Пиратская романтика

Глава 23 Этот вечер Бьякуя вновь встретил на борту "Сенбонзакуры". По счастью, она стояла готовой к отплытию. По счастью, Исида не успел отпустить нанятое им судно. По счастью, в Адмиралтействе знали и помнили Бьякую Кучики - и ему удалось склонить их послать с ним еще один корабль. Отплыли они все же с довольно большим опозданием и не имели бы шансов перехватить "Бездну", если бы Бьякуя не знал, куда точно пойдет пиратский корабль. Не оставалось никаких сомнений - Куросаки будет искать сокровища, спрятанные его отцом. И именно это беспокоило Бьякую больше всего. По всему выходило, что Ишшин, как и он сам, решил оставить сокровище на острове и даже позаботился о сохранении тайны, иначе младший Куросаки прекрасно знал бы историю об острове - а из рассказа Рукии следовало что ни капитан, ни кто-либо из пиратов о сокровище понятия не имел. Между тем как любой из бывших с ними тогда на острове опознал бы карту с первого взгляда! Напрашивался один-единственный вывод: никого из них уже не было в живых. Вывод сам по себе не слишком необычный, поскольку сложно ожидать долголетия при такой опасной профессии, но наводивший Бьякую на размышления об очень странной цепи совпадений. Странной, поразительной и пугающей. Раздумья на эту тему уже не раз терзали его - и может быть благодаря им он решился на сокрытие золота. Первые владельцы клада - испанские моряки - погибли все до одного. После этого погибло несколько британских моряков. Ишшин, захвативший клад, лишился положения в обществе, и, как говорят, обезумел. Молва доносила слухи и о приступах безумия у его сына. Погибла Масаки, жена Куросаки. Умерла Хисана, жена Бьякуи. Теперь выясняется, что ни один из людей, носивших клад в пещеру, не дожил до нынешнего дня. Такое, несмотря на доводы холодного разума, никак не спишешь на ряд случайных событий. И впору задуматься над тем, что шептали тогда, осеняя себя крестными знаменьями и зажав в ладонях амулеты, суеверные матросы "Нефтиды"... А задумавшись, невольно связываешь это с тем, что рассказывала Рукия о своих чувствах к рыжему пирату. А также с тем, что рыжий - Куросаки, а Рукия - Кучики. Последние, за исключением самого Бьякуи, представители связанных с сокровищем семейств. И тогда в душу закрадывается страх. Словно злая судьба, сведя вместе его сестру и сына Ишшина, влечет их на запретный остров. Злая судьба... Или проклятье? *** Ичиго сообщил координаты Зараки, но не спешил в каюту, решив немного задержаться и все обдумать. Он, конечно, не Бьякуя чтобы записывать все, что делается в голове на бумагу, но привести мысли в порядок не помешает и ему. Облокотившись на борт, он меланхолично наблюдал за волнами. Настроение было не ахти: несмотря на то, что благодаря Рукии он все же не провалился в пучину отчаяния, неприятный осадок на душе все же исчезать не спешил. Все было слишком запутано и неожиданно - и теперь предстояло сживаться с множеством самых удивительных и неприятных вещей. Невольно нахлынули воспоминания - малочисленные и нечеткие, и от того еще более болезненные. Он не помнил смерти матери - только знал, что однажды ее не стало. Плохо вспоминался дом - где он был? Как выглядел? Кажется, вокруг был парк - почти как у Кучики в поместье... И кто там еще был? И долго ли он там жил? Все скрывала непроницаемая белесая пелена. А потом появился отец и забрал его с собой, на корабль. Он ничего толком не объяснил, просто сказал: так надо. Но эта сцена как раз запомнилась хорошо - и Куросаки до сих пор, словно наяву, видел напряжение на лице отца, и то как бледен он был, и как на виске пульсировала жилка... С тех пор "Бездна" стала ему родным домом. И именно с той поры в нем поселилось безумие. Тот, кому не писаны законы, кого не волновали честь и совесть, кто презирал дружбу... И кого смогла остановить Рукия. Ичиго слегка улыбнулся. Рукия. Луч света в его - говоря по правде - не слишком уж светлой жизни. Ичиго любил ее. Сильно. Глубоко. Страстно. Как никого другого. И почти так же боялся. Эта девушка имела над ним слишком сильный контроль! Иногда ему казалось, что одного ее слова достаточно, чтобы сподвигнуть его на совершенно безумные поступки - не менее безумные, чем он творил во время