Тёмный Командир

      Воскресенье выдалось солнечным и по-весеннему тёплым. На середине пути в Хогсмид Гарольд скинул плащ и повесил его на руку: стало жарко. Из рюкзака за плечами приятно пахло запечённой курицей и свежим хлебом — обедом для Сириуса. Услужливые домовики с кухни наполнили флягу тыквенным соком и принесли столько еды, что ей можно было бы накормить целый отряд рабочих после смены. Кое-как отказавшись от десятилитровой «маленькой кастрюльки» грибного супа, Гарольд ограничился тем, что упаковал в рюкзак целую курицу, свежеиспечённую буханку хлеба и ту самую флягу с соком.       По дороге ему часто попадались ученики, которые первыми ушли в волшебную деревню. Командир мельком заметил Гермиону и Виктора Крама в окне паба «Три метлы»: парочка ушла на прогулку сразу после завтрака, опередив многих студентов. Подруга выглядела счастливой, и Гарольд был действительно рад этому. Ему было несколько жаль расставаться с Гермионой, но он понимал — в его мире ей не было места.       Широкая главная улица сменилась не слишком просторной тропинкой, которая то и дело петляла. Дома попадались всё реже; Гарольд ещё не заходил так далеко в деревню. Разве что во время одного из сражений в прошлую войну. Тогда его Тени стояли прямо на горе, у подножья которой располагался Хогсмид, — их задачей была поддержка и установка противоаппарационных щитов. Гарольд чуть усмехнулся, будто наяву почувствовав запах и азарт битвы.       Тропинка вильнула в последний раз, и у её конца обнаружился перелаз. Тощий чёрный пёс, очень знакомый на вид, поджидал Гарольда, опершись передними лапами на изгородь.       — Привет, Бродяга, — командир потрепал того за ухом и взял из пасти газету.       Пёс потянул носом воздух и, облизнувшись, затрусил между кустов к каменистому подножию холма, ведя к неприметной тропинке, уходящей вверх. С полчаса они взбирались в гору, и Гарольд поблагодарил себя за то, что всё же начал выполнять собственное обещание, данное на втором этапе. Выносливости у него за последние недели прибавилось, хотя и не слишком.       Вдруг Сириус куда-то исчез; Гарольд подошёл ближе и увидел в скале узкую расщелину. Протиснувшись вовнутрь, он очутился в прохладной тёмной пещере. В дальнем её конце, привязанный верёвкой к большому камню, сидел Клювокрыл. Командир низко поклонился ему, не отрывая от огненных глаз взгляда — гиппогриф удовлетворённо прищёлкнув клювом, подогнул чешуйчатые лапы и развёл в стороны крылья.       Пока шёл этот нехитрый обмен приветствиями, чёрный пёс уже успел превратиться в Сириуса Блэка. Гарольд хмуро отметил, что после того разговора через камин все положительные изменения в облике крёстного сошли на нет. Блэк сейчас очень напоминал себя в первые дни после побега из Азкабана: длинные, местами неровно отстриженные волосы были давно не мыты и не чёсаны, серая потрёпанная мантия висела как на вешалке.       — Курица! — воскликнул Сириус хриплым голосом, и тёмно-серые глаза зажглись безумным огнём.       Гарольд, покачав головой, снял с плеч рюкзак, вынул завёрнутую в бумагу еду.       — Спасибо, Гарри! — абсолютно счастливо улыбнулся Блэк, разрывая упаковку. — А то всё крысы да крысы. Из Хогсмида много не утащишь, чего доброго, заподозрят неладное.       Он уселся прямо на каменный пол грота, вгрызаясь в мясо и не заботясь больше ни о чём. Гарольд неожиданно для себя ощутил волну нежности к этому человеку. Мысленно чертыхнувшись, он помотал головой. Нет уж, хватит с него поттеровских привязанностей.       — Что ты здесь делаешь, Сириус?       — Исполняю обязанности крёстного, — ответил тот, стирая мясной сок, стекающий по заросшему подбородку, рукавом. — Да ты не беспокойся, я очень даже дружелюбный бродячий пёс.       Он снова улыбнулся, но, заметив скептический взгляд Гарольда, серьёзно добавил:       — Хочу быть поближе. Ты в последнем письме... Ну, в общем, тучи сгущаются. Я краду старые газеты, и, судя по тому, что пишут, не я один это чую.       