Джеймс Мориарти и Кубок огня.

Узнав о драконах все, что только возможно, Джим заметно расслабился и повеселел. Драконы? Пф, он был величайшим гениальным умом столетия, которого, правда, убили, но не суть. Был же! И остался. Просто тело поменялось. Значит дракона он победит. Осталось лишь узнать: «Как?». Грейнджер со своей свитой заучек копалась в учебниках день и ночь, чтобы найти какую-нибудь лазейку, заклинания для противостояния драконам, но все было тщетно. К вечеру понедельника, Джим осознал, что первое испытание уже завтра, а он так и не понял, как выиграть. Оставалось одно: он нужен Краучу победителем? Так пускай и поможет победить! Стук в дверь. — Я могу войти, профессор? Крауч сразу узнал голос этого дрянного мальчишки. Что ему в этот раз надо?! Вьет веревки, как только может. И с кого? С него! Если бы не Темный лорд… — Войди, Поттер, — не став пить оборотное зелье, Крауч сидел на диване, и читал какую-то книгу. За чем его и застал вошедший Джим. — Тебе нужна какая-то книга? — Вообще-то мне нужны Вы, профессор, — с некой насмешкой уточнил Джим. — И чтобы наш маленький секретик сохранился в тайне, вы не сможете отказать. Ведь так? Крауч отшвырнул книгу в сторону сундука, что начал подпрыгивать возле кровати. — Заткнись! — к сундуку. — Конечно, Поттер. Как же иначе! Ведь ты такой болтливый маленький засранец, которого хочется обнять за шею. Сильно. Долго. Так, чтобы воздух перестал поступать в твои легкие. А твои губы, — Крауч повел пальцами по своим губам. — Они бы посинели. Джим хмыкнул, всунув руки в карманы мантии, и покачнулся с пятки на носок. — А вы извращенец, Барти. Смешок. — Возможно. Крауч откинулся головой на спинку дивана и закрыл глаза. Перед ним сразу встал образ Лорда. Красивый профиль, кучерявые волосы сменились серым безликим лицом, возникающим будто из воздуха. «Скоро все будет хорошо». Джим же, пользуясь случаем, начал рассматривать комнату Крауча. Он бывал тут и раньше. Когда тупой блондин заставил его подписывать конверты, которые позже сам и съел. Ибо ничего. И тогда, с мистером оборотнем. Чудные знакомства, ничего не скажешь. Но тогда данные комнаты отображали самих хозяев, эта же комната была далеко не Крауча. Видимо, изначально тут обитал настоящий профессор Грюм. Интересно, он такой же псих? — О чем задумались, «профессор»? — водя взглядом по предметам в комнате, Джим, наконец, наткнулся на Крауча. Он был крайне молод, с острыми чертами лица и взъерошенные соломенные волосы и выпуклые глаза, прикрытые пушистыми ресницами. Был бы хорошим парнем, или хотя бы живым, имел бы море поклонниц. Крауч молчал. Ему хотелось убить этого парня с тех самых пор, как он узнал, что Темный лорд повержен. Он не мог в это поверить. Темный лорд не мог быть повержен! Только не им! Но это было так. И ему надо было отомстить. И вот, такая чудная возможность, а вместо того, чтобы тянуть посиневший труп парня Лорду, он помогает ему победить какой-то дурацкий турнир. А что если его убьет дракон? На этой мысли Крауч подпрыгнул. — Драконы. Джим опять хмыкнул. — Я за этим и пришел. Помогите мне, и… — Джим оборвался на полуслове, и усмехнулся. — Барти. Крауч, улыбаясь во все тридцать два, поднялся и подошел к Джиму. «Склонность к жестокости» — почему-то именно эта фраза всплыла в голове Джима, когда он оказался в руках Крауча. Холодные, влажные руки коснулись его шеи и сдавили. Джим начал задыхаться, улыбаясь во весь рот. Он знал, что нужен ему. Секунда. Вторая. Руки Барти все еще были на его шеи. Джим по-прежнему улыбался. Во все тридцать два. В глазах обоих играли бесы. — Ты абсолютный псих, — слова Крауча заставили Джима улыбнуться. «It’s true». Вспышка света. Прошло ровно тридцать три секунды. Барти мирно перебирал книги, что лежали у него на столе, в то время как Джим сидел на краю дивана. — Чай? — Да, пожалуйста. И все вроде как обычно, только лишь красные следы от пальцев выглядывали из-под края мантии. Так отчетливо выделяясь на не сильно загорелой коже. Крауч медленно перелистывал страницы книги, зачитывая вслух: — Заклинание, отсекающее когти... Как превратить чешую в кожу... Нет, это