Первый снег

      Снежный осторожно пробирался сквозь заросли. Запах оленины вел его вожака, а старая Луноликая в свою очередь — его и всю Северную стаю. В животе громко заурчало, и белый волк сглотнул слюну, разглядев среди ветвей кончики оленьих рогов. Уже скоро. Скоро стая поест, и он вместе с ними. Луноликая коротко и тихо рыкнула, подавая сигнал, и стая бросилась вперед. Олень еще успел сделать пару стремительных, неровных прыжков, затем старая волчица повалила его, прижала к земле и, запустив клыки в нежную шею добычи, резко рванула на себя. Снежный почуял соленый запах крови, смешавшийся с терпким запахом свежего мяса, и в мышцах приятно закололо от привычного возбуждения, голубые глаза вспыхнули, после чего он присоединился к общей трапезе. Ничто не может сравниться со вкусом добычи! «Ничто не сможет сравниться со сладостью общей охоты», — прошептал ему в ухо тихий голос матери. На миг ему показалось, что он почувствовал ее пушистую, теплую шерсть рядом с собой, ее сладостный запах… Он повернулся на запах и натолкнулся на Пеплогривую. Снежный никак не мог понять, почему запах ее шерсти так дурманит голову. Что особенного в этой дерзкой и своенравной волчице? Но он ничего не мог поделать с собой и очень злился на самого себя в такие моменты. Сейчас он привычно мотнул головой и вонзил острые клыки в оленя, надеясь, что терпкий запах сочного мяса вытеснит запахи светло-серой волчицы из его сознания. Покончив с едой, он поднял голову и довольно облизнулся, глядя на свою новую семью. Остальные уже тоже понемногу заканчивали трапезу и готовились отправляться обратно.       Луноликая отдала короткие указания касательно того, чтобы оставить еду и для Грязнолапки, которая пока еще не может охотиться, так как вынуждена следить за подрастающим потомством. Волчата — надежда стаи на выживание. Каждому волку это известно, и от Снежного не укрылась озабоченность, промелькнувшая во взгляде пожилой волчицы. И ведь не скажешь, что она могла перебить собственных детей, или может угрызения совести заставляют ее считать всех волков и волчат стаи своими?       А вожак между тем внимательно оглядела свою стаю и, убедившись, что все поели и готовы продолжить путь, испустила протяжный вой. Волки тут же откликнулись на него, а дальше вновь неудержимая скорость, ветер, теребящий густую шерсть. Луноликая явно была чем-то встревожена: никогда за время, проведенное Снежным в этой стае, она не отдавала приказ двигаться дальше так скоро. Но в чем тут причина? Охота была удачная, нарушители им не попадались, что несказанно радовало. Так что же так тревожит старую волчицу?       А вожак все бежала, словно боялась чего-то не успеть. Да, сегодня они поели. Сегодня Северная стая ляжет спать на сытый желудок, но что будет завтра? Дни Холодных Ветров дают о себе знать все настойчивее с каждым новым заходом солнца. А тут еще и тревожные разногласия на Общем Вое… Нужно быть готовым ко всему, чтобы их не ждало завтра. Ее стая верна ей, но волчьи законы жестоки и вынуждают волков следовать лишь за сильным вожаком. А Луноликая уже давно не чувствовала в своих мышцах былой силы. «Силы изменят тебе, когда ты одряхлеешь, и тогда все, что принадлежит сейчас вам, станет нашим!» Сказанные много лун назад слова вновь прозвучали в ушах, и старая волчица свирепо зарычала и прибавила ходу. Она еще не так слаба. Ее лапы еще могут бегать, ее клыки еще способны перегрызать глотки. А значит, Острому Когтю придется еще подождать. А потом… лучше не задумываться, но как вожак она должна заботиться о благополучии стаи. Кто сможет заменить ее? Мысли волчицы обратились к черному Мраку: сила, преданность долгу и честь сочетаются в нем с чрезмерной гордыней, прямолинейностью и непреклонностью. Вожак не должен нестись в битву сломя голову. Мрак — отважный воин, но ему не достает мудрости, и это может погубить в конечном итоге их родную стаю, если он ввергнет северян в ненужные войны. Есть еще Серый Хвост. Он мудр и благороден, но уже не молод. Есть ли в стае волк, в которого Луна в равной мере вложила и мудрость, и доблесть, и силу? Волк, способный выстоять против вожаков других стай в случае нужды и обойтись без кровопролития, когда оно не нужно? Волк, за которым стая последует беспрекословно? Луноликая не знала ответа на этот вопрос. «Нужно будет попросить Лунных Братьев и Сестер ниспослать нам благословение через Золотинку», — подумала серая волчица, пробираясь сквозь чащу.       Тут с боку в нее врезалось чье-то черное и сильное тело. Луноликая резко затормозила, взрыхлив лапами землю, бегущие следом за ней волки, не ожидая такого, врезались в нее. Снежный сумел устоять на лапах, но мышцы предательски заныли.       — Острый Коготь! — гневный голос вожака Северной стаи срывался от ярости, на губах проступила пена. — Ты прекрасно знаешь, что тебе здесь не место, и все равно являешься в наши земли!       — Нет, — глаза черного волка хищно сверкнули. — Это ваше время на этой земле истекло, — взгляд его упал на оленье мясо, которое Камнелапый нес для Грязнолапки. — Некоторых из вас мы готовы принять в благодарность за добытое для нас мясо.       Шрам, волк с испещренной шрамами мордой, издал довольный, насмешливый рык, нагло глядя на искомых хозяинов этой части долины. Другие западники тоже насмехались.       Снежным овладел гнев, граничащий с болью. Никто не смеет так разговаривать со старой волчицей, она мудра и благородна, а стало быть, заслуживает лучшего обращения.       — Этот олень не для тебя, — взглянув на черного вожака исподлобья, холодно прорычал он: — Ты лишь нарушитель, а нарушителей вышвыривают вон, а не делятся добычей!       — Глянь-ка, кто тут у нас заскулил, как недобитый домашний щеночек, — издевательски бросил Острый Коготь, повернув огромную морду в сторону белого волка. — Ты! Одиночка! И смеешь указывать мне, стайному волку?!       — Одно твое слово, — оскалился Шрам. — И я порву его в клочья!       — Жизнь одиночки многому учит, стайное ничтожество, — Снежный разозлился не на шутку. — Хвалишься порвать меня в клочья?! Иди и попробуй!       — Стайное ничтожество? Да ты и сам теперь не лучше!       Вспыхнула драка. Шрам, издав грозный клич, вцепился в загривок Снежного, и оба они покатились в кусты. Луноликая и Острый Коготь яростно драли друг друга клыками, Пеплогривая сцепилась с каким-то волком из западной стаи.       Снежный, отбросив, в конце концов, от себя Шрама, заметил, как в траве что-то блеснуло. Сердце его пропустило один удар, прежде чем он с ужасом узнал острые железные клыки гладкошкурых. Эти коварные существа способны смыкать свои челюсти даже на расстоянии, способны бросаться на расстоянии, нести смерть на расстоянии. В следующую секунду Снежный понял, что Пеплогривая в пылу драки вот-вот опустит лапу прямо в страшную челюсть. Он хорошо помнил, как погибала мать. Нет! Больше этого с ним не повторится. Зная, что Пеплогривая вряд ли скажет ему спасибо, он бросился на ее соперника и ловко отбросил подальше от опасных клыков, подстерегающих неосторожных жителей долины. Серая волчица вся вспыхнула и сердито рявкнула:       — Я умею побеждать без посторонней помощи!       Снежный заглянул в ее разоренные глаза и ничего не ответил. Его внимание было уже отдано Луноликой. Старая волчица, распластавшись под мощным противником, еще продолжала царапать его брюхо своими острыми когтями и впиваться в его толстую шею клыками, но Острый Коготь придавливал ее к земле, не давая пошевелиться. Еще немного и она испустила бы дух, после чего Северная стая перестала бы существовать. Нет! Северяне подарили ему новый дом, он привык к ним, он не позволит этому жестокому черному волку уничтожить его новую семью! Не позволит!       Острый Коготь почувствовал, как на спину ему опустилось что-то тяжелое.       — Убирайся прочь, щенок! Это бой вожаков, а не вожака с изгоем-одиночкой!       — Я член Северной стаи, — прорычал ему в ухо Снежный. — Я не одиночка.       — Ты глупец! Отважный глупец! Никто не смеет бросать мне вызов! Так умри же, как тебе и подобает!       Он извернулся, оставив окровавленное тело Луноликой, и схватился с новым противником. Снежный сполна познал стальную силу мышц этого волка, его не зря избрали вожаком. Свирепость и проворство черного гиганта ничуть не уступали его силе. Но сдаваться и отступить бывший одиночка не собирался. Уж лучше погибнуть с честью, чем признать себя побежденным. С трудом вырвав прокушенную мощными челюстями лапу, он со всей силой своей ярости нанес противнику удар здоровой. Острый Коготь гневно зарычал, но в его жестоких глазах появилось новое чувство — слабый намек на уважение.       Протяжный, полный боли и страха вой разнесся по долине, и все замерли.       — Ночеглазый! — выдавил Шрам и попятился, настороженно принюхиваясь.       Бой завершился сам собой, и конец ему положило напоминание о постоянном присутствии их общего врага. Светлый волк с ясными, выразительными черными глазами громко выл, когда гладкошкурые сомкнули на его лапе свои железные челюсти.       Пеплогривая глухо зарычала, и в ее зеленых глазах отразился ужас. Похоже, до нее все-таки дошло, что Снежный всего лишь спас ей жизнь.       — Бой окончен, — мрачно проговорила Луноликая. Ее серая шерсть вся свалялась и была покрыта грязью и кровью, но голос звучал величественно и твердо, как и должен звучать голос вожака, созывающего стаю на охоту. — На сегодня хватит, Острый Коготь.       Черный волк повернулся к ней и молча кивнул. Обведя глазами своих потрепанных волков, он приблизился к несчастному и оказал ему последнюю милость, позволив спокойно отправиться на охоту к Лунным Тропам.