These Broken Wings

Курт неловко поерзал в кресле. — Я не должен быть здесь, — устало вздохнул он и сложил руки на коленях. Весь кабинет был буквально пропитан атмосферой мудрости и понимания, и от этого Курту становилось не по себе. Он с тоской посмотрел на окно и стал оглядывать кабинет — письменный стол, заваленный всякими бумагами, книжные шкафы у стен, заполненные книгами по психологии, непонятные качающиеся сувениры... — Почему? — мягко спросила женщина напротив. Курт полностью развернулся к ней. Сначала он собирался вести себя грубо, но понял, что большинство пациентов делает так же, а он не относится к их числу. Пациенты. Это слово будто смеялось над ним, стоило только о нем подумать. — Я не сумасшедший. Мне не нужна терапия, — сердито сказал Курт, тут же забыв о том, что не собирался грубить. — Ты скорбишь. Она поможет тебе справиться с болью, — ответила женщина. — Я отлично справляюсь с ней сам! — Она только хмыкнула в ответ, быстро записывая что-то. Курт весь вспыхнул. — Почему ты притворяешься таким сильным, Курт? Боль — это нормально. Ты прошел через многое. — Я прекрасно знаю, через что я прошел! — Ох, как же он злился! — Это из-за твоего сына? — ее голос был таким болезненно нежным и понимающим. Из-за этого Курт взбесился еще сильнее, хотя понимал, что это глупо и абсолютно бессмысленно. Хаммел чувствовал, что начинает ненавидеть эту женщину все больше за каждое слово, которое она говорит этим ужасающе спокойным тоном. Мужчина положил руку себе на плечо, создавая видимость слабых объятий и пытаясь сдержать себя. Возможно, она хочет сломать его. Возможно, это именно то, что ему нужно. — Курт? О чем ты думаешь сейчас? Все нормально. После этих слов внутри Курта что-то щелкнуло. — Все нормально?! Вообще-то, ничего не нормально! Как вообще что-то может быть нормально, когда меньше, чем месяц назад, твоего мужа убили какие-то гомофобные ублюдки?! Как что-то может быть нормальным, если тебе приходится воспитывать трехлетнего сына в одиночку? Ты не можешь спать в собственной постели или жить в собственном доме, потому что чувствуешь его призрак там, и каждое утро ты понимаешь, что единственная правда, которую нужно принять – Ничего. Не будет. Нормально! – Курт вскочил и, захватив сумку, направился к двери. – Так что огромное спасибо за ваши усилия, но вы не сможете мне помочь. Особенно, если считаете, что все нормально. Он выбежал из кабинета, едва не выбив дверь. Люди шокированно пялились на него, но Курту было плевать. Он быстро добрался до парковки и забросил сумку на пассажирское сиденье, прежде чем забраться в машину. Хлопнув дверью так, что стекла задрожали, Курт вцепился в руль и крепко зажмурился. Красное марево перед его глазами медленно уходило, голова переставала кружиться. Судорожно вздохнув, Курт облокотился лбом на теплую поверхность руля и затих. Его плечи все еще дрожали, и из глаз капали слезы. Курт не был уверен, сколько времени провел так, но в конце концов он успокоился настолько, что сумел завести машину, и выехал на дорогу. Подъехав к своему новому дому, он вытащил ключ зажигания и посмотрел в зеркало заднего вида. К счастью, его глаза опухли не так сильно, как он боялся. Курт поправил прическу, взял сумку и вышел из машины. Кэрол была на кухне. Она делала себе кофе, в котором было больше молока, чем кофе. Она обернулась и улыбнулась Курту. — Сделать тебе тоже? — Пожалуйста, — Курт присел за стол и тяжело вздохнул. — Ты все еще пьешь очень крепкий кофе? — спросила мачеха, доставая вторую чашку из серванта. Хаммел кивнул. Она поставила перед ним чашку и села напротив. — Как