***
День за днем тянулись медленно, лениво. В беспросветной жизни мальчика ничего толком не изменилось, кроме кармана, в котором он с тех пор всегда и повсюду таскал за собой странную деревянную палочку. Она вселяла уверенность, позволяла Гарри быть немного более хитрым, чем он был на самом деле. Эта хитрость и умение считать ходы наперед, совершенно непривычные добренькому открытому Гарри, не раз спасли мальчика от многих неудач. Основной неудачей считалась банда Дадли, продолжавшая за ним охотиться. Вторыми по важности неудачами считались вечно злые тетя и дядя, но откуда-то Гарри находил такие слова, чтобы как-то смягчить родственников. Наказаний избегать так никогда и не удавалось, но они стали значительно мягче. Словом, Гарри менялся, но, конечно же, сам этого не замечал, а друзей, которые что-то заподозрили бы, у него не было. Совсем скоро зима, не такая снежная, как хотелось бы многим детям, осталась позади, и улицы заполнились веселыми журчащими весенними ручейками. Гарри часто наблюдал, как соседские дети запускают в лужи бумажные кораблики. Сам он тоже был бы рад так поразвлечься, но одному запускать кораблик не интересно, да и сделать у него нормальный не получится. Для нормального нужна хорошая бумага, которой у Гарри было не так много, и он не хотел её тратить. Ручейки, что были на улицах только благодаря большим снегопадам в конце зимы, быстро пересохли, оставляя за собой пустой асфальт. Воду, должно быть, впитали деревья, и теперь они выпускали почки, готовились обзавестись листиками. Ветер больше не пробирал до костей, солнце начинало греть, а день увеличивался, чему Гарри был очень рад. Он проводил все больше времени на улице, подальше от ненавистных Дурслей и в особенности Дадли с его компанией. Вскоре пришло лето, и начались летние каникулы. Нельзя сказать, что Гарри был как-то рад этому. Скорее даже вообще совсем не рад, поскольку летом его не ждало вообще ничего хорошего. Чаще всего не ждало. Хотя, это лето не было исключением. Гарри, тем временем, уже и почти забыл про палочку в кармане. Она принималась как что-то само собой разумеющееся, повседневное, то, что там и должно быть. Она стала почти частью его самого. В один из жарких летних дней, за несколько дней до своего дня рождения, Гарри вечером сидел на кровати и разглядывал эту странную палочку. За таким занятием он часто проводил вечера, зная уже едва ли не каждую царапинку на предмете. Незадолго до каникул Гарри прочитал в библиотеке сказку о волшебниках. На рисунках были изображены в основном люди в каких-то длинных одеждах и с остроконечными шляпами. Но самое главное: в руке они держали палочку. Правда, на том рисунке палочка была со звездой на конце, но подумаешь! Может, это что-то вроде украшения. Так или иначе, эта картинка теперь всплыла в мозгу Гарри, и мальчик подумал, что то, что происходит с этой вещью, можно объяснить словом «магия». «А может, я маг?» - подумал он. Такая мысль была приятна, так что мальчик не поспешил её отбрасывать, а вместо этого решил стать, как человек на картинке. «Ну а что? Я ведь похож!» - подумал Гарри, решив, что растянутая одежда Дадли, которую ему приходилось носить, еще чуть-чуть и будет вообще похожа на одежду человека с картинки. Шляпы, конечно, все-таки не было, но может он, великий маг, спасал кого-нибудь и случайно потерял её… Подумаешь, нужна ему эта шляпа. Палочка была, это главное! Звезду на нее что ли прицепить?.. А как колдуют волшебники? Должно быть, размахивают палочками туда-сюда и говорят какие-то заковыристые слова. Опасаясь за свой язык, Гарри решил не выдумывать заклинаний и для начала просто взмахнул палочкой. И тут произошло то, чего он никак не мог ожидать. На шкафу обычно стояли