Влюбленное черное сердце

На следующий день Яна пошла на пары, внутренне ожидая, что все вокруг будут говорить о пропаже Вадима. Но за весь день никто даже вскользь об этом не упомянул. - И-интересно, почему Вадима нет, - не выдержав, сказала она Полине в перерыве перед последней парой. Та пожала плечами. - Странно, что ты не знаешь, - сказала она. – Он же твой парень… Наверное, заболел. Позвони ему. Яна вытащила свой мобильник и принялась набирать номер Вадима. Она делала это для Полины, но та вдруг увлеклась разговором с другой девушкой, и Яна почувствовала себя глупо. «Что за ерундой я занимаюсь?» - подумала она, собираясь сбросить вызов, но на звонок неожиданно ответили. В диком замешательстве Яна поскорее отвернулась. - Алло? – произнесли в трубке. Яна узнала голос Бесхвостого и поскорее прикрыла телефон рукой. - Андрей? – спросила она шепотом. - Как дела? «Он что, тронулся?» - подумала Яна в ужасе. - Откуда у тебя мобильник Вадима?! - Ты что, Ян? – удивился в свою очередь Бесхвостый. – Он же весь день вчера звонил. Я уже заебался это слушать. Странно, она вообще не помнила, что произошло с мобильным Вадима в тот вечер. - Я не слышала! - Куртка же у нас в шкафу висела. - Что за?.. Зачем ты поднял трубку? - Догадался, что это ты. Знаешь, как ты у него в телефоне записана?.. - Я знаю, - перебила Яна. Ей не хотелось, чтобы Андрей произносил это уменьшительно-ласкательное прозвище вслух. - Так ты что-то хотела? - Нет! – шепотом воскликнула она. – Не поднимай трубку больше, ради бога! Там же вызовы сохраняются. - Да мы их сотрем и вообще разъебем его мобильный, не волнуйся. Мы тебя ждем. - Ладно, все, - быстро сказала Яна. – Только не отвечай больше! Она сбросила вызов и повернулась обратно к однокурсницам. Полина как раз тоже собралась развернуться к ней. - Ну что? – спросила она. - Не поднимает, - с бешено бьющимся сердцем ответила Яна. - Хм, странно, - протянула Полина. - Раньше всегда поднимал, - добавила Яна для большей правдоподобности. Полина посмотрела на нее сочувствующе. - Не волнуйся, наверное, он просто занят, - утешила она, увидев, что Яна немного не в себе. - У меня дурное предчувствие, - сказала та. И когда она успела научиться у Пономарева с Бесхвостым так врать? - Это глупости, - сказала Полина. – Никаких дурных предчувствий не бывает, ты накручиваешь себя. Все хорошо с твоим Вадимом, я уверена. - Это не глупости, но если ты так будешь думать, то оно материализуется, - предупредила другая девушка. – Мысль материальна, и это правда, веришь ты в это или нет. «Ее вера скоро подтвердится» - мрачно подумала Яна. - Хорошо, не буду. Спасибо, девочки. Они хотели позвать ее после пар сходить с ними по магазинам. Еще недавно Яна бы обрадовалась, но сегодня ей пришлось отказаться: нужно было возвращаться домой и разделаться с тем, что осталось от трупа. Она не знала, что именно нужно было делать, но доверилась Пономареву с Бесхвостым. Ведь, если верить их словам, у них был большой опыт. Когда она вернулась парни ждали ее на кухне. - Мы все собрали, - сказал Пономарев. – Поедем на маршрутке, делать нечего. Только надень что-нибудь попроще, работа не особо чистая. Яна послушно зашла к себе в комнату и сменила платье на джинсы и старый свитер. За городом, недалеко от деревни, но в стороне от нее, у тетки Бесхвостого когда-то была дача на берегу реки. Рядом стояли еще кое-какие дома – треть из них строящиеся или недостроенные. Потом, в один из осенних дней, река разлилась и затопила все вплоть до пролеска, за которым начиналась деревня. Вода стояла еще долго, и большинство дешевых домов пришли в негодность, их деревянные опоры сгнили, и дачные участки превратились в одно сплошное болото. Об этом событии вскользь говорили в новостях. Спустя время самые