Венская партия

Вторая прогулка была тяжелее. На пути от виллы его подпитывал адреналин: ноги работали механически, поднимались и опускались, единственным направлением было "от". Он опустил голову и смотрел под ноги, старался не отставать от Терези, войдя в какое-то полусонное состояние вечного движения. На протяжении пары часов он ощущал что-то очень похожее на медиум: словно его разум управлял, а тело не имело значения. Он мог бы идти так ночи напролёт. Когда наступил следующий вечер, мясо угомонилось и навалилось на него, словно тяжёлое пальто посреди лета. После сна на бетоне всё тело ныло, живот сводило от голода. Сон без кокона оставил его болезненным и разбитым, а глаза словно заносило песком, когда он моргал. Сейчас кофе ему нужен был больше, чем всё остальное во вселенной. Полоска таблеток на каждом шаге шлёпалась о его бедро, и он взвесил на пальце синюю, но ведь был ещё мёд. Можно было вообще принимать их одновременно? А вдруг он вычихает от этого свой мозг и помрёт? Солукс понял, что стоило спросить об этом Канайю; понял, что, наверно, теперь было уже слишком поздно для этого. - Можно закурить? - спросил он. - Что? - отозвалась Терези. - Почему ты меня спрашиваешь? - Ну, я не хочу, типа, - он почувствовал себя глупо. - Выдать нашу позицию. Терези коротко рассмеялась. - Мистер Каптор, мы быстро движемся по прямой линии через частичное укрытие! Мы, скорее всего, единственный источник тепла со значительной массой в радиусе полумили. Можешь зажечь хоть десять сигарет, если хочешь. С тех пор, как она проснулась, она вела себя несколько странно. Она не ворчала, просто была какой-то задумчивой. Солукс подумал, что, может быть, дело в голоде, как и в его случае. Он оставил сигареты в кармане куртки и попытался сфокусироваться на том, куда ступает. Городок к юго-востоку едва ли заслуживал такого гордого звания: одинокая улица сборных домов-кабинок прорезала линию в плохо организованной россыпи неуклюжих ульев низкокровных. Терези усадила его на скамейку под деревом и исчезла, появившись через пару минут с бумажным пакетом и двумя бумажными стаканами чёрного кофе, который привлекательно испускал пар в ночной воздух. Его нос задёргался. Она отдала ему оба стакана, плюхнулась на скамейку и стала копаться в пакете, пока не извлекла буханку тяжёлого пшеничного хлеба и банку восстановленной рыбной пасты в томатном соусе. Они по очереди зачёрпывали рыбную массу из банки оторванными кусочками хлеба. Соус был острым и очень солёным, хлеб был плотным и немного губчатым. Оба запихивали пригоршни в рот и яростно жевали. Когда всё было съедено, и Терези выловила последние кусочки рыбы своими когтями, они сидели рядом, пили кофе, крепкий, металлический и ужасный на вкус, курили, и она рассказала ему всё. - Это полная херня, - сказал он, когда она закончила говорить. - Хотелось бы, чтобы так и было. - Нет, серьёзно, Терези, я не пытаюсь сказать, что ты заливаешь, но это полная херня. Невозможно подхватить ИскИна, словно трипак. - Вау, - сказала она и ухмыльнулась. - Чем это ты занимаешься в киберпространстве? - Я серьёзно говорю! Типа... ИскИн даже не может существовать в органической оболочке. Это будет то же самое, словно пытаться загрузить коллекцию музыки на тарелку сосисок... - Прошу, не упоминай про сосиски. Я бы сейчас с большим удовольствием разобралась с тарелкой сосисок. Особенно в масле. Он запрокинул голову назад и допил последние капли кофе. - Говорю тебе, я знаю, что у меня в последнее время были совершенно двинутые сны, но быть того не может, чтобы в моём котелке жил ёбаный ИскИн. Это невозможно. Ебля никогда не входила в мои системообразующие протоколы, произнёс прохладный женский голос в его голове, но я уверена, что парень с твоими талантами может как-нибудь доработать меня. Он поднялся, очень быстро, и сказал: - Какого хрена? Терези равнодушно выдула дым. Здравствуй, сказал голос. Меня зовут Роуз. Боюсь, я уже знаю твоё имя. - Нет, - сказал он вслух, потом подумал, Нет! Это глупо, это полный идиотизм. Кто ты, чёрт возьми? Я на самом деле искусственный интеллект, спокойно ответил голос. Разумеется, это куда более предпочтительная альтернатива тому, что ты стал жертвой полного психического распада? Ты не можешь быть ИскИном! , яростно подумал он. Мозги не работают, блядь, таким образом! Мозги также обычно взрываются, подвергнувшись влиянию небольшого количества мёда разума, заметил голос, а твой вполне неплохо продолжает работать. Тут довольно удобно, вообще-то. Упруго, но при этом мягко как раз в нужных местах. - Мне оставить вас двоих на некоторое время? - невинно осведомилась Терези. Он подпрыгнул и посмотрел вниз. Она разглядывала его через свои непрозрачные линзы с едва заметной ухмылкой. - Дай мне пару