коробки. Там был всякий хлам: игрушки Дадли, настолько сломанные, что даже Гарри не мог ими играть; старая одежда, которую мальчик уже никак не мог носить, и прочие вещи на ту же тему. Между всеми этими вещами Гарри прятал более-менее целые игрушки. И вот сейчас все эти вещи, хоть стояли достаточно устойчиво, с огромным грохотом свалились на пол. Сказать, что Гарри удивился – ничего не сказать. Но удивляться было некогда. Если тете и дяде не понравится этот шум, ничего хорошего его не ждет. Но прошла минута, две, три, а никаких шагов слышно так и не было. Наверное, пронесло. Фух. Теперь Гарри мог обратить внимание именно на то, что произошло. Получается, он махнул этой палочкой, и как-то сдвинул устойчиво стоявшие коробки на самом верху шкафа, куда сам добирался с трудом? - Я точно маг! – восторженно прошептал мальчик, вновь разглядывая палочку в своих руках уже по-новому. Так, что бы еще сделать, только такое, чтобы потише? Что там обычно волшебники творят? Перемещают предметы? Гарри решительно направил палочку на небольшой сдутый мячик, выпавший из упавших коробок. - Э… Ну… Взлетайс? – решив, что без какого-нибудь заклинания ничего не получится, мальчик придумал собственное. А как творятся заклинания? Любой глагол с буквой «с» в конце! Ничего не произошло, хотя Гарри мог поклясться, что мячик дернулся. И он решил повторить попытку уже более уверенно. - Взлетайс! Давай же! Взлетайс! И на, пожалуй, десятую попытку, мячик откликнулся. Он медленно оторвался от земли, поднялся сперва на несколько сантиметров, потом выше и выше. Хотя Гарри и прикладывал все силы, чтобы мячик взлетел, результата он совсем не ожидал, поэтому его и так большие глаза стали еще больше от удивления. Но почему-то удерживать маленький мячик вот так было не так-то просто. Очень скоро Гарри почувствовал непривычную усталость и прекратил заклинание. Мячик с глухим стуком упал на пол, даже не отскочив от него. Сдутый. Наверное, стоит убраться в комнате, пока этот чудный бардак не нашли. Гарри быстро скидал все игрушки в коробки, а потом с невероятным трудом вернул их на шкаф. Тем временем ночь подобралась совсем близко и пора было ложиться спать. Оставив палочку, как обычно, на прикроватной тумбочке, Гарри быстро уснул.***
- ГАРРИ ПОТТЕР! Гарри разбудил очень громкий и жутко злой голос дяди Вернона, доносившийся из гостиной. Догадываясь, что лучше не шутить с таким дядей, мальчик вскочил с кровати, очень быстро надел то, что должно называться одеждой и выбежал в гостиную. Побагровевший от злости дядя Вернон с нескрываемой ненавистью смотрел на мальчика. В руке у него, как Гарри успел заметить, было зажато какое-то письмо. - Дорогой мальчик, - начал дядя приторно-ласковым голоском. Это не предвещало вообще ничего хорошего. Гарри предпочел бы, чтобы он кричал. – Скажи мне, пожалуйста, делал ли в последнее время, а в особенности вчера, что-нибудь из своих ненормальных фокусов? - Нет, сэр, - ответил Гарри до того, как до него дошел смысл вопроса. Откуда дядя узнал, как он свалил коробки и перемещал мячик? Но даже если бы мальчик и понял смысл вопроса прежде, чем ответить, ответ бы это не изменило. - Ты лжешь! Как ты смеешь? Немедленно говори правду! – голос дяди Вернона постепенно становился громче. - Я не делал ничего такого! – воскликнул мальчик. - Лжец! Лжец! Лжец! – взорвался дядя Вернон, наступая и размахивая руками. Гарри же испуганно отступал к двери. Такого злого дядю он еще не видел. - Петунья, обыщи комнату этого недоразумения! – сказал дядя. Тетя, которая держалась на расстоянии, будто и сама боялась попасть под горячую руку, тут же кивнула и побежала в комнату Гарри. Что-то оборвалось в душе Гарри, когда он понял, что сейчас Дурсли найдут его