Джеймс Мориарти и Кубок огня.

Хорошая статья — скандальная статья. (с) Р.Скитер «Гарри Поттер. Очаровательный мальчик двенадцати лет. Стал первый юным участником Турнира Трех Волшебников. Его взгляд зеленых глаз поразил сердца миллионов волшебниц по всему миру. Но так ли прост милашка-Поттер? Я, — Рита Скитер, — репортер Пророка, попробовала в этом разобраться!» Джим читал первую полосу газеты, едва сдерживая смех. Она действительно думает, что её писанина как-то тронет меня? Ох. — Ну, и как тебе, Потти? — Малфой сел на край скамьи, откидываясь спиной на стол. — Скажи мило? Особенно третья строчка во втором абзаце. Джим пробежался взглядом по строкам, останавливаясь на указанной. «В Пророк поступает огромное количество писем с одним вопросом «А свободно ли сердце великого Гарри Поттера?!» Так вот. Отвечаю на ваш вопрос: его сердце давно украл один очаровательный блондин». Джим позеленел. Покраснел. Прыснул от смеха. — Ахах, еще скажи, что «очаровательный блондин» — это ты, Малфой. Драко лишь как-то странно усмехнулся, закидывая голову наверх. — Читай дальше, Потти. И вслух. Джим начал перебирать глазами строчки. Стол Гриффиндора замолчал, вслушиваясь в слова Поттера. «…В Хогвартсе Гарри встретил свою любовь. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри всюду появляется в обществе Драко Малфоя, очаровательного чистокровного красавца, который, как и Гарри, один из самых блестящих студентов школы. Еще с первого курса между этими двумя проскочила искра! Только искра ненависти, соперничества… или любви? На этот вопрос нам ответит Дафна Гринграсс, — сокурсница того таинственного блондина. — Даф, расскажи нам о знакомстве двух очаровательных принцев Хогвартса? — Ой, ахаха (смеётся), уже записываете?! Ну, это было когда мы только-только приехали в Хогвартс! Я сразу заприметила этих двоих красавчиков, еще в поезде! Но общаться они начали после того, как Гарри, он такой милашка (смеётся). Так, вот. Мы тогда были на экскурсии по Хогвартсу, и перед Большим залом, Драко (краснеет) что-то сказал Гарри, и они пожали руки. Я до сих пор не знаю, о чем они тогда говорили, но с тех пор они очень тесно общаются. Если вы понимаете, о чем я (шепчет). — Как это мило. Сыновья двух враждующих семей* общаются с самого поступления в школу! Шекспир знал, о чем писал! Но ты можешь сказать, когда они утеснили свои связи в сердечных делах? — Ой! (краснеет) Это было на втором курсе! Поттер тогда случайно поцеловал Дракуню! Знаете, в какой восторг мы пришли?! Два принца школы целуются! Нет, сначала я упала в обморок, но потом! Ох, что было потом! Мы им не давали прохода, чтобы всё узнать! А они лишь только отшучивались! Но мы-то знаем, в чем все соль! (подмигивает) — Холодный блондин и шоколадный (лол) брюнет! Как жаль, что я лично не видела их поцелуя. Но кто знает, вдруг мне повезет! Спасибо Даф, надеюсь, твоя информация не разобьет сердца миллионам волшебниц. Ведь у них украли сразу двух принцев! — Да не, они будут лишь счастливы! Драрри GO!..» Закончив абзац, Джим замолчал. Ему прельщало то, что Малфоя записали в его партнеры. Но… Что за ересь?! Переварив всю информацию, Джим засмеялся. — Э, Малфой, а дай-ка я тебя пацалую! — на манер какого-то кавказца, с коим Джиму в прошлом удалось поработать, пролепетал Мориарти. Малфой подпрыгнул. — Убери от меня свои руки, гомосексуалист! — подрываясь со скамьи, закричал Малфой, шутливо отпихивая от себя Поттера. — Мне что, мало Забини?! На этих словах Забини покраснел. — То, что я один раз проснулся в твоей кровати, свалившись ночью со своей, не значит, что я тебя домогался, Малфой! Большой зал озарился дружным смехом факультетов, наблюдавших за данной картиной. Поттер обнимает Малфоя, которого душит Забини. Где еще такое увидишь?! Но кто знает. Возможно, это действительно начало чего-то большего… День первого состязания все приближался, а Джим так и не узнал о Драконах ничего более, чем рассказали ему Уизли. А рассказали они мало. Их брат, Чарли, занимающийся