секунд, - твёрдо ответил он и отвернулся. Улица впереди была пустынной полосой тёмной почвы и многочисленных зелёных теней. Как... Предвосхищая несколько твоих следующих вопросов, сказал голос. Да, тебе снилась я. Нет, я не хочу нанести тебе вред. Нет, я не могу взять контроль над твоим находящимся в сознании телом без твоего разрешения. Да, я могу видеть через твои глаза. Да, это был самый отвратительный кофе, который любой из нас когда-либо пробовал. Да, я чувствую всё, что чувствуешь ты, по крайней мере, до определённого предела. И да, это поднимает множество весьма интригующих тем, которые я с удовольствием обсужу с тобой позднее. Он снова сел, нерешительно, словно ожидая боли. Терези всё ещё глазела на него, но теперь уже без ухмылки. В чертах её рта было что-то кривое и почти мягкое. - Странно, не правда ли? - спросила она. - Это, блядь, ещё мягко сказано, - горячо ответил он. - И у тебя тоже... есть такой? Она кивнула. - Ага! Он был со мной с самой армии. Я к нему очень привыкла, - и, к его изумлению, Терези подняла руку и мягко погладила двумя пальцами свою собственную щёку: лёгкий маленький жест, очень скромный и личный. Солукс потянулся за сигаретами, но остановился на полпути, неожиданно запаниковав. Не стесняйся, ехидно произнёс голос. Это же не мои лёгкие. Он выудил Бубну из пачки и вставил в уголок рта дрожащей рукой, но зажигать не стал. Потом ему пришла в голову мысль, и он решил выяснить. - Как ты получила своего? - спросил он. - Типа, как оно к тебе попало? - Он, - поправила Терези. - Ну, да, не важно. Ты была в медиуме? - Нет. Я была посреди перестрелки, когда это произошло. Дела пошли... плохо... и я ослепла и вырубилась, а когда очнулась, он уже был. - Как ты ослепла? Ты мне никогда не рассказывала. - Я потеряла свою оптику, - с печалью сказала она, - и посмотрела вверх. - Бля, - Солукс поморщился. - Мерзкий способ. Но тогда не должно было быть способа, которым ты могла бы... если только... погоди, что именно случилось с твоей оптикой? - Мне пришлось снять её. Навигатор моего отряда поймал вирусный удар и... -... он пришёл через сеть, верно? Вы, ребята, используете комбинирующую разумы технику, вы все подключены вместе. Вирус должен был просочиться через соединения и... точно! - Он возбуждённо отбросил пустой стакан из-под кофе, видя, как кусочки головоломки складываются вместе, и повернулся на скамье, чтобы сесть лицом к ней. - Дай догадаюсь: вирус, который по вам ударил, был какой-то странной хренью из Внеимперского пространства, верно? Какой-нибудь старый дрянной мозголом, рудиментарное барахло в духе кровь-из-ушей? - К сожалению, я была слишком занята своей слепотой, чтобы строить из себя всезнайку, - сказала она, но с довольным тоном в голосе. - Но да, мы были далеко от Альтернии. Группа Мекбуды. Он кивнул. - Больше никто не пользуется этим хламом, они слишком заметны. Типа, если только тебе просто невероятно повезёт, ты в лучшем случае вынесешь одним мозголомом один отряд, а потом программа зароется в песок. По-настоящему ценятся пакости медленного действия, которые могут расселиться на целый корабль или город, прежде чем кто-то вообще начнёт умирать. Но зато что он делает, так это наносит мгновенную нейрологическую травму. Примерно как то же, что получил я, когда оказался взорван к ебеням. - Травма мозга. - Да. Он в буквальном смысле перепаивает твой мозг. Разумеется, примерно через две секунды после начала твой мозг превращается в личиночный суп и вытекает через твои ноздри, но, технически, если ты оборвёшь сигнал достаточно быстро, ты сможешь получить удар и пережить его, - он наклонился вперёд и помахал перед ней незажжённой сигаретой. - Но у тебя всё равно останется губка вместо мозга, по крайней мере, в фигуральном смысле слова. Дыры там, где их не должно быть. Так твой ИскИн-чувак и забрался внутрь. У меня то же самое. Обрушение системы перевернуло всё в моём котелке вверх ногами и хорошенько встряхнуло. У нас у обоих совершенно развороченные мозги, именно поэтому они нас и выбрали. - Мистер Каптор, - сказала Терези, - ты убиваешь всю романтику. Согласна, сказала Роуз с ноткой обиды в голосе. Уверяю тебя, я сделала выбор по множеству причин, из которых твой неоспоримо развороченный мозг был лишь одной. - Но это же, блядь, просто невероятно! - сказал он, в некотором смысле, обеим слушательницам. - Представь себе: тебе стреляют в голову, и ты не умираешь. Пуля не задевает ничего жизненно важного и застревает в каком-то ошмётке, которым ты всё равно никогда не пользовался. И ладно, может быть, теперь тебя мучают головные боли, и ты не можешь отсчитать от двадцати, не ощущая странного вкуса во рту, но кого это волнует. - Он воткнул Бубну между губами достаточно надолго, чтобы зажечь