упорные из дачников вернулись на свои участки и продолжали достраивать или реставрировать дома, но таких людей было мало. Тетка Бесхвостого, страдающая ревматизмом, и к тому времени уже не решавшаяся покидать город, перестала ездить туда. Чуть в стороне от реки, ближе к дороге, была еще автостоянка и с десяток гаражей. Сюда вода не дошла, но гаражи тоже опустели, потому как перестали быть кому-либо нужны. У тетки Бесхвостого тоже был гараж. Пока ее муж, - дядя Андрея, - не умер, там стояла его старая, никому не нужная Лада. В детстве Андрей часто бывал в гараже – помогал своему дяде, и поэтому после его смерти выпросил у тетки ключи. Та была не против. Это случилось уже тогда, когда они были знакомы с Пономаревым. Вначале Вася и Андрей, будучи подростками, сбегали туда с уроков, или использовали гараж как свою штаб-квартиру. Потом они приспособили его под свои нужды. Старая Лада, проржавевшая до самого днища, обосновалась теперь снаружи, и нечего было даже думать о том, что ее может кто-то украсть. На двери появился двойной замок, а внутри стало чисто, как могло быть только в месте, куда Вася приводит тех, кому предписал умереть. И вот сейчас они снова отправились в свой гараж, взяв рюкзаки, набитые под завязку замерзшими в холодильнике мусорными пакетами. - Откуда рюкзаки? – спросила Яна прежде, чем они вышли. - Одолжили кое у кого, - ответил Пономарев. Рюкзаки были очень тяжелыми. Когда они сели в маршрутку, Яна почувствовала, что у нее отнимаются плечи, и поскорее опустила свой рюкзак на пол. Она хотела поставить его за свободное сиденье, но водитель, увидев это в свое зеркало, крикнул, что в таком случае ей придется заплатить за занятое место. Яна поскорее убрала рюкзак. - Еще люди зайдут, им будет некуда сесть, - добавил водитель. – Я понимаю, что тяжело, сумка большая, но и вы поймите… - Простите, - пробормотала Яна. - Что везешь? Кирпичи? – спросил мужик деревенского вида, сидящий рядом с ней. - Труп, - ответил Вася. Яна посмотрела на него ошарашенно. Бесхвостый за его плечом согнулся от смеха. - Ты, это, не шути так, - пригрозил мужик. - Не верите? Проверьте! - Вась, ты что?! – шепотом спросила Яна. – Вот как угодно, а так не шути. Это нехорошо, понял, пацан? - Такое наше поколение, - громко сказал Пономарев, - такие мы. Услышав эту сакраментальную фразу, мужик решил дальше не препираться, только что-то промычал, подчеркивая свое неодобрение. Бесхвостый что-то прошептал Васе на ухо, опершись о его плечо, и тот тихо фыркнул, что-то шепнув в ответ. Еще спустя пятнадцать минут после этого события вся маршрутка косо на них поглядывала. Яна спрашивала себя, как эти двое умудрились до сих пор ни разу не попасться с такими шуточками. На самом деле же все было наоборот. Они настолько привыкли не попадаться, что совершенно расслабились и не могли заставить себя об этом волноваться. Они вышли из маршрутки за деревней, и пошли напрямик, через пролесок. Сейчас со своими рюкзаками они выглядели точь-в-точь как любители кемпинга. Мелко моросил назойливый дождь. Деревья в пролеске почти все уже скинули свою листву и под ногами образовался толстый гниющий слой покрытых влагой листьев. Цепь покинутых гаражей и автостоянка располагались на открытой местности. Сюда вела грунтовая дорога, из-за дождя превратившаяся в один сплошной водительский кошмар. Вдалеке виднелись несколько недостроенных домов и еще какие-то разрушенные сараи. - Тут что, никогда никого не бывает? –спросила Яна, ежась. Пейзаж показался ей жутковатым. - К сожалению, бывает, - ответил Пономарев. – Вон там в конце два гаража иногда используют. И вон в те дома приезжают дачники. Но не постоянно, слава богу. - Но сейчас вряд ли кто-то есть, - сказал Бесхвостый. - Да, в грязи никто копаться не хочет. Их