***
В подземелье Хогвартса царила привычная тишина, лишь кое-где недовольно булькали котлы, до поры до времени покорно принимавшие в себя всё, что кидали в них студенты. Никто не осмеливался даже шепнуть соседу хотя бы одно слово: присутствие в классе профессора Снейпа было достаточным условием для поддержания безмолвия его студентов. Сам же Снейп, для вида изучавший свитки с учебным планом, изредка поглядывал на Поттера, что сидел по устоявшейся с прошлого года традиции прямо перед ним. Попутно в поле зрения зельевара попадались и другие ученики, чьи пустые глаза, впрочем, совершенно не вызывали у Северуса эстетического удовольствия, и он снова опускал взгляд к исписанным листам, чтобы уже через минуту вернуться к своему странному наблюдению за черноволосым парнем. Нет, когда-нибудь он напишет заявление об уходе и займется настоящими исследованиями, а не этим издевательством над великим искусством зельеварения. Северусу всегда хотелось создавать новое, изучать, совершенствовать... а не из года в год переливать из пустого в порожнее знания безмозглых идиотов, по какой-то ошибке гордо именуемых студентами. Чёрные глаза внимательно проследили, как Поттер сосредоточенно отмерил нужное количество сиропа чемерицы. Ровно три капли. В последнее время парень очень удивлял Снейпа. Неужели в нем проснулись гены матери? Нет. Северус чуть качнул головой, сам же отвечая на свой вопрос. Лили была талантливым зельеваром с великолепной интуицией, здесь же… Чёткое следование инструкциям без единой помарки, чем Поттер ранее совершенно не отличался. Интуицией здесь и не пахло – вот чем плоха была система обучения зельеварению в общей группе. Ученики лишь учились выполнять то, что до них вывели другие… или не учились. Снейп перевёл взгляд на Уизли, от котла которого вдруг повалил тёмно-серый дым, и едва заметно скривился: этот идиот просто-напросто пропустил четвёртый пункт. Лишь над котлами трёх учеников из всей группы сейчас мерцала почти идеальная для этой стадии серебристая дымка: Малфоя, Грейнджер… и Поттера. Отчего же такие перемены? В том году Северус был слишком занят и взволнован надвигавшимися событиями, чтобы придавать значение этим изменениям, но сейчас… Связано ли это с Тёмным Лордом, как и предполагал директор? Снейп едва заметно тряхнул головой, отгоняя невероятные мысли прочь. Лучше дождаться занятия по окклюменции… Мысли будто бы споткнулись на неприятной перспективе. И как только он согласился? Северус снова опустил голову, даже и не пытаясь вчитываться в строчки собственноручно написанного плана на год. Этот директор, старый манипулятор, кого угодно заставит делать то, что нужно ему. Не мытьем, так катаньем. Не пряником, так кнутом. В случае со Снейпом это как раз-таки был кнут, которым чаще всего грозили, взывая памяти Лили и вновь напоминая, что Северусу до зубного скрежета необходимо заботиться об этом Поттере, который и года не мог проучиться спокойно, чтобы куда-то не влезть! Впрочем… Снейп мгновенно подавил в себе внезапно вспыхнувшую злость. В последнее время Поттер очень даже тихий и спокойный. До странности тихий и спокойный. — Поттер! Вы уже закончили? — едко осведомился зельевар, заметив, что парень погасил огонь под своим котлом куда раньше остальных. — Да, сэр, — последовал незамедлительный ответ, и на профессора преданно уставились зелёно-голубые глаза. Еще одно изменение... и как Северус раньше не заметил? Эта деталь внешности парня уже не имела ничего общего с прекрасными глазами Лили, кроме тонкой кромки зелени у самого зрачка. — Образец мне на стол, и стойте до конца урока. — А… я что-то сделал не так, профессор? — осторожно уточнил Поттер, явно удивлённый странными наставлениями. Снейп едва сдержал довольную усмешку. — Ничего на этот раз, — отчеканил он. — Но за вами сидит мистер Уизли, чьи потуги в зельеварении и выражение лица мне за предыдущую часть урока уже порядком надоели. Живее, Поттер!***
