Каменные ограды

Чарльз откинул голову назад, упираясь затылком в мягкую гладь высокого кресла. Ладонью провел по джинcам, чувствуя, как ноги медленно немеют. Голова постепенно наполнялась роем голосов: тихих, громких, взрослых и юных. Это похоже на радио, что находится в твоей голове, что ловит белый шум и некоторые отрывки передач, радио, что неуправляемо и никогда не замолкает. Чарльз сделал медленный и глубокий вдох. Тридцать минут в день он позволял себе закрыться в своем захламленном кабинете, наполненным пылью, и просто насладиться хотя бы физическим покоем, если не внутренним. Он привыкал к новой коже телепата, но пока это происходило болезненно. Голова двоилась, раскалывалась, а поток чужих откровений был нечетким, смутным, раздражающим и лишь отвлекал от обычных дел. Чарльз только учился жить с этим радиоприемником в своей голове, пытаясь вспомнить, а как было до этого, как он справлялся раньше. Это «раньше» было далеким, покрытым дымкой, и казалось, что его и никогда не случалось с ним. Эрик, наверное, думает точно так же. В голосовой какофонии появился еще один инструмент. Грубый, басовитый и очень знакомый. Владелец голоса нервничал и о чем-то размышлял. Ксавье поднялся на локтях, выглянул в грязное окно. Как он и ожидал, Логан двигался ко входу. Росомаху встретила стая детишек, быстро пробежавшая мимо него. Наконец-то к институту возвращалось былое величие, вот только, генеральная уборка ему бы не помешала. Он вгляделся в учеников, едва кого-то узнавая. Ни девушки с рыжими волосами, ни парня с красными очками еще не было. Логану осталось только ждать. Странно было жить, зная все наперед. Конечно, измененное будущее приносило какую-то загадку в его судьбу, но он понял, что некоторые вещи останутся и в этой вариации. Также, у Логана появился новый друг - амнезия. Его мучили старые воспоминания еще не наступивших дней, которые с каждым днем казались все немыслимее и шизофреничнее, словно бывалые сны всплеснулись в глади его памяти, а круги на воде имеют свойство исчезать. То забытое будущее представлялось в общих чертах, о нем и вспоминать не следовало, но Росомаха вонзал в него пока костные когти, бережно храня в себе. Кое-что он должен еще рассказать, именно поэтому он и оказался здесь. Чарльз встретил его неловкой, но счастливой улыбкой. Директор школы едва держался на ногах, в этом ему помогали костыли. Спустился он сам, хотя какой-то студент вызвался помочь. Мужчина вежливо отказался, пусть и потратил на это больше времени. - Какими судьбами, Логан? Росомаха оглядел главный холл, будто видел его впервые в жизни. Институт с учениками выглядел совершенно иначе, чем без учеников. - Мы потеряли тебя после сражения... Логан растерянно кивнул, потянулся рукой к брюкам, где хранились любимые сигары, но Ксавье нахмурился, видимо, услышав это желание в собственной голове. - Твой друг меня спрятал. Кстати, видел репортаж, поздравляю, - мрачно заметил он. - Он уже третий день здесь живет, странно, что показали не сразу. - Долго, видимо, монтировали. Наступила неловкая пауза прерываемая детским вездесущим хохотом. Ксавье предложил подняться наверх, понимая, что разговор их ждет долгий. Они зашли в его кабинет, именно в тот кабинет, в который не входил еще ни один ученик. - Я надеялся на твою помощь в институте, - Чарльз со сдавленным вздохом сел в кресло, принялся нервозно растирать ноги, - но понимаю, что это бессмысленно. - В будущем, - начал он, - у меня адамантовый скелет. Я не помню, как его получил, но меня нашел человек, который пообещал его мне. Думаю, следует идти по проверенному сценарию. Завтра операция. - Подожди, - Чарльз наклонился, - у тебя начались проблемы с памятью? Логан кивнул, почесывая подбородок. - Я плохо помню свое будущее. Оно блекнет. Поэтому я здесь. Чарльз удивленно вскинул брови. Он рассчитывал на знания Логана, на его советы как человека, который проходил уже нечто подобное. Но тот факт, что Логан теряет память лишь доказал Чарльзу, что выполнять все ему предначертанное придется строго самому. - Есть некоторые вещи, которые мне нужно рассказать. Именно тебе, - он подвинулся к телепату, - а что ты будешь делать с этой информацией - не мое дело. Чарльз ощущал волны тревоги исходящие от