гараж был третьим с другого края. У стены до сих пор стоял скелет прогнившей Лады. На фоне покрытых пятнами стен гаража выделялся стальной навесной замок. - Никогда таких не видела, - сказала Яна. - Это все ерунда, на самом деле, - сказал Пономарев, начиная копаться в этом замке. – Если кто-то захочет сюда попасть, он на этот замок даже не посмотрит. - Ебанет просто по двери с ноги, и она отвалится, - хмуро добавил Андрей. - Да, или еще как-то. Меня, кстати, всегда умиляют люди, которых беспокоят замки. - Если кому-то нужно забраться в квартиру, он заберется. - Тогда зачем? – недоуменно спросила Яна. - Защита от дебилов, - почти одновременно сказали Бесхвостый и Пономарев. Дверь открылась. В подвале было темно и сухо, и не было никакой рухляди, которую представляла себе Яна. Наоборот, все было аккуратно сложено вдоль стен. - Так, наверное, нам нужен керосин, - сказал Пономарев. - Мы их сожжем? - Остальное в лесу закопаем, - прибавил Бесхвостый. - Здесь канистры нет, - сказал Пономарев. - Наверное, она внизу. - Где?.. Принесешь? - Только я нихуя не вижу, окно открой. В гараже была узкая задняя дверь, в которой открывалось прямоугольное окошко, закрытое листом жести. Пономарев открыл это окошко, и в рыжеватом свете Яна увидела, что в гараже есть подвал – туда вел прямоугольный люк в полу. Бесхвостый как раз спустился туда по деревянной лестнице. - Эм, да, Яна… - как-то смущенно начал Пономарев, глядя на брошенные к стене рюкзаки. – Я хотел еще кое-что спросить… - Что? - Ну, кое-что попросить у тебя… Это все-таки твой труп, так что… - Он хочет череп этого уебка, - послышался голос Бесхвостого. – Канистру уже возьми. Вася поспешно наклонился над люком и втащил канистру наверх. - Ну, да, - сказал он. – Именно. У Яны не было опыта ответов на такие просьбы, поэтому она, растерявшись, сказала: - Л-ладно. Вася отвернулся и принялся рыться в рюкзаках, отыскивая голову. Он пытался скрыть, что согласие Яны его обрадовало. Андрей влез по лестнице и оттряхнул руки. Потом подошел к Яне и они стали наблюдать, как Пономарев в свою очередь исчезает в люке. - Бля, ну если тебе что-то нужно, возьми и попроси. Я не прав? – спросил Бесхвостый. - Зачем ему череп? – прошептала Яна. Бесхвостый фыркнул. - Спроси у него. У него там уже целая коллекция. Пономарев вернулся с каким-то эмалированным зеленым бидоном, словно для молока. - Давайте сначала подожжем их, нет? – сказал Бесхвостый. - Ну, понятно, - ответил Вася. Они вынесли через заднюю дверь наружу прохудившуюся железную бочку и поставили ее неподалеку от бампера ржавой Лады. Бочка когда-то использовалась для сбора дождевой воды, но сейчас была настолько закопченной, что догадаться об этом было невозможно. - Знала бы ты, сколько помнит эта бедная бочка, - задумчиво глядя на нее, сказал Пономарев. Они побросали туда пакеты, не развязывая их. Казалось, что за недолгое время, пока они несли рюкзаки с расчлененным телом Вадима, вся их одежда насквозь пропиталась этим запахом, но он, даже ставший почти привычным, все равно был бы невыносим, если бы они развязали пакеты. Потом в бочку налили керосина и все подожгли. Яна шарахнулась от снопа голубоватого пламени, вырвавшегося оттуда. - Теперь долго ждать, - сказал Пономарев. – Я пока хочу кое-что доделать здесь. Ян, если не хочешь, не смотри. Или вообще зайди внутрь, там нет дождя. Но здесь был небольшой платяной навес, да и дождь почти не ощущался. К тому же, Яне не хотелось сидеть одной, поэтому она осталась. Вася принес свой бидон и пару табуреток. На земле расстелил клеенку. Потом надел перчатки, открыл крышку, и погрузил руки в грязную, с неприятной пленкой, воду. Из бидона тянуло кровью. - Он тут уже пиздец долго лежит, - пробормотал Пономарев. Потом медленно достал из бидона нечто