Непростая жизнь Кучики Бьякуи

- Этого не может быть! – Бьякуя слышит этот шепот везде: в казармах, на приемах, в поместье. – Этого не может быть… Может. Он Кучики Бьякуя, глава одного из самых влиятельных кланов Сейретея – и он возьмет то, что ему не принадлежит. Пусть не душу, но тело он возьмет себе точно. А за телом, может быть, последует и сердце… - Ты выходишь замуж за тайчо?! – глаза Ренджи, кажется, сейчас на лоб вылезут. – Но как такое может быть? Ты же его… сестра! - Но ведь не по крови же… - Рукия комкает на груди косоде и смотрит в пол. – Так решил Совет старейшин клана, и я обязана подчиниться. - Это форменное безумие. – Ренджи тигром в клетке мечется по поляне. – Он же – ледышка! Ты же не будешь с ним счастлива! - Ренджи! – резкий окрик заставляет его остановиться. – Бьякуя-сама… - на щеках Руки проступают алые пятна, но она упрямо продолжает, - Бьякуя-сама – самый замечательный человек в мире! Он достоин восхищения и поклонения, и я постараюсь сделать все, чтобы быть достойной его! Свадьба состоялась почти непозволительно скоро. Бьякуя упрямо игнорировал удивленные взгляды и вездесущие слухи. Он всегда был упрям. Гинрей говорил, что упрямство и упорство – не одно и то же. Бьякуя в ответ всегда кивал, соглашаясь. За три предсвадебных месяца он научил ее называть его «Бьякуя-сама». Он ни разу не прикоснулся к ней, не назвал ее иначе, чем просто «Рукия», не попытался что-либо объяснить. Эгоистично и упрямо он шел к своей цели. Она была его целью. И он старался не думать о ней – о ее чувствах и мыслях. Потому что иначе пришлось бы ее отпустить, а этого он сделать не мог. Она была прекрасна. Восхитительна, обворожительна – и все так же недосягаема. Свадебная церемония закончилась, пьяные гости продолжали праздновать, а она – она сидела напротив него, сложив руки на коленях и только румянец на щеках выдавал волнение. - Рукия. - Да, Бьякуя-сама? Вы что-то хотели? Да, хотел. Прямо здесь, в гостиной. Повалить ее на ковер, снять – нет, сорвать! - с нее вычурное свадебное кимоно, целовать, целовать, целовать… А потом – утолить наконец свои безумные желания. На секунду в глазах у Бьякуи потемнело, он сжал зубы. Маньяк, ни дать ни взять – маньяк-насильник. Он больше не брат ей, он Бьякуя-сама. Но он, упрямый безумный глупец, почему-то не мог взять то, что ему не принадлежало. - Иди спать. - Да, Бьякуя-сама. Всегда покорность, эта проклятая покорность. Ни капли искренности, ни капли чувства. Когда-то на несколько долгих минут на холме Согиоку ему показалось, что все может измениться, но он ошибался. Рукия плакала. Беззвучно и без слез, но – плакала. На что она смела надеяться? На то, что это не просто согласие с решением Совета старейшин семьи? Дурочка, правильно Ичиго говорит - дурочка. Чтобы Бьякуя даже просто посмотрел в ее сторону – об этом не может быть и речи. И ей пора прекратить жить мечтами – прекрасный принц с холодными серыми глазами никогда не будет любоваться цветением сакуры, сидя с ней на веранде их общего дома… Но она не уступит ему – теперь не уступит, она станет настоящей госпожой Кучики, что бы там ни было. Рукия так и уснула – с нахмуренными бровями и плотно сжатыми губами. Проснулась она на удивление спокойной. Так бывало с ней всегда, когда она принимала какое-то решение. - Доброе утро, Бьякуя-сама, - он выглядел как человек, который спал ну очень плохо. И был все так же безумно красив. - Доброе утро, Рукия. - Позвольте налить вам чаю? – не дожидаясь ответа, она грациозным движением потянулась к чайнику. Он как завороженный смотрел на тонкую белую руку с мозолистыми пальчиками, выглянувшую из рукава кимоно. Рука не дрожала. - Окита, - обратилась она к замершему у седзи слуге, - подавайте завтрак. – Слуга кивнул и неслышно вышел. Почему Бьякуя раньше не замечал, что слуги выполняют ее приказы не так, как его, но с радостью? И она, что – знает их имена? Он с таким же хорошо скрываемым изумлением наблюдал, как она завтракает – быстро и изящно, как просит позволения идти на службу и – о Ками! – желает ему хорошего дня. Куда подевалась испуганная восхищенная птичка, которая смотрела на него снизу вверх еще вчера? Как будто за одну ночь ее подменили спокойной, чуточку холодной принцессой клана Кучики. Когда Рукия ушла, Бьякуя устало потер виски. Впервые за много десятков лет он не понимал, что произошло. И, главное, не понимал, что ему с этим делать.