Гарольд огляделся — пол пещеры был захламлён старыми пожелтевшими номерами Пророка. Несколько заголовков так и притягивали внимание: «Таинственная болезнь Бартемиуса Крауча», «Поиски работницы Министерства. Министр Магии берет расследование под свой личный контроль».       — Крауч так и не выздоровел? — усмехнулся Гарольд, тоже усаживаясь на пол.       Барти говорил ему, что старший Крауч должен был находиться сейчас под контролем Тома и Хвоста, но как только Тёмный Лорд возродится, тот станет им не нужен.       — И Берта Джоркинс до сих пор не найдена, — Сириус внимательно посмотрел на крестника. — Гарри, будь осторожен. Это не случайности. Всё, что происходит, контролируется кем-то, и…       — Ты говоришь мне об осторожности, Сириус? Может, мне напомнить, кто из нас до сих пор в розыске?       — Кроме твоих друзей да Дамблдора, никто и не знает, что я анимаг, — Сириус беспечно пожал плечами, по-собачьи обгрызая кость.       — А он знает, что ты здесь?       — Кто?       — Дамблдор, — Гарольд скрестил руки на груди.       — Конечно нет! — с жаром возразил ему Сириус, отмахиваясь куриной ножкой.       Гарольд с удивлением посмотрел на крёстного. До этого момента он был уверен в слепой преданности Блэка Дамблдору. Командир не понаслышке знал, что тот состоял в Ордене Феникса, организации, созданной как антипод Пожирателям Смерти. Сам Блэк попортил им с Томом немало крови в прошлую войну, но сейчас Тёмный Командир совершенно по-новому посмотрел на него.       Судьба сыграла с Гарольдом злую шутку, заставив заново родиться на другой стороне. Он не задумывался до этого момента, но большинство взрослых, которых он знал, противостояли ему и его супругу в той войне. Сириус, Люпин и даже его родители. Командир вдруг рассмеялся, почувствовав, как совершенно противоречивые эмоции продирались изнутри. Он вдруг отчётливо понял, что не сможет убить в бою Блэка или ту же Гермиону.       Гарольд в бессильной ярости ударил кулаком о каменный пол.       Сириус застыл изваянием, совершенно не понимая, что происходило в данный момент. Положив остатки трапезы обратно на бумагу и вытерев руки о заботливо положенные салфетки, он кинулся к Гарольду, всё ещё заходящемуся истерическим смехом.       — Гарри, ну ты чего? — Сириус успокаивающе прижал его к себе.       Истерика перешла в нервные всхлипы. Сказывалось нервное напряжение и несоответствие эмоционального фона и магии телу четырнадцатилетнего подростка, Гарольд просто не мог остановиться. Привыкший большее время держать себя под контролем, сейчас он был совершенно дезориентирован. Сквозь образовавшиеся бреши в щите командир ощутил беспокойство и растерянность Сириуса, а ещё тёплую и безграничную любовь к своему крестнику. К нему.       У Гарольда и раньше случались подобные срывы, но их всегда гасил Том прежде, чем они разрастались до такого масштаба. Курсе на пятом они выяснили, что это происходило из-за распространённой, но опасной способности к эмпатии, которая встречалась как у магов, так и у магглов. Проявившаяся ещё в раннем детстве, но растущая со временем в геометрической прогрессии, она стала для пятнадцатилетнего Гарольда настоящим проклятием. Держать себя в руках почти не представлялось возможным, но после нескольких месяцев постоянных исследований, методом проб и ошибок, Гарольд, не без помощи Тома, научился более-менее сносно держать поток чужих эмоций под контролем.       Каждый день был борьбой за сохранение рассудка, но потом неожиданно стало легче — дар прекратил набирать силу, достигнув какой-то своей отметки. Подобный ад повторился ещё дважды: на его двадцать четвёртом и тридцать втором году, но с тех пор для Гарольда наступило затишье. И теперь он корил себя за то, что уже довольно долгое время не очищал сознание, что являлось проверенной профилактикой таких всплесков, хотя ощущал, как эмпатия медленно возвращалась к нему после первого этапа Турнира.       — Спасибо, Сириус, — голос Гарольда звучал глухо из-за того, что тот находился в крепких объятиях. — Уже всё… Прости за истерику.       — Точно всё в порядке? — Сириус поднял его голову за подбородок, заставив встретиться с ним взглядом, и замер.       Неосознанная дрожь пробежалась от самой макушки по позвоночнику. Сириус только сейчас заметил, что крестник ещё сильнее изменился с момента их ночного разговора по камину. Волосы, уже достающие до плеч, были собраны в небольшой растрёпанный хвостик; несколько выбившихся прядей спадали на лицо, ничуть не скрывая знаменитый шрам. Черты лица стали мягче, примешивая к облику Джеймса Поттера ещё чей-то неуловимый, но определённо знакомый образ. Ядовитая зелень глаз чуть посветлела и разбавилась ярко-голубыми разводами. Только ближе к зрачку радужка осталась такой же пронзительно-зелёной, цвета заклятия смерти.       — Сириус… Что-то не так?       — Нет, Сохатик. Всё хорошо, — неловко улыбнулся тот, вырванный из кратковременной прострации. — Просто, кажется, я пропустил момент, когда ты вырос.       Гарольд скривился на мгновение от обращения, но тоже улыбнулся крёстному. У них ещё будет время поговорить на эту тему, а пока…       — Как ты относишься к Дамблдору?       Сириус снова застыл, сбитый с толку этим вопросом. Гарольд тяжело вздохнул и решил помочь ему.       — Я имею в виду… Столько всего произошло. Твой побег, этот Турнир, Чёрная Метка на Чемпионате, — он бросил быстрый взгляд, проверяя реакцию Сириуса, и перевёл дыхание. — Сейчас увидев тебя, я вдруг подумал. Почему Дамблдор не может укрыть тебя? Я имею в виду, в безопасности… Чтобы больше не пришлось есть крыс и скитаться по стране. Почему он заступился за Снейпа, но тебя вдруг осудили без следствия?       Сириус сидел, как пыльным мешком пришибленный, но вполне осознавал, что именно ему втолковывали.       — Почему меня оставили с Дурслями? Почему умерли мама и папа? Ведь на тот момент Хогвартс был самым безопасным местом… Почему их оставили без защиты, Сириус? — на глаза Гарольда снова навернулись слёзы, хотя думал он сейчас совсем о другом.       — Гарри…       Гарольд повернулся, и в груди окончательно укоренилась уверенность. Кажется, он выбрал верную тактику. Дело было за последним решающим ударом.       — Я не хочу верить, что всё это было специально. Я так доверял директору, Сириус. Но я не хочу потерять тебя… и не хочу умирать сам.       Блэк молчал, вперившись в противоположную стену странным взглядом. Пауза длилась, казалось, целую вечность, но Гарольд терпеливо ждал.       — Ты прав, Сохатик. Во многом прав… Да что там! — Сириус потёр лоб тыльной стороной ладони и закрыл глаза. — Дамблдор… вызывает у меня подозрения в последнее время. Я думал, что это просто тревога, оставшаяся после Азкабана, и не хотел прислушиваться к своим чувствам, — он вдруг снова посмотрел на Гарольда и невесело усмехнулся. — Он просил меня не встречаться с тобой и тихо сидеть, ожидая развязки… Но, как видишь, я здесь. Я сожалею, что однажды совершил ошибку. Что погнался за Питером, а не забрал тебя. Теперь я сделаю правильный выбор. И даже если ты пойдёшь против всего мира, я буду с тобой, Гарри. Всегда.       На этот раз улыбка Гарольда была искренней. Он боялся признаться даже себе, но слова Сириуса действительно оказались важны для него. Командир лишь с мрачным предвкушением думал о дне, когда тот узнает, кем всё это время являлся крестник на самом деле. Вспомнит ли Блэк свои слова тогда?       — Ловлю тебя на слове, Бродяга, — Гарольд задорно взъерошил волосы, окончательно превращая подобие причёски в воронье гнездо, но тут же серьёзно прищурился: — А теперь давай обсудим мой план захвата Министерства Магии…       Несколько секунд спустя пещеру огласил весёлый смех. Клювокрыл недовольно махнул хвостом на расшумевшихся людей, но продолжил поедание курицы, стащенной у так удачно отвлёкшегося Сириуса.       