отвратительное, красное и тяжелое, с чего вниз потекла грязная вода. Однако взгляд Пономарева был лишен отвращения. Он смотрел на этот предмет внимательно и чутко, словно мягко и вкрадчиво пытался услышать мысли, давно покинувшие его. - Я помогу тебе, хочешь? – спросил Бесхвостый, садясь рядом. - Давай. А то я как-то вообще про него забыл. - Мозги выскрести? - Вторую ложку только возьми… Бля, зубы тут не все, уже выпала половина… Он погрузил руки с закатанными рукавами в воду чуть ли не по локоть и стал искать на дне выпавшие зубы. Яна поняла, что все-таки не будет на это смотреть. Даже после расчленения Вадима ей становилось дурно. В гараж она не ушла, только немного отодвинулась и стала смотреть в сторону, мимо костра в бочке, на горизонт, где за тучами горела блеклая полоса солнца. Минут через пятнадцать запахи горелой плоти из бочки и застоявшейся крови из бидона стали заполнять все окружающее пространство. Яна встала с садового стула, на котором сидела, и переставила его еще немного дальше, уговаривая себя терпеть. Это была самая мерзкая смесь запахов, которая ей встречалась за всю ее жизнь. Потом Пономарев вылил грязную воду, отойдя метров на пятьдесят в поле, и стало самую малость лучше. - Вы не боитесь это делать при мне? – спросила Яна. – Не боитесь, что я вас выдам? - Не выдашь, - сказал Пономарев, не отвлекаясь от будущего черепа. – Иначе этим ты выдашь и себя. На самом деле, такие, как мы – лучшая компания, потому что своих мы не имеем права предавать. Андрей молчал. Он был согласен. - Кто это был? – помолчав немного, негромко спросила Яна. - Один хороший парень, - ответил Пономарев. – Наш с Андреем знакомый. - Вы его знали? - Ну конечно. У него были длинные волосы, как у этого твоего. Андрей заканчивал вычищать этот череп, а Вася стал снимать кожу с раздувшейся головы Вадима. Ей предстояло теперь занять место в бочке с водой. Яна немного понаблюдала за этим – ровно столько, насколько ее интересовала эта голова именно потому, что это была голова Вадима. Потом ей стало скучно, и она без особой цели зашла в гараж. Там у стен стояло несколько шин от почившей Лады, пара довольно чистых раскладных кресел, маленький журнальный столик, обклеенная наклейками тумбочка из 90-х, несколько коробок. На полу стоял плафон от настольной лампы и какая-то утварь – единственная редко используемая рухлядь в гараже. На стене висел выцветший плакат с человеком-пауком - неизвестно, сколько уже лет. Была еще одна лампа на батарейках, прибитая к стене между креслами, которая использовалась как источник освещения, но сейчас батарейки в ней сели. Электричества тут не было. Все предметы стояли у стен как можно компактнее, и, если смотреть только в тот угол, где были кресла и столик, помещение казалось пригодным для жизни. Правда, напротив, на коробке, лежал большой гвоздодер, разрушавший это впечатление. Рядом стояла пустая бутылка из-под тархуна – в нее, как букет цветов, была вставлена связка длинных гвоздей. Яна прошлась по гаражу, оглядывая все эти предметы. Потом заглянула в тумбочку. Там лежали какие-то вещи повседневного пользования, между ними – потрепанный том стихов, научно-популярный журнал в глянцевой обложке на связанной стопке комиксов про Тома и Джерри, и большая бутылка антисептика. Яна подумала, что ничто не указывает на то, что здесь были какие-то убийства. Хотя оставался еще подвал, но она не стала туда спускаться. - Можно комиксы почитать? – крикнула она наружу. - Какие комиксы? – удивился Пономарев. - Бля, там были комиксы по Тома и Джерри, в тумбочке, - сказал Андрей. – Помнишь? - А, бери, - крикнул он. Он так привык много лет не обращать на них внимания, что забыл, что они существуют. Яна вытащила наружу кипу комиксов. - Сто лет не видел их, - сказал