для свихнутых вроде лесника, для которых дороже дракончиков никого нет. Нам же нужно что-то пожёстче! — И попроще, — добавил Джим, отпивая глоток чая. — Мне же всего 14. Нет, я конечно гений, но как-то будет подозрительно. Ты не находишь? — О, а ты прав! — отхлебнув чай, Крауч принялся дальше перебирать страницы. — Значит, что-то простое, но сильное. «Драконов победить очень трудно. Их толстую шкуру защищает древнее заклятие, которое могут отменить только очень сильные чары». — Надо посмотреть другие книги. — Крауч отодвинул в сторону «Людей, которые любят драконов», и открыл следующую книгу. — Отключающее заклятие... Зачем отключать дракона? Ведь ты же не хочешь заменить ему клыки на сахарные палочки. Беда в том, что в каждой книге говорится, что их шкура непроницаема. Крауч задумался. — Может аваду? Джим прыснул от смеха. — И привет Азкабан. Спасибо, Барти, мне еще мир спасать. Крауч лишь хмыкнул. — Золотой мальчик. — И продолжил читать дальше, — Применить заклятие трансфигурации? Нет, с такими гигантами не пройдет. Джим лишь просматривал оглавление какой-то книги «Заклятий против проклятий»: «Мгновенное скальпирование», но у драконов нет шевелюры... «Перечные чары для дыхания» — а если у дракона пламя станет сильнее... «Как скрутить в рог язык» — прибавится еще оружие. — Знаю. Крауч резко оторвался от книг. На лице его играла безумная улыбка: — Я знаю, как тебе победить! Джим лишь удовлетворенно хмыкнул, захлопывая книгу. — Говори. — Но-но, Поттер, — Крауч усмехнулся. — Я уж было начал тебя уважать, как ты снова скатился вни-и-и-из. — Изобразив рукой падение со скалы (яхзкакэто), Крауч захлопнул книгу и бросил Джиму. — Это элементарно. А теперь вон, мне нужно надеть столь чудный облик профессора по защите от темных искусств. Джим не успел ничего сказать, как был выставлен за дверь. Но тут же придя в себя, начал колотить по ней руками. — Я разоблачу тебя! И мало тебе не покажется, — барабаня в дверь, кричал Джим, злясь на самого себя. Так оплошать перед прихвостнем Волан-де-Морта! — Я не намерен тебе помогать, — послышалось из-за двери. — Ты же мой ученик, Поттер. А любимчиков у меня нет. Могу дать лишь совет — используй свои сильные стороны. Джим лишь чертыхнулся. Сильные стороны?! СИЛЬНЫЕ МАТЬ ВАШУ СТОРОНЫ?! Да я могу весь Хогвартс на ноги поставить! Мог. Ударив кулаком в дверь, Джим развернулся на каблуках и пошел прочь. Сильные стороны! Пройдя пару метров, он встал как вкопанный. — Сильные стороны. Вот же чертов Крауч! Как я раньше не додумался! — подпрыгнув от радости, Джим побежал в сторону Башни Гриффиндора, напугав своим странным поведением сокурсников, что находились в коридоре. Он понял, как победить. Взяв необходимые вещи, Джим проверил свою палочку и направился в единственное место, где его не будут искать — к Гремучей иве. То, что он задумал, требовало тренировок, а кто, как ни он будет оттачивать навыки там. Он бы не был в прошлом Джеймсом Мориарти, если бы не знал все на пять ходов вперед. А может и на шесть. Выйдя из замка, Джим заметил что за ним следят. Хм. Кому-то хочется погладить малыша Поттера? Он усмехнулся. — Ну-с, поиграем-с. Свернув от Гремучей ивы к Чёрному озеру, он медленным шагом направлялся к берегу, когда его настиг Малфой. — Привет, чемпиончик. Куда путь держишь? Боишься? — вываливая свои вопросы на Джима, Малфой, как ни в чем не бывало, шел рядом, засунув руки в карманы. — Ты решил убить меня ворохом вопросов, на которые и так знаешь ответы или это завуалированное переживание за лучшего друга? — хохотнул Мориарти. — Нет и нет, — лицо Малфоя растянулось в улыбке. — 1000 галлеонов за то, что ты пройдешь во второй тур. Джим остановился. Этот слизняк на него только что поспорил? Хм. Молодец. Его лицо озарила улыбка. — Пройду, и половина мне. За то, что прошел! — Это мы еще посмотрим, — засмеялся Драко, обгоняя Поттера. — Так чего такой торопливый и задумчивый? Обычно ты болтаешь без умолку. — Завтра меня четвертует дракон, а ты спрашиваешь столь глупые вопросы? — хмыкнул Джим, догоняя Драко. — Ты же золотой мальчик, тебе не привыкать отдавать жизнь ради кучки