Персона 4: Сердце всего. Часть первая

             — Народ, может, мы реально не будем этого делать? А то… я немного остерегаюсь… за свою неприкосновенность! — нервно прошипел Ханамура, который теребил в руках пластмассовый стаканчик с колыхающейся в ней колой со льдом. После вчерашнего небольшого дождичка вновь выглянуло солнце, которое уже успело распалиться, пусть ему и старались помешать тучи, посему влага, успевшая выпасть за ночь, уже практически полностью испарилась, что создало в очередной раз эффект паровой бани. Ёске снова натянул свой «пляжно-курортный» вариант одежды.       Их следственная бригада устроила очередное собрание на крыше Джюнса, поскольку у них возникли определённые вопросы и трудности… касательно… Канджи.       Пацанка склонила голову набок, покуда на её личике отразилось нечто на вроде этакого недопонимания, покуда она изучающе смотрела на белобрысого, который отчего-то продолжал оставаться бледен. Поверх её атлетичного тела сейчас была так называемая «одежда морского стиля», иначе говоря, их школьная униформа. Юкико же вновь сидела своей неизменной тёплой красной блузе с длинными рукавами. Хотя, это можно было скорее назвать кардиганом или свитером, но её некоторая воздушность всё же приводила именно к такому наименованию. В целом, Амаги пока предпочла сохранить весенний вариант формы, что, возможно, выдавало её некоторую стеснительность, хотя она всё же расстегнула её, обнажив классическую матроску белого цвета, с чёрным воротом. Черновласая девушка задумчиво скрутила собственную прядь в колёсико, затем поправила косынку и тяжело вздохнула, украдкой поглядывая на серебряновласого юношу, который удалил пиджак из своего сегодняшнего гардероба, оставшись просто в белой рубашке. Наруками, если у него и шалили нервишки, никоим образом этого не выдавал, хотя его руки почему-то активно делали бумажных журавликов из салфеток…       — Уродомура, я вот всё не возьму в толк, чего ты так трусишь? — наконец не выдержала Сатонака, которую подобная атмосфера раздражала, посему предварила свою речь ударом кулака по столу, от чего парень с наушниками чуть не взвизгнул. — Ну… подумаешь, этот Канджи… не совсем той ориентации! Но это абсолютно не повод сейчас сидеть и трястись от страха, будто бы ему только и нужно, что подкрасться к тебе со спины и… ну ты понял меня, я думаю, — Ханамура только шумно сглотнул на это, — Юкико! Вот скажи мне! Ну что такого в том, чтобы быть немножко не таким, как все? — Чие повернулась на свою подругу, которая вздрогнула, то ли от того, что её вырвали из своего мира грёз, то ли от того, что не ожидала подобного развития событий.       — Ну… — замялась наследница, издав нервный смешок, — я не помню, чтобы Канджи чем-то таким интересовался… по-моему, его всегда тянуло на девочек… — почему-то от этого упоминания поёжилась уже и русовласая бестия.       — А вдруг… ему всё равно… кого… ну… — осторожно начал Ёске и от его фразы атмосфера только ухудшилась, поскольку ужаснулась теперь вся компания, когда до них дошёл окончательный смысл намёка.       — Чудовище… — в ужасе прошептала пацанка, обнявшись вместе с Юкико. Один Юу, пожалуй, сохранил относительное спокойствие. Он покосился на белобрысика, который к нему подвинулся ближе, затем, наконец, подал голос:       — А вы точно уверены, что он именно из этих? У меня это, например, вызывает большое сомнение… вдруг это только обложка? — «Спокойствие-спокойствие, главное — не вспоминать о вчерашнем…» — на самом деле, даже Наруками сейчас начал остерегаться Тацуми… однако кто-нибудь должен был сохранить остатки спокойствия и разума в подобной ситуации, верно? Его внешнего хлада оказалось достаточно, чтобы переменить ветер беседы.       — Ну… я не уверен… — впал в раздумье Ханамура, которого озвученная мысль немного… успокоила. Во всяком случае, его разум вышел из цепенения. — Но… чувак, никто не видел, чтобы этот Канджи с кем-нибудь встречался… да тем более… ты ведь не видел, как он общался с Широгане!       — А… ты про это… — Сатонака позеленела, будто бы её сейчас вывернет наружу, она отстранилась от Амаги, и положила свою думающую часть телесной оболочки на поверхность дерева.       — Вы о чём? — удивлённо молвила черновласая, переводя взгляд то на парня в гавайке, то на свою подругу.       — Да ничего особенного… но, если подумать… то сейчас все кубики встают на свои места… — Ёске снова стал белеть, а его голос немного начал отдавать истерией, — Тацуми Канджи… ну… он вёл себя… странно, когда разговаривал с тем мелким пронырой. Он краснел, периодически вопил, а перед встречей даже достал небольшое зеркало и начал причёсываться! Вот что ты на это скажешь, лидер-сама?       Аргумент серьёзный, ничего не поделаешь. Серебряновласый посмотрел на птичку, которую его пальцы только что сделали, помолчал несколько секунд, затем сжал её в кулаке и его очи налились яростью, которую тут же ощутили все присутствующие. Он потупил взгляд, однако его аура… стала какой-то угрожающей, что даже у Сатонаки пробежались мурашки по спине.       — Эм… Наруками? — осторожно потревожил его Ёске. Тот поднял свои серые зеркала души, которые будто бы кипели. Затем встал со своего места, окинул всех взором и начал отчеканивать слова:       — Мы отправляемся в ТВ-мир, где сейчас же начинаем тренироваться, чтобы подготовиться к операции по спасению Тацуми. Туман обещали где-то через неделю с лишком, поэтому всё свободное время посвятим тому, чтобы научиться работать как команда. Чтобы в этот раз всё прошло гладко, а не как в прошлый раз. Отправляемся…       Сказано — сделано. Они вновь пересекли грань, разделяющую два мира, чтобы оказаться в тёмно и неприглядном месте. Хм… а обстановочка слегка переменилась. Неужели… Канджи действительно тут? Что стало необходимым проверить.       И… они отыскали новую резиденцию, к своему же удивлению, шоку и недоумению.       — Э… всё же это… в натуре… — свесил свою голову Ёске, покуда их «отряд храбрых» находился подле входа в… баню. Или сауну… или… а вот поди узнай.       Площадка, прежде использовавшаяся ими для тренировок, полностью преобразилась. Теперь там находилось величественное здание, с огромной стеной-забором, тянувшимся далеко, но, в конечном счёте, смыкающимся в своеобразный прямоугольник, «задняя» стенка которого оказалась невидна. Спереди находился богатый вход, чем-то напоминающий собой классику японского зодчества. А позади всей этой строительной конструкции раскинулся классический японский сад с фонариками и камнями, величественными деревьями, даже прудиком и дорожками.       Все с подозрением посмотрели на Амаги, поскольку здание до боли напоминало её собственную гостиницу, хотя там точно не было розовых иероглифов на аркообразном входе, нарисованных прямо по дереву, и гласящих весьма очевидную фразу «мужская баня».       — Значит… это здесь… — приложил Наруками ладонь ко лбу, сморщив в думах свой лоб. Он попытался вглядеться внутрь, но из-за пара, образовывающего дымку, виделось совсем мало. Да, и даже на некотором расстоянии от дверей ощущался пыл и жар, который обдувал подростков. Однако, несмотря на это тепло… оттуда ощущалась зловещая аура, намного сильнее, нежели была, когда их трио аналогичным образом собралось возле замка Юкико.       Вероятно… то, что принёс с собой в этот мир этот бугай, оказалось намного мрачнее и темнее, нежели когда туда забросило черновласую наследницу. И потому… можно сказать, что их лидер не промахнулся, когда озвучил тот факт, что им требовалось потренироваться.       Ибо сейчас даже у Юу не имелось достаточно уверенности в сердце, что коли они пересекут порог у них останется хотя бы малейший шанс на выживание. Конечно, он озвучил это… скорее бессознательно, нежели имея действительный план… но, похоже, что то имеет под собой весомое основание, как-никак.       Хотя… если заглянуть совсем глубоко, то на самом деле юноша хотел оказаться более сильным, смелым и быстрым на случай, ежели «попаданец» окажется всамделишным… кхм. Так что не один Ёске переживал за свою «неприкосновенность»… далеко не один…       — Ну… тогда подойдём сюда в другой раз, не думаете? — натянуто улыбнулась черновласая девушка, пытаясь тем самым разрядить напряжение, повисшее в воздухе. Она пыталась куда-то деть свои руки, которые почему-то всё время нервно перебирала. Парень с наушниками начал елозить на месте, будто бы ему срочно потребовалась туалетная комната. У пацанки же подёргивался правый глаз, а на лике застыла мина: «не, ну вы серьёзно?».       — Ага… абсолютно… — пропищала Чие, начав водить плечами, будто бы разминая их. Все боязливо посмотрели на серебряновласого, который подошёл поближе и заглянул всё же внутрь, сжав биту в левой руке покрепче. Неизвестно, что он там увидел…       — Давайте-ка сходим к Игорю… — неожиданно молвил он, всё же отойдя подальше.       Диалог с карликом не принёс в общем-то ничего нового, разве что, когда Ханамура аккуратно попытался у старика выведать истинные «пристрастия» Тацуми, тот, на удивление всех подростков залился глухим, но немного звенящим хохотом, почти что истошным, коего в его исполнении они никогда не видели. Вдоволь отсмеявшись, он как-то загадочно улыбнулся и молвил: «Что ж… не всё то золото что блестит, знаете ли, гости. Порой можно спутать благородный и чистый металл с золотом дураков и простофиль». Фраза ввела всю команду в глубочайшую прострацию…       Кроме этого, Маргарет лишний раз подтвердила их догадки на счёт того, кто жертва… а так же тот маленький факт, что они напрочь не готовы к решительным действиям. Впрочем, с её слов выходило, что и их «прошлый» успех, не более чем фарт и удача…       Остаток времени они провели в бесконечных спаррингах, пробежках и прочих вещах, которые можно было бы отнести к чему-то развивающему и укрепляющему. Выдохлись все, ибо после случайно оброненной белобрысым парнем в наушниках фразы «а вдруг, он попытается утащить к себе самого слабого» мотивация возросла стократно.       