Пономарев. Они с Андреем все еще очищали от кожи и мускулов голову Вадима. Вся содранная органика летела в огонь. Яна принялась читать комиксы. Она думала, что не любит «Тома и Джерри», но комиксы показались ей забавными. Потом что-то вырвало ее из матовых цветных страниц, как из сна, и она, сквозь принесенный ветром дым из бочки, посмотрела на парней, сидящих на своих табуретках и на оголяющийся красный череп в их руках. «Господи, что я здесь делаю? – подумала Яна. – Что со мной происходит?». Все вокруг показалось ей какой-то дикостью, сценой из фильм ужасов, странным сном. Рядом в бочке горело тело ее бывшего возлюбленного, его голова вращалась взад и вперед в чужих руках – темные и светлые пальцы в прозрачных перчатках. На пустой заброшенной стоянке, под скапливающейся в небе темнотой, Яна просто сидела и листала детские журналы, словно это ее совсем не волнует. Ветер бросил ей в лицо горсть черного дыма, и она закашлялась от удушающего запаха. - Воды нет, - сказал Бесхвостый вдруг. - Бля, и ты мне сейчас это говоришь?! – вскочил с места Вася. – Что, вообще нет? Он быстро скинул перчатки и забежал в гараж, пытаясь найти хотя бы одну полную бутыль с водой. Но там были только несколько пустых. - Можешь сходить к реке, - предложил Бесхвостый. - Ты же знаешь, я никогда не использую эту дерьмовую речную воду. Туда все ссут, там ебаный ил и бактерии. Яна с удивлением отметила, что в его голосе прозвучали прямо-таки педантичные нотки. - Ну и что я могу сделать? – крикнул Андрей. - Ну пиздец, - сказал Вася, махая перед ним бутылью, в которой воды было на самом дне. – И это все, что у нас есть. Охуеть. - Что ты от меня хочешь, Пономарев? – взвился тот. – Тебе не кажется, что это ты воду вылил в прошлый раз? Тебе не кажется, что это ты захотел его топить? - Тебе не кажется, что в прошлый раз… Он осекся, потом взглянул на Яну, отвернулся и тихо фыркнул в кулак. Андрей начал кашлять – явно не потому, что ему что-то попало в горло. - Не важно, - сказал Вася, борясь с улыбкой. – Значит, потащу с собой и тот и другой. - Мне вообще насрать на твои черепа, - сказал Бесхвостый. – Вот сожги их, если что-то не так. Пономарев ничего не ответил на это предложение – с его точки зрения, оно было слишком абсурдно. Он оставил обе головы на клеенке, потом подошел к Андрею и положил ему руку на плечо, обнимая за шею. - Андрюх, перестань, - услышала Яна. - Бля, Пономарев! – воскликнул Андрей, стряхивая его руку. – Кровь! - Ой, прости, - сказал Пономарев, замечая, что до этого взял головы голыми руками. На рубашке Андрея расползалось грязное пятно. Куртки они сняли еще раньше, чтобы их не запачкать. Бесхвостый стащил с себя рубашку и принялся ее нюхать. Было довольно холодно, и Яна покосилась на него с неодобрением, удивляясь, как они оба еще не замерзли. - Я постираю тебе, хочешь? – пытаясь загладить свою вину, предложил Пономарев. - Забей. Андрей снова натянул грязную рубашку. Когда они закончили с черепами, тело почти догорело. Яна заглянула в бочку, – от Вадима осталась только гора грязных, дочерна обгоревших костей, - и сморщилась от едкой вони. Этот пепел парни завязали в пластиковый пакет, чтобы выкинуть потом на свалку. Пономарев положил оба черепа в бидон и накрыл их крышкой. Ему приходилось тащить их домой, чтобы один погрузить в воду, а другой выварить. Потом они разбили на мелкие части мобильный Вадима и убрали все за собой. Глядя на это, Яна представила, как они проделывают все то же самое с ней, и разбивают молотком ее телефон. Ее передернуло, но она напомнила себе, что выбора нет, и ей сейчас ничего не остается, кроме как верить этим двоим. «Мама была права, - подумала Яна, - и я действительно попала в плохую компанию. Даже если это самая хорошая из плохих компаний».