Без паники

На негнущихся ногах я последовал за главным инструктором. Я слабо представлял себе, что может устроить мне Кис Шадис за мое небольшое выступление, но ничего хорошего ждать явно не приходилось. По сути, ничего слишком уж страшного и противозаконного я не сказал. Не сомневаюсь, больше половины курсантов спят и видят именно себя в десятке лучших выпускников. И в этом желании нет ничего предосудительного. Но вот моя последняя фраза, пожалуй, может быть преподнесена по-разному... При желании, ухватиться есть за что. Мы в полном молчании миновали казармы, прошли мимо пары караульных, испуганно расступившихся перед Шадисом. Впереди замаячили ворота полигона. К моему немалому удивлению, инструктор направился именно туда. Что ему могло там понадобиться? Кто бы знал... грози мне публичное наказание, полагаю, получил бы я по первое число еще в столовой. Тогда чего добивается этот старик, уводя меня в совершенно безлюдное место? Стоило нам оказаться на полигоне, как инструктор резко сбавил скорость, остановившись спиной ко мне. Сперва я также замер, ожидая от Шадиса продолжения "банкета", но тот, видя, что я не особо тороплюсь подходить, неспешно обернулся: - Чего завис, рядовой? - луна тускло освещала лицо старого вояки. Взгляд инструктора стал менее колючим, морщины на лбу чуть-чуть разгладились. - Не волнуйся, расстрела на месте не будет. Нужно поговорить. Шадис медленно развернулся, предварительно дав рукой знак следовать за ним. Неспешной походкой он двинулся вдоль беговой дорожки, где недавно нарезала круги картофельная маньячка. На несколько секунд замявшись, я постарался как можно быстрее нагнать инструктора. - Ты отдаешь себе отчет в том, что произошло? - не дожидаясь, пока я отвечу, мужчина продолжил. - Думаю, вполне. Ты не похож на тех дубоголовых, которые путают право и лево. Ничего антизаконного ты не сказал. Но, сам понимаешь, можно как угодно извратить смысл сказанного. - Кому это нужно? - я неуверенно пожал плечами. Идею Шадиса я, кажется, уловил, но пусть он лучше сам разовьет мысль, чем я буду тыкаться наугад. - Пока что - никому. К твоим словам отнесутся, как к лепету несмышленого ребенка. Я имею ввиду тех, кто у нас занимается подобными... идеями. Поверь мне, уже завтра с утра на столе у кого-нибудь из старших офицеров запросто окажется не один донос. - Но ведь это никому ничего не даст? - спросил я, уже заранее представляя, каким будет ответ. - Дело даже не в выгоде. Дело в человеческой натуре. На таких людях держится вся осведомительная сеть внутри стен. Да, доносчиков недолюбливают и их клиенты. Их постоянно пытаются ущемить, унизить, чем-то обделить. Но без них, к сожалению, никак. Они необходимы. И с удовольствием пользуются этим. Что же до выгоды... их заметят. Возьмут на примет, а через некоторое время могут предложить неплохую вакансию. Все просто до омерзения, - презрительно фыркнул глава корпуса. - Я слышал твою речь, - продолжил Шадис. - И не нахожу в ней ничего преступного. Твое желание объяснимо и понятно. Твои мозги работают в правильном направлении. Но этого не достаточно. - То есть? - вот этого я никак не ждал. Чего на самом деле добивался этот человек? - Ты напоминаешь мне кое-кого. - И кого же? - забыв про всякую осторожность, я с удивлением посмотрел на инструктора. Я всегда считал его жестким, если не жестоким, начальником, который привык добиваться от своих людей возможного и невозможного, но теперь... Теперь я искренне не понимал, кто идет рядом со мной. - Ирвин Смит. Тебе знакомо это имя? В своем время с ним приключилась почти такая же история. С той лишь разницей, что он пытался убедить всех в том, что с врагом надо сражаться на его территории. И с успехом продолжает убеждать... Но сейчас не об этом. Ирвин Смит, Дот Пиксис... Эти люди - уникумы. Их единицы. Те из военных, кто может что-то решать внутри стен и оказывать влияние. Знаешь, почему их так мало? - У них нет опоры, кроме как среди своих солдат, - после небольшой паузы, ответил я. - Все спорные вопросы они могут решить