Без паники

Автор пересмотрел свою позицию по некоторым вопросам и персонажам, поэтому теперь работа будет скатываться в безнадежный ООС с кровью, нехорошими делами и интриганством. _________________________________ Пробуждение было… не из приятных. Мышцы и связки не болели так даже после самых тяжелых ударов Леонхарт. Складывалось впечатление, что все мои внутренности неизвестным хирургическим путем вынули, кое-как перемешали, а затем с чистой совестью запихнули обратно, не удосужившись даже посмотреть не результат. Голова раскалывалась. Словно какой-то умалишенный не спеша и со знанием дела любовно отбивал по ней незатейливый мотив киянкой. Пульсация то учащалась, то замедлялась, доставляя массу замечательных ощущений. Стоило мне попытаться приоткрыть веки, как сердцебиение резко усилилось. Выдохнув, я на несколько секунд замер, пытаясь выровнять дыхание и успокоиться. Странная реакция организма постепенно проходила, позволяя мне обратиться к воспоминаниям о произошедшем… Я был слишком слаб и разбит даже для того, чтобы издать тихий стон. Выжатый, как лимон, я воспринимал информацию, любезно предоставляемую мне мозгом, практически индифферентно, напрочь забыв об испытанном страхе. Горький привкус правдивости происходящего не облегчал положение, но придавал мало-мальски отрезвляющий эффект. Хотя первое время мне казалось, что вечный сон был куда предпочтительнее такой реальности. Саша мертва. На моих собственных руках остывала ее кровь. Я своими глазами видел тварь, которая за один прыжок уничтожила человека, к которому я успел привязаться за недолгое время пребывания в этой сумасшедшей вселенной. Я помнил безумно выкаченные буркалы, в которых отражались развалины города и мое лицо, где сумели смешаться неверие, паника и отвращение. Я помнил… Хотя… нет. Что бы ни произошло, я не захочу забыть это. Страшно, больно… но забыть про это и притвориться, будто это все дурной сон - значит поставить крест на самом себе. Противнее всего было ощущать... нет, не жалость к самому себе, не сумевшему даже себя защитить, не говоря о ком-то другом. Горче было чувствовать внутри пустоту: ни переживаний, ни отчаяния... Ничего. Как-будто часть разума взбунтовалась, отгородив сознание от любого проявления эмоций, стремясь укрыть, защитить, уберечь... От кого? Мир приоткрылся только наполовину. Левый глаз различал смутный силуэт чуть в стороне от койки, на которой я располагался, но правый… не нужно было глядеть в зеркало, чтобы понять. Тугие бинты, что-то тяжело и холодное над ними… компресс? Черт его знает. Во любом случае, в добавок ко всему у меня еще и появилось слепое пятно. - Капрал, он пришел в себя, - тот самый голос, который я услышал, когда ненадолго пришел в себя в повозке. Промелькнувшая тогда догадка теперь превратилась в уверенный вывод: первыми меня нашли люди Смита, возвращавшегося из очередной вылазки за стену. Иначе как объяснить тот факт, что мне удалось уцелеть на выходе из тоннеля? Вмешался кто-то из скаутов... - Давно пора, - чужое недовольство я ощущал кожей. - Петра, приведи Шадиса. Он хотел поговорить с мальчишкой прежде, чем сюда заявится Ирвин... Ирвин? Ирвин Смит?! Я против воли напрягся, чуть поведя плечами. Новость была странной, а оттого - в определенной мере пугающей. С какого перепоя меня хочет увидеть сам глава Разведкорпуса? Уж явно не для того, чтобы с постной физиономией пафосно пожать руку и осведомиться о здоровье. Этот человек никогда не делал что-то просто так... Значит, у него на меня какие-то планы. И я не могу искренне сказать, что рад такому стечению обстоятельств. Изначально я хотел как можно дольше пребывать вне поля зрения Легиона Разведки, создавая репутацию человека, которому важно вступление в Полицию, а не в ряды скаутов. Об этом знал Шадис, об этом знал весь 104-ый... так в чем же дело? Ни в какого титана я не превратился, в надежду человечества не перекидывался. Что ему нужно? - Сколько пальцев я показываю, кадет? - перед глазом замаячили несколько означенных частей тела с идеально ровными ногтями. - Вам честно или правильно? - даже не удивившись хрипоте собственного голоса, ответил я, прищуриваясь и стараясь стабилизировать картину. - Язвишь. Запомни, мальчик: я могу бить раненых, женщин и детей вне зависимости от времени