палочку и обязательно заберут и сломают её. Кто-кто, а они точно не отступятся. Дядя, тем временем, схватил мальчика за волосы и потащил следом за Петуньей. Они вошли в комнату, где тетя внимательно обыскивала каждый сантиметр. Но как она знала, что искать? Удивительно, что палочка лежала на той самой прикроватной тумбочке, на виду, но ни один из Дурслей её не заметил. Это как минимум странно. Десять минут спустя обыск закончился, и тетя Петунья сообщила мужу, что здесь нет ничего необычного. Тогда дядя Вернон, казалось, еще больше покраснел, хотя это на первый взгляд было невозможно. И он сообщил мальчику, что до конца каникул Гарри будет безвылазно сидеть в своей комнате. Спорить было, конечно же, бесполезно. Так что Гарри остался запертым на целый месяц. Крайне неудачное утро. А самое главное – он не мог понять, что он такого сделал и как дядя об этом узнал. Но больше он рисковать и творить чудеса палочкой не стал. Даже постарался не брать её в руки. Таким образом, деревяшка оказалась заперта в ящике в тумбочке под огромной кучей всякого бумажного и не только хлама – чтоб никто не нашел. Гарри посчитал таинственное спасение предмета великой удачей и решил, что не факт, что повезет в следующий раз.***
В следующие несколько дней не изменилось ровно ничего. Все та же комната, из которой его, конечно же, выпускать не собирались еще долго. Хорошо хоть, окно было, и Гарри проводил время, открыв его и сидя на подоконнике, дыша воздухом и выглядывая на улицу. Правда, это было не таким уж и веселым занятием. Сколько себя помнил мальчик, на Тисовой улице никогда не происходило ничего интересного и шумного. Здесь обитали такие же любители нормальности и серой жизни, как тетя и дядя. Но только не как Гарри. Мальчику все еще хотелось раскрасить свою жизнь в радужные цвета. Но, увы, краски и кисти у него отобрали… Так незаметно подобрался день рождения. Правда, этот день совершенно ничем не выделился от остальных. Только тетя Петунья, когда приносила ему завтрак, вяло буркнула «с днем рождения» - и на этом все. Весь день Гарри безрезультатно надеялся на чудо. Хоть что-нибудь, что выделит этот день среди остальных. Но нет, солнце светило так же, как и раньше – не ярче и не тусклее, на Тисовой улице не было никаких необычных прохожих. Но на самом деле Гарри больше всего надеялся, что Доктор вновь прилетит поздравить его с днем рождения, как это было в прошлый год. Конечно, мальчик не ждал большого приключения, оно ему и не нужно было. Просто Доктор стал кем-то вроде единственного друга, очень веселого друга, который одним своим присутствием делал мир светлее. Но ни на этот, ни на следующий день пришельца так и не обнаружилось. Третьего августа Гарри ложился спать абсолютно расстроенный, решив было, что Доктор о нем забыл.***
Литтл Уингинг, Тисовая улица, дом 4. 4 августа 1989 года. До рассвета оставалось еще пару часов. Улочка мирно спала, ни одно окно в однообразных домах не светило. Теплый летний ветерок шелестел в листьях – он был единственным бодрствующим существом здесь. Если его, конечно, можно назвать существом. Но почему нет? Дышит, хоть не как мы, шевелится, хотя этого нельзя увидеть. И в этом спокойном городке, на мирно спящей Тисовой улочке, никто, конечно, не заметил тихо появившуюся из ниоткуда в темном закоулке синюю будку. А из будки, тем временем, вышел некто в длинном песочном пальто, и, решительно шагая в красных кедах, направился к одному определенному четвертому дому.***