драконами, привез пару сюда, но где они находятся, и какие они, никто не знал. «Как можно спрятать дракона в Хогвартсе?! Ах да, Василиска же с Цербером спрятали. Может быть, они в Запретном лесу?! Надо будет спросить лесника». За этими мыслями Джим и не заметил, как оказался в Трех метлах. В субботу, накануне первого тура, ученикам, начиная с третьего курса, позволили пойти в Хогсмид. Джиму не мешало бы немного развеяться. Наверное, поэтому он сейчас стоял и смотрел в дубовую дверь, за которой веселился народ. Но Джиму было не до смеха. Ему было крайне срочно узнать, какие там драконы. Предупрежден — значит вооружен. А его никто не предупредил. Чертов Крауч! В «Трех метлах» посетителей было полно, главным образом ученики Хогвартса, наслаждавшиеся субботней послеполуденной свободой. Но был еще разный волшебный народец, в других местах ничего подобного не встретишь. Хогсмид — единственная в Англии деревня, населенная только волшебниками, этакая земля обетованная для существ вроде каргуний, которые не ахти какие специалисты по части переодевания, не то что колдуны и ведьмы, умеющие переодеться под магла. Проведя взглядом по посетителям, Джим как-то странно хмыкнул и прошел к самому дальнему столику. Тех, с кем он общается тут не было, а развлекать других учеников не было желания. Ему надо было подумать о… драконах? Вот как так жить?! Ты живешь себе, живешь, придумываешь гениальные планы, пока один зазнайка не рушит их все. Ты умираешь и просыпаешься в совершенно другом мире. Будто бы реально мира никогда и не было. Ведьмы, драконы, гиппогрифы, чего здесь только нет! И все это — Англия. Или нет, это весь мир. Весь мир окутан магией, не доступной для глаза человека. Это чертовски крутой шанс подчинить своей власти весь мир! А тебя убьет дракон. Джим вздохнул, падая головой на стол. Зря выжил только. — Эй, Гарри, не хочешь заглянуть ко мне в хижину. В полночь? — слова лесника отвлекли Джима от созерцания своей никчемности в теле ребенка. Джим поднял взгляд на подошедшего к нему Хагрида. Лесник натянуто улыбался, за его спиной маячил Грюм. — Ученика запрещено покидать Хогвартс в столь поздний час, — потягивая сливочное пиво, ответил Джим, нагло игнорируя тот факт, что Грюм пытался что-то было сказать. — Скажем так, Гарри. В полночь может случиться что-то важное, а кому как ни тебе игнорировать правила. — Внес свою лепту Грюм. Джим только хмыкнул, отворачиваясь от мужчин. Хагрид провел рукой по своей бороде, и направился на выход. У Джима задергался глаз. — Ты чего-то на меня злишься, Гарри? — Нет, профессор. Я всего лишь думаю, какую книгу у Вас одолжить, чтобы получше изучить мир… Оборотней. Грюм лишь перекосился. Черт его знает, что было в его голове, но чего бы ни было, здесь много людей и сделать он ничего не сможет. Псих есть псих, но план важнее. Перекривившись в отвратной усмешке, он лишь незаметно покачал головой Джиму и поковылял вслед Хагриду. Джим лишь усмехнулся. Настанет момент, и он раскроет себя. И тогда Джим будет победно улыбаться над тем, кто сбежал из Азкабана, окажется вновь там. Закрыв глаза, он задумался. «Куда там Шерлок окунался? А, чертоги разума». Он медленно падал вниз по темному туннелю, как та девочка, Алиса, кажется. Он падал и падал вниз. Летел и летел, размахивая руками, словно крыльями, и срывая голос в немом крике. Как вдруг резко упал. Нет, он совершенно не ударился. Просто встал посреди комнаты. Только в комнате он был не один. — Шерлок Холмс, я полагаю. А ты изменился. Похудел, что ли. — Я? О да. Чуть-чуть сменил профиль работы, но ты не волнуйся-не волнуйся, насолить тебе я еще смогу. Если ты доживешь, конечно, до того момента. — Ну, кто знает, может и не доживешь. Хи-хи. Ты же знаешь, мир такой непостоянный! — А чего я пришел? Хм. Мне стоит разработать очередной коварный план. Ты же знаешь, я кроме этого ничем другим не занимаюсь. Ох, секунду. — Ан-нет, я вновь с тобой. Милые первокурсники просят автограф, будто я какая-то суперзвезда. Хотя, от мирового господства