лишь с помощью авторитета или только нелегальными методами. В другом случае их задавит бюрократия. - Верно мыслишь, - одобрительно кивнул Шадис. Я со странной смесью ужаса и удивления обнаружил, что этот человек может улыбаться. Пусть даже только самыми краешками рта. - Гарнизонная служба и Разведотряд сейчас в полном упадке и держутся только усилиями этих двоих. Да еще нескольких военных и гражданских, у которых остались мозги. Куча средств проходит мимо этих отрядов, оседая за самой последней стеной*. На Разведотряд тратится прорва денег... Только на бумаге. До Ирвина доходит в лучшем случая пятая часть. С Пиксисом то же самое. У нас ситуация не лучше. Приводы, на которых должны тренировать ваш выпуск, прислали пять лет назад и до сих пор не заменяли... Парень, - словно вкопанный, остановился инструктор. - Я хочу тебя предупредить. Будь осмотрительным. Я знал немало ребят, которые тоже хотели добиться лучшей доли не только для себя. Но они все допускали одну ошибку - слишком громко заявляли о своих намерениях. Тебе нужно говорить, что с ними в конечном счете стало? Поэтому, запомни главный принцип: постоянная бдительность. Я лишь пораженно молчал, слушая Шадиса. В моей голове никак не укладывались два совершенно разных образа одного и того же человека. Но я не мог понять одного: - Зачем вы мне это говорите? - Хм... - задумался на секунду инструктор. - Я был знаком с твоим отцом. Григорий только-только начинал свои исследования, когда меня назначили заместителем Пиксиса. Удивлен? Да, славное было времечко... Мы с Дотом тоже начинали в 104-ом. Одну лямку тянули. Так и повелось, что и дальше по службе пошли вместе. Когда его назначили командиром гарнизона, ему потребовался помощник, на которого можно было положиться. Я стал им. А потом... к нам направили твоего отца с лучшими рекомендациями. Я надеюсь, ты понимаешь, что Григорий ездил за стены не бабочек собирать? В ход его исследований официально не посвящали даже нас. Я знаю, что это было так или иначе связано с титанами. Только вот... Сразу после падения из Шиганшины, сверху пришел приказ о сворачивании исследований. А когда выяснилось, что Григорий пропал, мы все попали под раздачу. На своем месте остался только Пиксис - его тронуть тогда не посмели. Постарались ударить через нас... И у них это вышло. Что же до Григория... Думаю, ты понимаешь, к чему я? - Мой отец никогда не был тем, за кого себя выдавал, - едва слышно даже для самого себя, произнес я. Эта информация, надо признать, кое-что объясняла. Что могло связывать инструктора в кадетском корпусе и малоизвестного доктора из приграничного района? Почему Григорий не афишировал свою практику? Почему о его исследованиях мало кто знал? И что за дрянь он колол своему сыну? - В точку. Уже после понижения в звании я начал искать любую информацию о Григории Йегере. В такой суматохе это было сделать непросто, но мне все же удалось кое-что узнать. Например, что в пределах стен Роза и Мария не было ни одного человека с этой фамилией. Я не успел получить данные насчет Шины - на меня вышли те... гм, кто занимается излишне любопытными. Я догадывался, что Йегер-старший скрывал от детей гораздо больше, чем даже можно было бы себе представить. Но кто мог подумать, что вокруг этого человека кипят такие шпионские страсти? и Аккерман... На фоне последних событий канона это не могло быть простым совпадением. Едва ли сама Микаса что-то знает. Но все-таки... - Я понял... Спасибо, - склонив голову перед старшим инструктором, я молча ожидал, что тот может добавить к уже сказанному. - Хм... раз с этим вопросов больше нет... Думаю, теперь самое время определиться с наказанием... - поймав мой испуганный взгляд, он довольно сверкнул глазами. - Я же не могу давать тебе поблажки, верно? Это вызовет кучу вопросов... Поэтому, марш пятнадцать кругов по периметру! Проклиная все на свете, обливаясь потом и спотыкаясь через каждые два-три шага, я наматывал круги под всевидящим оком Шадиса. Поздняя ночь, залитый лунным светом полигон... Романтика!