приступов. Куросаки покачал головой. Когда это его мысли успели перейти на маленькую леди? Определенно, Рукия занимает в его мыслях слишком много места. К добру или к худу. День клонился к вечеру, и медленно опускающиеся на корабль синеватые сумерки располагали к тишине и спокойствию. На палубе же, где работали и отдыхали матросы, периодически слышались ругань, разговоры и громкий смех, и обрывки песен. До Куросаки долетело несколько строчек из старой морской песни, описывающей печальную судьбу моряков: «Все семьдесят пять не вернулись домой, Они потонули в пучине морской...» Нет, здесь тишины ему не найти. Да и размышлять сейчас, очевидно, только больше расстраиваться. Убедившись, что команда находится под надзором неусыпного ока Джируги, он снова пошел к себе. Рукия сидела за столом и смотрела в кормовые окна, за которыми простиралась безграничная даль открытого моря. При звуке открывающейся двери, она слегка повернула голову, но взгляда от катящего свои воды за кормой "Бездны" океана не оторвала. Ичиго присел на кровать, но, поскольку на воду уже насмотрелся, предпочел рассматривать Рукию. Миниатюрная, стройная, иногда такая взрослая, а иногда такой ребенок. Иногда казалось, что она сто лет прожила и впитала в себя всю мудрость этого мира, а иногда вела себя так, словно только вчера родилась на свет. Временами твердая, словно стальной клинок - а то хрупкая, как цветок. То злая, то нежная, то холодно-спокойная, а то яростная как тайфун над морем. Куросаки только диву давался, как в одном человеке умещается столько диаметральных противоположностей.­ И ведь если подумать, он крайне мало чего знал - о ней и о ее близких. Только то, что сама Рукия - графиня Кучики, ее семья на хорошем счету при дворе, имеет превосходную репутацию и связи, богата. Ах да, еще что у Рукии брат с манией величия и странный друг детства. В свете же последних событий, после прочтения дневника, многое стало видеться ему в ином свете. Оказывается его отец был капером, оказывается, был знаком, даже дружил - если к обледенелому чурбану-Кучики применимо слово "дружба" - с ее братом. Был старым другом всей семьи... Куросаки слегка нахмурился. То есть, секундочку, всей семьи Кучики? А Рукия ведь всего лишь немного младше его? И если бы не эти события, связанные с испанским золотом, возможно, они были бы знакомы с Рукией уже очень давно! И, возможно, даже помолвлены. Как-никак старый друг, да еще со связями в верхах, знаменитый капитан... Ичиго тряхнул головой, прогоняя излишне смелые фантазии. - Рукия... Девушка всемилостивейше обратила к нему взгляд. - Я тут подумал... если бы не эти сокровища, возможно, мы бы... Она удивлено изогнула бровь и, встав из-за стола, села рядом с ним на кровать. - Были... Были бы знакомы! - он все же не стал говорить про помолвку. Но Рукия на то и Рукия, чтобы всегда его понимать. И, кажется, подслушивать его мысли. - Ты вполне мог бы быть моим женихом вместо Ренджи, - она грустно рассмеялась, - представляешь? Ичиго представлял. В красках. Официальная помолвка, согласие родственников... Правда, неизвестно как бы сложились у него отношения с Бьякуей - ну да, положим, лучше чем сейчас. Во всяком случае, ради Рукии можно терпеть дюжину Бьякуй и две дюжины Себастьянов (или как там звали надоедливого старого хрыча?). - Да... - Но, если честно, не могу вообразить тебя в высшем обществе. Как ты церемонно раскланиваешься с господами и целуешь ручки дамам! - она слегка скривилась, - Или это был бы уже не ты... - Почему? Рукия упала на спину и вытянув руки потянулась - Потому что в тебя этикет даже палкой не вобьешь. Или же надо полностью тебя перевоспитывать. Это был бы не ты… - Вот и не правда. Я все равно остался бы тот же! - Ичиго упрямо посмотрел на нее и поджал губы, - Я бы все равно… «...