её, прикрыв ладонью пламя, потом снова вырвал, не затянувшись. Сигарета дрожала в такт с его сердцем. - И в этот момент большинство уже скажет, типа, мужик, да тебе невъебенно повезло. Но потом оказывается, что у тебя в котелке застрял комочек металла, и ты можешь через него ловить долбаные радиоволны! Тебе прострелили голову, а от этого ты лишь превратился в сраный домашний мультимедиа центр! - Он сделал слабую затяжку и выдул дым из обеих ноздрей так, чтобы тот свернулся облачками. - И вот ты лежишь посреди поля боя, вся такая вдруг совместимая с ИскИном, и подхватываешь своего Рыцаря, потому что где ещё тусят Рыцари, верно? А я притащил свою заманчивую башку в место, в котором никогда раньше не бывал, и оказался с Провидицей. В смысле, бля! Она улыбнулась; не своей обычной зубастой ухмылкой, но более мягко и спокойно. - Если бы ты только был рядом тогда, чтобы объяснить мне всё это. - Если бы я, блядь, был там, у тебя бы до сих пор были целы твои глаза, - озлобленно ответил он. - По вам ударили цифровой версией ржавого ножа со столбняком. Излечимая зараза. Если бы армия на самом деле давала своим навигаторам больше, чем полвариации тренировок, они бы без проблем останавливали такую лажу. Я мог бы повернуть вирус назад и запустить в отправителя, прицепив к нему "пошёл нахер", а ты бы до сих пор бегала и моргала на котят или ещё что-нибудь, - он снова судорожно затянулся сигаретой, стараясь успокоить неожиданный прилив ярости, которая бушевала в его лёгких. - В таком случае, я рада, что тебя там не было, - сказала она, и Солукс непонимающе посмотрел на неё. - Потому что я никогда бы не встретила своего Крутого Парня, и это было бы очень грустно. - Она протянула руку и осторожно положила свою ладонь на его, сжав шершавое дерево скамейки. Её кожа была прохладной и сухой. - Но, я надеюсь, прозвучит приемлемо, если я скажу, что мне хотелось бы, чтобы ты был рядом сразу же после этого. * * * Они возвращались в город через тоннели: Терези сказала, что на коммерческом авиарейсе слишком легко засветиться, и голос в его голове согласился с ней. Поездка занимала пять часов. Когда они переходили с периферийной на осевую линию, следующего поезда потребовалось ждать двадцать минут. Станция была длинной бетонной платформой, замусоренной битым стеклом и подсвеченная тусклыми дуговыми лампами. Она была заброшена. Воздух был затхлый и холодный, сильно пахло машинным маслом. Солукс уселся на скамью с Краге в рюкзаке, поставленном на колени, банка с мёдом разума была упрятана во внутренний карман. Он закурил. Терези побродила туда-сюда, разглядывая цветастые плакаты, словно могла прочитать их. Потом воспользовалась комбинацией небольшого количества мелочи и интенсивных пинков корпуса старомодного торгового автомата, который неохотно загудел и выплюнул прорезиненный пакетик липких желатиновых конфет. Они потратили пять счастливых минут, молча вылавливая конфеты когтями - сладких червяков токсично-зелёного и кислотно-красного цветов - и поедая их. Терези проявила необъяснимую точность и выбирала исключительно красных. - Как ты вообще видишь разницу между ними? - пожаловался он, и она просто облизнула губы и показала ему язык. Когда они достигли города, она настояла на том, чтобы снять номера в отеле. Она выбрала отель в районе верхнего рынка к западу от Шпилей, добыла для них соседние номера с балконами на десятом этаже. Парню за стойкой она дала фальшивые номера с такой уверенностью, словно специально берегла их для такого случая, что, скорее всего, было правдой. Три стены лифта были застеклены, пахло синтетическим освежителем для воздуха. Его комната выглядела пышно: изысканная бронзовая люстра, пушистый белый ковёр, тяжёлые занавески. Он бросил на столик свой ключ-карту, потом снял рюкзак и свалил на пухлое пурпурное кресло. Кондиционер, висящий у потолка, ожил и загудел, когда его сенсоры отметили возрастание температуры. Востанованна была громадной, хоть плавай в ней, и располагалась прямо по центру, окружённая собственным островком мраморной плитки с тёмными прожилками, рядом с регулятором температуры стояла хромированная вешалка для полотенец. Слизь была великолепной концентрации, ярко-зелёная и привлекательно блестящая. Он скинул куртку и футболку и бросил их на пол в ванной, сполоснул лицо водой из раковины. Руки болели. Он поглядел на душ, который был вместительным и как минимум с пятью различными шлангами, наверно, ещё и музыку проигрывал, пока моешься в нём. Потом быстро отвёл взгляд, вспомнив. Солукс, мягко сказал голос в голове. Всё в порядке. Я была в твоей голове уже две недели. Боюсь, у тебя осталось не так уж и много секретов от меня. Он увидел своё отражение в зеркале, угловатое и неуклюжее, и почувствовал ужасный острый