недоразвитых грязнокровок. — Невозможно оставаться чистым, валяясь в крови, Малфой. Я такой же золотой, как ты не будущий пожиратель смерти. Джим задумался. А ведь в действительности так и есть. Его всегда возносили как героя, что победил главного злодея. Нет, он конечно знал, что лавры достались ему не заслуженно. Но с тех пор, как это произошло, все носятся с ним как со Священным Граалем. Будто охраняют для какой-то важной цели. Вот дожился, великого ума криминального мира используют «добрые» дяденьки в халатах! Одно радует, у каждого свои мотивы. Осталось лишь встретиться с тем, кого он ждет. Первые их встречи, если по правде, прошли безобразно. В каждой встрече у них резко вставал аграрный вопрос: он желал, чтобы в земле лежал Джим, предварительно забрав у него душу. Джим желал, чтобы в земле лежал он. Потому что нечего забирать то, что по праву принадлежит ему. Ему еще мир порабощать! — Ты прав. — после минутного молчания, заговорил Малфой. — Но давай о хорошем! Если ты выиграешь, кого позовешь на Святочный бал? — Тебя, — ни капли не смущаясь выдал Джим и замолчал. — Мне пора, загляну-ка я в Оранжерею. И он ушел. Оставляя Малфоя стоять с открытым ртом. Гарри Поттер пригласил на бал Драко Малфоя. — ЧТО?! Убегая от ошарашенного Малфоя, Джим злобно хихикал. Кто любит смущать людей? Джим Мориарти! Кто не нарушает правила, а играет по своим? Джим Мориарти! Кто великолепный? Джим Мо-ри-ар-ти! Тренируясь в оранжерее манящим чарам, Джим даже не заметил, как наступил вечер. Очнувшись от тренировок, на него напало странное чувство предвкушения. Как тогда, когда он впервые показался перед Холмсом. Статный, в дорогом костюме и милой улыбкой он казался себе ангелом, а ему — психом. Там еще был тот милый мужчина, Ватсон, кажется. Ох, какие у них там были трагедии! Джим вздохнул. Он скучал по тому времени, когда он играл в забавные игры с мистером Шерлоком Холмсом. Чужие жизни для него были ничем. В общем, они и сейчас стоят ровным счетом ничего. Ведь кто они, эти люди? Блэк, Джеймс, Лили? Кто? Они жертвовали собой, надеясь искупить свои грехи, но те, кто жертвует собой, вовсе не всегда святые. Люди жертвовали жизнью ради Сталина, Петлюры, Махно. Ради любого погромщика. Миллионы дураков сложили свои пустые головы за Гитлера. А они, они жертвовали ради мира. Ради уничтожения человека, которого могли использовать. Иногда кажется, что люди только и делают, что ищут, за кого бы им отдать жизнь. Ведь зачем проигрывать партию, если всегда можно начать новую? Утро наступило незаметно. Вся школа гудела и волновалась. Уроки закончились в полдень, чтобы, не торопясь, дойти до загона. Что они там увидят, они, конечно, еще не знали. Джим чувствовал что-то странное в воздухе. Он знал, что ставки на то, кто пройдет в следующий тур и кто займет первое место, высоки. Но было в воздухе и что-то другое, что он никак не мог уловить. Страх? Нет. Сочувствие? Ни капли. Беспокойство. Джим мотнул головой, снимая наваждение. Но какой смысл беспокоится за тех, кого они видят впервые в жизни. Или они беспокоятся о нем? Это всего лишь леденящий страх. Вы видели тех тварей?! Это вам не кубинец с пушкой наперевес, которого приказали вас убить! Но да ладно, я же Мориарти. Надо оправдывать свое прошлое, как-никак. Время как с ума сошло, мчалось семимильными шагами. Только что сидел на первом уроке — истории магии, а уже обед... («Утро, куда делось утро? До встречи с драконом остался всего час».) Профессор МакГонагалл быстрым шагом подошла к нему. Все, кто был в Большом зале, смотрели на них. — Поттер, чемпионы уже ушли. Пора готовиться к первому туру. — Иду. — Джим поднялся, кидая недоеденный обед. Со всех сторон послышались крики поддержки. — Удачи тебе, Гарри! — шепнула Гермиона, заливаясь краской. О, королева! Еще упади тут! — Спасибо, — лучезарно улыбнувшись, Джим пошел вслед за профессором МакГонагалл, и спустя некоторое время они покинули зал. Они сошли по каменным ступеням, вышли в холодный ноябрьский полдень, МакГонагалл опустила руку ему на плечо. — Не бойся, — сказала она. — Держись молодцом. На случай осложнений дежурят