Может, вам покажется немного странным, почему подростки так перепугались из-за такого достаточно невинного факта. Ну, подумаешь… хотя и их можно понять: всё же подобные вещи, пусть и за глаза, но в большинстве своём считаются в данном обществе некой аномалией, которую, скрепя сердце, но принимают. Однако… Канджи являл собой нечто… «агрессивное»… посему парни и девушки просто остерегались, что она распространится и на них. Ну… и если Вы бы сами увидели этого блондина в тёмном переулке, то невольно бы потянулись к своей сумке, чтобы отдать ему всё ценное, лишь бы его кулак не накрыл Вас с головой… Вот, насколько грозна слава этого человека, которого остерегались все и вся. Нет, Сатонаку боялись не меньше… но она не прослыла нарушительницей, хотя иногда и хулиганила. То есть, в категорию откровенных деликвентов не попадала. А вот этот персоналий там пребывал уже с самой младшей школы… потому-то эта «пикантная» подробность пусть и стала пугающим, но далеко не самым главным в этом деле фактором…       И понеслись дни, наполненные сомнениями, какими-то мелкими склоками, школой, подозрениями, полицейскими сообщениями и прочими вещами, ставшими в Инабе привычными. Ну и конечно же, совершенствованием своих способностей и навыков в обращении со своей силой. Спарринги за спаррингами, удары за ударами, призыв за призывами.       Как-то раз даже устроили в торговом районе командный бой: Наруками и Сатонака против Ханамуры и Амаги. Завязалась жесточайшая потасовка, поскольку ветер и огонь образовали отличную комбинацию, в результате чего за четверть часа пылало уже полруинной Инабы, вместе с теми остатками Теней, которые посмели высунуть свой носик наружу и в результате попали под опалу. Однако дуэт этих двух «боевых маньяков», как их прозвал Ёске, действовал не менее опасно, в особенности, если умудрялись подобраться к их оппонентам, поскольку, несмотря на очевидное преимущество в бою на дистанции, белобрысый вместе с черновласой сильно сдавали, когда дело доходило до столкновения вблизи. В целом, подобно тому, как Чие и Юу идеально подходили друг другу для тренировки, они могли не менее отлично работать в дуэте. Фактически, грубая сила против «волшебства». В какой-то момент, правда, «Уродомура» случайно переключился на Джирайю, этого хитрого шиноби, полностью потеряв контроль над своими действиями, и успокоился только после крепкого удара по своей башке. На сим и порешили окончить.       За время этого красочного действа каждый из них выучился чему-то новому. К примеру, пацанка осознала, что Томое, помимо физических параметров владеет ещё замораживающими приёмами, из которых она осознанно могла применять только «взгляд».       Парень с наушниками понял, как переключаться… но не понял, как управлять собой. Игорь на сей момент ему ответил, что «только силою духа, воли и чистотою сердца усмирится эта персона». Одним словом, как Ханамура сам выразился, его эффектно и галантно «послали».       Принцесса Амаги, пусть как боец особо и не отличилась, но сделала свои первые шаги на этом пути. Она начала создавать нечто наподобие своего собственного боевого стиля, который основывался на почти что танцующих движениях этими шёлковыми, большими, но и лёгкими веерами, нежного белого цвета, расписанные изображением красного феникса, где каждый взмах, раскрытие, поворот сопровождались проявлением богини, пламенной и пылающей, оставляющей всполохи, линии, даже крупицы пламени в пространстве. Юу прикинул, что если она сможет развить в себе ещё и физические качества, хотя бы вполовину доходящие до её подруги, то девушка превратиться в одного из самых грозных бойцов среди них.       А чему же выучился этот серебряновласый хитрец, спросите Вы? Пожалуй… всего лишь тому, что они прежде всего команда, единое целое. Много это или мало? Кто знает.       В качестве приятного бонуса, у персон Ёске и Юкико обнаружились целительские способности, с явным доминантом у черновласой, ибо она могла вылечить всю группу целиком. Однако, скорость процесса была выше всё же у Ханамуры, к его тайной радости.       И это всё на фоне того, что полиция днями и ночами колесила по городу, в поисках пропавшего Тацуми, его мать молилась всем богам и демонам, коих помнила и разумела. Даже посетила «тот самый» храм Инари, повесив деревянную дощечку с просьбой о возвращении единственного сына.       А следственная бригада, опять-таки не жалея ни себя, ни своих сил, нервов и времени изнемогала в тренировках, дабы спасти этого хулигана, бугая и нарушителя из заточения. Туман обещали ближе к первому июня, а посему у них оставалось ещё предостаточно времени…       Но, стоило учесть ещё и тот фактор, что Ёске работал в Джюнсе, и ему пришлось отпроситься на работе на целых три дня, что равно одной целой смене. Пришлось ради этого несколько часов уговаривать напарника, затем ругаться с отцом, но юноша всё же выцарапал свои три дня, хотя и жаловался периодически, что ему за подобное не светит ничего хорошего. Вот вообще. Но друзья и это «дело» стояли для него всё же на первом месте, как бы он не жаловался и не скулил.       