Клеймо вампира.

      Подавить эмоции далось Картер очень мучительно — голова, казалось, вот-вот взорвется от перенапряжения; ее руки плавно перешли с лица Хоро-Хоро на плечи. Она крепко сжала дрожащими пальцами ткань его футболки.       Бредберри мысленно благодарила Анну за то, что та выгнала Рена. Иначе все могло бы закончится куда хуже. Смотря на Юсуи, который медленно осознавал, что натворил, Картер понимала, что в ближайшее время тот будет корить себя так сильно, что возможно сорвется снова. И это было ужасно.       Ужасным она считала и то, что ее разрывает от желания броситься вслед за Реном. И снова все сводилось к тому, что ответственность за действия Хоро-Хоро ложится на ее плечи. Ведь если бы тогда она смогла одолеть оборотня (на этой мысли рана на ее ноге предательски заныла), или даже если бы смогла сейчас помочь ему сдерживаться, то все могло бы сложиться совершенно иначе. «Все если, да если. Сопли подотри. Тебе самой не надоело? Именно поэтому он избавился от тебя, как от пакета с мусором. Даже будучи избитым, он выглядел превосходнее тебя»       Когда Картер сильно переживала и доводила себя угрызениями по поводу того или иного поступка, что как раз таки происходило сейчас, то слышала провокационные доводы Чудовища у себя в голове. Подавлять его было трудно, когда в душе и голове творилось черти что, не говоря уже о реальном мире. Иногда оно посылало ей что-то наподобие галлюцинаций или же кошмары во время сна. «Даже забавно, что ты вчера была не против того, чтобы он тебя трахнул. Но кто знал, кто знал…»       Картер сжала губы и закрыла глаза, дабы сосредоточиться и вновь лишить Чудовища права голоса. Но ее нервы с каждой попыткой только трещали по швам, а оно все больше заводилось, и смеялось над ней. «…что ты…»       Снова боль в ноге. Картер отпустила Хоро-Хоро, когда поняла, что ногтями слишком глубоко впивается в его кожу. Он уже пришёл в себя окончательно и переключил внимание на свои руки: костяшки были в полном порядке. А вот кровь на них была не его. «…ему не нужна.»       Новая пульсация. И конец. Картер больше не чувствовала его присутствия, того комка зловещей темной энергии. Снова заперла его в клетке, лишив права голоса, сводящего с ума. Но лучше чувствовать себя не стала; внутри стоял гул, а последние слова темной сущности эхом раздавались в ее голове. — Картер, — тихо позвал ее Хоро-Хоро, и все присутствующие в этот момент навострили уши; недавно подошедший Рю охнул от вида крови на полу, который так старательно мыл сегодняшним утром, а когда Токагеро рассказал ему о драке, то вообще чуть не потерял сознание. — Мне очень жаль…       Картер не находила себе места. Она понимала, что взоры собравшихся обращены именно на ее персону. И также понимала, что жалость заключается не только в избиении Рена, а в тех словах, которые она от него услышала. Ее глаза были мокрые от слез, и когда она резко это осознала, то вновь зажмурилась, отворачивая голову вбок, и покачала головой, тем самым говоря, что это уже неважно. — Так, Йо, ну-ка вправь мозги моему бешеному братцу! — неожиданно встряла Пирика. — А Картер пойдет с нами.       На этой ноте девушка деловито прошла мимо парней, наградив старшего брата суровым взглядом, и схватила Картер за предплечье, потянув за собой. Бредберри на несколько секунд повернула в сторону коридора, в котором совсем недавно потеряла Рена и Деймона из виду. Она возлагала огромные надежды на брата, который занимал лидирующую позицию виновника сие торжества, старалась убедить себя в том, что с Реном будет все в порядке. Образ его окровавленного лица хорошенько застыл в голове, его отчаяние и боль она чувствовала до сих пор, посему настроить себя на прежнюю умиротворенную волну стало еще сложнее.       Тем временем Деймон уже около четверти часа преследовал Рена, ловя шлейф негатива, исходящий от него, отчего самому в какой-то степени становилось не по себе. Все это время он пытался направить Рена домой под предлогом того, что он выглядит так, будто сбежал со скотобойни или из лавки мясника, но тот его даже не слушал, а даже если бы наоборот, то точно не поддавался бы уговорам.       Деймон также ощущал, насколько больно и тяжело сейчас Рену давалось что-либо — Хоро-Хоро не жалел сил, когда бил его по лицу и под солнышко. Но тот настойчиво пытался доказать, и похоже самому себе, что сможет сохранять невозмутимый вид до самого конца, и Деймон уважал его за эту выдержку.       