***

Вернулся в казармы я в буквальном смысле ползком. Нет, после такого насыщенного дня ночные пробежки - явно не то, что предписывается для динамичного развития молодого организма... Шадис - садист! Только-только я изменил о нем своем мнение, как... Впрочем, это уже лишнее. Мое мнение о главе нашего курсантского корпуса действительно кардинально поменялось. Остальное - уже лирика. Взмыленный, уставший, мало что соображающий, я просто ввалился в казарму и, не отвечая на расспросы, не переодеваясь, упал на койку, благополучно вырубаясь. К черту все проблемы! Утро будет утром! А пока что просто дайте мне поспать! Проснулся я от того, что прямо мне в лицо светило через окно совсем недавно поднявшееся из-за горизонта солнце. По казарме разносился чей-то богатырский храп... Не удивлюсь, если это Райнер. Поднялся я, вопреки собственному желанию, раньше всех. Несмотря на то, что после все пережитого за вчерашний день, мне нужно было бы отлеживаться минимум до обеда, восстановился я на удивление быстро. Сыграла ли тут роль врожденная живучесть Эрена или это действие папочкиных препаратов? Черт его знает... Сна ни в одном глазу. Надо встать и привести себя в порядок. Помнится, я даже переодеться не успел. Представляю, какая сейчас у меня рожа... Хорошо, что Микасы рядом нет. Бедная сестренка бы не пережила. Поплелся в душевую, попутно воюя с кучей ремешков на форме. Не знаю, может при использовании ППМ все эти перевязи необходимы, но сейчас они только мешались. М-да, ну и рожа... Круги под глазами, растрепанные в разные стороны волосы, а по лицу словно прошелся выводок титанов... одним словом, жутко помятый вид. Спасибо Шадису и Анни... А ведь мне еще предстоит какое-то время провести в этом дурдоме. То, какая шиза теоретически может начаться потом, я предпочитал не представлять. Моя психика этого не выдержит. Из спального помещения начали доносится чьи-то зевки, негромкие переговоры, скрип кроватей... Одним словом, казарма оживала. Мне очень повезло, что успел подняться раньше всех и завершить все водные процедуры. Боюсь предположить, что за кутерьма тут начнется с минуты на минуту. Целое скопище едва-едва проснувшихся курсантов, у которых еще глаза толком не открылись... И все непременно хотят добраться до воды первыми. Иногда завидую тому же Райнеру: человек-ледокол, проложит дорогу везде, в том числе и в местах, где дороге быть вовсе не положено. На меня, уже более-менее пришедшего в себя, косились, оглядывались, но с расспросами пока не лезли. Вполне вероятно, что тот же Армин и ряд товарищей ждали моего возвращения и после полуночи и сами не выспались. Так что их реакция вполне объяснима. Буквально через минуту к нам заглянул и сам Шадис. Не знаю, чего он ожидал, но, увидев почти всю казарму на ногах еще до побудки, старик удовлетворенно хмыкнул. Завидев меня, едва заметно кивнул. Пока я думал, как отреагировать, инструктор успел наорать на особо ленивых, дать пару живительных пинков по пятым точкам и рявкнуть, чтобы мы пошевеливались на построение. Вот что значит - опыт. Дальше пошла рутина - построение, осмотр личного состава, разминка... Надо сказать, чувствовал я себя на всех этих мероприятиях не ахти. Два дня подряд в таком бешеном темпе... Тушка Йегера отличалась поразительными свойствами в плане восстановления жизненных сил, но сейчас это мало помогало. Бежать с целой толпой курсантов позади пыхтящего паровоза Райнера под палящим солнцем, глотая пыль - не самое приятное занятие. Завтрак... Неужели я дожил? Правда, все мои надежды на утоление голода разбились об айсберг житейского пофигизма местных