я бы не отказался. Ты знаешь, Шерлок, я здесь нашел человека, мощь и убеждения которого превосходят мои. Нынешние. — О, не волнуйся. Тебе вряд ли сулит с ним встретиться. — Почему? О, не будь таким наивным! Шерлок, мы — волшебники. А кто ты? Гений? Мизантроп? Высокоактивный социопат? Никто? Да, Шерлок: здесь — ты никто. — Всю свою жизнь я гнался за драйвом, ты был лучшим драйвом, а теперь я его лишён, потому что сокрушил тебя. Но! Ты хитрый жук, Холмс. Это ты. Сокрушил. Меня. И знаешь, в конечном итоге… Это к лучшему. Мне не придётся снова забавляться заурядными людьми. Здесь ставки выше. Здесь сила — мощнее. Я здесь. А ты там. В своем заурядном Шерлоковском мирке. И когда я доберусь до тебя, я буду удовлетворять себя тем, что я, надежда этого мира, сокрушу великого Шерлока Холмса, — надежду Лондона. Британии. Заурядного маггловского мира. О, какое чудное слово «маггл», не находишь? — Кто такой маггл? Это ты, Шерлок. Это ты. — Спорить не буду: Шерлок — зануда. Смеюсь и рыдаю: Холмс умирает. Кто знает, сколько времени Джим просидел в «Трех метлах», но когда он открыл глаза, учеников почти не было. Лишь единицы все еще сидели в компаниях, шутя и веселясь. Джим вышел на темную улицу и направился к замку. Ночь предстояла веселая, а значит надо захватить мантию. После отбоя ученикам строго запрещено покидать свои спальни, и бла-бла-бла… Подговорить заучку Грейнджер открыть портрет снаружи не составило труда. Также как и выйти за приделы Хогвартса в сторону хижины лесничего, что одиноким фонарем светилась на фоне Запретного леса. На улице было темно, хоть глаз выколи. В хижине лесничего маячил огонек, Гарри на него и пошел. Внутри огромной кареты Шармбатона тоже горели огни, оттуда донесся голос мадам Максим. Джим постучал в дверь хижины. — Это ты, Гарри? — Хагрид отворил дверь и огляделся по сторонам. — Да, я. — Джим проскользнул внутрь и стянул с головы мантию. — Что случилось? — Надень обратно, — проворчал Хагрид, заставляя Джима надеть мантию. — Идешь молча, аккуратно и не отходишь ни на шаг. Ты понял меня, Гарри? — К чему такая секретность, Хагрид? Но ответить Хагриду не удалось. В дверь постучали. Лесничий поправил цветок, что покоился на его костюме, и, широко улыбнувшись, распахнул дверь, выходя во тьму ночи. Джим быстро юркнул за ним, чуть не врезавшись в мадам Максим. Воу. Он, конечно, знал, что у них что-то не чисто, но любовь? Надо взять на заметку. «Все знают короли» – всплыло в его голове, заставляя улыбаться. Они шли по опушке леса, описывая дугу, пока озеро и замок не скрылись из виду. Неожиданно послышались громкие голоса людей и сразу же свирепый душераздирающий рев. Хагрид повел мадам Максим вокруг отдельно стоявшей купы деревьев, Джим поспешил за ними. На какую-то долю секунды ему почудились яркие костры, вокруг них сновали люди... И тут Джим встал как вкопанный. Драконы. Он видел их в детских книжках. Он видел их в книге «Фантастические животные: места обитания». Но в живую никогда. По загону, огражденному крепкими брусьями, ходили на задних лапах четыре огромных злобного вида дракона, издавая громоподобный рык, из клыкастых пастей вырывались в темное небо на высоте двадцати метров яркие языки пламени. Серебристо-голубой с длинными острыми рогами скалился на волшебников и щелкал зубами. Зеленый, покрытый гладкой чешуей извивался и топал могучими задними лапами. У красного шею украшала бахрома из тонких золотых пик, он выдыхал огонь в виде огромных грибов. Был еще гигантский черный, больше других похожий на ящера, он находился совсем рядом. Не менее тридцати волшебников, семь или восемь на каждого дракона, старались утихомирить их, крепко держа в руках цепи, прикрепленные к толстым кожаным ремням, опоясывающим шеи и лапы драконов. Задрав голову, Джим, как завороженный, смотрел в глаза черного дракона, зрачки у него были вертикальные, как у кошки, и выпучены не то от страха, не то от гнева. Чудище изрыгало жуткие, леденящие кровь вопли. Этот дракон напоминал ему Шерлока. Такой