суток и распоряжений начальства, - холод ощущался слишком явственно, чтобы просто пренебречь им как незначительной деталью. Да... лед снаружи, сталь внутри - в этом был весь капрал Леви, гроза титанов и неубранных помещений. Однако сейчас пререкаться или отшучиваться меня не тянуло. Не тот человек передо мной. Не та ситуация. - Думаю, беспокойство Петры и твоих дружков было напрасным, - взгляд этого человека не иллюзорно давил на меня всей своей тяжестью. - Но сработал ты отвратительно. Эмоции - хреновая помощь в бою, а с титанами - так и подавно. Что бы там ни происходило, никогда не мешай дело с чувствами. Я знаю о чем говорю. Он не пытался поддержать меня или как-то утешить, вовсе нет. Да и глупо было бы ожидать подобного от человека, носящего фамилию Аккерман. Он приводил факты и делал неутешительные выводы, как хирург-профессионал, отчитывающий нерадивого практиканта. Не нужно было обладать чрезмерной интуицией, чтобы понять это. Часть меня ощущала досаду и почти что детскую обиду: а что еще мне тогда оставалось делать, когда на моих глазах та тварь сожрала Сашу? Но другая лишь с тяжелым вздохом соглашалась, принимая реальность такой, какая она есть - холодная, жестокая в равной степени ко всем без исключения. Чудес не бывает. Вернее, теперь мы берем их на веру как данность. Большинству людей уже давно наплевать на то, что дорогу им перебежала черная кошка. Почти наплевать. Я кивнул, не пытаясь продолжить довольно своеобразную беседу ни отрицанием чужих доводов, ни приведением своих. Отчасти потому, что не видел смысла, отчасти из-за того, что не хотел лишний раз будоражить воображение, обращаясь к фрагментам воспоминаний. Раны хорошо заживают под слоями бинтов и повязок, а в моем случае в этой роли могли выступить Микаса, Армин и даже Жан. Чем быстрее я оправлюсь, тем будет лучше. Смерть сотни титанов не вернет Сашу, как не вернут ее крики, слезы и сопли. Я не позволю себе опуститься до истерик. Давящая аура понемногу исчезала со временем: либо капралу надоело выжидать моей реакции, либо он уже вызнал то, что хотел, каким-то непонятным мне образом. Все-таки не следовало забывать о разнице между нашими опытом и умениями, несопоставимыми не такому уж и серьезному различию в росте. - Что ж... возможно, ты не так безнадежен, как показалось, - неспешно поднявшись с раскладного стула, Аккерман ленивым движением поправил платок на шее, после чего смахнул невидимые пылинки с плеча, уже разворачиваясь к выходу. - Еще увидимся, одноглазый. Высохшая деревянная дверь почти бесшумно закрылась вслед за ушедшим капралом. Долгий и усталый выдох я позволил себе лишь после того, как шаги снаружи достаточно утихли. Несмотря на то, что диалог между нами был не так уж и продолжителен и содержателен, вымотал он меня изрядно. Было что-то в Леви... не пугающее, нет... что-то, постоянно держащее в напряжении, которое он, к слову, каким-то манером ухитрялся регулировать. Это бесило, это настораживало, это заставляло невольно завидовать и уважать. Впрочем... хороший урок на будущее. Время до визита Шадиса пролетело за изучением орнамента трещин на потолке и попытках вздремнуть, прислушиваясь к звукам, доносящимся снаружи. Кроме того, хотелось выяснить, где я, собственно, оказался? Помещение не принадлежало 104-му с его исключительно деревянными зданиями. На госпиталь это если и тянуло, то очень слабо: не было никаких видимых причин тому, что курсанта поселили в отдельную палату. Последний довод лишь усугублял подозрения и нежелание встречаться с господином Смитом. Хотя кому было интересно мое мнение? Дверь распахнулась без всяких "ненужных" предупреждений в виде стука, оклика по имени и прочих элементов церемониала. Инструктор редко кого баловал тактичностью, особенно, своих подчиненных. Так что удивляться было абсолютно нечему. Если для постороннего наблюдателя или даже курсанта, придерживающегося правила "подальше от начальства, поближе к котелку", Шадис ни капли не изменился, то для меня разница была довольно существенна: инструктор, и без того не блещущий здоровым видом, заметно осунулся. Впалые щеки, более заметные круги под глазами и углубившиеся борозды морщин на лбу и переносице - слишком заметно, чтобы пропустить это мимо. Никогда не поверю, что отправление людей