Росомахи. Видимо, информация была действительно важной. - Это касается Эрика... Чарльз едва сдержался, чтобы разочарованно не выдохнуть. Ну конечно, насчет кого здесь можно говорить, как не о Магнето. - И его детей. А это уже было интересно. - Детей? - нервозно хохотнул Ксавье. - У него будут дети? - Ты не понял, - сурово добавил Логан, смотря ему строго в глаза. - У него уже есть дети. Новость была ошеломляющей. Чарльз откинулся на спинку кресла, взгляд быстро скользил от одного предмета к другому. - Сколько их? Сколько им? - Семнадцать. Близнецы. - Семнадцать? - шепотом переспросил Чарльз, потирая большой ладонью губы. - И он не знает о них? - Более того, - Логан недобро усмехнулся. - Он не знает, но знаком с одним. И тогда Чарльз уловил сквозь постоянный шум в своей голове одно единственное отчетливое слово, точнее, имя. - Твою же мать, - только и произнес телепат, надавливая пальцами на глазные яблоки. *** Пьетро ожидал увидеть на лице Джеки хоть отблеск восторга, но замечал лишь испуг и, возможно, отвращение. - Хиппи, - заметила она, казалось бы, спокойно, оглядывая цветастую толпу, которая разместилась в парке Анакостия. Палатки, вагончики, трейлеры, автомобили, матрацы, ковры, костры и множество людей заняли большой участок территории, подчиняя ночь своим странным узором всех оттенков. В этом хаосе была какая-то структура, но Джеки не могла ее уловить. Она ничего не могла уловить, кроме запаха жженой марихуаны. - Не любишь хиппи? - переспросил Пьетро. Джеки едва заметно качнула головой, обнимая себя руками. Чувствовала она себя крайне дискомфортно. Она помнила высказывания отца об этих людях, отбросах общества, что игнорируют общественные правила, морали, что живут в собственном мирке, как малые дети. - Постоишь здесь? Я на секунду. Джеки кивнула, зачем-то отвернулась от толпы, сложив руки на груди. Даже смотреть на них было для нее чем-то зазорным. Она принялась разглядывать объявления на фонарном столбе, пока Пьетро на сверхчеловеческой скорости носился от компании к компании. - Пьетро! - радостно выкрикнул кто-то. - Я с подругой, она не знает, что я мутант, прикройте меня, - скороговоркой произносил он, прежде чем покинуть кого-нибудь, чтобы подбежать к очередному человеку или мутанту. - Хорошо, Пьетро! - кричали вслед потоку ветра и светло серому пятну. Джеки уже мысленно оформляла свою просьбу вернуться домой, чтобы моментально высказать ее Пьетро, как взгляд зацепился за транспарант, что валялся в ногах какой-то девушки. «Мутанты тоже люди» гласила надпись на куске картона. «Мы за мутантов», «Эволюция - шаг вперед для человечества». Курящая самокрутку девушка с непозволительно длинными волосами и в непозволительно коротком топе медленно подняла взгляд на Джеки. - Новенькая? Девушка зачем-то кивнула, тут же обернулась, надеясь, что Пьетро вот-вот подойдет. - Мутантка? Джеки нахмурилась, не понимая, к чему эти вопросы. - Или близкая кого-то из мутантов? Почему ты здесь? - хиппи говорила нарочито медленно, глубоким и насыщенным тоном, вводящим в транс. - Друг привел. Незнакомка так же медленно улыбнулась одними уголками губ, выдыхая сладковатый дым. - Я здесь из-за брата. Он мутант. Недавно депортировали из Вьетнама. Оппозиция избила его. Джеки еще раз огляделась, начиная понимать, куда именно привел ее Пьетро. Среди пестрых хиппи были и те, кто разительно отличался от них. Взрослые люди в нормальной одежде, офисные работники, военные, даже старики. Это было необычное сборище «детей цветов». - Я снова здесь, - неожиданно подскочил он. - Ла Флер, - он махнул рукой девушке. - Моя подруга, тоже выступает за мутантов, - он сказал одними губами «я человек», указывая на себя пальцем. Ла Флер медленно кивнула, уводя взгляд в темное густое небо. Пьетро наклонился вбок, убрав руки за спину и с интересом наблюдая за Джеки, как медленно меняется выражение ее лица. Она в замешательстве, в недоумении, все пытается осознать, что это за место. - Пойдем к моим друзьям? - аккуратно спрашивает он. От быстрого бега тело будто бы подзарядилось, и Пьетро едва ли не до боли сдерживается, заставляя себя идти медленно. Это место было единственным, где он мог не сдерживать себя в рамках людской нормальности, проявляя свои способности в