Проснувшись, первым, что увидел Гарри, было расплывчатое коричневое пятно, сидящее за его столом. Конечно же, расплывчатое. Мальчик быстро надел очки и мир тут же приобрел четкость. И непонятное коричневое пятно превратилось в человека, который спал, уронив голову на стол. Да и не простой человек это был. Ибо как же не узнать эти торчащие вверх волосы, которые стоило, наверное, больших усилий заставить стоять так? Несомненно, Доктор умел появляться очень неожиданно и как раз в тот момент, когда он был нужен. Прошло минут десять, которые Гарри не осмеливался будить Повелителя Времени, а потом тот и сам проснулся. - О, привет, Гарри, - воскликнул он, разогнувшись из неудобной позы. – Давно уже утро? - Привет. Да нет, не так уж и давно, я думаю, - ответил мальчик. – А ты давно пришел? - Времени не знаю, но было еще темно. Мне не хотелось тебя будить. - Хм, ну ладно, - протянул мальчик, не придумав, что еще сказать. - Я вообще-то тебя уже несколько дней пытался на улице поймать, но тебя там нет и нет, вот я и пришел, - после минуты молчания, обиженно воскликнул Доктор. – Или ты решил, что дома сидеть проще? - Ничего я не решал. Меня наказали, заперев в этой комнате до конца лета, - грустно ответил Гарри, упершись взглядом в пол. - Ого! Да как они посмели?! Это ведь целый месяц! Нельзя целый месяц сидеть в помещении, тем более, таком маленьком! Когда его длинная речь о том, как же эти люди плохо поступили, закончилась, он задал логичный вопрос: - А за что наказали? Гарри несколько секунд колебался, думая, рассказывать ли о своих странностях. Дурсли убеждали его, что это все – ненормально, и именно из-за этих странностей ему не место в приличном обществе. Из-за этих странностей его презирали, хотя на самом деле окружающие прятали свой страх таким образом. Но девятилетний мальчик, конечно, этого не понимал и видел только одно дно. Поймав цепкий взгляд Доктора, который терпеливо дожидался ответа, мальчик понял, что лапшу вешать не удастся. - Это все из-за этой штуки… палочки, - Гарри вытащил предмет из ящика. Деревце в руке отозвалось привычным покалыванием, но мальчик уже к этому привык и ему даже нравилось. – Я как-то взмахнул ею и со шкафа свалились коробки. Я их не касался вообще! А потом смог поднять ею мячик, так же не касаясь его. Я понятия не имею, как они узнали об этом, но дядя Вернон был очень зол! Я его таким злым еще не видел! Они обыскали мою комнату. Палочка лежала на тумбочке, но на нее даже не посмотрели. Доктор внимательно слушал, не отрывая взгляда от палочки. Похоже, он недооценил этот предмет. - Что ж, понятно, - задумчиво протянул он, когда Гарри закончил свой рассказ. – На самом деле ничего не понятно. Что же это за странная штука такая? – Доктор принялся ходить по комнате туда-сюда, бормоча что-то себе под нос. – Но это еще полбеды. Меня больше интересует, как твой дядя узнал об этом и почему разозлился. Слушай, может у тебя тут какие-то скрытые камеры? Гарри удивленно осмотрел свою комнату. С чего бы им так внимательно следить за ним? Камеры ведь денег стоят, а они даже очки нормальные покупать не хотели. Именно эти мысли мальчик и озвучил. - Твои родственники – очень странные люди, от них можно ожидать чего угодно, - ответил Доктор. Гарри хмыкнул. Странные? Да ведь они готовы с корнем вырезать любые странности в своей жизни! Услышь они сейчас слова Доктора, задушили бы сами себя. - Ладно, с этим мы как-нибудь разберемся. У тебя ведь день рождения был, так? – перевел Доктор тему. Гарри кивнул. – В прошлом году я тебе так и не дал выбирать, куда отправиться, поэтому на этот раз выбор за тобой. Мальчик тут же просиял. Еще одно веселое путешествие! Пусть и не к родителям – он уже понял, что еще чуть-чуть и они разорвут время, но просто увидеть другие миры было бы очень классно. Правда, радость тут же стихла. - Я не думаю, что покидать комнату сейчас хорошая для меня идея. Если они обнаружат, что меня нет, то разозлятся еще больше, и тогда даже страшно