Когда прозвенел звонок, Гарольд первым вышел из подземелий, не глядя схватив со стола свою сумку. Снейп сегодня был… странным. Чего только стоили его осторожные взгляды и волны недовольства, перемешанного с неподдельным интересом! Сидя прямо перед крайне задумчивым в это утро зельеваром, судорожно пытаясь сосредоточиться на заданном Умиротворяющем бальзаме, Гарольд вдруг совершенно ясно понял, что откладывать их разговор далее просто невозможно. Он только мысленно ругал себя за то, что не додумался (или просто не захотел додуматься) перехватить Снейпа на Гриммо, подальше от вездесущего Дамблдора. Как же теперь без лишнего внимания выцепить Северуса? — Гарри! — перехватил его прямо у дверей Большого зала Колин Криви, который совершенно не изменил отношения к своему кумиру даже после всех тех статей «Ежедневного Пророка». — Тебе профессор Дамблдор просил передать! На пару мгновений Гарольд, выдернутый из своих мыслей, что становились всё невероятнее с каждой минутой, непонимающе застыл на месте, смотря в упор на сияющего четверокурсника с болтающейся колдокамерой на шее. Он не сразу сообразил, что от него требуется, но спустя пару секунд всё же механически поблагодарил парня, ласково потрепав того по макушке, и сжал в кулаке свёрнутое конвертом послание. Помяни чёрта… Потолок в Большом зале к этому времени уже затянуло тяжёлыми тучами, а в окна вовсю хлестал дождь. Бегло прочитав записку от Дамблдора, командир, недолго думая, привычно сжёг её, совершенно не обращая внимания на то, как шарахнулись в стороны его соседи по столу. В этом состоянии его и застали подоспевшие на обед Рон и Гермиона. Вполуха слушая какие-то возмущения рыжего по поводу сегодняшнего урока зельеварения и их профессора в частности, Гарольд, против своего обыкновения, пытался поймать взгляд директора, который подчёркнуто вежливо поддерживал беседу с новой преподавательницей Защиты от Тёмных Искусств – Долорес Амбридж. Командир был уверен, что Дамблдор прекрасно чувствовал его взгляд, но отчего-то самым бессовестным образом игнорировал, создавая видимость того, что несчастные нововведения Министерства его интересуют больше, чем запутавшийся в собственных подозрениях герой. Ещё утром Гарольд, взглянув на своё расписание, малодушно подумал, что хуже этот день уже стать просто не сможет. Что ж, он в очередной раз убедился, что всегда найдётся в мире какая-нибудь гадость, способная удивить даже заядлого скептика: предстоящий ему вечерний разговор со Снейпом прекрасно дополнял сдвоенную пару по ЗОТИ у той до крайности неприятной «министерской жабы», как единодушно окрестили нового преподавателя близнецы Уизли. Уже поднимаясь по лестнице и выслушивая всё тот же не прекращавшийся ни на минуту поток возмущений Рона, Гарольд торопливо затолкал заманчивую мысль бросить всё и вернуться в Слизерин-менор с упакованным Снейпом подмышкой на задворки сознания. Вот только никогда ещё эта идея не казалась ему столь притягательной. Когда друзья зашли в кабинет ЗОТИ, Амбридж уже была там в своей неизменной пушистой розовой кофточке и с черным бархатным бантом на макушке. Гарольд едва слышно фыркнул – Долохов бы точно оценил такой образ. Интересно, как он там? — Здравствуйте! — приторно улыбнулась профессор, когда все ученики расселись по местам. Несколько человек что-то невнятно пробубнили в ответ, но женщину это явно не удовлетворило. — Стоп-стоп-стоп, — девичьим голоском пропела профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы очень просила вас отвечать: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз, пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся! — Здравствуйте, профессор Амбридж! — как болванчики повторили студенты, уже совершенно не понимая, что это будут за уроки. — Вот и хорошо, — от её голоса у половины класса вдруг заболели зубы, а лица второй половины скривились. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем! Дальнейшее светопреставление никак не напоминало Гарольду урок ЗОТИ, причём остальные ученики, даже слизеринцы, оказались с ним солидарны. Происходящее было больше похоже на министерские семинары, на которых Гарольду доводилось бывать пару раз по молодости – чрезвычайно скучные мероприятия, состоявшие из писанины и завуалированной информации, которую предстояло ещё и расшифровать, серьёзно вчитавшись в собственный путаный конспект на свежую голову. На протяжении всей пары Амбридж проявляла совершенно нездоровый интерес к скромной поттеровской персоне, чем немало раздражала Гарольда, который уже после десяти минут такого пристального внимания был готов проклясть женщину чем-нибудь особо тёмным. Она усиленно делала акцент на отсутствие практики, выжидающе поглядывая в его сторону, но ни Гарольд, ни Гермиона, вовремя остановленная ощутимым тычком в бок, на провокации не поддались. А вот Рону, что сидел вне зоны контроля своего более сдержанного друга, попало по полной. Рыжий и так был не в лучшем расположении духа после зельеварения, а тут уж его совсем прорвало. Гарольд лишь сильнее опустил голову, уткнувшись в министерский учебник, внутренне усмехаясь – Амбридж при всей её надоедливости играла им с Томом на руку, а теперь ещё и Уизли изолирован по вечерам на целую неделю… Красота! Кажется, Гарольд даже смог бы без содрогания пожать этой даме руку при случае. Радость от этих фактов омрачали лишь крепко задумавшаяся Гермиона, в голове которой явственно назревали какие-то грандиозные планы, и предстоящая крайне неприятная миссия командира, что неясной тенью маячила где-то в подсознании.***
В подземелья Гарольд спустился без пяти минут шесть – Снейп не выносил опозданий, а раз уж за всем этим стоял Дамблдор… вряд ли зельевару так уж хотелось терпеть Поттера по вечерам. Озноб по мере того, как командир подходил к кабинету Снейпа, всё усиливался. Гарольду снова приходилось положиться на случай, и это его не очень-то радовало: он привык в мелочах расписывать даже самые незначительные операции. Сегодня командир либо приобретёт ещё одного человека под крылом Дамблдора, либо покинет Хогвартс, оставив в кабинете зельевара его остывающее тело. Гарольд стиснул зубы и, постучав в нужную дверь, вошёл. Сумрачная комната была уставлена полками с сотнями стеклянных банок, где плавали в разноцветных зельях слизистые кусочки животных и растений, по центру – длинный стол, на котором приглашающе переливалась каменная чаша, украшенная светящимися рунами – Омут Памяти, но самого зельевара видно не было. — Профессор Снейп? — осторожно позвал Гарольд, запирая за собой дверь. Откуда-то из боковой двери скользнул в комнату хозяин кабинета; он был несколько раздражён, но внешне не подавал виду, молча указав парню на кресло перед своим столом. На пару секунд воцарилось молчание; зельевар, не мигая, смотрел на Гарольда, пока, наконец, не произнёс тихо: — Раз вы пришли, мистер Поттер, полагаю, вы знаете, зачем вы здесь. Командир медленно кивнул, пытаясь не отвлекаться на собственное совершенно глупое волнение. — Уверяю вас, я не напрашивался. Но у директора есть особая привилегия – перекладывать наименее приятную работу на других, — всё так же тихо продолжал Снейп. — Итак, окклюменция – это… — Я знаю, сэр. Эмоции Снейпа всколыхнуло удивление. — Гермиона рассказала, — не задумываясь, соврал Гарольд на вопросительный взгляд зельевара, игнорируя весь его яд. — А почему профессор Дамблдор считает, что мне это нужно, сэр? Снейп помолчал, всё ещё чуть сбитый с толку таким рвением, а затем презрительно произнес: — Вы и сами могли бы догадаться, Поттер. Темный Лорд весьма сведущ в легилименции. Гарольд вдруг подавил в себе желание резко выдохнуть. Значит, всё это только из-за призрачной угрозы… Но почему всё-таки окклюменция? — Если Волдеморт захочет напасть на меня, вряд