет руководствоваться. А что до Холмса? Да про него можно пока и забыть, первый раз за столькие века Джим мог не думать о людях и их грехах, а заняться собственными делами. — Ну что, Хэмиш, — позвал он своего нового питомца. — Удастся мне совладать с настоящим Хэмишем? Пёс непонимающе посмотрел на нового хозяина, ведь новая кличка пока не закрепилась в его сознании, так что он просто посмотрел в ответ на взгляд демона и радостно завилял хвостом. — Хотел бы я, чтобы Джон был больше похож на тебя, — поделился с собакой Джеймс, потрепав радостное и доверчивое животное за ухом. — Хотя нет. Это было бы дико, он ангел, знаешь ли! Эх, глупое ты животное, ты же пёс, ну, как ты мог увязаться за демоном, а? «Собака — лучший друг человека», а не нечисти. Пёс положил голову ему на колени и негромко тявкнул. — Это намёк на то, что я теперь человек? — брюнет громко зевнул. — Да, в какой-то степени — да. Хэмиш что-то проурчал, тыкаясь в ладонь бывшего демона холодным носом, выпрашивая ласку. — Докатились, я говорю с собакой… Идем-ка спать, у нас на завтра большие планы. Надеюсь, ангел любит собак. Джим отодвинул от себя пса и отправился в спальню. Спать он любил даже будучи демоном, а теперь, став человеком, он прочувствовал всю важность этого действа. Новый питомец побрёл за своим хозяином и попытался забраться за ним на кровать, но тот сурово на него посмотрел и спихнул животное на пол. Пёс же, однако, был настойчив, повторив свой маневр — демон не отставал. Через десять минут борьбы Джим пообещал пса проклясть, тот неубеждённо на него посмотрел, широко зевнул и улёгся поперёк хозяйских ног, придавливая основное оружие сталкивания с кровати. Джеймс отступил, решая, что сон важнее попытки отвоевать кровать. В эту ночь ему приснилось, как он отводит Холмса в ад, как начальство, довольное его работой, дает ему отпуск, и он гордо приходит к ангелу с бутылочкой запрятанного со стародавних времён вина, они выпивают по бокалу в знак примирения, потом ещё по бокалу за мир и хаос, потом ещё, и ещё, и ещё… И вот они уже на земле и почему-то смертные, но всё-таки допивают эту долгоиграющую бутылку, и они идут вдоль Темзы, вспоминая былые времена и смеясь над глупостью прошлых разногласий. Доходят до моста, и ангел прекрасен как никогда, и Джим решает что-то предпринять… Но тут раздаётся громкий лай, и бывший демон резко садится на постели в попытке понять, где он и что происходит. В эту ночь ему приснился первый в его жизни сон.

***

Джону же в эту ночь поспать почти не довелось: на дежурстве он было прикорнул ненадолго на кушетке в кабинете дежурного врача, но буквально через полчаса в помещение впорхнула суетливая медсестра, заявившая о поступлении пациентки с острым животом. После осмотра женщину было решено срочно оперировать. Джон поразился тому, что ему доверили это дело, видимо, он не заметил в документах уточнения о том, что он принят на должность хирурга; насколько он понимал, изначально его определённо нанимали в качестве терапевта, он и сидел на терапевтическом отделении. То ли медсёстры что-то напутали, то ли бывший ангел ещё чего-то недопонимал пока в больничной системе, но спорить было некогда, а знания сами собой всплыли в голове, руки же словно знали, что делать — операция прошла успешно. Блондин был доволен результатами: спасать людей, помогать им было всегда смыслом его существования, а теперь, когда смыслы и цели стали весьма размыты для него, хотя бы часть их была реализована в этой новой работе. Быть человеком становилось не так страшно, когда ты знаешь, что от тебя требуется. После операции Джону было не до сна. Он заполнил кое-какие бумаги, уж что-что, а этот навык у него никогда не пропадал, и снова только прилёг на кушетку, как в кабинет снова зашла та же медсестра, принеся новому доктору кофе. Ватсон поблагодарил её, но, когда она вышла, посмотрел на чашку и отставил её подальше: запах его не воодушевил. Бывший ангел растянулся на кушетке и уставился в потолок, сон уже не шёл, и он начал обдумывать сложившуюся за последние пару дней ситуацию. По всему выходило, что проблем у него пока нет только с работой. Что конкретно делать с Шерлоком, было не понятно, потому что, будучи человеком, он не мог всегда быть в курсе состояния бывшего подопечного, а ходить за ним по пятам не представлялось возможным. Жильём он был обеспечен только на время следствия, которое, конечно, могло затянуться очень и очень надолго благодаря одному демону, но всё равно это был ограниченный срок, рано или поздно ему придётся что-то придумать с жильём. Демон опять-таки был проблемой: его поведение нельзя было понять, его намерения были неясны, и что предпринять в связи с этим тоже было загадкой. Ещё непонятная одержимость окружающих этим напитком — кофе. Казалось, у всех живых существ на этой планете появилось навязчивое желание приобщить Джона к этой зависимости. Медсестра принесла этот кофе, и Джим что-то от него хотел, тоже связав это с кофе… ах, да и София, эта милая девушка, тоже что-то про него упоминала. Наверное, стоит поговорить с ней об этом, может быть, тогда странная