Загнать Рена домой было действительно правильным и рациональным решением: травмы, полученные в бою, требовали ухода. Хотя бы кусок льда приложить, чтобы отек на лице стал меньше. Но похоже, что Рен был на грани срыва. И Деймон понимал, что в данном случае выбросить поток эмоций ему было совершенно необходимо. — Знаешь, Тао, я все-таки не могу понять одного: почему же ты не смог дать Хоро отпор? Неужели россказни о том, что ты владеешь боевыми искусствами всего лишь жалкие выдумки? — перешел в наступление Бредберри, ибо другого ему не оставалось совсем — либо он бьет Рена по самолюбию, либо преследует еще хрен знает сколько времени, пока тот коней не откинет от изнеможения.       Тао, конечно же, оправдал все его ожидания; он со всей силы пнул мусорный бак ногой, выплескивая наружу мизерную часть негатива и озлобленно повернулся к нему лицом, которое в сочетании с неподдельной яростью выглядело достаточно устрашающе. — Жалкие выдумки — это все то говно, которым вы меня кормите на протяжении долгих месяцев напару с Асакурой! — рявкнул Рен; проходившие рядом женщина с ребенком поспешили убраться от него подальше. — Я вижу, как она с ним нянчится: «О, дорогой Хоро, давай вместе наебашимся таблетками и умрем в один день, глядя с крыши небоскреба на прекрасный закат цвета собачьей мочи и лепестков сакуры»! — Во-первых, если ты сейчас пытался пошутить, то это не смешно, — сострил Деймон. Во-вторых, очевидно, ты сам недавно испортил взаимоотношения с ней, — продолжил парировать он. — Чего ты ожидал? Что Картер бросится к тебе в ноги? Моя сестра, конечно, тупее всех, кого я знаю, но чувство самоуважения ей привили еще тогда, когда ты гадил мимо горшка, чертов ты придурок! — Нарываешься, урод? — сквозь зубы спросил Рен, доставая из внутреннего кармана пальто скадное гуандао и намертво сжал рукоять, готовясь воткнуть лезвие Бредберри меж ребер. — Ку-у-да-а-а-а! — с насмешкой протянул Деймон. — Тебе мало того, что на твоем личике не осталось живого места? Поверь, Рен, если я захочу, то головы на твоих плечах вообще не будет.       Рен впал в ярость от такого высокомерия, да и вообще от того, что к нему каким-либо образом пытаются подступиться. Он попытался без излюбленных маневров сразу же ранить предполагаемого противника прямым ударом в грудь, но Деймон с легкостью перехватил оружие. Рен даже немного расстерялся, не в состоянии понять, почему Бредбери с такой легкостью остановил его. — На лопатки тебя уложить или прижать во-о-он к тому дереву? — Деймон кивком головы указал ему на объект, находящийся примерно в метре от них. С его лица не сходила насмешливая ухмылка. — А не пошел бы ты на хер? — руки Рена дрожали от того, что он вцепился в рукоять гуандао мертвой хваткой, прибавляя к тому не только изрядно пошатаные нервы еще до этого, но еще и отвратительное физическое состояние. В глубине души Рен мечтал развалиться на диване в гостиной и упиться до беспамятства. Каждое движение лицевых мышц отдавалось ужасной ноющей болью, кровь засохла и стягивала кожу, создавая к тому еще больше дискомфорта. Но вбитые в голову еще с раннего детства принципы, согласно которым Рен вообще не мог себе позволить выглядеть слабо, он нарушать также не мог. Потому что это было сравнимо для него с потерей статуса главы семьи и, наверное, даже со смертью. — Понял, дерево, так дерево, — усмехнулся Бредберри и перевернул гуандао в горизонтальное положение. Затем он стал давить на него всем корпусом, чтобы сдвинуть Рена с места и осуществить задуманное. В конечном итоге ему удалось пересилить Рена и прижать его к стволу, держа оружие на уровне шеи, как бы слегка душа его.       Дыхание Рена участилось. Поначалу он сверлил злобным взглядом Деймона, на чьем лице не дрогнул ни один мускул, пока совсем не выбился из сил. Тогда же его голову стали посещать совершенно адекватные мысли, и гнев снова сменился отчаянием. Поток воспоминаний из прошлого окончательно добил Рена за сегодняшний день; убийство патча в самом начале турнира шаманов являлось глубокой психологической травмой. Ведь ему оставалось совсем немного, чтобы впасть в состояние аффекта, дабы вновь слететь с катушек. — Успокоился? — Деймону не потребовался ответ — он и так все видел. Отпустив рукоять, он позволил оружию упасть на землю. Рассекая воздух, гуандао медленно приближалось к поверхности, и Рен внимательно за этим наблюдал, считая падение чем-то символичным.       