Первый снег

      Холодный ветер ерошил его густую белую шерсть, когда Снежный, пригнув голову, быстро и тихо, как тень, бежал по лесу. Легкие облачка пара вырывались из его рта, тут же растворяясь в морозном воздухе. И молодой волк тут же подумал, что этот сезон будет тяжелым и без войны с горными стаями. Нынче их настиг ранний приход Дней Холодных Ветров.       Стая молча следовала за своим вожаком. Вот Снежный чуть замедлил бег, почуяв близкое присутствие добычи. Теперь нужно двигаться осторожно.       По небольшой прогалине медленно шел олень. Обычно ближе к холодам олени сбиваются в стада, но этот был один. Снежный заметил, как тот прихрамывает. Что же, так даже лучше. Никто не предупредит его, никто не помешает удачной охоте, а раненое животное всегда бывает легче загнать и повалить. Мышцы вожака взбугрились, он уже ощущал вкус сочного мяса во рту. Нужно только подобраться еще чуть ближе. И он крался к своей ничего не подозревающей жертве. Вот уже совсем близко. Но почему же нет сигнала к началу загона? Эта мысль успела пронестись в его голове, прежде чем Снежный вспомнил, что теперь вожак он и сигнал подавать тоже должен он!       «Великое ночное светило! — выдохнул про себя белый волк. — Я не уверен, что готов».       Только времени на дальнейшие раздумья у него уже не было, иначе добыча могла бы выскользнуть из его клыков, и стая осталась бы голодной. Но сейчас они не могут себе позволить голодать, сейчас им особенно нужны силы.       Волки за его спиной явно забеспокоились, не понимая, почему нет сигнала, а это было дурным знаком.       Подавив подступившую к гору панику, Снежный поднял кверху нос и, изогнув спину, описал головой полукруг, как это много раз делала Луноликая. Стая тут же рассыпалась в стороны, каждый знал, что ему следует делать, и это на миг наполнило лапы вожака небывалой силой, а в сердце появилась, наконец, так необходимая ему уверенность. Ведь самая главная роль в этой пляске жизни и смерти была отведена ему самому.       Сегодня стая поест. Сегодня они не будут голодными. Ветер унялся, а значит, олень не сможет почуять близость опасности до тех пор, пока не увидит ее. Снежный глухо, но грозно зарычал и резко бросился вперед.       «Хорошо, что белый мех позволил мне подобраться так близко», — довольно подумал вожак, когда челюсти его сомкнулись на боку оленя. Пусть даже хромое животное все равно не смогло бы уйти далеко, Снежный был рад удачной охоте. Первой своей охоте в качестве вожака. Ему хватило одного выпада, одного прыжка, чтобы оказаться на спине жертвы. Но вырвав из животного кусок мяса, он все же соскользнул. Вот только это уже не могло помешать удачной охоте, когда стая окружила несчастного оленя и дружно наскакивала на него со всех сторон, пока, наконец, вожак одним рывком не прекратил мучений того, чьей смертью он заплатил за выживание своей стаи.       Бока Снежного тяжело вздымались и опадали в такт возбужденному дыханию, затем, повинуясь внезапному идущему из самого сердца порыву, он вскинул голову к небу и громко взвыл, возвещая стаю о своем первом триумфе и давая понять остальным оленям, что сегодня они могут жить спокойно, ибо волкам хватит уже добытого мяса. Подумать только, он смог! Смог! Сердце молодого вожака ликовало, теперь уже точно никто, даже он сам, не будет сомневаться в его способностях вожака. Он сумел добыть стае мясо, сумел дать им надежду на выживание, а значит, они выживут, обязательно выживут. Поедят, а потом вышвырнут чужаков со своей территории. Тогда Снежный верил в это, как ни во что другое, он был счастлив.       Стая дружно поддержала своего вожака, подхватив и разнеся по округе его гордую песню. Они тоже ликовали, тоже радовались вместе с ним, тоже чувствовали ту воинственность, эхом прокатившуюся по долине и разнесшуюся в каждую клеточку тела, души, самого существования.       Когда же первая эйфория ликования уступила место намеку на спокойное и степенное величие, присущего вожаку, но еще не молодому сердцу, Снежный огляделся по сторонам. Выслеживание добычи завело их почти на самую границу с Западной стаей. Не желая сталкиваться с соседями, белый волк приказал оттащить оленя подальше вглубь своей территории. Не хорошо получится, если Острый Коготь, решив проверить границу, обвинит их в воровстве. Они не воры, и подобная репутация не добавит чести новому вожаку.       Когда с этим делом было покончено, мясо надлежало разделить между всеми челнами стаи. Снежный, взяв свою долю, чуть отошел в сторону и внимательно следил за тем, как делят добычу остальные. Вот Камнелапый отодрал кусок для Золы. Вожак улыбнулся, этого должно хватить, чтобы у волчицы хватило молока для обоих ее малышей. Пеплогривая, отделив себе мясо от основной массы, подошла к вожаку, чтобы позавтракать рядом. Видно было, что стая довольна. Не было ни ссор, ни лишнего шума, и ничто, кроме чавканья и разрывания оленьей плоти не нарушало тишину.       Снежный насторожил уши и прислушался. Было слишком тихо. Да, стая охотилась здесь, подняла вой, и все вокруг попряталось, спасаясь от свирепых хищников. Ничего особенного не происходило, но сердцем молодого вожака внезапно овладела тревога. Уж больно ненастоящей была окружавшая их тишина.       — Что с тобой? — Пеплогривая заметила его озабоченность и весело толкнула белого волка головой, но тот даже не заметил этого.       Ноздри вожака напряженно втягивали в себя воздух. И вот он, наконец, понял причину своей неясной тревоги и злобно зарычал. Стая тут же встревожено подняла головы. Это был сердитый рык не просто волка, а вожака, обнаружившего на своей территории или в опасной близости от себя и стаи нарушителя. Волки внимательно посмотрели на Снежного, затем тоже насторожились и принялись принюхиваться и прислушиваться. Один за другим поднимались загривки, гневно вспыхивали глаза, а из горла все чаще стало вырываться озлобленное ворчание. Стая уже поняла, что тревожит и злит их вожака. Стая тоже чуяла. Снежный быстро оглядел волков, молчаливо проверяя их готовность к возможной битве. Он поведет их. Поведет, возможно, прямо сейчас.       Сквозь плотный запах стай Севера и Запада, сквозь сладкий запах оленины и острый — крови, отчетливо проступала вонь чужака. Незнакомый новый запах не нравился стае, незнакомый новый запах означал, что перед ними нарушитель не из этой долины, одиночка или хуже того волк из горных стай.       Но хуже всего было Снежному, ибо он в отличие от остальных узнал этот запах. Поначалу сомневался, но с каждой секундой, приближающей чужака к их границе, сомнения его таяли. Новый вожак стаи Севера лично знал того, кому этот запах принадлежит.