укол унижения; он постарался не думать о том, что она, наверно, видела и чувствовала. Тебе совершенно нечего стыдиться, сказала она. Я искусственное сознание. Даже если бы я была запрограммирована на то, чтобы замечать твои высокие скулы и ту приятную особенность, что пояс твоих джинсов очень неплотно охватывает твой идеально плоский живот, создавая тень между тканью и тёплой кожей, куда легко могла бы забраться маленькая прохладная рука, то подобные наблюдения не вызвали бы никаких реакций, за исключением беспристрастного, почти геометрического уважения. Он яростно посмотрел на ряд различных мыл, и она рассмеялась. Ты можешь принять душ. - Не-а, - сказал он. - Пошло оно к чёрту. И футболку я тоже надену. А потом что? , спросила она. Объявишь, что любая гигиена - от лукавого? Купишь моющий костюм? В конце концов, тебе захочется помыться. Подумай о том, как было бы приятно почувствовать струи воды, бьющие в грудь, и капли, стекающие по подбородку. - Ради, блядь, всего, - сказал он и ущипнул переносицу. - Давай просто выпьем, хорошо? - он забрал тяжёлый стеклянный стакан с полки над раковиной и направился к мини-бару. Внутри стояло несколько маленьких зелёных бутылок пива, которые печально звякнули, но Солукс не мог заставить себя просто схватить одну, не спросив сначала её. Нерешительно потоптавшись с секунду, он неуклюже подумал, Что будем пить? Слушай очень внимательно, сказал голос, холодно и спокойно, и делай в точности, как я скажу. Возьми джин, водку, текилу и белый ром, всего понемногу. Хорошо. Теперь сливай всё в стакан. Теперь... тут есть лимонный сок? Есть немного Лимонно-Лаймового Низкоорбитального Бомбардировочного Фэйго, подумал он. Господи. Ну, ладно. Налей немного этого и чуть-чуть Колы. Чего? Красная банка. Личинкола, подумал он и сделал, как было сказано. Блин, тут почти не осталось места. Просто влей столько, сколько войдёт. Идеально. Теперь перемешай. Он огляделся, вытащил одну из бесплатных отельных ручек и перемешал содержимое стакана, которое пробрело тёмный золотисто-коричневый цвет. Он поднял стакан и, немного нервничая, осмотрел его. - Блин, да ну к чёрту, - сказал он вслух и бессмысленно приподнял стакан в воздух. - Лехаим! À votre santé, сказала Роуз. Он сделал глоток. - Ни хера себе, - слабо сказал он и закашлялся. Кто-то оживлённо заколотил в дверь. Солукс пересёк комнату и нажал на экран, который дал зернистое зелёное изображение Терези, вид сверху и слева. Она посмотрела в камеру и высунула язык. Он открыл дверь. Когда она зашла внутрь, он протянул ей стакан и сказал: - Эй, зацени это. Она принюхалась, сделала глоток и сказала со странной интонацией: - О боже. - Ага. - Как ты это называешь? - Понятия не имею, блин, - ответил он. Как мы это называем? Холодный Чай Острова Лалонд, ответил голос. Солукс в точности передал Терези. Та нахмурилась. - Крутой Парень, похоже, считает, что это уморительно, - сказала она. - Я не понял шутки. - Я тоже. Они недоумённо переглянулись. - Я что, только что рассказал шутку, которую никто из нас не понял? - Теперь он хочет, чтобы я стукнула кулаком об твой кулак, - сказала она. - Но это становится очень странно, так что я его проигнорирую, - отобрала у него стакан и глотнула ещё раз. - Надевай штаны, нам надо работать. - Я и так в штанах. Она с досадой вздохнула. - Крутой Парень, блин! - сказала она раздражённо и вернула стакан. - Извини. Он иногда делает такое. * * * Они шли через город так неспешно, словно им было совершенно нечего делать: спустились в тоннель, проехали три остановки, пересели, ещё две остановки, вышли и пошли пешком. Терези прогуливалась, указывая на разные вещи в окнах, по всей видимости, совершенно случайным образом и делая бессвязные комментарии. У Солукса кололо шею, и он заставил себя не смотреть по сторонам больше, чем было необходимо. Каждый мускул его тела рвался действовать оптимально: найти цель, двигаться к цели, минимизировать задержку. Но она была профессиональным городским диверсантом, и она знала свою игру. Он пытался влиться в ритм и рассматривать эту прогулку как поход по магазинам, вот только он всегда ненавидел ходить по магазинам, так что это не особенно помогало. Они проходили мимо ярко-синих прямоугольников магазинных витрин; мимо тележек, торговавших сахарными червями и кебабом в тёмной подливке, на которые голова Терези поворачивалась, словно магнит; по бушующим колоннадам аргона, где порывы дождя брызгали на пластиковые навесы и шипели, попадая на генераторы. По мере того, как они продолжали идти, город становился всё грязнее, всё запутаннее. Широкие улицы сменялись кривыми подворотнями, а журчание ночных покупателей угасало в дребезге задетых ногами консервных банок и воплях из окон где-то над головой. Он был