Символ

POV А. Итак, в моей жизни появился личный кошмар. Давным-давно, когда мы с братом поддерживали нормальные отношения, он сказал фразу, которая всплыла по прошествии стольких лет: «Когда-нибудь даже ты найдешь свой Хаос». Мог ли он знать, что когда-нибудь в моей жизни появится Юлиан? Боже, я ненавижу это существо всем сердцем. За то, что оно, в отличие от меня – ходячий хаос. Я могу лишь наблюдать и завидовать его беспечности. До сих пор не могу понять, каким образом он стал моим партнером. Мы совершенно разные. Я не верю в то, что у нас одинаковый уровень духа, но камень-выявитель говорит об обратном, а его невозможно обмануть. Услышав тихий стук в дверь, осторожно поднимаюсь с постели. Идиот держит мою руку так крепко, словно даже во сне боится остаться один. Еще несколько секунд я трачу на то, чтобы осторожно разогнуть его пальцы и высвободить руку. Юлиан морщится, но не просыпается. Скоро складка между бровей исчезает, и я спокойно иду на выход. В коридоре меня ждет Линар. Узнаю это выражение лица: «всё плохо, всё ужасно, мы все умрем». Мне кажется, у всех Солфа по умолчанию такие лица. Наверняка они даже рождаются с криком великой скорби вместо детского капризного плача. - Я хочу поговорить с тобой. Легонько прикрываю дверь, чтобы Юлиан не проснулся от шума. Снова успокаивать этого нытика мне не хочется, как и видеть его полные страдания глаза. - Ты ведь понимаешь, что означает пробуждение Демеуры? – скрестив руки на груди, говорит Линар. Киваю. Я ужасно устал, но на моем лице только холодное презрение. - Советую распустить первый курс. Если история повторится, они погибнут. - Нет, мы не можем столь беспечно раскидываться воинами. Отправим домой самых слабых и продолжим обучение. - Тогда можешь начинать копать могилы, - Линар смерил меня строгим взглядом. Наедине я могу обращаться к нему на «ты». – Нас сорок, верно? Вот тридцать восемь ямок будет как раз. Меня и этого придурка в списке смертников, конечно же, не будет. - Артур, сейчас не время шутить. Ты должен связаться с братом. Одному из вас придется… - Я знаю. Куда сильнее меня беспокоит Райан. Он заражен, ведь так? - Думаю, мы успели вовремя. - Это его не спасет, – опираюсь спиной о стену. Юлиану все это не понравится, но его мнения никто и не спросит. – Отцу уже сообщили? - Да, сообщили. Он прибудет утром. По позвоночнику бежит холодок. Не хочу его видеть. - Ты должен рассказать Юлиану правду раньше, чем сюда прибудет Занфер. Не думаю, что он сильно удивится, узнав, кто ты на самом деле, - продолжает Линар. - Наоборот… - Во всяком случае, если Занфер прикажет убрать мальчишку, придется это сделать. Юлиан должен быть готов принять его решение. Я молчу, потирая шею. Не примет он. Юлиан упертый баран. Если Райана прикажут казнить, сам полезет в петлю. Это раздражает меня даже сильнее, чем его поведение и навязчивость. - Как думаешь, с чего лучше начать? Линар пытается изобразить удивление. Просто я редко спрашиваю совета. - Начни с того, что ты прямой потомок Криусса. Дальше по цепочке. - Он как-то спрашивал меня о том, откуда шрамы на груди… - Ты рассказал? - Нет. Не смог, - снова по привычке потираю шею, там, где по коже «ползет» саламандра. Перед Линаром могу позволить себе эту слабость. Вообще, Солфа – единственный, перед кем я могу хоть на минуту забыть о самоконтроле. Хотя нет, в последнее время появился еще один человек, который видел меня не в себе. У Юлиана талант, что тут говорить. - Попробуй. Он теперь тебе ближе, чем брат. Хотя, первое время мы с Джаредом совсем друг другу не доверяли. Дрались, ругались… - Ладно, Лин, спасибо за предупреждение. - Будь готов. Знаешь… меня очень интересует, почему у вас обоих фиолетовый цвет? Даже нам выпал синий. - Я без понятия. Либо тут какая-то ошибка, либо в нем есть какой-то скрытый потенциал. - Кстати, как он там? - Просыпался, ныл, снова уснул, - вытаскиваю камень, чтобы открыть дверь и, чуть склонившись, касаюсь панели. – Учиться завтра не сможет. Я останусь с ним. - А ты становишься мягким. - Заткнись, Солфа. Линар самодовольно хмыкает. - Во всяком случае, в честь приезда Занфера занятия отменят. Какое-то у меня нехорошее предчувствие. - Надеюсь, он сдохнет, пытаясь вырубить Демеуру. - Как нехорошо говорить так о своем отце, - укоризненно говорит Линар, но в его голосе слишком много веселья, чтобы это произвело должный эффект. - Этот монстр мне не отец, - открываю дверь и продолжаю говорить уже шепотом. – Не дайте ему вынести вердикт. Я попробую что-то сделать. - Хорошо, - в тон отвечает Линар. – До скорого. - Угу. Закрываю дверь. Юлиан все еще спит, правда, неспокойно. Беру со стола серьгу и осторожно кладу на открытый участок кожи. Страх и смятение атакуют мой разум. Наверное, ему снится кошмар. Убираю камень-выявитель и снова сажусь на самый край. Мне не нравится видеть его таким. Первый признак того, что этот придурок становится моей слабостью. Это плохо. Криуссы не имеют права быть слабыми. Права быть свободными. И любить мы тоже не имеем права. Это законы Порядка, законы, выведенные моим родственником и по совместительству основателем Академии. Джоникан считал, что любовь и привязанность – это дети Хаоса. С ними нужно бороться в первую очередь. Значит, в мое сердце проник росток Демеуры, дерева Хаоса. Оно проросло, а это значит, что скоро в этот мир явится полузверь - существо, с которым мы, потомки Джоникана, должны бороться. Эта война у нас в крови. Я могу лишь надеяться, что козырь выпадет моему брату – не мне, потому что я никогда не хотел войны. Юлиан через силу открыл свои дьявольские глаза и перевел на меня тяжелый взгляд. Я засмотрелся, но тут же взял себя в руки. - Мне нужно кое-что тебе рассказать…