влюбился бы в тебя глупая!» - Ты бы что? - она с интересом посмотрела на него -Ничего! - он склонился над ней, облокотившись на локти, расставленные по обе стороны от ее головы, - Ничего бы не изменилось! - он наклонился еще ниже и прижался к ее губам и Рукия, обняв его за шею, ответила. Со всей страстью, на которую была способна. Она вложила в свой поцелуй весь свой страх за него, все те переживания, которые ее терзали, счастье, что его спасли, радость от того, что он рядом. Она прижалась к нему всем телом. Она четко понимала, что готова на большее. Теперь ей казалось, что можно, нет нужно и даже если сюда войдет Ренджи или ее брат она не отпустит его. Они плыли на непонятный остров за непонятными сокровищами, их преследовали, и рано или поздно они столкнуться с ее братом и никто не знал чем это кончиться. Сейчас или никогда... мысль мелькнувшая на последок в ее сознании, а потом она подставила шею под его поцелуи. Его губы казались обжигающими, ей казалось, что там, где он касается ее, кожа просто плавиться, она закусила губу и издала тихи еле слышный стон, выдохнув его имя когда он опустился еще ниже и стал развязывать корсет ее платья. Ичиго целовал ее и не верил. Наконец то он будет обладать ей, она принадлежит ему и только ему, сейчас в эту минуту, она только его и никто им не помешает, даже если сейчас явиться призрак его отца или ее брат ввалиться в его каюту, он не отпустит ее, он был уверен он дальше целовать ее не перестанет. Гладкая как шелк кожа казалось прохладной и так и льнула казалось к его горячим губам. Он опустился ниже и распахнул корсет ее платья. Возможно на задворках сознания мелькнула мысль порезать все эти шнурки но ему хотелось все делать медленно и растягивать удовольствие. Чтобы это тянулась как сироп но не было таким приторным и сладким. Он опустил рукава ее платья и прижался к ее груди. Ее аромат, легкий едва уловимый щекочущий нос и так сильно влияющий на него казалось сводит его сума. Он был опьянен ей, он был счастлив, он был так сильно влюблен в нее.. Ичиго приподнялся над ней снимая рубашку. Рукия не делала попыток помочь ему, она просто наблюдала за ним, на ее лице застыла нежность и умиротворенность. Ее глаза сияли и даже не смотря на то, что в каюте не горело не одной свечи, он видел ее взгляд. Ее влюбленный взгляд принадлежал только ему. Он был действительно счастлив… *** Ичиго прижал ее к себе, прислушиваясь дыханию. Теперь они стали близки по-настоящему. Он никому ее не отдаст, даже если сам морской дьявол явиться по ее душу... С этими мыслями он и уснул. Ему снился странный сон. Под нездешним, неестественно лазурным небом, он стоял против самого себя - или только так казалось? Стоящий напротив человек был полной копией Куросаки... Если не считать того, что он был полностью белым. Одежда, рукоять и ножны висящей у пояса шпаги, волосы, даже кожа были цвета свинцовых белил. лишь белки его глаз были залиты чернотой, с которой резко контрастировали желтые зрачки. Незнакомец ехидно и зло скалил зубы в подобие улыбки. - Как мало надо для счастья, а? Куросаки дернулся от звуков этого голоса, чем-то напоминающего его собственный, но более злого и отдающего металлом. - Всего лишь уложить к себе в кроватку эту девку - и ты уже забыл о всякой внимательности. - Только не говори... - А ты и рад забыть и меня тоже? Думаешь, теперь, ты в полной безопасности, раз эта малышка меня один разок остановила? Хотя знаешь - она довольно миленькая, и я не могу сказать, что был против твоих недавних действий. Скорее я сам бы вынудил тебя это сделать, если бы ты не решился где-нибудь на днях! - он зло рассмеялся, откинув голову назад. - Кем ты себя возомнил? - упоминание Рукии в подобном контексте вывело Куросаки из себя, - Богом, что ли? - Повелителем мира! - повторно расхохотался оппонент, - твоего, по крайней мере. В какой-то степени я и есть ты. - Что тебе нужно? - Ичиго не понимал причины появления этого парня. У него были мысли кто это, но он не решался их озвучить. - Разве не ясно? Я бы может и сказал тебе, но не буду. Поворочай мозгами. Правда, сегодня ты сам пришел ко мне, я не особо-то хотел смотреть на твою рожу, - снова неприятный смех. Терпение Ичиго лопнуло, и он схватился за эфес шпаги - как и его двойник, в этом сне он был вооружен. - Хочешь бросить мне вызов? - лениво поинтересовался двойник, - что ж, принимаю. Клинок его шпаги, тоже абсолютно белый, вылетел из ножен с такой молниеносной быстротой, что Ичиго едва успел парировать удар. - Защищайся, - с улыбкой посоветовал ему противник, - от этого зависит, кто из нас будет здесь властелином, да и сама твоя жизнь. А потом