рад, что оставил рюкзак с декой в отеле. Когда они ехали в тоннелях, он хватался за скользкую белую пластиковую петлю, свисающую с середины потолка, пистолет в куртке тяжело лежал возле сердца, и каждый раз, когда вагон трясло, Терези тыкалась в него, и ему приходилось быть осторожным с её рогами. Солукс подумал, что её волосы всё ещё пахнут дымом. Наконец, они вышли к стеблеулью. Может быть, он уже проходил мимо него раз двадцать, а, может быть, ни разу. Выходящие на улицу глаутонные стены чуть выше уровня его головы были исписаны угловатыми чёрными и красными иероглифами; они поднимались холодные и зеленоватые в первом бледном луче рассвета. Одна проржавелая дверь была накрепко заперта, её стеклянная панель была забелена и испещрена трещинами. Другая была открыта нараспашку и вела во тьму. - Пожалуйста, не говори мне, что мы, блядь, идём туда, - с жаром сказал он. Терези ухмыльнулась. - Нет. Ни за что. Абсолютно исключено. Ты вообще понимаешь, где мы? Я вырос в говёной части города, и по сравнению с этим местом она выглядит, как Фиолетовая Аллея. Если зайдёшь в один из местных стеблей, ты покинешь его медленно, по частям, в зависимости от того, насколько на этой неделе высок рыночный спрос на желчные пузыри. - Ну, я иду внутрь, - объявила она. - Так что ты должен пойти со мной и защитить меня. Он фыркнул. - И что ты сделаешь, подхватишь меня и треснешь мной ближайшего нападающего? - Нет! - обиженно ответила она. - Ты же пополам сломаешься. Хотя... хмм. Думаю, можно будет проткнуть следующего твоими ногами. Он проследовал за ней через дверь и во тьму. Воздух был холодным, воняло тяжёлым табачным дымом и мочой. Пол казался песчаным под подошвами его ботинок. Внутри была непроглядная чернота: он мог бы стоять на месте, моргая минут пять, и всё равно не увидел бы даже базовых форм. Десять шагов внутрь, и он уже потерял из виду спину Терези. Хочешь, я немного помогу тебе с этим? , вежливо предложил голос в его голове. Он дёрнулся, потом почувствовал себя глупо. Эм, подумал он. Наверно. А что ты собираешься... Неожиданно появилось резкое желание моргнуть, словно ему в глаза попала пыль. Он несколько раз закрыл глаза, и когда зрение прояснилось, он смотрел через пиксельную усиленную оптику на зелёно-чёрный вестибюль, везде резкие углы и громадные тени. Он видел пустые банки и бутылки на полу, обломки офисного стула. Они стояли на дне глаутонной шестиугольной шахты, похожей на цистерну, с железной секционной лестницей, поднимавшейся спиралью по стенам изнутри. Каждые несколько ступенек заканчивались коротким пролётом и одной дверью, прежде чем продолжиться дальше. Здание очень напоминало первый стеблеулей, в котором он когда-либо жил, только было больше и куда более запущенным. Терези направилась к началу лестницы. Он спросил себя, что тут случилось со светом. Как ты это сделала? , подумал он. Это было нетрудно, сказала Роуз. Я просто загрузила стандартный армейский трайт адаптивной оптики в твой корневой имплантат. Это то же самое, что пользоваться заглушкой, только тебе не нужна сама заглушка. Что, он просто валялся у тебя под рукой? Я была базой данных, сказала она. В моей архитектуре есть все стандартные наборы трайтов. Языки, умения, навыки. Я могу дать тебе новый способус, если хочешь. Вот, попробуй вот это... Его глаза захлопнулись. Он стоял в базовой пустоте, синий призрак, чувствовал, как его руки и ноги сгибаются, словно он стряхивает старый сон. Манекены появлялись спереди и по сторонам, и он знал движения, как алфавит - прямой блок рукой, блок коленом, уклонение под локоть, удар назад для набора дистанции, апперкот... - Ты в порядке? - пробормотала Терези. Он открыл глаза и дико уставился на неё. Её лицо было начертано ярко зелёным, словно контурная карта, чёрные прямоугольники её очков и чёрные полосы волос, маленькие тёмные пятна ноздрей. Он автоматически заметил, что она подошла слишком близко: её левое колено прямо-таки напрашивалось на удар. - Я знаю кунг-фу, - пробормотал он. Она задрала голову, озадаченно посмотрела на него и сказала: - Покажи мне потом. Они начали подниматься. * * * Двигаться скрытно не было смысла. Металлические пластины ступеней стоили тысячи сигнализаций: они кряхтели, как умирающие пастбищные звери, если ты хотя бы смотрел на них слишком пристально. Подъём по стеблю был словно фестиваль новой волны, состоящий из скрежета, лязга, дребезжания и периодического тревожного хруста, всё это отдавалось эхом вверх, великолепно предупреждая всех, кто там был, чтобы они успели подготовиться к гостям. Солукс, который потратил большую часть своей юности, сжимая потные пластиковые ружья в залитых аргоновым сиянием аркадах, продолжал ожидать, что двери распахнутся, и из них начнут сыпаться плечистые