волшебники... Главное, сделай все, что можешь, плохого о тебе не подумают... Ты как, в порядке? — Да, конечно. Джим как-то натянуто улыбнулся. Ему не нравилась такая забота. Внимание — да, забота — увольте. Тихо вздохнув, МакГонагалл пошла вперед. Они шли к драконам опушкой леса. У купы деревьев, за которыми находился загон, поставили палатку, загородившую монстров. Дойдя до палатки, они остановились. — Войдешь сюда к другим чемпионам, — явно дрожащим голосом сказала профессор МакГонагалл. — Будешь ждать своей очереди. Там мистер Бэгмен. Он объяснит вам, что делать... Счастливо тебе. — Спасибо, — безучастно произнес Джим. Профессор удалилась, и Джим вошел внутрь. В углу на низком деревянном стуле сидела Флер Делакур. Бледная, на лбу капельки пота. Это вызвало усмешку. Куда делся обычный самоуверенный вид? Виктор Крам еще сильнее хмурится — похоже, нервничает. Седрик ходит из угла в угол. Увидев Поттера, слегка улыбнулся, Джим ответил тем же, поправляя челку. Перед турниром вроде обещали фотографировать, а он почему-то забыл расчесаться. Совершенно вылетело из головы! Все удивленно на него посмотрели. — Привет, Гарри! — радостно воскликнул Бэгмен. — Входи, входи! Чувствуй себя как дома! Бэгмен был одет в старую мантию с черно-желтыми, как у осы, полосками. Толстый, веселый, он выглядел карикатурой в окружении бледных, напряженных чемпионов. — Итак, все в сборе. И я сейчас сообщу вам, что делать! — бодро заявил Бэгмен. — Когда зрители соберутся, я открою вот эту сумку. — Он поднял небольшой мешочек из красного шелка и потряс им. — В ней копии тех, с кем вам предстоит сразиться. Все они разные. Каждый по очереди опустит руку и достанет, кого ему послала судьба. Ваша задача — завладеть золотым яйцом. Джим хмыкнул и огляделся. Седрик кивнул, дав понять, что понял, о чем речь, и вновь принялся ходить по палатке. Флер и Крам не шевельнулись. Может, в обморок боятся упасть? И вновь удивленные лица присутствующих остановились на лице Поттера. Спокойный, собранный, лишь капелька пота, стекающая по лбу, выдавала некое волнение. В остальном же он держался лучше, чем остальные чемпионы, и это вызывало удивление. Мориарти знал, что шокирует всех, но не говорить же им, что он всю ночь проторчал в Выручай-комнате крича и избивая мешок с песком, чтобы хоть как-то успокоится перед тем, как его размажет дракон. А в том, что он его размажет он был в точности уверен хотя бы потому, что ему четырнадцать лет! Четырнадцать! Даже не шестнадцать! От мыслей его отвлёк топот множества ног. Зрители шли, шутя, смеясь, возбужденно переговариваясь... Они казались гостями с другой планеты. Тем временем Бэгмен развязывал шелковый мешочек. — Леди, прошу вас, — объявил он, предлагая мешочек Флер. Она опустила внутрь руку и вынула крошечную точную модель валлийского зеленого с биркой номер два на шее. Флер не выказала ни малейшего удивления, скорее осознанную обреченность. Вторым выбирал Крам. Ему выпал китайский огненный шар с номером три. Крам не моргнул и глазом, просто смотрел под ноги. Седрик вытащил сине-серого шведского тупорылого под номером один. И Джим понял, что его ожидает, мысленно перекрестившись и дав присягу Королеве Великобритании. Он сунул руку в мешочек — венгерская хвосторога, номер четыре. Джим взглянул на дракониху — та растопырила крылья и оскалила крошечные клыки. — Ну вот! — сказал Бэгмен. — С этими драконами вам предстоит встретиться. На шее у дракона номер очереди. Все ясно? Тогда вынужден вас оставить, я сегодня еще и комментатор. Мистер Диггори, по свистку первый войдете в загон, ясно? Мне пора бежать! — спохватился Бэгмен и поспешил прочь. Поттер, Флер и Крам услышали, как снаружи взревели зрители. Значит, Седрик уже в загоне лицом к лицу с живой копией своего дракончика. Сидеть и слушать, наверное самое неприятное, что может быть. Джим с нетерпение ждал своего выхода и боялся. Очень боялся. Он чувствовал как каждый нерв и мускул в его теле содрогается, сжимается до минимальных размеров. От страха. Ну, или ему просто так казалось. Каждую попытку Седрика подойти к шведскому тупорылому зрители встречали воем, криками и