подумать, что еще они придумают, - Гарри поежился от мыслей, что Дурсли могут придумать что-то и похуже, чем просто запереть его в комнате. - Да ладно тебе, у нас ведь есть машина времени, мы можем вернуться и через пять минут! - В прошлый раз мы вернулись всего лишь на следующий день, но дома я оказался только через неделю, - с горьким смешком сказал мальчик. Доктор еще несколько минут попытался уговорить Гарри, но мальчик решительно упирался, каким-то образом чувствуя, что не стоит сейчас куда-либо отправляться. В итоге Повелитель Времени, повздыхал, пообещал, что они обязательно отправятся в путешествие в другой раз и ушел. Через окно. И в этот самый миг вошла тетя Петунья, несущая завтрак. Может быть, она могла бы заметить кусочек ткани песочного цвета, исчезающий за окном, но, скорее всего, все же не увидела. Она оставила еду и поспешила уйти. Хлопнула дверь, повернулся замок, и Гарри вновь остался один на один с собой до конца лета. Но сидеть здесь было уже не так тоскливо. Хотя бы потому, что он знал, что Доктор его не забыл. И еще когда-нибудь ему доведется увидеть бесконечные просторы космоса… Когда-нибудь, конечно, понятие расплывчатое, но всяко более точное, чем «никогда». А вот большинство обычных людей, те же Дурсли, к примеру, никогда не смогут познакомиться со Вселенной. Интересно, что они бы сделали, узнай, кто такой Доктор на самом деле? Пожалуй, они бы тут же начали бы проклинать все необычное, что есть на свете, а в особенности одного конкретного Повелителя Времени. «Может, у себя на планете ты и нормальный, но только не здесь. Так что выметайся» - сказали бы они Доктору. А если бы вошли в ТАРДИС? О, тогда они наверняка бы вышли оттуда и очень быстро побежали куда-нибудь в больницу, посчитав себя, а заодно и весь мир безумными… Но рассказывать им об этих чудесах не стоит, если Гарри хочет сохранить себе жизнь. Не стоит и всем остальным. Просто не стоит. Ибо если бы Доктора знал каждый встречный, была бы у него возможность побыть простым наблюдателем? А ведь он вроде как именно этим и занимается. Правда, как-то это пока не заметно. Но не важно. Весь оставшийся день прошел скучно и без происшествий. Как и следующий. И день за ними. И очередная неделя. Словом, в жизни мальчика не изменилось ровно ничего. Единственное, чем можно было себя развлечь – это смотреть в окно и отмечать каждую маленькую деталь. Посмотрев на улицу вот так вот внимательно, Гарри открыл для себя очень много новых вещей. Начиная с того, что их улица была хоть и однообразной, но все-таки красивой. Симметричные домики бежевого цвета с красными крышами располагались слева и справа от узкой дороги, по которой изредка проезжали машины. Гарри видел это все и раньше, но не замечал. Пожалуй, даже самые скучные и надоевшие вещи могут стать красивыми, если взглянуть на них по-новому. А может и нет, просто ему больше нечем заняться. Так прошел остаток каникул и, наконец, первого сентября Гарри выпустили из заключения и отправили в школу. В начале года уроки не представляли особой сложности, поскольку они будут еще долго повторять пройденное в прошлом году… В общем, уроки были скучные, поскольку Гарри не казалось, что он что-то забыл. Да и вообще учился он хорошо и все понимал. Но оценки все равно были не самые отличные. В основном потому, что Дадли часто девал куда-то его домашнюю работу, и учителя, которым талантливо разъяснили, что Гарри – эдакий малолетний преступник, считали, что мальчик просто лжет. Гарри уже привык не обращать внимания на эти мелкие неприятности. Все равно на самих уроках он отвечал очень хорошо и получал за это хорошие оценки и удивленные взгляды учителей, ибо «как может тот, кому лень выполнить несколько упражнений, так