парни с ракетницами наперевес. Терези поднималась лёгкой трусцой, болтая руками по сторонам, словно её совершенно ничего не заботило. Они не разговаривали. Через некоторое время они вышли на нечто вроде бельэтажа: большую платформу, сделанную из всё того же перфорированного металла, которая простиралась на половину шахты. Здесь было достаточно места для приличного размера помещения для отдыха. Сидя на корточках в середине платформы и пялясь на них, сидел тролль-подросток. Ему было, может быть, семь вариаций, и он уже был крепко сложен: потрёпанная туника без рукавов открывала накачанные руки. У него была косматая грива волос, перевязанная полоской ткани на лбу. Оба его запястья были обёрнуты чёрными переплетающимися проводами. На его правом предплечье прямо в мускулы был имплантирован ряд маленьких кислотно-зелёных светодиодов, и они пульсировали в такт с его сердцем. Из прядей волос выступали два остроконечных уха. Тролль оголил клыки и зашипел. Терези остановилась. Солукс тоже. Шипение перешло в нечто вроде учащего рычания, а потом парень упал на руки, словно собирался подкрадываться или прыгнуть. - Терези... - произнёс Солукс. Что-то двинулось, и он посмотрел направо, увидел, как из тени выскользнула худощавая девушка. Половина её черепа была обрита налысо, на ней почти не было одежды, кроме чёрной виниловой юбки, порезанной полосками, а её туловище было исписано зазубренными иероглифами - острыми и небрежными, которые очень ценились во многих барах Нижнего Города. Из щетины над её левым ухом выступало два толстых полосатых кабеля, уходивших за её плечо и исчезавших за спиной; чуть выше он заметил всё те же острые уши, прикреплённые к пластиковому ободу. В руке у неё был нож. Терези чуть-чуть сдвинулась, и воздух стал вязким. Парень с огоньками запрокинул голову и завыл. В любом другом месте это звучало бы глупо. Здесь, в этом холодном зелёном колодце теней, где не было ветра, его вой звучал странно и жутко. Он отскакивал эхом от стен и с дрожью поднимался по башне, и двери над ними начали открываться, ступени заскрипели и залязгали под новым весом. Над перилами появились лица; Солукс услышал приглушённое бормотание, звяканье цепей. Девушка с ножом застыла на расстоянии вытянутой руки и облизнула губы. Терези почти что ленивым движением сунула руку в куртку, и Солукс крикнул: - Эй! Этот крик тоже отдался эхом, не настолько жутким, но столь же громким. Парень и девушка уставились на него. Дребезжание ступеней над ними затихло. - Мы не хотим никаких проблем! - крикнул он. Пустая сердцевина стебля придала голосу глубину и резонанс, которых он, в общем-то, не заслуживал. Он расправил руки, медленно, держа ладони открытыми, пальцы разведёнными. - Мы пришли не для того, чтобы причинить вред, понятно? Мы просто хотим увидеть Пророка. Только увидеть его. Это всё. Девушка с заглушками в скальпе подошла ближе, и он заставил себя не зажмуриться. Она обнюхала его и сузила глаза. Потом указала остриём ножа на его лицо, медленно подняла его к своей шее и провела клинком у самого горла, слева направо. Он сглотнул. - Да. Мы поняли. Девушка кивнула. В ту же секунду парень с зелёными огоньками бочком убрался с их пути, хотя и поглядывая на них криво, словно ситуация разрешилась не так, как ему хотелось. Они пересекли платформу, медленно, бок о бок, и начали подниматься по следующей лестнице. На следующем маленьком пролёте ещё три тролля отошли в сторону, чтобы дать пройти. Солукс продолжал смотреть прямо перед собой; он мельком заметил короткий и толстый крюк на кожаном ремне, ряд блестящих колец, продетых через нижнюю губу, провода, свисающие словно волосы с участка кожи. Он чувствовал запах готовящейся еды и горечь дешёвой слизи. Чуть выше Терези сказала, очень тихо: - Спасибо тебе за это, Мистер Каптор. - Не за что, блин, - ответил он уголком рта. - Либо это, либо смерть. В смысле, даже ты не могла бы драться со всеми этими парнями. - Да, могла бы, - сказала она, - и, вообще-то, как раз собиралась. Он рискнул взглянуть на неё влево и вниз. Выражение её лица было почти что слишком спокойным; в нём была какая-то решительность, какой-то слишком натянутый контроль. Он сжал пальцы на своём бедре, неожиданно вспомнив, что голоден. - Терези, там было троллей пятьдесят только на лестнице, и, по-моему, все они были вооружены. - Пятьдесят троллей на лестнице не многим отличаются от двух троллей на лестнице. Просто требуется больше времени. Если только у них нет огнестрельного оружия, а у них не было. Они замолчали, проходя мимо ещё одной группы мускулистых троллей. Один из них глубокомысленно похлопывал себя по штанине трёхфутовым балонным ключом. - У них у всех провода на шеях, - пробормотал он. - Не заглушки. Мотки проводов и маленьких