***
— Фрэнки, зайди на ксерокс, — крикнул я ему, когда он уже начал отдалятся. — Окей. — Он обернулся и, улыбнувшись, продолжил свой путь. Хотите узнать, где я? Хех, в больнице. Вот, осталось пройти окулиста и лора. М-да, прошла уже неделя, а мы всё ещё собираем справки и копии. Однако здравствуйте. А ещё есть небольшая запиночка в том, что проверка жилищных условий-то должна происходить в моём доме. Прекрасно просто. Но мы с Фрэнком решили, что я полечу в LA, там обчешут мой дом, а потом он заберёт детей и прилетит к нам. Ну… заведующая пообещала, что таки отдаст их Фрэнку, хоть он и не имеет на это никакого права. А знаете, в чём ещё проблема? Фрэнк и сам-то боится летать, а тут с тремя маленькими детьми. Прелесть, однако. Но сейчас не об этом. О, вот и подошла моя очередь.***
— Девушка, апельсиновый сок, пожалуйста. — Стюардесса улыбнулась широченной улыбкой в тоненьких губах, накрашенных алой помадой и побежала выполнять мой заказ. Да, наверное, вы уже успели подумать, что я лечу в LA. Так и есть. Но мне действительно неспокойно за Фрэнка и детей. А конкретно за то, сможет ли он справиться с ними в самолёте, если он с собой поладить не может. Ладно, сейчас не об этом. Сейчас о том, что я вряд ли успею принять «желанных» гостей. Да-да, самолёта на более раннее время не нашлось, а лететь туда за несколько суток до проверки я не намерен. Ладно, ничего страшного, потерпят.***
— Мистер Уэй, должна признаться, что в квартире у вас довольно чисто и прибрано, но есть одно «но!» — у вас отсутствует специально оборудованная детская комната. — Пожилая женщина что-то вечно чиркала в своём блокноте. — Понимаете, это дело времени. Просто я не заморачивался об этом. — Ну ладно. Опустим это, хорошо? Я ведь вижу, как вам дороги эти дети. Думаю, вы будете неплохим отцом. Кстати, а что насчёт супруги? Ведь родителями наших деток может становиться лишь семейная пара. — Блять. Видели б вы мою «супругу-маньяка». И вообще, почему мне никто об этом не сказал? — Она есть. Мы собираемся в ближайшем времени расписаться. — Я ещё тот актёр. — Ну ладно. Это уже не моё дело, с заведующей вашего детдома разберётесь. — Она мило улыбнулась и продолжила: — А если не секрет, то почему вы решили забрать именно этих детей? — Понимаете. Джамия — знакомая одной из моих достаточно близких подруг. Мы с супругой всё равно не можем иметь детей, а тут такая душераздирающая история, которую она рассказала нам накануне. — У меня неплохо получается. Завтра же иду сдавать вступительные экзамены в театральный. — А, ну ясно. Ладно, я выпишу вам справку о пригодных условиях жилья. — Она начала что-то чиркать в своём блокноте, а затем отдала этот маленький листочек мне. — Я, пожалуй, пойду. Удачи Вам, Джерард. — Спасибо, Вам того же. — Когда я выпроводил старушку за порог и наконец хлопнул этой железякой, зовущейся «дверью», я наконец смог вздохнуть полной грудью. Боже, как это всё выматывает. Чёрт, семейная пара, точно! Вот это полное блядство. Надо позвонить Фрэнку и рассказать ему эту «радостную» новость. Может, у него найдётся какой-нибудь знакомый, который сможет подделать нам свидетельство о браке, или ещё что. Как я понял, у Фрэнка есть знакомые на все случаи жизни. Гудки. Самое выматывающее ожидание в мире. Раздражает, не правда ли? — Да, Джи. — Я его не вижу, но знаю, что он улыбается. Да, он определённо улыбается. Боже, неужели в нём таки осталось что-то светлое? — Фрэнк, у нас проблема. — Какая? — Он явно был обеспокоен. — Ты в курсе, что забрать деток из детдома может только семейная пара? Молчание Боже, как выматывает молчание. Фрэнки, не молчи, милый, ну пожалуйста. — Что ты скажешь? — теперь обеспокоен я. — Джи, выходи за меня. Молчание Вот теперь я в шоке. Что? Он предложил мне выйти за него? Он рехнулся где-то? Мы же толком-то и знакомы меньше полугода. — Джерард, миленький, стань моим мужем. — Знаешь, я никогда не думал, что предложение будут делать мне ты и по телефону. — Теперь настало моё время говорить «что ты скажешь?». — Он хихикнул. — А знаешь… — Стойте, нужно сделать паузу. Должна же ведь быть интрига? — Я согласен. Я более, чем согласен. — Мой голос срывался на крик, и я готов был завизжать, как будто я девушка, которая ждала этого момента от своего парня уже пару лет. — Я люблю тебя, Джи. Я более, чем просто люблю тебя. — Он говорил очень тихо. Я его не вижу, а лишь чувствую. Чувствую, что его, как и меня переполняет радость, реакция неожиданности. Так это называется? Вот, что такое любовь, да? Любовь — не просто жить вдвоём, а жить одним целым, чувствовать друг друга. Любовь — это нечто такое прекрасное, которое заставит согреться даже его ледяное сердце. — Фрэнки, ты изменился. — Вот чёрт. Ком к горлу-то подходит. Джерард, не рыдать, не рыдать, ты ведь не баба. — Я просто стал с тобой одним целым. — Фрэнки… — Чёрт, ну вот как тут не рыдать. Ненависть порождает любовь — идеально для нашего случая. Либо Фрэнк стал мною, либо я стал Фрэнком. Либо… мы стали чем-то общим. — Джи, ты рыдаешь? — Он рассмеялся. — Нет. — Вот сейчас я точно слишком палевно хмыкнул носом. — Просто твоя любовь в глаз попала. — Божечки, как это мило. — Приступ заливного смеха всё ещё не отпустил Фрэнка. Ну ничего… смейся, смейся… ты ещё поплатишься. Я хитро усмехнулся для самого себя. — Заткнись, извращуга, — хихикнул я. — С чего это я извращугой стал вдруг? — Ты всегда им был, расслабься. — А, ну тогда ладно.