Привет, я - ЙАшка, и я влюбилась в нормального автора

«Черт. Черт. Черт». Маша грызла ногти, нервно расхаживая по комнате. Недавно она получила трепку от матери за испорченные дорогие бриджи. Плевать. У нее сейчас проблемы поважнее. «Все плохо, все очень плохо. Что мне делать?» Противник был очень серьезным. Старые методы больше не прокатят. Сеструнина понимала, что бесполезно будет плакаться мамочке или строчить что-либо в службу поддержки на Фикбуке. Ибо – смерть… - Была бы здесь Рыбакова… - Маша задумчиво посмотрела на лежащий рядом айфон и подпрыгнула от восторга. – Ну точно! Рыбакова! Она меня наверняка простила! Быстренько набрав номер подруги, Сеструнина лихорадочно продумывала в голове новый план действий. «С этим надо что-то делать». - Да, - раздался в трубке спокойный голос шатенки. - Приветик, Линка! Это Маша. Я хотела тебе сказать… Сеструнина замолчала, услышав презрительный смешок. - …хотела тебе сказать, - уже гораздо менее уверенно произнесла девочка, - что мне очень нужна твоя помощь. Все гораздо хуже, чем я думала. - Опять вляпалась в дерьмо? Мне как-то плевать на это, ЙАшка. Маша была готова заплакать, пролаять какое-нибудь оскорбление, бросить телефон об стену. Но в душе было пусто. Гнев ушел, заменяясь апатией. - Хорошо, - тихо сказала Маша. – Вешай трубку. Но мне действительно жаль, что все так тогда вышло. Извини меня, Лина. Я пытаюсь спасти свою шкуру и одновременно завоевать симпатию самого умного мальчика в школе, и мне жаль, что ты не можешь мне помочь… - Сеструнина глубоко вздохнула, отгоняя предательский всхлип. – Извини меня, ладно? Я больше не буду тебя донимать. В трубке молчали. «Конец», - обреченно подумала Маша, готовясь отключиться, как вдруг ее горестные мысли прервал такой же спокойный голос: - Ну хорошо. Ты оправдала свое доверие. Я помогу. - Правда? – взвизгнула Сеструнина. – Супер! То есть, - поправилась она, - спасибо тебе, я исправлюсь. Так ты поможешь? - Да, Маша, я готова спасти твою задницу от очередных недругов, - терпеливо хмыкнула Рыбакова. - Отлично! Степин просветил меня на счет этой Цикорий. Это… Софья Витальевна. - Софа? – не поверила Лина. – Кариенко? Сестра… - Да, да, именно, - отмахнулась девочка. – И мне предстоит бороться с ней, что будет о-о-очень сложно, и мне нужна твоя помощь, так что… - Стоп-стоп-стоп, - резко оборвала ее шатенка. – Ты сама-то веришь в то, что говоришь? - Ну… да, - неуверенно пробормотала Сеструнина. – А что не так? - Все, дорогая моя, все, - снисходительно фыркнула Рыбакова. – Ты собралась тягаться с шестнадцатилетней опытной фикрайтершей, у которой к тому же есть «крыша» в лице Алины Витальевны? - Э-э… - Нет, подруга, так дело не пойдет. К чему стремится «ЙА не пройдет»? - Откуда ты… - Заткнись и вникай дальше. Так чем занимается антийашный отряд, по-твоему? - Изгоняет ЙА с Фикбука или перевоспитывает… - Вот именно. А ты у нас кто? Маша обиженно засопела. - Вот именно, - удовлетворенно повторила Лина. – Тебе не с Сонькой бороться надо, а с собой. - Чего?! – возмутилась ЙАшка, окончательно потеряв нить событий. - Исправляйся, и убьешь двух зайцев. - Не собираюсь я никого убивать! – воскликнула Маша, совершено ничего не понимая. – Я тебя типа помочь просила, а ты какую-то фигню толкаешь! - Во-от, ты даже пословиц не знаешь. Ну-ка, и чем еще ты меня порадуешь? – с интересом проговорила шатенка. – Сколько будет дважды два? - ЛИНА! - Молчу, молчу, - хмыкнула подруга. – Значит, так: к завтрашнему дню ты должна повторить всю теорию по теме «Орфография». К девяти часам чтобы была у меня как штык. Тебя ждет полноценный экзамен по этой теме. Не сдашь – скатертью дорожка и от Фикбука, и от меня. Поняла? - Но завтра ведь воскресен… - Мне плевать. Поняла? - Но… - Поняла?! - Да, - пискнула уничтоженная Маша. - И кстати, - перед тем, как отключиться, проговорила Лина. – Проверь «В салоне Импалы». Тебя ждет небольшой… хотя кого я обманываю, - хмыкнула девочка, - большой сюрприз. Советую тебе зайти, это необходимо. - Но мне запретили компьютер! – чуть не взвыла Сеструнина. - При разговоре со мной запомни один железный факт, ЙАшка: всем плевать. – И в трубке зазвучали ехидные гудки.