полной силе и получая от этого лишь возгласы восторга, но идущая рядом Джеки вновь сковывала его, вынуждая отыгрывать уже ненавистную ему роль. Она шла в задумчивости, оттого и медленно, держа себя руками, будто защищаясь от чего-то, взгляд падал на случайного мутанта и тут же стыдливо возвращался на ноги. Неужели она не была готова познакомиться с теми, кого так яростно защищала? - Пьетро! - рыжеволосый парень расплылся хитрой улыбке, он постучал ладонью по соседнему свободному месту рядом с костром. Максимофф принял приглашение, Джеки пришлось сесть рядом. - А мы сегодня празднуем суд над Эриком. Представляешь, он под арестом! - он неожиданно замолк, заметив девушку. - Шон, - рыжий протянул ей руку, в голосе звучал легкий мотив игривой интонации, наверняка, та была присуща ему всегда, - известен как Банши. Джеки подняла одну бровь вверх, глядя на нового знакомого. Молодой человек, одет нормально, не хиппи, травой от него не пахнет, правда, взгляд чрезмерно лукавый, а вид у него такой, словно он здесь главный. - Алекс, - продолжал Шон, представив своего друга. Хоть он и был одет в штатском, но его выдавала военная выправка и коротко стриженные светлые волосы. У него был суровый, но немного загнанный взгляд. Джеки он понравился. - Он же Хавок. Эти странные клички путали ее. - Ты впервые здесь? - спросил Шон, наклонившись к ней. Джеки мелко закивала головой, чувствуя себя некомфортно здесь. Напротив нее присела зрелая женщина, укачивающая синекожего младенца на руках. Она ласково улыбнулась новенькой, и Джеки, как человеку незнакомому с миром хиппи, наполненным искренностью и добротой, это только смутило. - Ты ее привел? Пьетро сладко потянулся, широко зевнул. - Ксавье приходил, - начал говорить Максимофф, как можно непринужденее и проще, чтобы Джеки не о чем не догадалась. Она в это время вела немой разговор с женщиной с младенцем. - Предлагал в школу. - У него круто, - сказал Шон. - Но я туда не вернусь. Здесь я нужнее. Чарльз демократ, он не будет рисковать ради мутантов. Он всегда будет выступать за людей. - Хочешь подержать? - тихо спросила женщина, передавая сверток в руки Джеки, которая просто не успела отказаться. В последний раз она держала на руках своего младшего брата, когда он только родился, но по ощущениям она помнила, что тот был тяжелее. У мутанта был тонкий шерстяной покров цвета индиго, три длинных пальца и забавные острые уши. - Мать его бросила, - только сейчас Джеки подметила, что женщина говорила с каким-то акцентом. - Мы с мужем нашли его, приехали сюда, потому что здесь лучшее будущее для мутантов, - Джеки прислушалась к своим ощущениям. Чувствовала ли она отвращение? Нет. Она чувствовало тоже самое, что чувствует любой человек, держащий на руках ребенка: трепет и какую-то нежность. Участок территории, незаполненный людьми, неожиданно осветили, Джеки заметила, что свет исходит из рук какого-то человека, точнее, из рук мутанта. Женщина забрала ребенка, вернулась в свою палатку, а все обратили внимание на импровизированную сцену. Джеки не особо разбиралась в мире современной музыки, она была потребителем, который никогда не искал на радио-волнах нечто особенное, многие группы, чьи логотипы носил на себе Пьетро, были для нее загадкой. - People are strange... - запела женщина голосом солиста The Doors. Джеки не понимала, как можно было так точно скопировать даже интонацию Джима Моррисона, - when you are stranger... Пьетро хмыкнул, вслушиваясь в слова песни. Иронично слушать именно эту песню, ставшую когда-то для Пьетро едва ли не гимном по жизни. Чувство одиночества догнало его и снова схватило, здесь, среди друзей и единомышленников. Он ощутил себя лишним, будто мир снова замедлился, а он сверхбыстрым призраком мелькал среди них. Но он сидел на месте, его плечо соприкасалось с плечом Джеки, они вместе смотрели на сцену, слушали музыку, что будто вытряхивает из тебя душу, но между ними часто существуют какие-то внутренние километры. Почему он общается с ней? Со своей противоположностью? С занудной девицей, в коже из лжи и лицемерия, которую сама и ненавидит, но ничего не делает для того, чтобы избавиться от нее? Джеки живет в рамках, в созданных даже не ей самой, а навеянных всеми. Возможно, Пьетро и