человеческая наклонность станет понятнее, если Джон просто спросит? За этими мыслями доктор всё-таки задремал и проснулся часом позже, когда кто-то настойчиво застучал в дверь. Ватсон посмотрел на часы, отметив, что его дежурство как раз закончилось, и, подхватив бумаги, отправился к двери. За ней обнаружился средних лет мужчина в докторском халате. — Доброе утро, — поздоровался Джон с незнакомцем. — Доброе, — кивнул в ответ врач. — Я доктор Коллинз, главврач. Я полагаю, Вы доктор Ватсон? — Да, приятно познакомиться. Думаю, тогда мне не нужно нести это к сестре? — блондин протянул собеседнику карту поступившей ночью пациентки. — Пожалуй, — согласился врач, пробежав глазами заполненные бумаги. Он выглядел удивлённо. — Хм, так значит, это Вы оперировали сегодня? На хирургическом были очень удивлены, узнав, что операцию провели, не вызывая хирурга, это при том, что медсёстры утверждали, что вызвали, и врач проводил операцию. Дело в том, что у нас новый хирург, и они не все ещё знают его в лицо. Видимо, произошла ошибка… — Да, это многое объясняет, — согласился Джон. — Но Вы провели операцию? — Случай был неотложный, не было времени выяснять подробности… — попытался объяснить Джон. — Что ж, хирург впечатлён. Он требовал найти того, кто проводил операцию — зайдите к нему, пока он не ушёл. Его смена тоже прошла, но, думаю, он Вас дождётся. Только предупреждаю, прежде чем менять отделение, нам нужно будет всё обсудить. — Менять отделение? — удивился Ватсон. — Не думаю, что доктор Лоуренс упустит Ваши золотые руки, — врач печально вздохнул. — Хотя, не буду отрицать, нашему отделению тоже не хватает помощи. — Что ж, тогда я зайду к Вам позже? Моя смена с трёх, на дежурство меня вызвали экстренно, — предложил Джон. — Хорошо, работа не ждёт, не забудьте отдохнуть хоть немного, иначе все эти сопливые носы и воспалённые горла окончательно вымотают Вас к вечеру, — и они распрощались. Джон заскочил к хирургу, который действительно предложил ему работу в их отделении. Обсудив ночной случай, они разошлись, но было уже восемь часов, и бывший ангел чувствовал себя действительно вымотанным. На выходе он столкнулся с Софией и не вовремя вспомнил, что хотел спросить про кофе, чтобы прояснить, наконец, этот феномен. Поздоровавшись, он таки задал вопрос: — Мисс Янг, насчёт кофе… — Ах, Вы помните? Как замечательно! — перебила его девушка, потом взглянула на часы. — Простите, сейчас я не могу, работа только началась, но я заскочу к Вам вечером, и мы можем сходить в то кафе на углу. Ой, я уже опаздываю… До вечера, доктор Ватсон! Джон стоял, не понимая, что только что случилось, но он был слишком уставшим, чтобы задумываться об этом, так что ангел пожал плечами и продолжил свой путь. Оказавшись на улице, он каким-то чудом поймал кэб. Сев на заднее сиденье, он назвал адрес, и машина тронулась. Сначала стояла тишина, но потом кто-то тихо тявкнул. С переднего сиденья выглянул пёс. — Ты, наверное, удивился, Джонни-бой, — начал замаскировавшийся под водителя бывший демон. — Да-да, это я, кстати говоря, рад меня видеть? Ответа не последовало. — Молчишь? Ну, ладно, я и так скажу всё. Так вот, ты, видимо, удивился присутствию этой животинки, но вот что я тебе скажу: даже адские гончие были щенками, и из этого пушистого ещё что-то выйдет! А теперь к делу, при нашей прошлой встрече я упомянул о том, что ты мне задолжал чашечку, но мы оба знаем, что скорее все люди разом перестанут грешить, чем ты первым пойдёшь со мной на контакт. Поэтому сейчас я сам отвезу тебя в ресторан, и ты не сможешь отказаться, а знаешь почему? Джон опять ему не ответил. — Даже так? Не хочешь со мной говорить? Ну, тогда просто слушай, — уже немного раздражённо продолжил Джим. — Отказаться ты не сможешь, потому… Тут его прервал всхрап. Джим резко остановил машину и повернулся к Ватсону: тот сладко посапывал, прислонившись головой к окну, даже очередное гавканье Хэмиша его не разбудило. — Да ты издеваешься, ангел. Ну, ничего, вечером уж не отвертишься, — пробурчал демон, снова нажимая на газ. Почему-то идея прервать сон Джона даже не пришла ему в голову, и только когда он довёз ангела до Бэйкер-стрит, он разбудил его громким: Приехали! Джон встрепенулся, сонно похлопал глазами, осматриваясь и замечая собаку на переднем сидении, отметил про себя, что это весьма странно, и выполз из машины. Когда он собирался заглянуть к водителю, чтобы оплатить проезд, тот резко бросил: — Не надо! Машина резко тронулась, а Джона обдало волной раздражения и обиды, и эмоции эти он ощутил настолько ярко, что на мгновение ему показалось, будто он снова ангел. Но машина исчезла из виду, а вместе с ней и странный шлейф чужих эмоций. Бывшему ангелу только и оставалось, что развернуться и пойти домой, чтобы получить, наконец, честно заработанную дозу сна. В квартире никого не было, и он смог спокойно проспать до самого времени отправления на смену. Когда он отправлялся на работу, ему казалось, что было что-то, связанное с этим вечером, но он никак не мог вспомнить что. К счастью, до вечера было не далеко, и это «что-то» не заставило себя ждать.