обрушился на Ичиго со стремительным и неудержимым напором. *** Этот рыжий мальчишка так никогда и не узнал, как близка его догадка к истине. Он действительно был богом. Когда-то он был тем, кому поклонялись. Кого почитали. Кого боялись. Кому приносили жертвы. Белым духом Безумия, что поражает любого, осмелившегося за нарушение законов племени, и всех его потомков. Тогда он обитал под сенью храма, сокрытого в джунглях Амазонии, где вдоль замшелых стен рядами стояли фигуры в причудливых масках, а сладкий запах жертвенной крови мешался с горьковатым дымом ритуальных курений. Однако все в этом мире заканчивается и за все приходится платить по счетам. Однажды вверх по реке, у которой стояла деревушка лесного племени, пришли каноэ, в которых сидели бледные люди с злыми лицами и жадностью в сердцах. Не задавая вопросов и не делая различий, они вырезали всех в поселении, от мала до велика, не встретив при этом практически никакого сопротивления. После этого они разграбили храм и, забрав оттуда все ценное, вернулись обратно на побережье. Однако безнаказанными они не ушли. Старый жрец, главный служитель богов, погиб не сразу - и, видя со ступеней храма как гибнут его соплеменники и пылают их жилища, он успел воззвать к своим покровителям и проклясть убийц и то, ради чего они пришли сюда, прежде чем удар сабли раскроил ему голову. А духи, призванные им, уже не могли отвергнуть эту просьбу. Среди них был и Он - но довольно долго Ему не представлялось возможности действовать. Другие духи один за другим освобождались, заставляя владельцев золота сражаться между собой и подстраивая им несчастные случаи - Ему же оставалось смотреть. Пока, наконец, случай проявить себя не представился, когда очередной владелец золота поссорился со своим другом, которого любил как сына. Впрочем, нельзя не отдать ему должное - этот человек, Куросаки Ишшин, каким-то образом почувствовал их присутствие и попытался избавиться от проклятого золота индейцев, но не нашел понимания у своего молодого спутника. По своей собственной воле Ишшин нарушил закон - и Он не замедлил этим воспользоваться, вселившись в его тело, а следом - в тело его сына. Обычно Он сводил своих жертв с ума быстро и заставлял их убивать самих себя, но не в этот раз. Годы, проведенные внутри золотой статуэтки, показали Ему, что без жертв и почитания Его сила слабеет и исчезает, Он становиться лишь бесплотной тенью, как многие более слабые Его товарищи. И, кроме того, Его заинтересовал мир людей - мир, в котором можно было свободно жить, ощущать и свершать. И Он поставил себе целью полностью завладеть материальным телом. На это потребовалось много времени - но вот вожделенная цель была уже близка. Дело было за малым: уничтожить личность Куросаки и занять его место. Сегодня Он вступил в бой за свое будущее. И лишь одно омрачало близящийся триумф - с недавних пор какое-то темное пятно стало мелькать на границе поля зрения, а привычное ощущение полного одиночества куда-то пропало, растворилось в этом пятнышке черноты... *** Рукия протерла глаза и посмотрела на Ичиго, чьи руки с силой сжали ее - от чего она, собственно, и проснулась. Он был весь мокрый и метался во сне. Рукия постаралась выбраться из плотного кольца рук, но не смогла. Куросаки явно снилось что-то нехорошее. Он вздрогнул и перевернулся на бок, чуть не придавив ее своим телом. Кучики потрясла парня за плечо - Ичиго! Реакции не последовало. - Ичиго! Проснись! Снова ничего. Кучики с трудом все же высвободила одну руку и дотронулась до его лба - он был мокрым и горячим. Кажется, его лихорадило. Рукия уже было, вздумала закричать, позвать помощь - и наплевать в каком они тут виде - как вдруг руки Куросаки разжались и он перевернулся на спину. Кучики испугано села и наклонилась над ним. -Ичиго! Ичиго ты меня слышишь? В очередной раз не получив ответа, она перелезла через него и, закутавшись в простыню, стала на ощупь искать свечу. Найдя, зажгла фитиль и поставила ее на край стола. Куросаки был бледен настолько, что мог в этом тягаться с наволочкой. Рукия не на шутку испугалась. Что если у него воспалились раны? Что можно будет сделать посреди открытого моря? Но пока рано паниковать - надо поскорее сделать компресс... Она