ли он будет делать это с помощью легилименции, сэр, — не удержался от ехидного комментария Гарольд. Снейп резко побледнел, разом теряя всё самообладание. — Не смейте произносить имя Темного Лорда, Поттер! — неожиданно рявкнул он. Наступило гнетущее молчание. Гарольд, уже не скрываясь, во всю таращился на обычно непробиваемого зельевара. Чего это он?.. — Профессор Дамблдор говорил… — Дамблдор – могущественный волшебник. Он может себе это позволить без опасения... мы же... — Снейп скривился, будто бы и сам не верил в то, что говорил, и машинально потер левое предплечье. Гарольд мысленно отметил себе поговорить с Томом по поводу его методов дрессировки Пожирателей. Северус же, вернув самообладание так же быстро, как и потерял, недовольно процедил, вынимая из внутреннего кармана мантии волшебную палочку: — В любом случае, с Вашего позволения, мы начнём урок. Коль вам вся теория уже была выдана мисс Грейнджер. От этого движения Гарольд мгновенно напрягся, но остановил рефлекторное желание так же сжать в руке палочку. Снейп встал из-за стола и обошёл его, становясь рядом с парнем. — Встаньте, Поттер, и возьмите вашу волшебную палочку. Гарольд послушно проследовал на указанное ему место; в руку тут же скользнула остролистовая палочка, скорее для вида, чем за надобностью. — Вы можете обезоружить меня любым известным вам способом, — бросил Снейп, целясь юноше прямо в лицо. — Соберитесь. Легилименс! Всё произошло за доли секунды. Гарольд приглашающе раскрыл оба своих барьера – ментальный и эмпатический, а затем резко захлопнул их за таким желанным гостем, запирая разум Северуса Снейпа в своём собственном. Тут же стало трудно стоять на ногах, и два тела кулем повалились на каменный пол. Теперь их разговор никто не услышит. Первым, что Снейп увидел, когда очнулся, была полутёмная комната, отдалённо напоминающая ему собственный кабинет в подземельях Хогвартса. Те же самые полки, заставленные чем-то, что, впрочем, не удавалось разглядеть во мраке, тот же длинный стол… — Ну, здравствуй, Северус, — произнёс негромко приятный мужской голос, и в тот же момент темнота чуть отступила, являя взору Снейпа хозяина этих мест. Прямо перед зельеваром в удобном кресле по ту сторону стола сидел мужчина лет тридцати, чьи светлые волосы, достававшие ему до лопаток, были небрежно откинуты назад. Голубые глаза чуть насмешливо оглядывали гостя, а в уголках губ притаилась довольная ухмылка. — Командир? — Снейп удивлённо моргнул, словно пытаясь сбросить наваждение, но, как только первое потрясение прошло, зельевар пораженно прошептал: — Я знал. Знал, что что-то в этом роде… Гарольд позволил себе фыркнуть: он-то как раз и не был удивлён этому. — Если бы я отложил своё появление ещё на пару недель, ты бы сам выловил Поттера после уроков, не так ли? — Так вы всё-таки захватили его! — обличительно бросил Снейп, сжимая кулаки. — Я этого не говорил, — командир сделал неуловимое движение рукой, и тут же прямо из темноты, окружавшей их, возник деревянный стул с высокой спинкой. — Присаживайся, нам многое стоит обсудить. Снейп, не отрывая настороженного взгляда от фигуры, обманчиво расслабленно восседающей в кресле, несколько секунд поколебался, но принял предложение. Его интересовал лишь один вопрос. — Скажу лишь то, что Гарри Поттер и я – один и тот же разум, одна душа, Северус, — почти равнодушно произнёс Гарольд. — Но я не за тем пригласил тебя сюда. — Пригласили? — не смог удержаться от ядовитого вопроса Снейп, но вовремя прикусил язык: вынужденное двойное шпионство вырабатывало некоторые рефлексы. — Сейчас ты в ловушке моего разума – не имеет значения то, что ты скажешь «вслух», — Гарольд тихонько рассмеялся. — Даже видя меня таким, ты всё равно ассоциируешь меня с парнем, лежащим в данный момент на полу твоего кабинета… — Я… — Постой, не нужно, — качнул головой командир. — Всё, что мне хотелось, я уже узнал. Прости за