на верную смерть может войти у кого-то в безболезненную привычку. - Отвратительно выглядишь, Йегер, - глухой голос, все еще содержащий саркатично-пренебрежительные нотки, звучал музыкой для моего слуха, несмотря на то, что мотив был не самым подходящим. - Хотя... не ты один, так ведь? - Так точно, - я даже не пытался изобразить на лице воодушевление, не желая, чтобы Шадис увидел меня в настолько жалком состоянии. Быть может, он бы и понял... но проверять я не хотел. - Ну-ну... возможно, мне удалось хоть что-то вдолбить в твою голову. И не только в твою. Потери все же меньше ожидаемого, хотя ленивые ублюдки из штаба все еще стращают меня своими рапортами. Черт бы с ними... Все равно на мое место у них нет подмены, - оскал инструктора мог бы сойти за улыбку... с очень большой натяжкой и только после нескольких рюмок. - Хорошая идея с подземными переходами. Стянули почти всех титанов к площади... а там и скауты подоспели. Остальных положили у стен, гуляк в городе осталось совсем не много. Хотя эти гады все равно лезут сквозь брешь в стене, но мы успели провести эвакуацию. Но там... - Столпотворение? - продолжил я мысль Шадиса. - Не то слово. Люди ходят друг у друга по головам. Согнали их в укрепленные лагеря, как какой-то скот, а они все беснуются... Целый район, Йегер, представь себе! Это, конечно, не тот, что пропал после падения первой стены, но от этого не легче: куда девать столько голодных ртов? Пока нам удается их приструнить, но гарнизонные уже подтягивают артиллерию... явно не для того, чтобы пострелять по титанам. - А прореха в стене? - признаться, этот вопрос волновал меня больше всего. У меня, в отличие от оригинального Эрена, не было возможности превратиться в титана и запереть дыру валуном. - Умники из арсенала пока ничего не придумали, - демонстративно пожав плечами, Кис хмыкнул, выражая свое мнение о проблеме и тех, кто пытается ее решить. - Время идет, зараза расползается. Пока мы тут чешем языками, титаны осваивают новые территории. Грядет полномасштабный пиздец, а кому раньше?.. Хороший вопрос. - Саша... она... - повинуясь невнятному порыву, начал было я. - Знаю. Картофельная девка... мне будет не хватать этой обжоры, - Шадис, прищурившись, с присвистом выдохнул. - Как и других идиотов. Даже к таким сложно не привязаться, не говоря о Брауз. Я много раз зарекался брать новые корпуса на обучение, да только каждый раз наступал на те же грабли. Хреновая вещь - власть, Йегер. Либо ты мараешь руки, либо отправляешься на дно. Когда ты посылаешь людей в бой, ты должен иметь в запасе слова для тех, кто не вернется. Так мне говорил Пиксис. Возможно, поэтому он все еще глава Гарнизона, а я муштрую малолетних самоубийц. - Я... - слов не находилось. Ни хороших, ни плохих. Чем дольше я здесь находился, тем больше удивляли меня люди: циничные, самовлюбленные, они иногда были способны на то, к чему никогда не пришел бы самый искрений альтруист. - Избавь меня от своих "понимаю", - зыркнув на меня своим привычным взглядом, Шадис мгновенно разрушил удивительную картину, оставив пустую рамку. - Когда-нибудь, возможно, и впрямь так будет. Но сейчас ты - все еще сопливый курсант, который непонятно как завалил парочку титанов. И я не намерен... Словоизлияние инструктора было прервано на сей раз вполне вежливым стуком в многострадальную дверь. Фыркнув, Шадис, рывком поднялся, одаривая меня напоследок изучающим взглядом. Мрак... неужели сегодня все сговорились устроить мне проверку на прочность? - Я отправил твою сестрицу и дружков по казармам, чтобы они тебя не отвлекали, - обычным своим сухим голосом произнес инструктор. - Счастливое воссоединение и прочие сопли подождут. Постарайся не отлеживаться дольше, чем нужно. Еще до того, как я успел открыть рот, чтобы ответить, внутрь комнаты зашел Ирвин. Высокий, статный, с пронзительным взглядом и плотно сжатыми губами... чем-то неуловимо напоминает Леви, но, в отличие от последнего, в его манере держаться виднеется нечто куда более монолитное. Решительность и беспощадность - страшные черты человека, обладающего несгибаемой волей и невероятным упрямством, а самое главное - уверенного в важности своей цели. Пугающий человек... Шадис почти мгновенно вылетел из помещения скорым шагом, не удостоив Смита вниманием. В чем