улюлюканьем. Крам по-прежнему сидел, глядя в пол. Флер, как ранее Седрик, расхаживала по палатке. Лишь комментарии Бэгмена, что доносились до палатки, заставляли улыбаться. Вот кому все нипочём, но Джим был уверен: окажись Бэгмен на месте Седрика, он бы забился в угол и визжал как девчонка. — Ну! Еще чуть-чуть... мимо!!! Он идет на риск! Давай же!!! Эх! Умный ход — жаль, не сработал! Спустя пятнадцать минут оглушительный рев возвестил, что Седрик перехитрил дракона и схватил золотое яйцо. — Превосходно! — кричал Бэгмен. — Молодец! А сейчас оценки судей! Но результат не назвал. Наверное, судьи показали оценки только трибунам. Вновь раздался свисток. — Осталось трое! — провозгласил Бэгмен. — Мисс Делакур, прошу! Флер дрожала с головы до ног, Джим усмехнулся. Гордая и сильная Делакур. Что от неё осталось в стрессовой ситуации? Маленькая невинная девочка. Подумав о чем-то, Джим заулыбался. Флер кинула на него злобный взгляд и покинула палатку с высоко поднятой головой, сжимая в руке палочку. Джим и Крам остались вдвоем, сидели в разных углах, избегая взгляда друг друга. Точнее как избегали. Избегал Крам, Джим же рассматривал его с интересом… и отвращением. Все началось сначала. — Не уверен, что это мудрая тактика! — доносился веселый комментарий Бэгмена. — Близко!!! Совсем близко!!! Ну, как так можно?! Внимательней надо! Черт!!! Думал, сейчас схватит! Три минуты, и опять взрыв аплодисментов. Значит, Флер тоже справилась. Показывают оценки, тишина... очередная овация... и третий свисток. — Мистер Крам, ваш выход! — объявил Бэгмен. Крам, ссутулившись, вышел, и Джим остался один. И тут его накрыло. Внешнее спокойствие прошло, давая выход внутренний истерики. Джим упал со стула на колени и, схватившись руками за голову, закричал. Сердце колотится, пальцы дрожат от страха, хочется кусать и бить себя до тех пор, пока кровь перестанет двигаться по телу, а дыхание остановится. Он был в таком напряжении лишь раз, когда вынес себе чертовы мозги, стоя перед чертовым Шерлоком Холмсом! — Вот это дерзость!!! Здорово!!! — кричал Бэгмен. Крики его заглушил жуткий рык китайского огненного шара, трибуны стихли. — Ну и нервы! Не человек, а машина! Да!!! Он схватил яйцо!!! Аплодисменты сотрясли морозный воздух, как будто разбилось огромное зеркало. Крам завершил раунд, настала очередь Джима. Он поднялся на ватных ногах, смутно осознавая происходящее. Вытер кровь с рук, заклинанием маскируя следы от своих зубов на руках. Он ждал. Вот и свисток. Джим вышел из палатки, чувствуя, как страх накалился в нем добела. Он брел мимо деревьев, брел, брел и, наконец, загон. Все предстало перед ним как в цветном сне. В последние дни с помощью волшебства воздвигли трибуны. С них на Мориарти смотрели сотни лиц. И это привело его в чувство. Удар. Секунда. Еще удар. Джим выпрямил плечи, и гордо посмотрел на трибуны, улыбаясь во все зубы. — Видно, кто-то уверен в своей победе! — послышался голос Бэгмена. Джим провел взглядом по трибунам, махая рукой. Все закончилось на другом конце загона. Там, в конце загона, как огромная курица на яйцах, восседала хвосторога. Крылья полураскрыты, свирепые желтые глазки уставились на злоумышленника. Громадный чешуйчатый хвост, как у ящера, и весь в пиках, бьет по промерзлой земле, оставляя глубокие, метровой длины следы. Зрители шумят невообразимо. Все поддерживали Джима. Даже обидно стало, что тогда, когда он был взрослым, красивым мужчиной, гением криминального мира, его там не почитали. Чертовы волшебники! Пришла пора действовать. Предельно сосредоточился. Это единственное спасение. Он поднял палочку и крикнул: — Акцио «Молния»! И стал ждать. Джим знал, что придется подождать, но не знал, что ожидание столь томительно. Он смотрел на все сквозь мерцающее летнее марево. И загон, и люди вокруг колыхались, странно плыли. Секунда и он слышит, как мчит к нему его «Молния», со свистом рассекая воздух. Летит вдоль опушки, уже в загоне, зависла позади него, ожидая наездника. Зрители зашумели сильней... Бэгмен что-то крикнул, но Джим уже ничего не слышит... и зачем! Перекинул ногу через метлу и взлетел. И тут