Ну… кроме того, в ночь перед операцией, то есть двадцать шестого мая, четверг, ими по общему соглашению было решено заночевать у Наруками. Конечно, пришлось немного потесниться, затариться едой по самое не могу, учитывая бездонность кое-чьих желудков, но Нанако такое времяпрепровождение пришлось более чем по душе: она весело вопила, визжала и играла с одноклассниками своего кузена. А Сатонака и Амаги тем временем с удивлением обнаружили, что Юу потрясно готовит. И они, смущаясь и краснея, признались обе, что намного лучше их…       И вот настал заветный день, когда им предстояло войти в обитель Канджи. Конечно, у них возникали определённые сомнения и вопросы, касательно того, как он там, но Игорь с лёгкостью убедил их в том факте, что «намного лучше, чем Вы можете себе представить или подумать». И это единственное, что дарило некоторое успокоение.       Снова их команда стояла перед входом, готовая к бою… но некоторый червячок сомнения всё же забрался к ним в душу. «А что если он…»       — Ну… пора! — криво улыбнулся Ханамура, не желая сделать первый шаг в это зловещее место.       — Да-да! Пошли, народ! Наверное… — попыталась изобразить жизнерадостность девчушка в белой матроске.       — А… ну… ничего не поделаешь, верно, Наруками-кун? — повернулась на их лидера Юкико, пытаясь в нём найти поддержку. Наруками кивнул, затем сделал шаг вперёд, повернулся на своих товарищей и молвил, сделав лик уверенный, спокойный и властный:       — Амаги, Ханамура, Сатонака. Кто не был наш противник, сколько бы он не старался, чтобы им не руководило… мы победим… чёрт подери! — последний обрывок фразы он молвил уже даже грозно и с волию в гласе, — мы вернёмся оттуда живыми, я обещаю. А потому… в бой, не ведая страха! — и, как то не чудно, но его слова что-то, да вселили в них. Во всяком случае, их настрой стал боевым. Смахнув капли пота со лба, юноша вместе со своими друзьями сделал первые шаги в это царство тьмы…       Пройдя «прихожую», которую они уже разок имели возможность наблюдать в телевизоре, они вышли в длинный коридор, где их сразу же обдало волною тепла и жара, намного превышавшую ту, которую можно было ощутить на входе или в «предбаннике».       — Ну и местечко… тут прямо как в аду жарко! — первое, что вымолвил Ханамура, рукой протирая чело, на котором скопился то ли пар, то ли что-то оное, лишь они слегка успели углубиться внутрь.       Компани молча покосилось на этого «гавайца» в сандалиях: да-да-да, уж если кому и жаловаться, то это ему, одетому легче всех.       Повсюду были полы, выстланные японскими матами – татами, но какой-то особой модификации, вероятно, поскольку не намокали даже от того объёма разгорячённой воды, которая здесь была фактически повсюду. В воздухе, на стенах, покрытых приятным коричневым деревом, уже не говоря о том, что некоторое количество жгучей влаги постоянно болталось под ногами, из-за чего приходилось ступать осторожней, чтобы случайно не ошпарить себя и не забрызгать впереди идущего.       Видимость стремилась опять-таки к нулю, что изрядно нервировало. Снова создавалось ощущение перехода сквозь туман, только вот если снаружи он был обжигающе хладный, то здесь — въедливо горячий. Дышать таким воздухом — сущая пытка, на самом деле. Нет, баня, это хорошо, полезно, оздоравливающе, но не тогда, когда оно постоянно. Более того, обычно в таких случаях имелась возможность остыть, а здесь нагрев сохранялся перманентно. И это наряду со зловещим ощущением, создаваемым этим местом. Тени… они злобно наблюдали за подростками из каждого угла, поворота, красивого узора на стене в виде мускулистого мужчины.       И… твари не заставили воинов ждать долго. Когда все вышли в большую прямоугольную залу, то они заметили…       Некое создание, напоминающее угольного гиганта с обнажённым торсом. Заместо лица у него было самое настоящее рыло, сверкающее рядом кривых зубов, с двумя пустыми глазницами, а так же рог, находящийся спереди. Вся поверхность его оболочки напоминало нечто, сделанное из цельного куска металла, там имелись угловатые выступы, клёпки, болты и прочее, доказывающее и подтверждающее эту теорию. Оно сидело в японской позе посередине помещения, но сразу же начало подниматься на свои мощные стопы, издавая характерный скрипящий звук. Единственное, что как-то прикрывало его телеса, сияющие почти что античной правильностью, оказались цепи, которые оплетали его повсюду. Его рост и ширина много превышали человеческие, но, и в то же время, тварь вольготно себя чувствовала в комнате с потолком около пяти, а то и более метров.       Наруками не стал сомневаться более одного раза во враждебности намерений, поскольку он, в общем-то как и его товарищи, ощутил злостное присутствие, которое собою распространял собой этот гигас* . Мерзкое порождение оскалилось на них, затем ловко, почти что молниеносно, с невероятной прытью, подхватил кусок своей же цепи и запустил ею по направлении к компании. Всё это произошло столь живо, что удар рассёк собою сам воздух.       