растеряно осмотрелась в поисках какой-нибудь ткани. Не найдя же ничего путного, она бросилась к своему платью валяющемуся около кровати и оторвал полосу от нижней юбки поспешила к столу на котором стоял графин с водой. Вылив немного воды на ткань она отжала ее прямо на пол и вернулась к Ичиго, который все еще метался во сне и положила ткань ему на лоб. Потом села рядом и сжала его руку. *** Куросаки отступал под градом ударов. Двойник постоянно нападал, целя острием своего оружия Ичиго то в горло, то в пах, то под ключицу. Капитан не успевал даже контратаковать, с такой скоростью выпад следовал за выпадом, сменялся резким косым рубящим ударом, а тот, в свою очередь - переводом, уводившим шпагу Куросаки далеко книзу. Враг демонстрировал тот самый стиль, что с такой уверенностью сокрушил капитана ХаиХу и дрался с яростью и целеустремленностью одержимого, в то время как Куросаки находился отнюдь не в лучшей форме. И, несмотря на отчаянную решимость, ход поединка складывался явно не в его пользу. Белый ловко обвел его клинок и на обводе поранил правую руку Ичиго, оставив длинную кровоточащую царапину - не успей Куросаки отдернуть руку и отскочить, острие шпаги пропороло бы ему руку, лишая возможности сражаться дальше. Тем не менее, движения его замедлились, и через несколько движений он попался на простейший финт, слишком поздно угадав направление следующего удара и слишком высоко вскинув шпагу, чтобы успеть перехватить клинок, устремившийся к его ноге. Вражеская шпага едва не на треть вонзилась ему в бедро. Куросаки со стоном опустился на колено и с неимоверным трудом отбил несколько последовавших сверху вниз ударов, следующий же должен был его пригвоздить к земле - двойник уже растянул губы в улыбке и отвел локоть чуть назад для смертельного выпада ему в горло. Ичиго тяжело сглотнул, но ответил врагу смелым взглядом прямо в глаза и начал запоздало поднимать свое оружие. Он уже знал, что отбить удар не удастся. Но этого и не потребовалось. Кто-то возник рядом с ним и стремительным движением отвел смертоносный белый клинок в сторону. Трудно сказать, кто удивился больше - Ичиго или его белая копия. Неожиданно явившийся спаситель был закутан в черную мантию с капюшоном, опущенным на лицо. Шпага с фигурной гардой, которую он держал в руке, тоже была полностью черного цвета, от рукояти до кончика клинка. Слава богу, хотя бы кожа у него была обычного, хоть и довольно бледного, цвета. Ни ростом, ни телосложением он не выделялся. - Ты еще кто? Как сюда попал? - зло спросил белый двойник, снова изготовляясь к бою. Вместо ответа человек в черном откинул капюшон, открывая тонкие черты лица и копну темных волос. Брови у него были сведены, а губы презрительно поджаты. Ичиго едва удержался от изумленного восклицания - слишком уж знакомым оказался незнакомец. - Я - Месть, - ровным голосом сообщил тот, - а еще я - Меч. Я - Ненависть, я - Страх. Я - проклятье моря. - Кончай с дурным пафосом, - насмешливо велел двойник, - назови нормальное имя, а то меня злят твои иносказания. Губы его собеседника тронула слабая улыбка. - Прежде того, кто меня носил, знали как Хаиана Хакудзи, - сказал он, - но я предпочту его настоящее имя. - Выкладывай! - Тенса Зангецу. Несколько секунд двойник переваривал информацию, после чего спросил изменившимся голосом. - Чего тебе надо? Но человек, чья внешность была почти полной копией внешности покойного Хакудзи, уже потерял к нему интерес и обратился к Ичиго. - Сначала я не желал вмешиваться, но некоторые твои мысли и желания пробудили во мне интерес к наблюдениям за тобой. Пока что я не позволю тебе исчезнуть. Ошеломленный Куросак открыл рот чтобы спросить этого странного человека о том... Но Тенса не дал ему заговорить. - Сейчас не время для беседы, - сообщил он, - и ты не в том состоянии. Уходи. И не бойся - это не последняя наша встреча. Перед глазами ослабевшего Ичиго все поплыло и стало таять. Зангецу обернулся и что-то сказал копии Ичиго, но Куросаки не разобрал что. Последнее, что он услышал, был ответ двойника: - Хичиго! Ты будешь звать меня Хичиго, Зангецу! *** Ичиго вдруг затих и успокоился. Кучики напряжено наблюдала за ним. Похоже беспокойства ей теперь обеспечено на всю