поваров. Вчерашнюю вечернюю похлебку, видимо, просто разбавили новой порцией и для виду подогрели. Фу, какая гадость. Но выбора нет. Не думаю, что здешнее меню отличается широким разнообразием. А если прикинуть, что в армию поступает далеко не самое худшее... Думаю, кому-то из беженцев мой завтрак показался бы пищей богов. Так что все, хватит привередничать. За все это время никто из курсантов так и не обратился ко мне ни с какими вопросами. Может, полагали, что я сейчас, мягко говоря, не в настроении отвечать (что было недалеко от истины)... Впрочем, мне же лучше и проще одновременно. Выдумывать какие-то отговорки или сочинять на ходу истории мне как-то не хотелось. Но интересующиеся все же нашлись. После завтрака, когда нам дали полчаса свободного времени, чтобы прийти в себя. Облокотившись на перилла и пряча глаза от слишком уж яркого солнца, я заметил приближающихся ко мне Микасу с Армином, а за ними, как ни странно, Жана. С сестренкой переговорить все равно бы пришлось. После вчерашнего - тем более. Не думаю, что перемены в дорогом брате пройдут для нее незаметно. Откладывать разговор не было ровным счетом никакого смысла, а бегать от девушки с шарфом - бесполезно. Армин едва ли решился бы подойти в одиночку. Парню для подобных разговоров, мне кажется, нужна долгая раскачка. Пока что это еще не тот Арлет, который пытался заманить Анни в засаду в Шине. Тот, думаю, нашел бы способ узнать необходимое. А пока что парень лишь сопровождал Микасу, явно не горя желанием задавать вопросы. А вот Кирштайн... непонятно. А когда мне непонятно поведение человека, находящегося от меня в непосредственной близости, я начинаю готовиться к худшему. Здоровая паранойя еще никому не мешала. Впрочем, Жан вряд ли способен на что-то совсем уж экстраординарное в мой адрес на данный момент. Просто вьется за Микасой? Может быть. Хотя по излишне серьезному лицу не скажешь. Сейчас Жан меньше всего похож на влюбленного дурачка. М-да... Натворил я вчера делов. Вот теперь придется расхлебывать. Кивнул в сторону небольшого участка с кустарником на другом конце полигона. Расстояние немаленькое, а идти мы будем медленно... Ненавижу болтать под палящим солнцем, но в движении мне будет проще не держать постоянный зрительный контакт с Микасой, от которого, признаюсь, становится не по себе. Сестренка - особый случай. Неизвестно, как она отнеслась к моим вчерашним речам о Полиции и прочем. - Эрен... - первой начала разговор Аккерман. - То, что ты вчера сказал... - Абсолютная правда, - не дал я договорить сестре. - Нет, я не бился головой о стену, кирпичи на меня не падали. - Но как же Разведотряд? Ты же рвался туда вперед всех? - неуверенно спросил Армин. А вот у Жана потихоньку лицо стало вытягиваться. Да-да, дорогой дружок. Едва ли тебе кто-то подробно рассказывал о "прошлом" Эрене и его мечтах. В целом, я понимаю его реакцию. Слишком уж двоякое впечатление обо мне поучил за такое короткое время Кирштайн. - Людям свойственно меняться. Вспомни, сколько лет нам тогда было... - Но люди не отказываются от своего мнения так быстро, - возразила Микаса. За два дня, ты хотела сказать, дорогуша. Да, моя ошибка. Причем очень глупая. Не следовало так увлекаться в первый же день... Наше с Эреном представление о титанах и способах борьбы с ними не слишком совпадает. Плавно, не оторпясь надо было все это делать. А вышло с точностью до наоборот. - Почему бы и нет? - устало пожал я плечами. - Я все еще ненавижу этих тварей. Поверь, я ничего не забыл. Но сейчас Полиция для нас - наилучший выбор. У нас даже дома своего нет, а мы собрались спасать человечество... Нам