Покуда Амаги и Ханамура только успевали осознавать происходящее, Чие и Юу приняли оперативные меры: девчушка призвала свою защитницу, после чего вместе с ней заблокировала атаку встречным сопротивлением, а парень, не церемонясь, явил миру Изанаги, который поднял свою когтистую руку, из которой вырвался жуткой силы поток света.       Стальной гигант замер, покуда от него шёл самый настоящий дым, однако, внезапно, он рванул вперёд, решив, вероятно, размазать своих противников массивным телом, которое, на удивление, мгновенно разогналось до сверхзвука.       — …лять… — только и смог прошипеть Ёске, мгновение ока понявший, что их размажет в щепу, если такая махина просто даже пронесётся в опасной близости. И потому его бессознательная часть выкинула следующий трюк: за миг, до столкновения возник Сузано, разметавший всю братию в разные стороны взрывом. И это стало спасительной нитью, поскольку, пусть этот великан пролетел близко, но они смогли отделаться лишь ушибами да ссадинами.       — Чёрт, что за… — ругнулась пацанка, а гигас не стал дожидаться ответа, за мановение ока «развернувшийся», чем разнёс полстены и пола, сквозь которые виднелась хорошенькая пропасть. Хотя, разрушения пришлись столь серьёзными лишь потому, что его нехило занесло, ибо вода создавала всё же какой-то эффект скольжения.       Думать не приходилось. Серебряновласый вновь создал поток святости, который подкрепила стена ветра и пламня, пришедшая со стороны черновласой принцессы, взмахнувшей веерами, и белобрысого парнишки, раздувшего это до самого настоящего пожара. Но враг не так хил, как казался первый взгляд, поскольку даже сквозь всё выше описанное блеснули металлом звенья, которые устремились прямо в лидера, который, скрипя зубами, усилил напор. Обычно, даже небольшого количества энергии его хранителя оказывалось достаточно, чтобы разнести в пух и прах любое порождение этого мира, потому и тем удивительней было встретить нечто, что относилось к этому почти что толерантно.       Похоже, им придётся искать новые методы ведения боя, ибо натолкнись они более чем на одного такого…       И, в схватке трёх сил против одной единственной цепи, выиграла всё же она, поскольку, пусть и с трудностями, но преодолела заграждения, вонзившись в плечо Наруками, поскольку её швырнули подобно гарпуну.       Брызнула багряная кровь, а из уст Юу вырвался почти что безмолвный вопль боли и ужаса. Пока Ханамура и Амаги пытались как-то смекнуть, что к чему, из огня вырвался этот неубиваемый враг, готовясь размазать их предводителя, которому не посчастливилось оказаться по центральной линии, совпадавшей с маршрутом движения. Остальным повезло более, поскольку их расшвыряло по углам. Как бы то ни было, Сатонака пришла в неописуемую ярость, которая стала драйвом её души, что выразилось в том факте, что ляпис-лазурь всколыхнулась подобно кипящей воде или магме, затем обратилась в Томое Годзен, которая очутилась ровно между гигасом из стали и его жертвой, которую протащило ещё приличную дистанцию по полу и вмазало в одну из деревянных стенок, пробив её, но всё же на сим застряв. Очи девчушки окрасились кроваво-красным, а воительница ловко раскрутила нагинату в деснице и встретила своею грудью великана. От удара ли, от жгучего взора Чие, но он зацепенел за мгновение до того как обратиться в блестящий кусок льда и сразу же рассыпаться на мелку крошку.       Однако, на этом действо не закончилось, поскольку Наруками, потерявший сознание и извергнувший изо рта лужу своей крови, начал проваливаться в пропасть. И кто знает, чем закончился бы сей эпизод, не успей девчушка в матроске его подхватить и вытащить.       Спустя несколько минут Юу всё же пришёл в себя на коленях у Ханамуры, который занимался его лечением, при помощи своего ветряного бога, сверкавшего золотом и делающего странные пассы конечностями, что чем-то напоминало танец.       — Мы… победили?.. — Ёске натянуто улыбнулся и кивнул в сторону кучи микроосколков, на которые развалился этот грозный злодей. Юкико облегчённо вздохнула и подошла ближе, предварительно позволив раствориться своим прекрасным веерам в пустоте. Подобно оружию пацанки, они возникали лишь тогда, когда девушка взвыла к своей персоне, а в «мирное» время вновь уходили в забытьё.       — Ты в порядке, Наруками-кун? — приблизившись, она присела рядом. Юноша сморщил лицо, ощутив почти что фантомную боль в районе плеча, хотя, вроде уже и нечему. После он кивнул, затем аккуратно перенёс тяжесть тела на ноги и, при помощи товарищей, всё же смог оказаться вновь на ногах. В это время показалась и Сатонака Чие, которая жевала неведомо откуда взявшиеся у неё онигири, неся в параллель на плече своё оружие.       — Сатонака… ты даже здесь умудряешься поесть! — полувозмущённо, полушутливо пожурил её белобрысый, лишний раз помотав головой. Амаги улыбнулась и хихикнула.       — А что? Мне ждать что ли, пока отсюда выберемся?! А после всяких стальных хренов аппетит так и бурлит… — начала оправдываться девчушка, запихивая в себя остатки рисового колобка, — фух… хорошо… — она облизнула пальцы, обтёрла их об подол юбы, затем погладила себя по животу с видом аля «ну я и молодец». Что заставило невольно расхохотаться уже всё компани.       — Спасибо, Чие, — широко растянув уста, молвил Наруками сознавая… что его шкурка не отправилась на тот свет лишь благодаря ей. Девчушка почему-то раскраснелась, отвернулась, затем стала бурчать на тему того, что они и так, мол, слишком много времени потратили. А посему — путь продолжился.       Тацуми Канджи пробудился в довольно-таки странном месте, должно сказать. Вокруг него были купальни, ванны, душевые кабинки, даже горячий источник — чего только не нашлось в зале этой. Однако, тут абсолютно не нашлось еды, окон, а так же каких-либо признаков обитания человека. «Очень странно», — подумалось пареньку, покуда он, сидя по центру комнаты, соображал, что к чему. И главное — как он сюда попал? Ему ведь довольно отчётливо помнилось, как задержался, гуляя по окрестностям Инабы и давая по шеям очередной партии обнаглевших школяров, только-только собрался бежать домой, чтобы там приступить к работе над очередным заказом — маленькая девочка вместе с родителями заказала себе мягкого розового зайчика на предстоящий вскорости день рождения, и потому необходимо было поскорее приниматься за дело…       А теперь он сидел здесь, в неведомом царстве, неведомом государстве, как говорится. Да и ещё… вот чудеса: ему всё время ощущались две вещи, одной из которых являлись странные неразборчивые голоса, в другое… чьё-то навязчивое присутствие. И это вызывало некую внутреннюю паранойю, которая била во все колокола, и требовала найти выход из этого… «нехорошего» места.       А если припомнить… не походило ли это на всю его жизнь? Вечно приходиться куда-то идти, к чему-то стремиться, кому-то что-то доказывать, всегда подгоняемым внутренним страхом…       Канджи помотал своей башкой, затем достал расчёску и попытался немного пригладить растрёпанные власы. Последнее время его постоянно терзала одна навязчивая мысль, которую породил диалог со своим одногодкой — Широгане Наото-саном. И всё бы ничего… но… чёрт, почему в последнее время все его мысли только о нём? Засыпая, видит его задумчивый и собранный лик, просыпается от видения его томного взгляда из-под ресниц… Ну не было же такого! Почему этот… этот… кажется ему красивым… ДЬЯВОЛ!       «Я хочу предупредить тебя кое о чём, Тацуми-кун. Кто-то в этом городе безнаказанно совершает похищения с последующим убийством. И потому я прошу тебя… будь осторожен», — вспомнив об этом, Канджи перестал чесать волосы, и замер, поражённый немой догадкой. А что если… это оно и есть?!       — НЕГОДЯЙ!.. А НУ ВЫХОДИ! Я СЕЙЧАС ВЫБЬЮ ИЗ ТЕБЯ ВСЮ ДУРЬ, СЛЫШИШЬ МЕНЯ, МУДИЛА?! — ответом этому громоподобному басу стала лишь тишина. Бугай сжал от ярости кулак, затем ударил об пол с таковой силой, что проломил его, обнажив тот факт… что там самая настоящая, космическая и безбрежная пустота. Парень молча убрал свою руку… затем попятился обратно и приземлился на пятую точку, слегка побледнев от ужаса.       «Что, чёрт возьми, здесь происходит?» — ошарашенно думал его мозг, наблюдая за картиной, способной пошатнуть рассудок нормального человека: проделанное его могуществом отверстие прямо на глазах исчезало, будто бы… кожа живого существа, зарастающая после раны.       В это время мощные врата, которые вели в эту опочивальню, с громким звуком распахнулись. В дымке показался чей-то мускулистый силуэт…       — Амаги, сзади! — крикнул Ханамура черновласой наследнице, на которую сзади раскрыло свою пасть существо, напоминающее круглый летающий уродливый белый шар, с мерзкими рыбьими глазками, множеством зубов и длиннющим языком. Юкико повела себе на сплошном инстинкте выживания и самосохранения, ловко раскрыв свой веер в деснице назад, что окончилось сполохом пламени, ставшим потоком пламеня. Огонь слетел прямо с самой ткани этого складного опахала, чего раньше за ним не замечалось. Как бы то ни было, тварь погибла самоей настоящей смертью храбрых, будучи попросту аннигилированной до состояния пепла.       Они находились посреди широкого прохода, в котором пар достиг концентрации тумана, сужая обзор до величины практически собственного носа. Впереди крушила черепа и главы яростная Сатонака, сражаясь с множеством монстров напоминавших жирных и распухших полицейских угольного цвета, с отвратными мордами, которые, угрожая наручниками и табельным оружием, вразвалочку пытались угнаться за мельтешащей фурией. Несколько «особо умных» выстрелили наугад, в результате под линию поражения попала наследница, которая схлопотала бы себе пулевое ранение, если бы её вовремя не увёл из-под обстрела Изанаги, явившийся в этом молоке неведомо откуда. Где-то позади раздались очередные вопли поверженных теней, судя по всему, там и находился владелец златоглазого воина, который нежно прижал к себе девушку, затем мягко, но быстро спланировал к Ёске, «передал» ту ему, а опосля растворился в воздухе, оставив попунцовевшую неведомо с чего Амаги и растерянного белобрысого парня в наушниках, у которого из них доносилась какая-то роковая мелодия. Но, ему тоже не пришлось долго размышлять о грядущем, а взлететь в воздух, после чего обдать волной пара очередную партию противников, тем самым дав преимущество для разгорячённой Чие…       Когда бой несколько успокоился, они собрались вместе и присели передохнуть.       — Народ… а вам не кажется… что мы уже черти сколько блуждаем по этому раскалённому аду? — тяжело дышал весельчак компании, пытаясь отдышаться, и как-то охладиться, прицепив свои два фирменных гаечных ключа к поясу. Да, они прошли огонь, воды и медные трубы в прямом смысле этого слова, что даже успели покрыться налётом и специфической ржавчиной от испытанных битв.       — Кажется, — ответил ему Юу, обтерев лоб рукавом.       — Слушай, кто у нас тут радар, а? Я или ты, Ханамура? — недовольно проворчала на это пацанка, оперевшись на стенку и медленно сползая по ней.       — Э… — поморщился на этот факт Ёске, который успел об этом слегка подзабыть на поле бранном.       — Наруками-кун… спасибо тебе большое! — поклонилась лидеру черновласая, которая, пусть и устала, но продолжала держаться относительно бодро. Тот ничего не ответил, затем сплюнул и подошёл к двери, подле которой они завязали баталию и приоткрыл её.       — Тут лестница, — услышали его товарищи, которые мгновенно подскочили на месте и оживились.       Пройдя несколько пролётов по ней, они очутились в коридоре аля «раздевалке», коих в этом месте водилось великое множество. Что ещё сказать… лабиринт. Правда, Ханамура сказал, что, вероятно, это правильно направление, поскольку впереди ощущалась большая концентрация тени… и, о чём парень сказал с долей сомнения, сам Тацуми, которого почти невесомо уловил ветер.       — Мамочка моя… — пролепетала пацанка, которая, присмотревшись вдаль увидела… толпу стальных гигасов, правда, чуть поменьше чем тот, с которым они столкнулись в той злосчастной комнатке. Но факт в том… что на них неслось немного-немало «стадо слонов», от топота ног коих сотрясалась вся округа.       — Э… э… — проглотил язык Ёске, которому наяву припомнилась прошлая встреча с подобными врагами, в его глазах промелькнул страх, сообщавший о том маленьком факте, что ему захотелось сделать ноги. Подальше и пораньше, как говорится.       Амаги же не смутилась, хотя её лицо и исказилось… но уже от злобы и ярости, посему она сделала шаг вперёд и взмахнула возникшими веерами, откуда полился пламень, раскаляя пространство и того более. Тут же возникла и её хранительница, которая превратила струйки огня и в настоящее море. Её друзья даже не успели что-либо сказать или сделать, столь импульсивно девушка повела себя. Интересно, за что она этих великанов так невзлюбила?       «Вы у меня получите… за Наруками… куна!» — а, так вот в чём дело, а мы-то думали…       Ну, если мегера и весельчак слегка перепугались, покуда пытались сообразить, что поделать с толпой «мамонтов»… а подождите-ка, вот уже девчушка поняла, что паникой делу не поможешь и попыталась применить леденящий взгляд… правда, заместо того, чтобы «помочь» своей подруге… их потоки энергии вступили в противостояние, что не сказывалось на эффективности, конечно же.       Юу, должно сказать… был в бешенстве. Потому что его бесили оппоненты сильнее его. Они приводили его в такую ярость… кою только можно пережить на самом деле, ибо пером не передашь ея. И, карта Изанаги отвечала ему тем же. В какое-то мгновение у него просто помутился рассудок, а происходящее заплыло туманом, покуда его левая рука опустилась вниз, почти что до крови сжав кусок металла…       Когда стало понятно, что гигантов не удержать, парень с наушниками уже спланировал в голове трюк по экстренному спасению, включающий в себя призыв Джирайи, последующее «геройствование», по окончанию которого он был бы не прочь пробудиться на коленках у Амаги…       Но именно тогда серебряновласый растолкал всех, чем вызвал недовольство у девчат, затем, блеснув в ауре из ляпис-лазури, совершил рывок прямо в гущу битвы, игнорируя испуганные крики своих подопечных…       Девчушке в белой матроске показалось, будто бы златоглазый хранитель Юу «вошёл» в палаш, хотя, ей могло просто это привидеться…       А его меч начал светиться, переливаться, искриться… покуда из него не вылетел белый, прекрасный, сверкающий белый дракон, как то и положено на востоке длинный-предлинный. Раскрыв свою широкую пасть и издав пробирающий рёв, он устремился на врага подобно стреле или копью. Не передать того светопреставления, которое последовало за первым столкновением. Не излить на бумагу той жестокости и яра, хищности и дикости, с которой это благородное существо расправлялось с тенями…       — Это… что… — невольно озвучил Ханамура коллективную мысль.       — Слушай, ты что за херь с горы, я не возьму в голову никак. Можешь сказать по-человечески, а? — почесал свою «тыковку» Канджи, разглядывая мускулистого блондина в набедренной повязке, который ему кого-то до боли напоминал. Вот только никак не мог припомнить, кого…       Почему-то от этих слов этот… любитель бани разъярился ещё больше, затопал ногами и замахал руками. Тацуми только и оставалось, что дать себе по лицу ладонью, затем попытаться врубиться в то бормотание, которым этот златоглазый паренёк ответил на его фразу:       — Ну что ты не понимаешь… я это ты, ты это я… я есть твои желания, ты есть моя сущность… что я непонятно говорю, не понимаю, не понимаю, не понимаю… — «Что за нах? У него что, крыша поехала?» — бугай поморщился, затем подошёл поближе и фирменно хлопнул того по спине, желая поддержать.       — Слушай, парень… я не знаю, что там у тебя за проблема, но будь мужиком, в конце-то концов! А не стой тут и причитай как последняя баба! — его собеседник вздрогнул и впал в цепенение, ему одному объяснимое, — если у тебя что-то есть на душе, так не молчи, скажи это! Легче же станет!       — …Сказать? — медленно произнёс юноша в фундоши. Почему-то его лика коснулась какая-то странная тень, которая отчего-то не очень пришлась по душе самому подростку, который внутренне ощутил некую опасность, смешанную с самым настоящим отвращением. Златоглазик пришёл в странный экстаз, затем, пританцовывая, начал говорить заветные слова: — О! У меня есть что сказать! Меня зовут Тацуми Канджи, и я без ума от Широгане Наото! — от тона, с примесью истошности, какой-то капризности, почти что детской истеричности, которым это озвучивал «безумец» эти фразы, у грозы всей Инабы начала клокотать ярость, почти что бешенство… родившиеся от рвущегося наружу страха. — Доктор, скажите, пожалуйста, это нормально, если парень моего возраста влюбляется в другого парня?! Доктор, ответьте мне, это нормально, если парня моего возраста интересует вязанье, шитьё и дизайнерство?! Если его мало привлекает общение с девушками, бейсбол и прочие мужские вещи?!       За этим последовал глухой, но мощный удар, который повалил эту… мерзкую тварину на землю, которая приземлилась туда с небольшим «ойканьем». Аура вокруг парня с гильзой пули на шее преобразилась. Теперь угроза шла не от сущности, валявшейся на мокром полу, а от самого детины, который с громким хрустом начал разминать кулаки.       — Либо ты сейчас же заткнёшь своё вонючее ебало, либо я за себя не отвечаю… — удостоил горящим взглядом своего двойника Тацуми, который скинул пиджак и повёл плечами.       — Я боюсь! Как страшно! — зажался от ужаса доппельгангер, прикрыв лицо руками. Канджи стиснул зубы и поморщился, ибо лежачих он не бил… не по-мужски это… — Но ведь…. В конце концов… — бугай в набедренной повязке убрал ладошки от лица, затем принял вид коварного и хитрого лиса, — ты просто притворяешься грозным, чтобы никто не подумал, что здоровяк вроде тебя… на самом добряк, плакса и тряпка! — шаг секундной стрелки, может и два… но вот, уже этот ненормальный на ногах и следующим апперкот под живот заставляет скрючиться напополам уже оригинал.       «Чёрт… у него… крепкий удар…» — пролетело в голове у школьника, покуда он уселся на колени от боли. А двойнику в фундоши этого унижения, будто бы, мало. Он подошёл поближе и начал победно танцевать вокруг «себя».       — Совсем как у меня, ты думаешь? — Тацуми скосился на него и попытался подняться… но как он сам знал… от его удара ещё мало кто мог так просто оправиться… — А ещё, я люблю красивые, красочные и милые вещи! Вроде зайчиков, кошечек и лисичек! Но если скажешь об этом кому-нибудь… то как они нас назовут, дорогуша? «Да ты педик, наверное!» — окончание фразы включило внутренний адреналин и привело тело блондина в состояние, которое означало лишь то, что кому-то сейчас мало не покажется…       Что на практике и произошло. Мощности хука хватило на то, чтобы отбросить мерзавца на расстояние нескольких метров, заставив того ещё приложиться башкой об пол. Но даже это не заставило доппельгангера заткнуться, который спокойно прошептал:       — Все говорят о том… что ты должен быть мужчиной. А что это значит, сказал бы кто?..       — Это значит не быть чмошником, навроде тебя, — прохрипел Тацуми, сплюнув кровью. «Что бы это… было мной… да лучше сдохнуть, чем поверить в такое…»       Наруками, Ханамура, Сатонака и Амаги уже практически достигли своего пункта назначения. Пройдёт ещё несколько минут, и они ворвутся в залу, в которой Канджи вступил в активные дебаты со своей Тенью. Что же их ждёт, когда они преступят порог?       Есть вещи, предопределённые судьбой. От них нельзя сбежать, уйти, откупиться, от них просто некуда не денешься. Возможно… что это было веление свыше, чтобы всё произошло именно так. Но есть и вещи обратные, которые вполне можно изменить, которые подвластны человеку.       Наверняка сказать сложно. Хотя, возможно… что есть только одно существо в этой истории, знающее всё достоверно. Карлик с длинным носом, который вольготно расположился в синем бархате, попивая роскошное вино, пребывая в ему одной ведомой задумчивости.       И он улыбнулся, растянув до пределу свои уголки губ… затем поднял очи и молвил одну единственную фразу:       — Дорогой гость. Игра началась…