Эйден? – спросил мужчина. — От него не слышно ни звука. Все еще спит, — ответила Кэрол. — Ну, скоро он проснется. – Мягко улыбнулся Курт. — Как прошел сеанс? Тебе прописали что-нибудь для улучшения сна? – нежно спросила женщина у пасынка. Курт потер виски. — Вообще-то, я не дал ей шанса. И не собирался. Кэрол взяла его за руку. — Консультации помогают не всем, милый. Твой отец говорил, что ему не помогло совсем. Я же справилась только благодаря групповой терапии, – она вздохнула и сжала его руку. – Каждый справляется по-своему, родной. Просто нужно время. Я знаю, это больно. Не забывай, что мы – я, твой отец и Финн – все мы здесь, и готовы помочь тебе. И если тебе нужно поговорить, я обещаю, что мы бросим все дела и выслушаем тебя. — Спасибо, — от всего сердца сказал Курт. Кэрол тепло улыбнулась ему, прежде чем подняться и поставить пустую чашку в раковину. Ее телефон зазвонил, и женщина вытащила его из кармана, неодобрительно взглянув на экран, и сердито вздохнула. — Я же сказала им, что не могу быть сегодня, — пробурчала женщина. — Чрезвычайная ситуация в больнице? – спросил Курт. Кэрол снова вздохнула. — Ничего важного. Они позвонят еще пару раз, это не продлится слишком долго. — Нет. Иди. Я справлюсь в одиночку, это всего один день. В любом случае, когда-то нужно начинать. — Ты уверен, дорогой? – взволнованно спросила женщина. – Я могу позвонить Берту или Финну… — Я уверен, — слабо улыбнувшись, ответил Курт. – Если я изменю свое решение, я позвоню кому-нибудь из вас. Может быть, я даже позвоню Мерседес. Финн сказал, что она писала ему весь день только для того, чтобы узнать, как я. Кэрол обошла стол и быстро обняла пасынка. — Раз ты уверен… И помни, если ты не готов, ты не обязан видеться с кем-то еще. Ты можешь просто принять ванну или посмотреть фильм. У нас всегда есть «Звуки музыки»*. Я уверена, Эйден не устанет от этого. — Я уверен, он не согласится с тобой, — сказал Курт, и Кэрол рассмеялась. — Не волнуйся, дорогой. Я постараюсь вернуться поскорее, хорошо? Он кивнул, оставаясь за столом еще некоторое время после того, как мачеха ушла. Курт медленно поднялся и поставил свою чашку рядом с чашкой Кэрол. Это смотрелось неправильно: он привык видеть синюю в горошек чашку Алекса рядом со своей. Курт на секунду прикрыл глаза и потом так же медленно поднялся в свою спальню. Он вспомнил, что его сын спит прямо за стеной, в старой комнате Финна. Курт осмотрел комнату в поисках чего-нибудь, способного его отвлечь. Он тихо выдохнул и увидел в углу комнаты спутанную и валяющуюся одежду. Это было так не похоже на него – Курт всегда тщательно следил за своими вещами, чистыми или грязными. Мужчина поднял вещи и просто положил их обратно в шкаф, раздумывая над тем, чтобы предложить Кэрол свою помощь в работе по дому. Будто читая его мысли, из шкафа выпала пара джинсов. Из переднего кармана вылетел обрывок бумаги. Курт поднял джинсы и, аккуратно их сложив, положил на полку, а потом наклонился за листком. Мужчина не мог перестать смотреть на слова, написанные на нем. — Папа? Курт повернулся и улыбнулся трехлетнему мальчику, который вошел в комнату. — Привет, – сказал он и наклонился, позволяя сыну обнять его за шею своими маленькими ручками. – Я рад, что ты проснулся. Не против небольшого приключения? • «Звуки музыки» — музыкальный фильм, снятый в 1965 году Робертом Уайзом, главную роль в котором исполнила Джули Эндрюс. Лента представляет собой экранизацию одноимённого бродвейского мюзикла. Фильм удостоен пяти наград Американской академии киноискусств. Посмотреть можно здесь: http://www.ex.ua/20384112?r=2