Наверное, это было так же глупо, как и недавно состоявшийся спор о пирогах. Но видя, как его оружие падает, Рен потихоньку стал понимать, что именно также упал в глазах не только Картер, но и остальных друзей. Хоро-Хоро был прав: он действительно вел себя, как последняя сволочь, находясь в кругу тех, кому действительно важен. В лезвии упавшего оружия, Тао отчетливо видел свое отражение: разбитые губа и нос, рассеченные в нескольких местах бровь и лоб, синяк под левым глазом. Он выглядел, как самое настоящее чудовище, монстр, каким и считал себя после того несчастного случая, каким видел сию же минуту. — У тебя такое лицо, будто ты хочешь в туалет, — приложив указательный палец к щеке и надув губы, изображая обиженного маленького ребенка, проговорил Деймон, возможно, тем самым пытаясь хоть как-то оживить Рена, ведь он в действительности плохо выглядел, если не брать в учет кровавые разводы на покареженном лице. Рен обычно всегда закатывал глаза на его кривляния и даже не лишал себя возможности красноречиво выразиться по поводу данной привычки. Но в этот раз он не акцентировал на этом своего внимания вообще, даже слова мимо ушей пропустил, и выпалил мысль, не дававшую ему покоя: — Она не простит меня, — Рен покачал головой и слегка вздернул брови, о чем потом пожалел: больно. Он поднял гуандао и сложил, чтобы оно также могло влезть в отведенный карман. — О-о-о, начало-о-ось, — протянул Бредберри гнусавым голосом, закатив глаза. — И с чего же ты сделала такой поспешный вывод, Кровавая Мэри? — Потому что я идиот, Деймон, — горько усмехнулся Рен, припоминая последнее, что умудрился сказать на эмоциях. — И не достоин ее.       Деймон театрально захлопал. Тогда Рен и наградил его тяжелым взглядом, чего в этом разговоре Бредберри как раз и не хватало. — Что? Я думал, что умру раньше, чем ты это признаёшь, — пояснил он сразу после, но понял, что фраза прозвучала некорректно, поправился: — Я имею в виду то, что ты признал себя идиотом. Прогресс! — Ты надо мной издеваешься? — Рен не оценил попытку разбавить обстановку юморком старшего Бредберри. — А что, ты хочешь слышать от меня очевидные вещи? Ты хочешь, чтобы я жалел тебя, успокаивал и тешил какими-то надеждами? Сам этого добился, вот и подумай, каким образом выпутаешься, — Рен хотел было перебить Деймона на том слове, и по лицу его было видно, что это очередная пламенная тирада, но Деймон на то был Деймоном, что не дал ему себя любимого прервать. — О, я знаю, что ты сейчас скажешь: «Когда нас с Юсуи растаскивали, то она побежала к нему, а не ко мне». Тебе что, 12 лет? Каждое действие воспринимать в штыки и оборачивать на себя так же глупо, как пить за здоровье или трахаться за девственность.       Рен снова пнул уже опрокинутую им же корзину для мусора и двинулся по направлению к особняку Бредберри. Деймон слегка отстал от него, потому что принялся читать смс-ку, пришедшую на телефон секундой ранее. — Картер пишет, что не придёт сегодня домой, — когда Тао все же заметил, что Деймон не следует за ним, а отвлечен на мобильный телефон, то все же замедлился. И услышанное его не сильно удивило. — Эх, почему я живу с депрессивными и вечно ноющими гидроцефалами? Свалить что ли от вас? Куда подальше…       Тао ощутил, как догнавший его в одно мгновение Деймон, приобнял его «по-братски» за плечи. Будь он в прежнем состоянии, то уже бы давно скинул бы с себя его руку и покрыл бы двухэтажным матом за нарушение личного пространства. Но Рен, глубоко проникшись словами друга, снова погрузился в себя. Потому что размышления могли отвлечь его от ужасной боли от ран на лице. — Вижу, ты все же решил позабивать свою голову новыми дурацкими мыслишками, нежели чем подумать, как будешь менять ситуацию в другое русло, — вздохнул Деймон и устремил взгляд на серое и блеклое небо. — На самом деле, когда-то очень давно, я был точно таким же слабоумным идиотом. Приятная ностальгия. Думаю, по этому поводу можно пропустить пару стаканчиков. — Ты хочешь, чтобы я спился? — безэмоционально произнес Рен, оставив попытки решить возникшую проблему.       Деймон смерил его скептичным взглядом, одновременно с тем потирая подбородок, изображая глубокую задумчивость. И по прошествии нескольких минут, наконец, выдавил из себя: — На данный момент я не просто хочу, а мечтаю, чтобы ты умыл свою рожу.