произошло чудо. Джим взмыл высоко вверх. Волосы развевались на ветру, лица зрителей стали как булавочные головки, хвосторога — не больше собаки. И Джим понял: это его стихия. Как анализ материала. Использование людей. Пренебрежение. Квиддич. Полеты — стали единственным, что не причиняло вред другим, но приносило ему удовлетворенность. Он закрыл глаза и представил, что это просто еще один матч по квиддичу! Матч с очередным соперником — хвосторогой. Да, противник ужасен, но он ему по зубам. Джим глянул на кладку яиц, вон оно, золотое, блестит на фоне серых. Сохранности ради, все лежат между передних лап драконихи. Он огляделся вокруг: камни недалеко от гнезда, являлись идеальным убежищем от огня драконихи и прикрытием для того, чтобы забрать яйцо. Мозг Джима вновь пришел в рабочее состояние, анализируя и рассчитывая все пять ходов наперед. Зрители замерли. — Отлично, — скомандовал себе Джим. — Тактика отвлечения... Вперед! Спикировал. Голова хвостороги за ним. Джим это предвидел и вовремя вышел из пике — там, где он был секунду назад, хлестнула огненная струя. Не привыкать, от бладжера уворачиваться не легче. Зрители взревели. — Вот это да!!! Ну и полет!!! — комментировал Бэгмен, но Джим его не слышал. Джим взлетел выше, описал круг, хвосторога следила за ним, вращая головой на длинной шее. «Сейчас довертишься, голова закружится. Но нельзя уповать на удачу, как бы опять огнем не стрельнула» — усмехнулся Джим, изворачиваясь от огненных струй. Хвосторога разинула пасть, а Джим нырнул вниз. На сей раз повезло меньше. Избежал пламени, но дракониха махнула хвостом, Джим ушел влево, длинный шип задел плечо и порвал мантию. Плечо как ужалили. Трибуны зашлись в беззвучном крике. Джим чертыхнулся. Тупое животное! Он развернулся, подлетел к хвостороге и стал кружить у нее над спиной. Хвосторога не взлетает, стережет яйца. Извивается, расправляет, сжимает крылья, держит Джима под прицелом желтых, устрашающих глаз. Но отойти от яиц боится. А Джиму именно это нужно, иначе про яйцо можно забыть. Надо было выманить её, но как? Он летал то в одну сторону, то в другую, соблюдая расстояние — под драконий огонь попадать нельзя. Но надо и угрожать, пусть беспокоится. Голова драконихи крутилась за ним, вертикальные зрачки наблюдали, клыки скалились. Он взмыл выше. Шея у хвостороги удлинилась, голова поднялась, как у змеи по велению заклинателя. Джим взлетел еще метра на два, дракониха издала вопль отчаяния. Он муха, которую она жаждет прихлопнуть. Хвост ударил еще раз, но Джим вне досягаемости. Стрельнула огнем — увернулся. Дракониха широко раскрыла пасть. — Давай, давай, — дразнил Джим, то приближаясь, то отлетая. — Я здесь. Схвати меня. Лови! Вперед тупое животное! И дракониха не выдержала, расправила черные крылья размером с небольшой самолет. Джим среагировал мгновенно. Пять ходов наперед, не забыли? Не успела дракониха понять, в чем дело, куда делся враг, а он уж стремглав мчался вниз к гнезду яиц, незащищенному когтистыми лапами. Оторвав руку от «Молнии», схватил золотое яйцо и на огромной скорости взмыл вверх. Он пролетал над трибунами, держа в здоровой руке тяжелое яйцо. Казалось, кто-то включил звук. Зрители неистовствовали, как ирландские болельщики на Чемпионате мира. — Нет, вы только посмотрите! — кричал Бэгмен. — Самый юный чемпион быстрее всех завладел яйцом! У него есть все шансы на победу! Джим увидел, как стражи драконов кинулись укрощать хвосторогу, а у входа в загон уже спешили к нему профессор МакГонагалл, профессор Грюм и Хагрид. Они махали, подзывая его к себе. Даже издалека видны их улыбки. Пролетая над трибунами, Джим едва не оглох — ну и шум! Все скандировали его имя и кидали вверх флажки. Он получил это, доля от 1000 галлеонов его! Джим посильнее прижал к себе яйцо и плавно приземлился. Неужели этот ад закончился? Джим соскочил с «Молнии». — Прекрасно, Поттер! — воскликнула профессор МакГонагалл. От нее это небывалая похвала. Дрожащей рукой она махнула на раненое плечо. — Пока судьи совещаются, идите к мадам Помфри... вон туда, она уже помогла Диггори. — Ты сладил, Гарри! — басил Хагрид. — Сладил! Да