не заметил, как навеял свои, может она тоже притворяется будучи с ним? Что он нашел в ней? Почему не забыл о ней на следующий день после встречи? Почему прячется с ней по углам и играет по ее правилам? Ответ нашелся сразу, стоило только повернуть голову в сторону. В ней что-то блеснуло, что-то настоящее, что-то искреннее, что пряталось в ней самой под грудой окружающей лжи. Пьетро чувствовал это сам и понимал, что этому нужно дать развитие, как-то помочь, избавить от внутренней клетки. - Потрясающе, - тихо и со смешком ответила она, пытаясь распустить давящий на голову хвостик. - Она мутант? - Может имитировать голос, - ответил Пьетро. - Рада, что ты здесь? Она посмотрела на него, случайно улыбаясь. И больше ничего говорить не надо было. То ли многочисленный дым от марихуаны, то ли музыка на них так подействовала, но через час Пьетро и Джеки, украв чей-то диван, легли на него вверх ногами и минут десять над чем-то смеялись, как малые дети. Играли хиты The Kinks, музыка медленно лилась в воздухе, переплетаясь с дымком и тихим гулом чужих голосов. Джеки смеялась громко и заразительно, чего никогда не делала при нем. Раньше ее смех всегда был нервозным, заменял неловкие паузы в разговорах, она пользовалась им, чтобы не закричать и не заплакать, теперь же он был настоящим и искренним. Она неожиданно замолкла во взгляде отобразилось что-то ею несказанное, но крайне выразительное, взгляд отпечатывался на коже, проникал внутрь, заставляя все внутренности звенеть от трепета. Пьетро несколько раз моргнул, пытаясь понять, как это время замедлилось без его участия. - Спасибо тебе, - произнесла Джеки. Пьетро кивнул, подняв взгляд в небо. - Спасибо, что привел сюда. - Знал, что тебе понравится. - А я не знала, - хихикнула она. - Я сначала испугалась. - Ты же трусиха, - ухмыльнувшись, добавил он. Джеки ударила его в плечо. - Эй, - он обернулся к ней, - мне тут одна девчонка посоветовала давать сдачи тем, кто меня бьет, - он повернулся на бок. Джеки показала ему кончик языка, что вовсе не было свойственно ей. Пьетро удивленно коротко рассмеялся, ущипнул ее за бок. - Ау, - она потерла ушибленное место, злобно посмотрела на него. - Что ты здесь делаешь? - В смысле? - Пьетро не сразу понял вопроса. - Как ты нашел это место? Почему ты здесь? Мне казалось, тебе плевать на политику, на мутантов. Пьетро тяжело вздохнул, убрал руки за голову. - Мне нравится это место. И мутанты мне нравятся. Это странно, но они более человечные, чем люди, - он усмехнулся. - Не смеются над тобой, потому что у тебя цвет волос другой, понимают тебя, - он перевел взгляд на Джеки. - Людям есть чему поучиться у мутантов. Заиграла странная и настораживающая музыка, Пьетро удивленно перевернулся на живот, вглядываясь вперед. - Неужели они включили флойдов? Это же time! Pink Floyd, time! - радостно сообщил он. Джеки стало не по себе. Вдалеке послышался какой-то неприятный гул и топот. Пьетро полностью отвлекся на музыку, принялся подпевать, как только длинный и непонятный проигрыш закончился. - Пьетро, - шикнула она, потрепав того за плечо. - Что там происходит? Мутант нахмурился, поднялся на ноги. Прозвучал долгий и пронзительный крик. - Поднимайся, - Пьетро грубо поднял ее за локоть. - Нужно уходить. - В смысле? - Оппозиция, - произнес он так, что мурашки прошлись по телу. Все в мгновение поднялись на ноги, образовав живую стену. Пьетро пытался увести Джеки назад. - Мы не уйдем! - скандировала толпа. - Мы не уйдем! Человек сорок в банданах, закрывающие лица, с символикой оппозиции, молчаливо глядели на остальных. Вооруженные люди, кто с битами, а кто и с бутылкой горючего, молча наблюдали, готовясь ринуться на них и растерзать. - Мы не уйдем! - снова крикнули они, и рот Джеки приоткрылся, чтобы повторить лозунг. - Мы не уйдем! Пьетро дернул ее за руку с несвойственной ему злостью. - Мы уходим, - отчеканил Пьетро холодным, едва ли не металлическим тоном. Джеки пугливо убрала руку, не веря качнула головой и влилась в кричащую толпу, моментально теряясь среди бастующих. Пьетро понимал, что перечить бессмысленно, Джеки не уйдет, а пользоваться способностями при ней он не может. Шон и Алекс хотели взять его в первую линию, в линию защиты, состоящей из мутантов, но Пьетро