столь бесцеремонное… сканирование, но иначе ты бы уже остывал где-нибудь в Запретном лесу, а я был бы на пути к Тёмному Лорду. Снейп в бессилии стиснул зубы: даже половины того, что он совершил, хватит на долгую и мучительную смерть, как предателя. — И как ты только попал на нашу сторону?.. — Гарольд будто бы говорил сам с собой, совершенно не требуя ответов от мужчины, который сидел перед ним. — Хотя сейчас я тебя прекрасно понимаю… и дело даже не в ментальном контакте. Северус удивлённо вскинул голову, вновь превращаясь в того молодого, отчуждённого Пожирателя, что впервые пришёл к одной странной паре. Тогда он ещё не знал, что тёмная фигура, неизменно стоявшая за Тёмным Лордом – его неугомонный магический супруг, одним своим присутствием способный разрешить любую проблему, возникавшую в их стане. Или же тогда всё так только казалось? — И что ты собираешься делать со всеми этими нитями, которыми тебя опутал Дамблдор? — напрямую спросил, наконец, Гарольд, отрываясь от своих туманных размышлений. — Я… — Снейп вдруг явственно почувствовал себя своим же тупоголовым учеником, неспособным отличить ромашку от чертополоха. Гарольд снова рассмеялся. — Когда-то я уже предлагал тебе стать моей Тенью, Северус. Ты отказался… хотя многие только грезили о таком «подарке», совершенно не понимая, что за этим кроется. — Не хотел сильнее увязнуть, — неожиданно для себя огрызнулся Снейп, уткнувшись взглядом в непроглядную темень, что смыкалась вокруг них уже на расстоянии вытянутой руки. — Посмотри на меня, Северус, — мягко, но даже и не предполагая никакого неповиновения, попросил Гарольд и, поймав взгляд зельевара, произнёс: — Ты увяз уже даже не по уши и не по макушку… Так чего же тебе хочется сейчас? Снова воцарилось молчание. Через Гарольда в эти секунды проходил огромный поток чужих мыслей и эмоций, но даже среди всей этой мешанины не было единственно правильного ответа. Ни белый, ни чёрный… Серый мотылёк, запутавшийся в белоснежной паутине. — Просто убейте меня, командир, или, если Вам так нужно прикрытие – мой разум полностью ваш, и вы вольны делать всё, что вздумается, — устало прошептал Снейп, закрывая глаза. — К чему все эти церемонии? — К тому, Северус, что ни мне, ни Тому не нужна бездушная кукла, и уж тем более – бесполезный труп. На лице зельевара промелькнула тень усмешки: воспоминания о безумном Лорде были свежи, как и те перемены, что произошли с ним в последнее время. Наконец недостающий кусочек мозаики был найден. — Я могу помочь тебе, — Гарольд снова поймал затравленный взгляд Снейпа; в этом месте не было места лжи и притворству. — Но хочешь ли ты этого сам? Северус чуть вздрогнул. Почему все били именно по самым больным точкам? — Потому что ты сам нам это позволяешь, — ядовито усмехнулся командир, отвечая на так и не заданный вопрос. — Я не тороплю тебя, Северус, времени у нас – целая ночь. Если, конечно, ты захочешь потом объяснять всем, что именно делал ночью у тебя в кабинете некий Гарри Поттер. Волна возмущения буквально прошила Гарольда насквозь. Снейп понемногу приходил в себя, а значит, он не перестарался со своей терапией. «Мастерство не пропьёшь», – частенько повторял Долохов, и сейчас командир был полностью с ним согласен. Северус же судорожно пытался собрать свои мысли если не в аккуратную стопку, то хотя бы в единую кучку. За всю свою жизнь он совершил столько ошибок… «Надумаешь, обращайся!» — Так… ваше предложение всё ещё в силе, командир? — резко вскинув голову, вдруг отчеканил Северус. — Конечно, — ухмылка Гарольда стала ещё шире, когда он, наконец, разглядел в глазах зельевара решимость, а не извечные его сомнения. Защищать сына Лили можно было и другими способами. И только что Северус выбрал из всех них единственно верный. Мотылёк слабо трепыхнулся в паутине, заметив птицу, летящую прямо на него. Но что сулила ему эта встреча: неизбежную смерть или чудесное спасение?