с кем! С самой хвосторогой, а ты слыхал слова Чарли, что она самый... — Хагрид! — Джим скривился, показывая, что ему неинтересно. Хагрид лишь пожал плечами. Профессор Грюм был тоже очень доволен, его волшебный глаз как волчок вращался в глазнице. — Просто и красиво, Поттер, — прохрипел он. — Я знал, что зря в тебе разочаровался, ты будешь… — Поттер, идите в палатку первой помощи, — повторила профессор МакГонагалл, не дав лже-Грюму закончить фразу. На одном дыхании Джим вышел из палатки, на входе которой его уже ждала медсестра. — Драконы! — возмущалась она, таща Джима внутрь другой палатки. Её разделили на два отсека. — В прошлом году дементоры, в этом драконы! А на будущий год кого еще приведут?! Тебе очень повезло, рана неглубокая. Сейчас я ее обработаю и буду лечить. Она промыла царапину ваткой, смоченной в красной жидкости. Тампон дымил и обжигал. Но мадам Помфри направила палочку на плечо, и боль как рукой сняло. — Ну вот, минуту посиди спокойно, и можешь пойти узнать результат. Она вышла, и ее голос донесся из-за перегородки: — Диггори, как ты себя чувствуешь? Джиму надоело сидеть. В крови все еще кипел адреналин. Хотел посмотреть, что происходит снаружи, но не успел — в палатку ворвалась Гермиона, за ней по пятам Рон. И самым последним вошел Малфой, держа небольшой мешочек. — Гарри, ты был великолепен! — зазвенел голос Гермионы. Видно, она очень нервничала, на щеках — следы от ногтей. — Потрясающе, Гарри! Честное слово! — Да-да, ты лишил меня приличной суммы денег, — усмехнулся Малфой, игнорируя злобный взгляд Грейнджер. — Но благодаря тебе, я её получил. Лови. Малфой кинул ему мешочек, но из-за заторможенной реакции Джим его не поймал и все монеты рассыпались по полу. — Ну ты, — Малфой закатил глаза, присаживаясь и подбирая монеты. — Я золотой мальчик, что победил дракона быстрее всех, проблемы, принцесса? — усмехнулся Джим, пихая ногой Драко. Тот лишь фыркнул. — Ты, кстати, согласен? Драко удивленно поднял глаза. — Эээ... что? — Ну, — Джим сделал вид что задумался, и почесал подбородок. — Святочный бал. Я во фраке. Ты — в платье. Все счастливы. Драко выронил монеты, что собрал. — Ты серьезно? Джим лишь радостно закивал головой: — Я сама серьезность, принцесса. Так что? Ничего не ответив, Малфой выскочил из палатки. Но ровно за секунду, Джиму, с его великолепной проницательностью и вниманием, удалось увидеть довольно милую картину. Драко Малфой был смущен. Все, кто находился в палатке молчали. А Джим лишь мило насвистывал детскую песенку. Он выиграл. Он был доволен. Шалость удалась… или не совсем? — Какие же вы идиоты! — топнула она ногой, и слезы хлынули у нее из глаз. Развернувшись, она выбежала из палатки вслед за Малфоем. — Что это с ней? — не сказать что Джим был удивлен, ему было наплевать. — Понятия не имею... — покачал головой Рон. — Пошли, Гарри. Сейчас результат объявят. Джим лишь удовлетворенно хмыкнул, и спрыгнув с кушетки, взял золотое яйцо и «Молнию». Он вышел из палатки. Рядом шагал Рон и быстро говорил: — Ты был самый лучший! Седрик применил заклятие трансфигурации и превратил камень в собаку. Хотел отвлечь на нее внимание дракона. Хорошая идея и почти сработала: яйцо-то он схватил, но дракон в последний момент предпочел собаке человека и обжег его. К счастью, Диггори успел увернуться. Эта Флер применила какие-то чары, сумела погрузить дракона в транс. Он оцепенел, но вдруг всхрапнул, и из пасти вырвалось пламя. Юбка Флер вспыхнула, но она залила огонь водой из волшебной палочки. Крам, не поверишь, ему даже в голову не пришло взлететь! Но, наверное, он второе место займет. Он каким-то заклятием засветил дракону прямо в глаз. Все было хорошо, только чудище заметалось от боли и передавило половину настоящих яиц. Краму из-за этого и снизили баллы. Джим лишь закатил глаза. Этот рыжий всегда его раздражал, а сейчас он просто невыносимо раздражал! Они подошли к краю загона, и Рон перевел дыхание. «Аллилуйя!» — пронеслось в голове Мориарти. Хвосторогу увели, и Джим увидел пятерых судей. Они восседали в дальнем конце, на вышке, задрапированной золотой тканью. — Судьи оценивают