Супруг Бога

Правил я до тех пор, пока небо не начало светлеть, тут появился сонный Литти и прогнал меня спать. Вроде бы спать я не хотел, но стоило мне скинуть джибу и нырнуть под одеяло к тёплому сонному Ану, который тут же успокоительно засопел мне в ухо, как сон меня всё-таки настиг. И это был странный сон… Я снова висел в чернильной пустоте, а поганая суЧность словно пялилась на меня со всех сторон сразу. А потом последовало ехидное: - Что ж ты, Семочка, девственность для жениха не сберёг? Я выпал в осадок: - Какая, на хер, девственность? Я её ещё в девятом классе утратил навеки. На сборах баскетбольной команды на спортбазе «Игривый ручей». Там, кроме нас, парни были из Института Физкультуры. Классные… И я предался сладким воспоминаниям, однако мысленно отметил, что до Нанэри с Литти моему тогдашнему любовнику баскетболисту Тимуру было всё-таки далеко. Однако сущность продолжала ехидничать: - Между прочим, если Аллир узнает, что ты уже подержанный товар, ты перестанешь быть ему нужным… В смысле, как Супруг. Он, знаешь ли, девственников предпочитает. - И прекрасно! – огрызнулся я. – Знал бы – раньше бы с кем-нибудь трахнулся и жил бы себе спокойно! - Это вряд ли, - хмыкнула сущность. – Аллир с тобой брак всё равно заключит, только жизнь твоя будет в разы хуже, чем могла бы быть. Он, знаешь ли, очень сильно возбуждается от вида мучений и крови. Стыдится потом, конечно, своей нехорошей склонности – милосердный он всё-таки. Только вот тем, кто ему в руки достаётся, от этого не легче. - Погоди-ка, погоди… - похолодел я. – Значит, эти все несчастные парни, там, в Храме, всё-таки попадают к Богу? - Прямиком в Сияющие Чертоги Аллира, - хмыкнула сущность. – Но, как ты понимаешь, долго они там не задерживаются. Подготовку в Храме они проходят слишком… специфическую, девственником при ней остаться невозможно. - А что, Жрец не знает, что Аллиру нужен супруг-девственник? - Знает. Но тут, видишь ли, такая вещь. С Аллиром творится что-то неладное. И если он не будет скидывать свою агрессию на этих несчастных юношей, то она может обратиться против всего мира. И Нирея долго не протянет, ибо Аллир силён, а Тальяна… похоже, она только поощряет дурные наклонности брата. Тут я вспомнил слова Мехеца и выпалил: - А почему не вмешаешься ты? Ты ведь Творец Богов! - Просёк всё-таки… - ухмыльнулась мне чернильная пустота. – Да, Боги - мои дети. Но, видишь ли, и для Божественной силы существуют определённые ограничения. Мои дети выросли, и у меня нет власти над ними. Но это не значит, что душа моя не болит и не печалится… И эти несчастные юноши… Но они хотя бы мучаются не слишком долго. А вот у тебя есть шанс задержаться надолго и помучиться, соответственно, дольше, ибо ты - Предназначенный. - И что? - обозлился я. – Я в Предназначенные не записывался! И ни в какие Чертоги не желаю! - Видишь ли, - вздохнула пустота, суЧность, Творец Богов или как его там… - боюсь, что твоего мнения Аллир спрашивать не будет. Да, Сёма, попал ты… Я просто взвыл от злости: - Ты на фига меня вообще создавал? Чтобы я сдох, как кролик, в этих… как его… Сияющих Чертогах? Сволочь! Гад! Похоже, ко мне спешила на выручку подружка Нехилая Истерика, но я кое-как справился с порывом рыдать и психовать. Смысл? Черно, пусто и об стенку шваркнуть нечего. Так что я прекратил накручивать себя и относительно спокойно спросил: - У меня что, нет выхода? - Воот, - удовлетворённо прогудела темнота низким басом. – Вот теперь я слышу речь не мальчика, но мужа. Выход, Сёмочка, у тебя есть. А как же. - Подскажешь? – безнадёжно поинтересовался я. - Не могу. Правила, знаешь ли. Чистота эксперимента. - Сука! - У меня нет пола, - хмыкнула сущность, - а ты грубиян, Сёмочка. Но, так и быть, кое-что я тебе скажу. Ты встал на правильный путь и нашёл правильных людей. И если они будут просить тебя встретиться с кем-то – не противься встрече. Понял? - А конкретнее? – возмутился я. Но тут ощущение чернильной пустоты кругом пропало, и меня затормошили знакомые руки: - Сайм! Сайм! Проснись! Я охнул и открыл глаза. Меня тормошил встревоженный Анъях: - Сайм, что с тобой? Ты так бился во сне… Тебе кошмар снился, да? Я посмотрел на его встревоженную мордашку с припухшими со сна веками и улыбнулся: - Всё в порядке, Ан. Это был, конечно, не самый лучший сон в моей жизни, но определенно не кошмар. А про себя подумал: нужно переговорить с Мехецем. Он дядька умный, может, что и присоветует. - Тогда вставай, - пихнул меня в бок Анъях, - сейчас завтракать будем, потом кэпсы отдохнут часок, и поедем дальше. Мехец сказал, что нам лучше свернуть на Дорогу Призраков – дескать, по ней мало кто ездит. - А что это за дорога такая? – подозрительно спросил я. - А он не сказал, - беспечно пожал плечами Ан. А я насторожился. Может, эта Дорога Призраков – милое и приятное местечко, только вот название вкупе с тем, что по ней редко ездят – это, товарищи, настораживает. Не получится ли так, что те, кто стал мне за последние несколько дней реально дорог, окажутся в опасности? Но тут Ан потащил меня купаться – оказалось, мы свернули в настоящий лес, и там обнаружилось миленькое озерко в форме почти идеального полумесяца – чистое