крылась причина такого отношения, я не знал: волновали меня совсем другие вопросы. Этот человек - не тот, за кого себя выдает. Я чувствовал это кожей, каждой клеткой. Образ, который он избрал, был по-своему удобен, даже интересен и прекрасен, но маска всегда остается маской. Доля фальши все равно просачивалась наружу сквозь два бездонных омута, куда более темных, если присмотреться - в его глазах было слишком мало того, что я считал человеческим. Скорее всего, он ощутил мою напряженность. Боги, кого я обманываю? Ирвин Смит легко читал по лицу Пиксиса или Леви, так с чего бы ему найти препятствия во мне? Мерзко.. мерзкое, липкое и холодное ощущение страха, поднимающегося из самых глубин, доходящее до сердца и начинающее неспешно скрести по нему длинным тонким ногтем со звуком, издаваемым сломанной скрипкой в руках самого неумелого музыканта. Я был готов на все, чтобы это прекратилось... почти на все. Поэтому стоило хотя бы попытаться. - Эрен Йегер, - голос главы Разведкорпуса оказался на удивление живым. Мягкие и вкрадчивые нотки сочетались с твердостью, образуя загадочную смесь, заставляющую забыть обо всем, кроме обладателя такого удивительного дара... и тех вещей, что интересуют его в данный момент. - Думаю, мне нет смысла представляться? Легкая улыбка и благоприятное выражение лица - великолепный ход, что мгновенно привязать к себе и завладеть вниманием. Готов поспорить, он изучил немало книг по психологии, раз так ловко перехватывает инициативу в самом начале разговора. С другой стороны, я даже не надеялся обыграть его в этой партии. Я должен строить алгоритм своих действий на обороне, а не на надежде на удачную атаку. - Так точно... сэр. - Готов поспорить, ты уже извелся, ожидая меня... Черт побери, да я предпочел бы выйти против Анни в облике титана, чем разговаривать со Смитом! - ...понимаю, как это неприятно в твоем положении, но служба есть служба. Не могу сказать, что мои новости исключительно приятны для тебя, но они все же лучше, чем можно было бы рассчитывать. Вот, ознакомься, - обнадеживающие слова должны были бы снять с меня напряжение и подготовить к тому, чтобы окончательно обработать меня после прочтения двух протянутых бумаг. Как мне это все не нравится... - Здесь официальный отказ руководства Полиции брать тебя на стажировку... а второй - приказ на зачисление в ряды Разведкорпуса... Не знаю, как повел бы себя на моем месте Йегер. Его мечтой, его главной целью было попасть к скаутам, чтобы сражаться с титанами... я же не был столь охоч до новой встречи с этими тварями. Но то, что происходило сейчас... Чего ожидает от меня Смит? Шадис? Кто стоит за этими бумагами на самом деле? Я старался не подставляться лишний раз, не привлекал внимание... Значит ли это, что моя роль была определена задолго до того, как я попал в 104-ый? И все попытки избежать превращения в титана, конфликта с Анни - все это было напрасным? Это... Нет. Если что-то кажется глупым, самое время задуматься о том, что ты упустил из виду нечто важное. Самонадеянность - не лучшая черта, а в моем положении - тем паче. Я не настолько близорук, чтобы не видеть чью-то руку, упорно подталкивающую меня к тому, чтобы оказаться на совершенно нежелательном для меня самого месте. Кто-то с маниакальным остервенением хочет выслать меня за пределы стен, подставить под удар и спровоцировать... на что? Только ли на превращение в титана? Пока мой невидимка действовал относительно мягко и, к тому же, в тех рамках, которые я мог предположить. Никто не ставил под угрозу жизнь Микасы или Армина взамен на какие бы то ни было условия... все шло как будто бы своим чередом. Но теперь... - Могу я осведомиться о причинах? - мой вопрос не был неожиданностью для Ирвина. - Разумеется. Официальной причиной служит твое ранение. На восстановление потребуется время, кроме того, тебе многое придется начинать заново, чтобы достигнуть нужного уровня. Для Полиции вступление в их ряды калеки... малоприятно, несмотря на все его заслуги, - Смит говорил прямо и откровенно. Это нравилось, но лишь до той поры, когда я не осознавал, что все это - тоже часть игры. - На деле же источник проблемы куда глубже. Шадис, безусловно, говорил с тобой насчет отца? Я был знаком с ним не так долго, как хотелось бы, но даже этого