чемпионов по десятибалльной шкале, — пояснил Рон. А Джим попрощался со спокойной жизнью. Джим скосил глаза и увидел, как первая судья — мадам Максим — подняла в воздух палочку. Из нее выскочила длинная серебристая лента и нарисовала большую цифру восемь. Зрители зааплодировали. — Неплохо! — сказал Рон. — Думаю, она сняла два очка из-за царапины. Следующим был мистер Крауч. Он дал Джиму девять баллов. — Здорово! — воскликнул Рон, похлопав Джима по спине. Захотелось разбить ему лицо. И помыться. Да, помыться. Дамблдор тоже очертил в воздухе девятку. Зрители ликовали еще пуще. Людо Бэгмен поставил все десять. — Почему только он поставил мне десять? — возмущался Джим. — Из-за пары царапин? Что за дискриминация?! — Не жалуйся, Гарри, — Малфой, который судя по всему, пришел в себя, появился за его спиной. — Ты и так лучше всех. Джим хмыкнул. — Лучшим я буду с тобой на балу, ми-и-илый. Рон заржал, а Малфой, покраснев, вновь пропал из поля зрения. Каркаров был последним. Помедлив, он взмахнул палочкой, и серебристая лента приняла очертания цифры четыре. — Четверка?! Гнусный судьишка! Краму все десять выставил! — кричал Рон. Джим лишь усмехнулся. Да пусть Каркаров хоть ноль ставит. Он все равно станет чемпионом. Так надо. После объявление результатов весь Хогвартс скандировал и почитал его как героя. А что он? Пойдет мороженку съест. После этой драконихи в нем проснулся дикий аппетит. По дороге в школу их догнал Чарли Уизли. — Вы с Крамом заняли первое место, Гарри! — сказал он. — Я побежал, надо послать маме сову. Я поклялся ей подробно все описать — это было что-то невероятное! Да, меня просили тебе передать, чтобы ты вернулся на несколько минут. Бэгмен хочет поговорить с чемпионами. Джим усмехнулся. Первое место значит? Хм. Он вернулся в палатку. Теперь в ней витал дух гостеприимства. Джим сравнил единоборство с хвосторогой и долгое мучительное ожидание перед этим. Ничего общего, последнее в тысячу раз хуже. Флер, Седрик и Крам вошли все вместе. У Седрика одна сторона лица была густо намазана оранжевой противоожоговой мазью. — Молодец, Гарри, — улыбнулся он. — И ты молодец, — улыбнулся Гарри в ответ. — Вы все молодцы! — ворвался в палатку Людо Бэгмен, на седьмом небе от счастья, как будто лично отнял у драконихи яйцо. — Я хочу вкратце изложить дальнейшие планы. До второго тура почти три месяца. Он состоится двадцать четвертого февраля в девять тридцать утра. Но за это время вам будет о чем подумать. Взгляните на золотые яйца, которые у вас в руках, видите, они открываются... вот петельки. Внутри яйца ключ ко второму заданию. Он поможет вам подготовиться. Все ясно? Уверены? Тогда отдыхайте! Джим оглядел свое яйцо. Головоломки? О, это я люблю. Это довольно интересно, интереснее, чем все эти людишки, что окружают меня. Можно быть грустным. Или злым. Или раздавленным. Или безумным. И каждый раз можно найти для себя оправдание. Но нельзя быть скучным. Потому что для тех, кто скучен, не существует никаких оправданий. Придя в Замок, Джим первым же делом сел писать письмо. Пора вводить в эту игру новых персонажей. Тех, кому не увидеть этого всего, но без кого та-а-а-ак скучно! Mr. Sherlock Holmes 221b Baker Street, London, NW1 6XE, England. Привет, милый. Я знаю, ты скучал по мне, Холмс. Неужели ты действительно решил, что моя Империя разрушена, что тебе удалось это так просто провернуть и уничтожить мою всемирную сеть? Тебя не посещали мысли о том, что я ее всего лишь перестроил, что это часть плана? Слишком просто, Шерлок, слишком просто. Наши мнимые смерти - яркий эффект к устроенному представлению, которое не должно закончится. Ты действительно поверил в то, что я когда-нибудь оставлю тебя лицом к лицу со скукой, без очередных спутанных безумных игр, на кону которых стоят людские жизни? Ох, я разочарован, очень разочарован, заурядный Шерлок Холмс. Видишь ли, Мистер Великолепие, все гении просчитывают множество вариантов событий, в этом ты не одинок. Ты вновь был моей марионеткой, марионеткой вездесущего злого гения. Увлекательно, не так ли? С нетерпением жду ответа на данный адрес. Ты будешь очень удивлен. JM