Было, есть, будет

      — Адмирал Хаккет! Какой сюрприз. И чем же вызван ваш нежданный звонок? Оу, да что вы говорите? Не может быть! Да-да, я как раз направляюсь в сторону своей каюты. А вы, я так понимаю, не присутствовали на вечеринке у моей дочери? Что значит «не пережили бы»? Да… меня тоже там не было… дела, знаете ли! Ох, конечно, я в первый раз разрешила ей сделать это на нашей станции, она же всё-таки росла здесь. Подождите, адмирал, почему вы так волнуетесь? Почему это «большая ошибка»? Как «вся станция в срочном порядке эвакуировалась»? Не говорите глупости, Джейн — умничка!       Тут звонок резко сорвался, похоже, адмирал, действительно был обеспокоен. Ханна Шепард же только пожала плечами, не понимая, почему Хаккет так срочно потребовал, чтобы она явилась к своему скромному жилищу. Адмирал вероятно преувеличил всю эту историю с эвакуацией. Ханна была уверена, что всё население станции просто разошлось по своим каютам, чтобы не мешать её дочери со своей командой отмечать заслуженную победу над Жнецами. Хотя любящая мать слышала, что Джейн уже отпраздновала это событие на Нормандии, однако на её просьбу отметить со всеми остальными, кто не присутствовал на первой вечеринке, Ханна не могла отказать.       И вот доблестная адмирал Шепард, та, кто гордится своей дочерью больше, чем вся галактика вместе взятая, подходит к огромной круглой двери в собственную уютную и довольно немаленькую каюту. Дверь прокрутилась по часовой стрелке и медленно открылась. Ханна Шепард так и застыла на месте, и дело даже не в ужасном запахе, что ударил ей прямо в нос, и даже не в какой-то непонятной жидкости, что вылилась из каюты на её лаковые адмиральские ботинки.       — Д-дочка?       А дочку-то и видно не было во всём этом бардаке. Во что превратилось уютное космическое гнёздышко семьи Шепард? Можно сказать от него почти ничего не осталось. Мать, зависшая в дверях, готовая в любой момент словить инфаркт миокарда, смогла рассмотреть только свой любимый жёлтый диван, который сейчас находился в перевёрнутом состоянии, а на той части его, что сейчас играла роль спинки, свисали чьи-то до боли знакомые ноги всего с одной туфлёй, одной рваной штаниной и синей краской на голой лодыжке. По близости ещё она смогла увидеть стол из красного дерева, что когда-то ей подарили за особую службу. Весь стол был в чём-то чёрном и в дырках, словно кто-то его прожигал. Взгляд Ханны устремился на стены, испачканные шампанским, вином и странными рисунками. И это было ещё не всё. Инфаркт теперь находился ещё ближе. Адмирал схватилась за сердце, как только увидела в синем ведре с какой-то бурдой картину, что нарисовала её кузина.       Так ещё и по всей каюте, начиная от кухни и заканчивая лестницей на второй этаж, лежали без сознания и мирно храпели представители различных галактических рас, что её дочка тащила на своей корабль в качестве профессиональной команды… причём многие из них лежали в обнимку… с бутылкой… подушкой… ножкой от дорогого стола из красного дерева.       Вдруг знакомые до боли ноги начали быстро дёргаться, а за диваном послышались ещё более знакомые стон и ругань. Перед Ханной предстало измученное, хмельное, измазанное краской, косметикой и ещё чем-то лицо собственной дочери. Теперь до инфаркта оставалось ещё меньшее расстояние, и адмирал, поражённо ахнув, упала на стул… на то, что осталось от стула.       — Ма…ма… — прохрипела Джейн, — Я сейчас вс…ё объясню…       Внезапно неизвестно откуда послышалась бодрая музыка, Ханна словно оказалась на каком-то концерте. Джейн же медленно поднялась на ноги и запела довольно внятным голосом.       Кто-то нам оставил жвачку на полу,       Кто-то барабанил окурком по столу,       Я давно не знаю, куда свалился мир,       Кто разбил нам вазу и обделал весь сортир?       Из-за кусков столов, с пола, со второго этажа повыпрыгивали члены экипажа «Нормандии SR1» и «SR2» и начали подтанцовывать всем действиям своего капитана. Джейн же сопровождала каждую строчку выпученными глазами и указанием на то, где и что происходило. Лицо адмирала стало ещё более напуганным.       Мама, это не я,       Это, наверное, друзья…       Подтанцовка издала незамысловатый «хей!», подняв к небу руки, и Джейн продолжила.       Мама, просто был крутой бой,       Они провели его со мной!       Из соседних комнат повылазили остальные друзья, присоединившись к подтанцовке. Свет резко погас, сверху спустился дискотечный шар, и всё вокруг замелькало.       