цилиндрических фиговин. У детишек внизу тоже были такие. Ты знаешь, что это значит? - Расскажи мне. - Они подключены к сети. Разум дома. Я слышал, что в диких стеблях делают такие вещи, хотя думал, что это просто уличная байка. Они автономны большую часть времени, но стоит нажать на переключатель, и бам. У тебя пятьдесят троллей, подключённых к локальному боевому ИскИну. Один разум на пятьдесят пар кулаков. Ты хотела бы драться с таким на лестнице? - Не очень, - ответила она и на секунду крепко сжала его запястье. - Именно поэтому я и сказала спасибо. Они продолжили подниматься в тишине. * * * На вершине башни была единственная дверь. Это была крепкая металлическая конструкция, обмазанная краской в каком-то абстрактном дизайне, и она была чуть-чуть приоткрыта. Из щели выливался ослепляющий зелёно-белый свет, из-за которого разобрать что-то ещё было невозможно. Роуз, ты можешь отключить оптику? , подумал он, и в ту же секунду мир вернулся к нормальным цветам: то есть, иначе говоря, всё стало непроглядно тёмным, за исключением мерцающего жёлтого сияния от края двери. Терези толкнула её, и их окатил поток тёплого воздуха. Пахло дымом, воском и пряностями. Комната была большой и голой. Возле стен в равных интервалах друг от друга стояли свечи на блюдцах, самых разных форм и цветов, некоторые уже сгоревшие до маленьких холмиков сала, другие всё ещё стояли прямо и высоко. На полу был отполированный паркет из синтетической древесины, окна были закрыты толстыми красными занавесками, похоже, из настоящего бархата. Солукс поднял взгляд и увидел дюжины маленьких предметов, свисающих с потолка: цветные перья, маленькие косточки, талисманы из гнутого металла или зелёного стекла, блестевшие от свечей. Воздух был тяжёлым от чего-то вроде ладана, богатый деревянный запах, напомнивший Солуксу о сосновом лесе, по которому они добирались до старого укрытия. Повсюду плясали и дрожали маленькие огоньки, тени качались на крашеных стенах. Это было самое тёплое место, в каком он когда-либо был. Не просто термически; обстановка комнаты, казалось, хотела укутать их в тепло, свет и любовь, уговорить остаться урчащим голосом пещерного жителя, убедить не выходить наружу! Там холодно, и там чудовища. Роуз сказала, Будь осторожен. - Что...? - сказал он, и тут одна из теней прыгнула. Послышался грохот. Что-то ударило его в грудь, и он упал спиной вперёд, ударился локтями об доски. Трость Терези была поднята, и в щели между её ладонями блеснула линия света, и она прыгнула... Два тролля. Терези и кто-то ещё, даже меньше неё, оба движутся быстро. Он не мог уследить за ними - клинок сверкал, бряцал, откуда-то брызнули искры, Терези сделала шаг в сторону, когда другой тролль метнулся мимо неё и закрутился, полоснула его по лицу... Солукс копался в кармане куртке в поисках Стервятника, пытался вспомнить, зарядил ли он красные или синие. Он менял магазин после виллы? Терези пригнулась от удара, парировала другой, повернулась и выбросила ногу вперёд, сильно и прямо. Послышался хруст, ослепительно вспыхнуло пламя, а потом всё остановилось. Солукс поднялся на ноги, пистолет в вытянутой руке. Девушка лежала на спине, её руки были раскинуты в стороны, она яростно смотрела на тонкий клинок меча Терези. Остриё уткнулось в кривую её гортани. К каждому пальцу её руки было прицеплено по кривому металлическому когтю, тянувшихся на добрых шесть дюймов; они блестели в свете оставшихся свечей. Девушка тяжело дышала, её рёбра опускались и поднимались. У неё было маленькое круглое лицо, блестящее оливково зелёным цветом, спутанные волосы и дополнительная пара ушей, выступавшая на голове. - Ты быстра, котёнок! - с восторгом сказала Терези. - Но недостаточно быстра для меня. Девушка зашипела. - Эй, эй, полегче, - слабо сказал Солукс, потирая грудь там, где Терези толкнула его. - Ну-ка все угомонитесь нахрен, хорошо? Я слишком устал для всей этой лажи с ниндзя. В данный момент я серьёзно подумываю о том, чтобы просто всадить вам обеим по транквилизатору и пойти хлебнуть пива. Девушка на полу попыталась повернуть голову, чтобы глянуть на него, но не могла сдвинуть её достаточно далеко, пока меч упирался в её горло. - Вы не тронете его! Я вас убью! Никто не сделает ему больно, никогда! - Ради, блядь, всего святого, - сказал он и опустил пистолет, что её, похоже, удивило. - Мы даже не собирались делать ему больно. Должно быть, отсосно быть парнем, который вам пиццу доставляет. Котодевушка моргнула. Она выглядела совершенно сбитой с толку. - Мой компаньон совершенно прав! - оживлённо сказала Терези. - Мы не жаждем никому причинять вред, по крайней мере, сейчас, но зато все остальные продолжают жаждать причинить вред нам. Я сейчас уберу мой меч. Если ты попытаешься сделать