***

      В Хогвартс Гарольд возвращался уже поздно вечером. Они с Сириусом ещё долго разговаривали на отвлечённые темы, будто бы договорившись не портить окончание встречи тревожными мыслями. Гарольд следил только за тем, чтобы не спутать ненароком свои старые воспоминания с новыми «поттеровскими», что на данный момент не представляло слишком уж большой сложности. Первые несколько дней после встречи с хвосторогой он путался даже в именах одноклассников и мучительно исправлял год во всех домашних работах, но вскоре воспоминания уложились в одну непрерывную нить и больше не перемешивались между собой.       Около ворот Хогвартса, задумавшись о своём, он буквально налетел на Виктора Крама.       — Поттер.       — Крам, — в тон ему отозвался Гарольд, пытаясь не выглядеть слишком уж скептично.       — Мы можем поговорить? — Виктор заметно нервничал.       Окинув его долгим взглядом, командир кивнул:       — Конечно.       От ворот Крам повёл его к Запретному лесу, Гарольд напрягся и нащупал в рукаве кедровую палочку, а в голове уже замелькали мысли о том, как он будет объяснять неожиданно скорую смерть чемпиона Дурмстранга. Недалеко от загона с лошадьми Шармбатона нашлось тихое укромное местечко. Крам остановился в тени деревьев и резко обернулся. Несколько секунд он лишь сканировал Гарольда нечитаемым взглядом, а потом совершенно серьёзно произнёс:       — Что у вас с Гермионой?       Гарольд, успевший к этому времени продумать с десяток вариантов их разговора от невинных, связанных с Турниром тем, и до его полного разоблачения, как Тёмного Командира, с трудом заставил себя сохранить спокойствие, а не упасть на этом же месте в траву с диким хохотом.       — Мне нужно знать, — Крам вперился в него выжидающим взглядом.       — Ничего, — Гарольд снова подавил рвущийся из груди смешок. — Мы просто друзья, правда.       — Герми слишком часто о тебе говорит, — с недоверием протянул Виктор, всё ещё хмурясь.       «О, уже "Герми"?» — пронеслась в голове окончательно развеселившегося Гарольда ехидная мысль.       — Это естественно, мы же друзья, — он попытался ободряюще улыбнуться, вдруг осознав всю абсурдность ситуации.       — И вы никогда... Между вами не было...       — Нет, — твёрдо оборвал Гарольд и решил перейти в наступление. — А ты серьёзен по отношению к Гермионе?       Крам, заметно успокоившийся, утвердительно кивнул. Командир понимал, что выглядел со стороны довольно комично, смотря на парня снизу вверх, но счастье подруги было для него важнее.       — Не давай ей плакать по-настоящему, хорошо?       Крам снова кивнул, немного замявшись. С одной стороны, он видел хрупкого мальчишку на пару голов ниже его самого, но с другой — ощущал то, что не позволило бы ему и в мыслях подумать о их равенстве. В чужом взгляде таилась невысказанная угроза.       Вдруг позади Крама в деревьях что-то зашевелилось. Гарольд, не понаслышке знающий, кто обитал в Запретном лесу, не раздумывая схватил того за руку и оттащил в сторону.       — Что такое?       Командир только покачал головой, продолжая напряжённо всматриваться туда, где, как ему показалось, что-то двигалось. Он достал из кармана волшебную палочку, на этот раз остролистовую.       Из-за высокого толстого дуба вышел, покачиваясь, человек. Гарольд мгновенно узнал его. Мистер Крауч выглядел так, будто провёл в дороге несколько дней и всё время шёл пешком. Брюки на коленях были прорваны и испачканы кровью; серое от истощения лицо исцарапано. Старший Крауч размахивал руками, бормотал что-то себе под нос и разговаривал с кем-то, кого видел только он один.       — Это судья? — Крам тоже узнал Крауча. — Он ведь работает в вашем Министерстве.       Гарольд кивнул, помялся в нерешительности и медленно направился к мистеру Краучу. Крам остался на месте, даже и не представляя, в какие дела ввязался, надумав поговорить с Поттером именно здесь. Крауч, впрочем, не обращал на них ни малейшего внимания и продолжал беседовать с деревом:       — ... а после этого, Уизли, уведомьте Дамблдора письмом о количестве студентов из школы Дурмстранг, которые прибудут на Турнир. Каркаров сообщил, что их будет двенадцать...       — Мистер Крауч? — осторожно позвал Гарольд, одновременно с этим посылая мысленный сигнал Барти.       — ... и отправьте сову к мадам Максим, возможно, она захочет привезти больше студентов, чем хотела, так как Каркаров решил взять двенадцать. Вот, Уизли. Вы выполните то, о чем я вас прошу? Выполните?.. Выпол... — мистер Крауч вдруг покачнулся и рухнул на колени.       — Мистер Крауч, что с вами? — громко спросил Гарольд, молясь, чтобы Барти успел вовремя.       Он обернулся к Краму; тот стоял неподалёку и с тревогой глядел на Крауча.       — Что с ним?       — Не знаю, — Гарольд тряхнул головой, судорожно соображая, как ему отделаться от Виктора, чьё неожиданное исчезновение вызовет ещё больше вопросов.       — Я... совершил... ошибку… — прошептал мистер Крауч, хватаясь за его рукав. Глаза у него вылезали из орбит и бегали туда-сюда, а из уголка рта по подбородку струилась слюна. Было заметно, что каждое слово стоило ему огромных усилий. — Должен... сказать... Дамблдору...       Гарольд мысленно выругался, посылая второй сигнал Барти. Похоже, Крауч как-то сумел выбраться из-под контроля Тома и удрать от бестолкового Хвоста.       — Крам, беги и приведи сюда кого-нибудь! — рявкнул на застывшего истуканом дурмстрангца командир.       — Но… — попытался было возразить тот, но, наткнувшись на чужой взгляд, вдруг передумал.       — Быстрее!       Крам бросился к замку, слабо представляя, как ему убедить кого-то из хогвартских учителей пойти с ним к Запретному лесу. Командир же, дождавшись, когда тот отбежит на приличное расстояние, вынул из рукава вторую палочку. Барти всё ещё не было в пределах видимости, а, значит, нужно было действовать самому.              — Поттер, что здесь происходит? — донёсся до него как сквозь пелену знакомый, но совсем не тот голос, который он ожидал.       — Проф… профессор Снейп?       Гарольд тщетно пытался сфокусировать зрение. Кажется, он перестарался с собственным оглушением.       — Ты в порядке, парень?       Чьи-то сильные руки рывком подняли его на ноги, Гарольд покачнулся, но устоял. Вокруг него собралась довольно странная компания: недовольно хмурящийся Снейп, тяжело дышащий Крам и Грюм, с беспокойством смотрящий на командира.       «Успел», — пронеслось в голове, как только Гарольд понял, что перестраховался не зря.       — А где мистер Крауч? — он удивлённо огляделся и совсем естественно схватился за голову, которая напоминала о себе вспышками боли.       — Это мы уже у вас хотели бы спросить, мистер Поттер.       — Тише, Снейп! Парня оглушили — это ясно и младенцу, — прохрипел Грюм, что-то нашаривая в траве. — Твоя палочка, Гарри?       Гарольд слабо кивнул, сразу узнав остролистовую палочку, которую выронил при падении.       — Это он оглушил меня, — тихо произнёс он, будто бы неожиданно вспомнив что-то. — Я повернулся посмотреть, куда убежал Крам, а мистер Крауч выхватил из моей руки палочку и напал сзади.       Снейп только скептически выгнул бровь:       — Мистер Крам говорил, что «мистер Крауч» был не в себе…       — Да, — пришёл Гарольду на помощь Виктор, — он повторял, что ему нужно что-то сообщить… вашему директору, а ещё разговаривал с деревом.       — Мы уже послали Патронуса Дамблдору, — кивнул Грюм. — Это точно был Барти Крауч, Гарри?       — Мы его оба узнали…       — Аластор! — прервал Гарольда приближающийся голос Дамблдора.       — Мы здесь, Альбус! — крикнул в ответ Грюм; Снейп же настороженно вглядывался в тень ближайших деревьев.       — Гарри, мальчик мой, что вы оба здесь делали в такое время? — в отличие от всех остальных, директор выглядел действительно обеспокоенным. — Где мистер Крауч?       — Когда мы пришли, то обнаружили только оглушённого Поттера и его палочку, валяющуюся рядом, — Снейп не выглядел убеждённым в правдивости происходящего.       Внеплановое собрание грозило затянуться до поздней ночи, но ситуацию спас Барти. Он бросил косой взгляд на командира.       — Детям уже давно пора спать, Альбус, — дождавшись согласия Дамблдора, он продолжил: — Я отведу их в комнаты, а потом мы займёмся поисками. Вряд ли Крауч в его состоянии смог уйти далеко.       — Ты прав, Аластор, — директор устало выдохнул. — Гарри, никуда не уходи из гриффиндорской башни. Если тебе захочется что-то сделать, отправить кому-нибудь сову или что-то ещё… это может подождать до утра. Ты меня понял?       — Да, сэр, — Гарольд мысленно благодарил Барти за столь своевременную инициативу.       Грюм молча кивнул студентам, уводя их прочь от начавших спорить взрослых. Где-то на середине пути Крам попрощался с Гарольдом и пошёл к кораблю Дурмстранга, где его уже наверняка ждал рассерженный Каркаров. Только убедившись, что тот отошёл дальше радиуса слышимости, Барти сбавил шаг.       — Проклятая нога. Гораздо быстрее бы пришёл... Простите, сэр.       — Ничего, — Гарольд серьёзно посмотрел на него. — Они не найдут его. Если только Дамблдору не придёт в голову проверить на чары каждое семечко в Запретном лесу.       — Но трансфигурация не вечна, командир, — в голосе Барти проскользнуло беспокойство.       — А кто сказал, что это обычная трансфигурация? — Гарольд хитро улыбнулся. — Пришлось потрудиться, но я изменил его исходное состояние. Несколько дней остаточный фон ещё будет виден, но потом… Думаю, из него может вырасти прекрасное дерево.       — Хоть какая-то польза.       — Где ты Снейпа-то подцепил?       — Где-где… Уже в холл выходил, а там как раз Крам. Пытался Снейпа за собой вытащить. Забавная картина, я вам скажу, сэр! Тот ни в какую, ну я и подоспел. Кто ж знал, что эта гадина за нами увяжется, а?       — Да уж, интуиция меня никогда ещё не подводила…       Барти довёл его прямо до входа в гостиную Гриффиндора, и они распрощались у портрета Полной Дамы. В гостиной в этот час было многолюдно, но в укромном уголке командир завидел Гермиону. Та держала на коленях толстенный том, но по тому, как она улыбалась, было ясно — мыслями девушка была далеко. Гарольд сразу поспешил к ней, чтобы выпытать подробности их с Виктором прогулки и рассказать о своей. Он внутренне усмехнулся: если с Сириусом вышло, почему бы не попробовать перетянуть на свою сторону и Гермиону?