хорошо отвечать?». Так прошло какое-то время, много какого-то времени. Дадли продолжал терроризировать мальчика. Гарри уже не так волновали колкости, которые любили выбросить его дружки при встрече. Самое главное – просто убежать от них. Так однообразно промчалось несколько месяцев, за которые от Доктора опять не было слышно вестей. Наступила зима, более снежная и холодная, чем предыдущая. Гарри пришлось проводить больше времени в доме, чтобы не заболеть. А болеть он очень не любил. Если остальных детей пичкали вкусным чаем с лимоном, всяким вареньем и иногда вкусными витаминками и сиропами, то болезнь Гарри едва замечали, а если замечали, то запирали в комнате (а когда был чулан – то в чулане), чтобы не заразил остальных. Лекарства давали редко, а если и давали, то они все почему-то были на редкость противными. Словом, мальчик предпочитал быть относительно здоровым и незаметным. Зима пришла и ушла, не оставив никаких новых красок – даже белых – в жизни Гарри. Доктор так и не появился, чему мальчик был удивлен. Он еще никогда не пропадал так надолго. Но Гарри уже не мучил себя мыслями, что Доктор забыл о нем. Понял, наконец, что кто-кто, а этот ничего не забудет. Наступила весна, вновь зажурчав веселыми ручейками, через которые перепрыгивал Гарри, старательно пытаясь не промочить свои и без того не очень целые кроссовки. Ручейки побегали и пересохли, распустились на деревьях листики, птички шумели в них… А потом зацвели цветочки, в том числе и у тети Петуньи, и посему Гарри был выгнан работать в саду. Это у него получилось. И хоть работа была не самой чистой, думать, что помогаешь лучше жить хотя бы растению, было приятно. Гарри любил помогать, разве что кроме тех случаев, когда его заставляли это делать люди, которые ему совсем не нравятся. Да, кроме тех случаев, когда помогать приходилось Дурслям.***
Улицы Литтл Уингинга, 15 мая 1990 года. Сегодня Гарри вновь не везло. Едва закончились уроки, он случайно попался на глаза Дадли с его бандой хулиганов. Те, хищно оскалившись, попытались «ласково» поговорить с мальчиком, но Гарри уже знал, чем все это закончится и, не удостоив обидчиков ни одним словом, бросился бежать. Те не слишком удивились и почти без задержки бросились следом. Гарри пытался петлять по улицам, завернуть куда-нибудь и потеряться из виду, но оторваться от преследователей никак не удавалось. Продолжалось так минут десять, пока мальчик вдруг не понял, что не помнит мест, куда забежал. Это странно – не мог же он так быстро выбежать за пределы той местности, которую идеально знал! Но, так или иначе, названия улочек никак не помогали вспомнить место, где можно было бы спрятаться. Переулки казались незнакомыми, как и дома. Бегать так – себе опаснее. Рано или поздно можно оказаться в тупике или потеряться, а может и все сразу. И неизвестно, что из всего этого хуже. Хулиганье догоняло, надежда медленно падала куда-то в пропасть с бурной рекой отчаяния и там мучительно умирала, захлебываясь водой… И когда, казалось, она уже готова была умереть совсем-совсем, мальчик повернул в темный переулок и чуть не врезался в нечто большое, деревянное и самое синее. Оглянувшись, Гарри не нашел другого выхода из ситуации, чем со всей силы пнуть дверцу ТАРДИС и ввалиться в будку.***
Дадли почти догнал свою любимую грушу для битья, как она вдруг повернула в какой-то переулок. Отлично, давай, заворачивай в узкие помещения, поймать будет проще… Повернув следом за Гарри, мальчик резко остановился. Он успел заметить, как некая огромная синяя коробка просто растворилась в воздухе. Нерешительно он потоптался на месте, где только что стоял странный предмет. Ни-че-го. И Поттера тоже нет. А в голове только один вопрос: что это было?