и прозрачное. Амал и Фиран уже распрягли кэпсов и сейчас загнали их в озеро – бедные животинки жадно пили и с удовольствием подставляли бока под пучки травы, которыми Амал и Фиран их ловко чистили и массировали. Нанэри и Литти притащили из леса несколько охапок сухих сучьев, и Туктук развёл костёр, над которым тут же был повешен котелок, в который налили воды и набросали кусочки резаных фруктов. Получилось что-то вроде фруктового чая и компота одновременно. Ничего более существенного решили не готовить – пирогов, которых нам вчера надавали добрые жители Забежского Пукальника, хватило бы на роту голодных китайцев. Так что хватило всем, включая кэпсов, да ещё и на ужин столько же осталось. После завтрака кэпсов пустили пастись и отдыхать, и животинки, уморившиеся за ночь, немного пощипали траву и замерли, положив головы на крупы друг другу – прямо как земные лошади, спящие на лугу. Анъях вместе с Литти отправились мыть котелок, остальные стали разбирать вчерашние дары природы, чтобы ничего не пропало, а Мехец позвал меня, чтобы я записал в книгу учёта вчерашнюю прибыль и расписал планируемые расходы. Вот и хорошо. Можно будет поговорить наедине. Когда я рассказал Мехецу о своём сне, он не то, чтобы помрачнел, но определённо встревожился и заметил, что нам нужно как можно быстрее миновать Дорогу Призраков и встретиться с тем человеком, который сможет объяснить мне всё. - Творец Богов посылает тебе испытание, - заметил Мехец. – Но ты – Предназначенный и пройдёшь его с честью. - Чтобы достаться неадекватному придурку Аллиру? – горько хмыкнул я. – Это ему я предназначен? - Воля Творца Богов не всегда очевидна, - заметил Мехец. – И твоей свободы воли никто не отменял. Если ты не хочешь быть супругом Аллира – то ты им и не будешь. Не беспокойся, мы поможем тебе. - Но вы – люди. А он – Бог, - вздохнул я. – Я не хочу, чтобы кто-то из вас пострадал из-за меня… - Боги тоже не всемогущи, - вздохнул Мехец, - иначе Лотар не был бы пленён. Не всемогущи ни Аллир, ни Тальяна. Если бы Аллир мог – он бы уже нашёл тебя, но ему это не под силу. И нас он не может уничтожить, натравив своих Жрецов, ибо есть на свете клятвы, которые не под силу нарушить даже Богам. Ты умён, хитёр и везуч, Сайм. Верь в себя побольше, и у тебя всё получится именно так, как ты хочешь. А сейчас пересчитай деньги и запиши сумму в книгу. У меня ещё есть кое-какие дела. Не бойся. Всё будет хорошо. И Мехец встал, потрепал меня по голове и отправился к остальным, оставив меня наедине с книгой, пишущей палочкой и довольно приличной горкой монеток. Там были в основном медяки с квадратной дырочкой – я уже знал, что она для того, чтобы нанизывать их на верёвочку и носить в рукаве – на мелкие расходы; сделанные в форме равнобедренного треугольника с дырочкой сверху серебрушки – их носили, как ожерелья, цепляли на пояс или тоже нанизывали на заговорённую нитку перед тем, как уложить в кошелёк – от воров; и… и вполне привычного мне вида единственная золотая монета. Я таких ещё не видел, поэтому удивился, кто из наших зрителей так расщедрился. Или это полдеревни скинулось? Мехец говорил, что золотые монеты крайне редки в обращении – ими в основном пользуется знать, а у крестьян и ремесленников существует какое-то предубеждение против золота. Поэтому, хотя золотые и принимают везде без звука, любой ремесленник или трактирщик куда охотнее возьмёт связку медяшек или пару серебрушек. А вот свадебные украшения женихам непременно делают из золота – даже если семья очень бедная, всё равно поперёк себя протянутся, в долги влезут, а уж расстараются, чтобы хотя бы серьги или украшения для волос на их кровиночке были золотые. Ну, и где логика? Рассуждая так, я продолжал разглядывать монету. Действительно – вполне привычного вида, без всяких дырочек. И, в отличие от серебрушек и медяков, на ней отчеканен чей-то портрет. Ой, что-то мне заплохело… Я ещё читал надпись на монете, а моё подсознание вопило на все голоса о том, как я влип… Надпись гласила: «Айайоль Великолепный, Победитель Хориба, Князь Мудрости, Ценитель Истины», а с монеты на меня строго смотрел красивый мужчина средних лет, удивительно похожий на того парня, который встретился нам в трактире дядюшки Фигвама и с которым я столь невежливо обошёлся. Я торопливо пересчитал монеты, сделал запись в книге, сгрёб деньги в кошелёк и помчался к Мехецу. Кажется, белая лисичка всё-таки помахала нам хвостиком… *** Брат расследователь организовал безупречные поиски. Однако результата они не приносили, и Главный Жрец начинал беспокоиться. Но брат расследователь в своей обычной сухой безэмоциональной манере сумел убедить его, что всё идёт, как надо, и что отрицательный результат – тоже результат. Сам же он успел получить несколько донесений от верных людей, всем обязанных ему лично и потому беззаветно преданных. И брат расследователь попросил Главного Жреца позволить ему начать поиски в большом городе Зай, на самой границе с Хорибом. Убеждённый его словами Мирзобиль позволил, и отряд Стражи действительно отправился в Зай. Только вот сам брат расследователь выехал совершенно в другом направлении. И с ним отправился в путь старый вожак Псов Истины.