отказался, он следил за Джеки. - Послушайте, - начал Баньши примирительным тоном, он сделал жест рукой, и бастующие тут же стихли. - Мы не делаем ничего не законного. Как раз-таки вы рискуете попасть в тюрьму. Оппозиция молчала, но крепче схватилось за свое оружие. - Или в больницу, - зловещим тоном произнес Алекс, концентрируя энергию вокруг торса. Джеки неосознанно попятилась назад. Красные лучи, разрушительные на вид, пугали ее. Она и не подозревала, что мутанты способны на такое. Неожиданно что-то шикнуло, глаза больно и резко защипало, Джеки склонилась к земле в приступе кашля. Грохот, шум, крики, запах газа, мелькающие ноги, руки, биты, красные лучи. Настоящая бойня на месте, где она десять минут тому назад просто лежала, слушала музыку и наслаждалась ночью, где час тому назад она держала на руках спящего младенца - теперь же это место битвы, кровожадной и бессмысленной. Новый взрыв прозвучал совсем близко, отбросив в сторону, на траву, а в голове что-то загудело с такой силой, что она и не заметила жжение в боку и в руке. Кто-то поднял ее на ноги и, удерживая за плечи, повел сквозь мелькающих людей. - Я же говорил, - быстро произносил Пьетро, пропадая куда-то на долю секунды и возвращаясь снова, - я здесь не один раз был, и ловили нас не один раз. Смысл, что ты там постояла и покричала? Где твои мозги, Джеки? Он цокнул языком, закинул ее руку себе на плечо. - Подожди, - он приподнял край ее майки. - Черт подери, осколки. Теперь было понятно, почему бок так болел. Подкатила тошнота с сочетанием сильной усталости и сонливости. Темно медленно обволакивала пространство, она повисла словно тряпичная кукла. - Эй, ты чего? Эй! - Пьетро ткнул пальцем ей в лоб - никакой реакции. - Ты отключилась? Джеки? Ладно, - он пожал плечами, положил руку на шею. - Так даже будет лучше. *** - И как тебе Магнето в роли отца? - с ухмылкой спросил Чарльз, покачивая стакан в руке. Логан усмехнулся, приподнял одну бровь вверх. - Пит, который не знает, кто его отец, нравится мне намного больше. Эрик использовал его, заставлял мальчишку играть по его правилам, в какой-то момент это и сломало Питера. Что я увидел при нашем первом знакомстве и тогда, в его доме, просто небо и земля. Чарльз указал на свой висок, вопрошающе посмотрел на друга. Тот кивнул, разрешая проникнуть в свои мысли. Телепат нахмурился, исследуя образы давних воспоминания, пытаясь отыскать сквозь эти дебри что-то стоящее. Он узнал его по серебряному затылку, который со временем стал еще светлее. Питеру здесь двадцать семь или двадцать восемь. Черты лица заострились, узнавалось сходство с отцом, между бровей залегла морщина, он похудел, но плечи стали шире, руки мощнее. Разбитый, сломленный мужчина не имел ничего общего с тем парнем, которого они нашли в подвале. Ни следа озорства, шкодливости, азарта, только выражение усталости, боли и тень гнева, которую Чарльз замечал у Эрика. - Два года прошло, - хмыкает Питер, медленно водя пальцем по стакану. - Два года с чего? - спрашивает Логан, присаживаясь рядом. - Мы хорошо сегодня поработали, спасли человек двадцать. Питер пожал плечами, качнул головой. - А смысл? Война проиграна. Мы можем убегать от смерти, - он обернулся к Логану, - Я могу убегать от смерти. Но я не вижу в этом смысла. Я опять потерял Ванду, и я сомневаюсь, что она жива. Два года назад, - он сделал глоток, - умер человек, ради которого я и участвовал в этой войне. Умер по моей вине. - Человек? - переспросил Логан. - Или мутант? - Человек, - уголок губ нервно дернулся в подобии оскала. - Повстанец на стороне мутантов. Логан удивленно вскинул брови, выгибаясь назад. - Я думал, что твой чокнутый папаша... Пьетро коротко рыкнул, сжимая в руке стакан. - Не говори о нем, - прорычал он, со злостью глядя на Логана. - Никогда. Не говори. О нем. Чарльз судорожно убрал палец от виска, вдыхая в себя воздух. Едкая ненависть чувствовалась даже сквозь призму воспоминания Росомахи. Зрелище саднило сердце. Логан неловко почесал костяшки пальцев, храня важную для них тишину. Двое мужчин пытались свыкнуться с той трагедией, которую один увидел, а другой вспомнил. Какие события могли довести Максимоффа до такого состояния? А главное, имеют ли они место быть в этой вариации будущего?