же идеально-идеальный. — Назад, Хагрид! — крикнул волшебник у забора, натягивая цепь. — Сам знаешь, они стреляют огнем на расстояние семь метров. А эта хвосторога на все пятнадцать. — Какая красавица, — ласково проговорил Хагрид. — Не то слово! — крикнул один волшебник. — На счет три — Усыпляющее заклятие! Все драконоводы вынули волшебные палочки. — Отключись! — крикнули они, и из палочек огненной ракетой вылетело Усыпляющее заклятие, осыпав звездным дождем чешуйчатые бока драконов. Ближайший к Джиму дракон опасно заколыхался на задних лапах, пасть раскрылась в беззвучном рыке, пламя из ноздрей больше не вырывалось, хотя дым все еще валил. Очень медленно дракон повалился на землю — несколько тонн мышц и чешуи — и упал с таким стуком, что содрогнулись деревья, Джим мог бы в этом поклясться. Драконоводы опустили палочки и подошли к поверженным подопечным. Затянули потуже цепи и, торопясь, привязали к чугунным прутьям, вбитым глубоко в землю с помощью палочек. Хотите взглянуть поближе? — обратился переполненный чувствами Хагрид к мадам Максим. Они подошли к самому забору. Волшебник, предупредивший лесничего об опасности, повернулся, и Джим сразу понял, что этот тот самый Чарльз, о котором говорили надоедливые близнецы. Не врали, значит. — Ну как, Хагрид? — начал, еще не отдышавшись, Чарльз. — Они скоро придут в себя. Мы их в дорогу усыпили снотворным, думали, им лучше проснуться глубокой ночью, когда темно и тихо. А видишь, что получилось. Они очень недовольны... — Какие у вас здесь породы? — Хагрид смотрел на черного дракона с трепетной нежностью, почти с благоговением. Глаза у спящего дракона полуоткрыты. Из-под темного сморщенного века поблескивает желтая полоска. — Это самка венгерского хвосторога, — сказал Чарльз. — Вон тот — валлийский зеленый обыкновенный. Тот, что поменьше, синевато-серый — шведский тупорылый. А красный — китайский огненный шар. Чарли огляделся по сторонам, мадам Максим шла вдоль изгороди, разглядывая спящих драконов. — Не знал, что ты ее приведешь, — нахмурился он. — Чемпионам не положено знать, что им предстоит. А она, конечно же, своему расскажет. — Просто подумал, ей будет приятно взглянуть, — не отрывая от драконов восхищенного взгляда, простодушно ответил Хагрид. — Романтическая прогулка? — Чарли покачал головой. — Значит, четыре. На каждого по одному дракону. А что они будут с ними делать? Сражаться? — Кажется, просто пройдут мимо. Мы будем все время рядом. Если ситуация станет опасной, заклятие Уничтожения наготове. Организаторам понадобились почему-то драконихи-наседки. - Понятия не имею почему. Могу только сказать: не завидую тому, кто вытянет хвосторогу. Она сзади так же опасна, как и спереди. Взгляни сам. И Чарли махнул на хвост, вдоль которого бежал частокол длинных цвета бронзы шипов. Пятеро служителей из команды Чарли поднесли в огромном решете на одеяле несколько крупных гранитно-серых яиц и осторожно поставили его под самым боком драконихи. У Хагрида из груди исторгся вожделенный вопль. — Они все у меня сосчитаны, — жестко сказал Чарли. Хагрид лишь разочарованно вздохнул, пожирая глазами яйца. Джим хмыкнул. Он все узнал, спасибо леснику, а не великому прислужнику Темного лорда. Он неслышно развернулся и побежал вдоль опушки к замку. Теперь ясно, что ему предстоит. К лучшему или нет, что он узнал про драконов? Наверное, все-таки к лучшему. Во всяком случае, первая волна страха схлынула. А что с ним было бы, если бы во вторник он увидел этих драконов впервые? Да просто упал бы в обморок в присутствии всей школы. Может, еще все обойдется... он все-таки вооружен волшебной палочкой. Но что такое палочка против огромного, чешуйчатого, огнедышащего дракона, вооруженного острыми пиками? Всего-навсего тонюсенькая дудочка. Как пройти мимо него, да еще перед зрителями? Как? Над этим стоило подумать, чем он и займется остаток ночи. Сна ему точно не видать. Здравствуйте. Вы хотите послушать историю про сэра Хвастуна, которого убил дракон лишь потому, что он - это я?