нужна твердая почва под ногами. Как мы будем сражаться с титанами, если у нас за спиной происходит непонятно что? Простым геройством дела не решить. А я не хочу, чтобы кем-то из вас затыкали дыры в стенах. Не без удовольствия отметил целую гамму эмоций на лице Жана. Слушай, слушай, дружок. У меня уже есть пассивное средство воздействия на тебя в лице Микасы. А сейчас мы устроим тебе полоскание мозгов... - Кроме того, у меня есть подозрения насчет отца, - заметив удивление теперь уже на лицах Амина и Микасы, продолжил. - У меня есть очень большие подозрения насчет того, что вся наша жизнь в Шингашине была сфабрикована для отвода глаз. Отец что-то скрывал, а теперь вовсе исчез... Теперь моим дорогим друзьям вновь найдется, найдется над чем подумать. Может, я слишком поторопился с такими заявлениями от своего лица, но это рано или поздно пришлось бы делать... Пусть знают кое-что заранее. К тому же, ни для кого из них не было секретом бегство Григория Йегера от семьи... Предлог более-менее сносный, на первое время в качестве отговорки подойдет, а чуть погодя можно будет выдумать легенду покрасивее. От дальнейших разговоров на больную тему я постарался воздержаться. Обстановка способствовала: Микаса ушла почти полностью в себя, Жан пытался привести свои мысли в порядок, а Армин, поняв, что из меня больше ничего не вытянуть, перевел разговор в другое русло. Так мы и просидели без малого минут десять. Прохладно, тенек, легкий ветер... То, чего мне так не хватало. Интересно, ведь сейчас на той вершине, которую я вчера посетил, сейчас должно быть еще лучше... Не удивлюсь, если Анни там уже обустроилась. С дозорной башни настойчиво зазвучал сигнал к построению. Я нехотя поднялся и направился в сторону плаца. Жаль покидать тень и топать в такую жару на очередные занятия... Но ничего не поделаешь. Армин под шумок отвел в сторону Микасу, что-то настойчиво ей втолковывая. Сестренка ограничивалась короткими кивками. Следом за мной топал Жан, явно не горя желанием первым начинать разговор. Я тоже не торопил события. В конце концов, Кирштайну что-то понадобилось от меня, а не наоборот. Ему и карты в руки. - По поводу вчерашнего... - заговорил Жан, когда молчание продолжалось уже просто неприлично долго. - Я не хотел тебя задеть. Тут немало тех, кто либо трясется от страха, либо геройствует... - Я понимаю. Не бери в голову. Я сам вчера слишком увлекся, - получилось даже выдавить из себя некоторое подобие улыбки. - Хорошо, - сказал, а затем протянул мне руку. Ожидаемо? Такой вариант был возможен. И в нем я вижу только плюсы. Жан уже не держит меня за идиота или криворукого неумеху, который только и может бросаться громкими речами. Мы поняли друг друга без слов. Да и говорить-то больше пока было не о чем. А Кирштайн уже заозирался в поисках... кого бы вы думали? Так и есть. Перспектива использования Микасы в качестве тяжелой артиллерии для давления на Жана вполне даже неплоха. Надеюсь, все же обойдется без крайних мер, но запасной вариант нужно держать про запас. Кирштайн окажется в числе десятки лучших... а с его стремлением попасть в Полицию... мне пригодится если и не тесная дружба, то хотя бы знакомство с ним. Если я не буду выставлять себя дураком или подставлять под удар Микасу, наши отношения, безусловно, наладятся. Всю дорогу до плаца меня не покидало чувство того, что я забыл о чем-то важном. Очень-очень важном. И лишь уловив глазами в толпе курсантов знакомый силуэт, я вспомнил, что мне сегодня предстоит вечером... Выбивание пыли и последних остатков здравого смысла с помощью Анни Леонхарт. * Имеется ввиду стена Шина.