было вполне достаточно, чтобы понять - у него были серьезные враги, готовые использовать любую слабость. Что в итоге и произошло. Полагаю, теперь эти же люди начали охоту за его наследством... в твоем лице. - Отец пропал без вести и ничего не оставил после себя, - сейчас следовало изобразить упрямство и немного озлобленности брошенного ребенка. Даже если Ирвин раскусит, это ничего ему не даст. О ключе от подвала дома Йегеров знаем только я и Микаса. - Чтобы спрятать ценность, не обязательно закапывать ее в землю. Вполне возможно, что ответ лежит на поверхности, - внимательно посмотрел на меня Ирвин, как будто ожидая, что я сию секунду раскрою ему всю правду о последних распоряжениях Йегера-старшего. Покачав головой, я лишь нахмурился, для полноты образа закусив губу, изображая тем самым тягостные раздумья. - Жаль... быть может, все прояснится позже, - сожаление Смита на сей раз было непритворным. - Я понимаю твое разочарование. В личном деле было написано, что ты делал все возможное, чтобы попасть в Полицию, хотя до этого говорил всем, что отправишься в Легион скаутов... Почему, собственно, ты так резко переменил позицию? Это был шанс. тот самый момент, когда легкий укол об иголку может заставить отступить крупного хищника от ощетинившегося колючками ежа. Пусть на время, пусть ненадолго... но у меня появится передышка. А после нее я смогу несколько больше, чем сейчас. - Скауты борются с врагом человечества за стеной, так ведь? Титаны - зло, самое материальное, какое только есть сейчас на земле. Но тогда, еще раньше, меня посетила мысль: а что, если главный враг людей скрывается на снаружи, а внутри? - специально взяв паузу, я в свою очередь выжидающе посмотрел на Ирвина, нахмурившегося вслед за моими словами. Насторожился... чуть напрягся... едва заметно, но и этого довольно. - Продолжай. - Кто держит под контролем производство приводов? Семья Райсов*. Монополия на производство огнестрельного оружия принадлежит им же. Их дочерние компании держат под контролем производство хлеба и торговлю им в пределах всех стен. С другой стороны, колоссальные средства, которые выделяются на Легион Разведки... все еще использующий приводы пятилетней давности, в то время как Полиция щеголяет в последних разработках. Лично я нахожу это крайне странным... - Достаточно, - участие мигом испарилось из голоса Смита, уступив место жесткости прирожденного полевого командира, от которого сложно утаить что-либо. - Я вижу. Похвальная наблюдательность, Эрен. Но впредь я посоветую тебе быть более осторожным со словами. Приди я сюда с иной целью, тебя бы не спасло ничье вмешательство. Я надеюсь, что ты это осознаешь... Еще бы, сожри тебя титан! Но он прав. Моя нынешняя игра была безрассудной... если бы не тот факт, что я затеял ее намеренно для одного скаута. Пятнадцатилетний паренек, чей разум занят только колоссальным образом врага человечества, пожалуй, принял бы на веру слова Смита, никак не связав маленькие детали: визит командира Легиона, почти протягивающего руку помощи утопающему, и передачу приказа, в строчках которого черным по белому значится едкая фраза "пересмотру не подлежит". Не припомню, чтобы разведчики занимались разноской почты. Ирвин связан с этим приказом. Скорее всего, лишь косвенно, но связан. Представление было разыграно по нотам, совершенно, превосходно... Кроме того, что на месте Йегера оказался другой человек. Я ни на минуту не сомневался в том, что последует дальше, равно как и в том, что предпринимать самому. Решение было приятно само собой, а откладывать его реализацию я не видел смысла. Пусть мой невидимка думает, что все идет по его плану. то я иду у него на поводу, послушный, покорный, слепой. На шахматной доске пешки всегда ходят только вперед... до тех пор, пока действуют правила. - Я уверен, ты примешь свой долг. Легиону нужны такие, как ты. И человечеству, - кристально честный и чистый взгляд... на какой-то миг я даже пожалел, что обманываю этого человека. - Благодарю, сэр. Я сделаю все, что в моих силах. Но только не для тебя. И не для таких, как ты. ________________________________________________ * Автор знает, что это с очень большой долей вероятности не так. Данный момент необходим исключительно для развития сюжета и никак не связан с каноном.