Кто-то нам испачкал чем-то всю постель,       По отсеку катится охрененный хмель,       Ты выглядишь намного хуже, чем вчера,       Когда меня распёрла изнутри жара!       Тут Джейн схватила какого-то турианца с синей татуировкой, который выглядел не намного лучше, чем сама капитан, и подтащила его к себе.       Мама, это не я —       Это пассия моя…       Турианец произвёл движение в народе известное, как *facepalm*, и по комнате прошёлся очередной «хей!». Потом сзади на турианце повис какой-то странный молодой человек с причёской аля Элвис и с грозной миной повалил того на пол, выкрикивая: «Я был первой её пассией!». Джейн же, как ни в чём не бывало, отшатнулась от дерущейся парочки и, пожимая плечами, подошла поближе к матери.       Мама, просто был крутой бой,       И он провёл его со мной!       Хей! Хей!       Хей! Хей!       Даже сквозь этот цирк адмирал смогла услышать жуткий грохот со стороны спальни. Оттуда в гостиную, где сейчас было это представление, вылетел кто-то такой непонятный с бутылкой мартини и заорал на всю станцию: «В мой цикл пили намного лучше! И пели тоже!» Вдруг этот «парень» залпом осушил бутылку, оттолкнул танцующих и выдал такой брейк-данс, что оставшиеся куски мебели просто разлетелись в разные концы комнаты. Но Джейн всё ещё продолжала.       Мама, это не я,       Это, наверное, друзья…       Рука капитана указала прямиком на сумасшедших членов команды.       Мама, просто был крутой бой,       Они провели его со мной!       Тут какая-то азари подняла биотикой в воздух бутылки, мебель, непонятные куски и заорала: «Жги, Явик! Жги!». Потом турианец, кварианка, тот парень и этот Явик встали вокруг Джейн, подхватив её бодрый репертуар.       Мама, это не я,       Это всё мои друзья!       В общем, обычный был бой,       Они провели его со мной!       Тут Ханна увидела пьяного качка в альянсовской униформе, который бодро наигрывал на чёрной гитаре сидя сверху на куче всякого хлама, что когда-то было семейными ценностями. Потом одна из бутылок, что поднимала биотикой та азари, полетела в сторону качка, разбившись о его голову. На отборный человеческий мат ответили два крогана, поймав незамысловатые фразы солдата и заменив их на свои. На кухне послышался грохот, и в комнату закатилось яблоко и другие продукты из холодильника… похоже, холодильника тоже уже нет… Другая азари в красном обтягивающем костюме закричала, что не потерпит такого обращения с продуктами питания и накажет виновных, её поддержал голубоглазый кроган.       В мозгу Ханны сразу же начали появляться картинки, словно она видела всё, что происходило во время этой вечеринки. Она увидела, что произошло с картиной, столом, полом, что они разлили и даже как эвакуировались жители станции.       Адмирал поняла, что больше не может терпеть этот балаган и, вспомнив былое, резко подскочила со «стула», состроив грозное лицо.       — Тихо! — закричала она.       Все так и застыли в своих позах, а музыка сразу же утихла. Грозная мамаша же перекинула взгляд на своего непутёвого ребёнка.       — Джейн Джонсон Шепард! — начала она. — Как это понять?!       — М…ама, это… не я…       — Никаких оправданий, юная леди! А теперь быстро согнала всё это стадо обратно на свой корабль, и с сегодняшнего дня ты под домашним арестом!       По каюте прошёлся тихий гогот.       — Но, мама! Мне уже тридцать лет!       — Я выше тебя по званию и имею полное право, не только как мать, сажать тебя под домашний арест! — адмирал ненадолго задумалась. — Но лучше мы сделаем так: все вы дружно будете приводить мою каюту в порядок, и, пока тут всё не будет, как в первоначальном виде, никто отсюда не выйдет.       — Что?! — протянули все хором.       — А я пока поживу на твоём корабле, Джейн. И цыц! Не смей перечить матери, это приказ! А вы скажите «спасибо» своему капитану, ведь «это всё мои друзья», так?       И Ханна Шепард суровым взглядом сравняла с землёй всех присутствующих, после развернулась на пятках и покинула каюту.       «В наше время вечеринки были намного лучше», — с улыбкой думала адмирал, краем уха слыша отбивающийся голос дочери в своей каюте.       — Не-нет! Ребята, вы чего?! Мы же так повесились! Эй-эй, я ваш капитан и приказываю меня отпустить! Мама! Сонгфик написан под воздействием песни «Lumen — Выходной». Некоторые слова в песне заменены для пущего эффекта =]