жизнь - такого уж человека она полюбила! Ичиго больше не дергался и не метался, и Рукия вздохнула с облегчением. Возможно, просто кошмар, от которого он не может проснуться. -Ичиго? Ты меня слышишь? Куросаки дернулся и открыл глаза. Он непонимающе глянул на Рукию, потом скользнул взглядом по каюте. - Рукия? - Да? - она нагнулась к нему - Все в порядке? Тебе плохо? Болит что-нибудь? - Нет, просто сон... - он прикрыл глаза - плохой сон... ложись лучше, до рассвета еще не скоро. Рукия потушила свечу и, не сбрасывая простыни, улеглась рядом. Ичиго тут же прижал ее к себе. Эта невероятная история... Этот странный сон, словно наяву... И те, кого он там повстречал! Теперь уснуть вряд ли удаться. Слишком многое придется обдумать. *** Когда до восхода оставался примерно час, Ичиго осторожно встал с кровати и, стараясь не разбудить сладко посапывающую девушку, натянул штаны, сапоги, накинул рубаху и вышел на палубу. Предрассветные часы. Это серое время суток было по-своему прекрасно. Его надо только уловить. Когда над морем стелется туманная дымка, а свет еще не показавшегося солнца окрашивает все вокруг в голубовато-серый цвет, кроме темной глубины катящихся за бортом волн... Ичиго правда, оказался не единственным ценителем. На палубе, прислонившись к борту, стоял Гриммджоу. Ичиго подошел к нему и присел рядом на планшир, согнув одну ногу в колене и положив на нее руку, второй рукой ухватился за трос. - Что, не спится? Гримм перевел взгляд на капитана и передернул плечом -Не особо. Смотрю, тебе тоже, кэп? - насмешливый взгляд голубых глаз. - Не твое дело! - Куросаки старался сохранить серьезную мину, но глупая улыбка вдруг появилась сама собой, - Что ты здесь забыл? - Воздухом вышел подышать. - Ясно, такая же фигня... Они помолчали еще какое-то время. Каждый думал о своем. - Кэп? - Мммм? -А потом...ну, после поиска сокровищ... ведь все может измениться да? - Все и так меняется каждую минуту, - на лице Куросаки появилось угрюмое выражения лица. - Что-то не в порядке, да, кэп? -Я не уверен, но и не хочу вас обманывать, вы же не просто моя команда, сам знаешь. - Ага, - Гриммджоу осклабился – Но и ты для нас не только вожак. Так что идем до конца вместе. Думаю, все согласятся... - Правильно думаешь! - Зараки вынырнул из тени, напугав обоих. Ичиго от неожиданности чуть не свалился за борт. - Зараки, сто тысяч чертей тебе в глотку!!! Верзила улыбнулся во всю пасть. - Не могу спать перед дракой. Хорошая драка - это как ночь с красивой женщиной: и удовольствие и опыт... - Мы поняли!!! - Ичиго и Джагерджак выкрикнули это одновременно. Зараки жадно буровил горизонт взглядом, словно его ничто больше не волновало. Ичиго размышлял о том, что стоит говорить команде – возможность что корабль пустят ко дну преследователи, которые наверняка есть, была сущей безделицей для него по сравнению с тем, что команда может просто распасться, узнав кто их капитан на самом деле. И что безумие, таящееся у него в черепушке, в любой момент может взять верх. Джагерджак думал об Иноуэ. Если оставить ее на корабле вместе с ним, то она будет большую часть времени проводить взаперти. Запирать ее придется не из-за того, что девушка могла сбежать, а потому что команда в любой момент могла передумать. Не стоило на пиратском корабле лишний раз светить ее прелестями, пусть и спрятанными в ткань платья. И если уйти с ней на сушу, что он будет там делать? Он абсолютно ничего не умел... разве что драться. Но он не был уверен, что она будет счастлива, если он уйдет с ней на сушу и станет, скажем, разбойником. Или солдатом. Куда ни кинь – всюду клин. Был, правда, еще один вариант. Сбережения у него были. Он мог купить где-нибудь дом и поселить ее там. Навещал бы ее время от времени... раз в год... дай Бог... Гримм снова вздохнул "Может посовещаться с капитаном?" он с косил глаза на рыжего. Тот со спокойным лицом смотрел на воду. Гримм смотрел на него еще какое то время, а потом передумал. Капитана что-то беспокоило и нет смысла отвлекать его по пустякам. Сначала они доберутся до сокровищ, а там он обо всем подумает. Капитан наверняка подумает о нуждах команды – он всегда так делает. А Гриммджоу проследит, чтобы все было сделано как надо. Как всегда.