что-то лихое, я отрублю тебе обе руки, так что, пожалуйста, без резких движений. - И она отошла назад на пару шагов, набрав достаточную дистанцию между собой и девушкой на полу, хотя и не убрала меч в ножны. Девушка вскарабкалась на корточки и припала к полу, быстрыми отрывистыми движениями головы осмотрела их своими огромными широкими глазами. Солукс рассматривал её. Она выглядела так, словно три разных модных тренда последних шести месяцев передрались, но в итоге ушли домой вместе. Массивные чёрные сапоги до колена с толстыми серебряными застёжками; неоново розовые колготки в сеточку с дырами на коленях и бёдрах; складчатая мини-юбка в сине-зелёную клетку; большая бесформенная куртка грязно-зелёного цвета с широкими плечами и медными пуговицами, висящая поверх топа, украшенного каким-то радужным рисунком, который он не мог нормально рассмотреть. Когда она опустила руки, рукава её куртки почти полностью закрыли её ладони так, что были видны лишь блестящие лезвия когтей. На поясе её юбки висела цепь без какой-либо видимой цели. - Ни-а! - обеспокоенно крикнула она. Потом закусила губу и спросила. - Вы можете помочь ему? - Помочь с чем? - спросил Солукс, немного удивившись такой быстрой потере ярости. - О, он так болен! - прохныкала она, взволнованно царапая паркет своими когтями. - Ему очень, очень плохо, и я пробовала всё, но ему становится лучше совсем ненадолго, я не могу вылечить его! Он в порядке, правда, большую часть времени, и это не его вина, он такой милый, но когда это пррроисходит, он не... Я не могу говорить с ним, он просто так расстраивается это мурржасно... - Мурржасно? - эхом отозвалась Терези, недоверчиво. - Блин, успокойся, - сказал Солукс. - Мы попробуем помочь, наверно. Как тебя зовут? - Ой! - она выглядела напуганной. - Непета. Непета Лейжон. - Хорошо, чудно, я Солукс Каптор, это Терези Пайроп. Если ты отведёшь нас к Пророку, мы сделаем всё, что в наших силах, договорились? - И он подумал, Роуз, ты можешь загрузить мне медицинскую диагностику, если потребуется? Разумеется, ответил голос. У меня есть всё, от основ первой помощи до продвинутой нейрохирургии, хотя я не советовала бы пробовать последнее без некоторой практики. Ага, я не собираюсь доходить до такого. Я просто хочу иметь возможность понять, что у него, кишечный грипп или рак. Котодевушка подошла к стене слева от входа и осторожно оттянула в сторону особенный кусок пыльного бархата, открыв ещё одну стальную дверь. Она была окрашена в яркий красный цвет, на ней был нарисован символ, похожий на символ касты: два овала, наверху слева и внизу справа, две кривые линии, идущие от них мимо друг друга, словно начала планетарных орбит. Они прошли следом за ней через дверь. В соседней комнате было настолько же тепло, но темнее и гораздо меньше места. Несколько толстых желтоватых свечей были вставлены в стенные ниши, похоже, специально сделанные для них. Мебели не было. Густо пахло воском от свечей, но они не могли заглушить кислый запах застарелого пота. В центре комнаты была грубая деревянная колонна толщиной в ствол хорошего дерева, она поднималась почти до самого потолка; прислонившись спиной к деревянной колонне, стоял коренастый тролль с торчащими во все стороны шипастыми волосами и маленькими рогами, короткими и толстыми, едва ли были больше шишек. На тролле была лишь пара длинных чёрных джинсов, доходивших ему выше пояса, кожа его рук и груди мокро блестела в танцующем пламени свечей. Он стоял в странной позе, его руки были позади него так, словно он пытался сцепить их за колонной, и Солуксу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он связан толстой узловатой верёвкой. Он поднял подбородок от груди и посмотрел на них. У него были тёмные мешки под глазами, лицо, сморщенное от усталости. Выглядел он не слишком хорошо. - Уведи их отсюда, - пробормотал Пророк, едва шевеля губами. - Они не могут... нет, нет, они не могут войти сюда, они не должны, уведи их, уведи их... Его голос поднялся до отчаянного рычания, а потом его голова дёрнулась так сильно, что со стуком ударилась об колонну, и его глаза плотно закрылись. Он сдавленно захрипел. - Каркат! - крикнула Непета, запаниковав. - Нихрена себе, - сказал Солукс и инстинктивно сделал шаг вперёд. Потом Пророк обвис. Его руки напряглись от верёвки, голова чуть поникла, и он сделал длинный дрожащий вдох, потом открыл глаза и снова посмотрел на них. Оба его глаза стали яркого, сияющего зелёного цвета. Непета пискнула. Солукс неуверенно поднял ногу, раздумывая, стоять ли на месте или метнуться к Терези. Но Пророк вдруг расплылся в широкой радостной улыбке, совершенно не подходившей его лицу, и сказал: - О боже! Он шагнул вперёд, разведя руки. Верёвки, поднялись и зашевелились в воздухе, извиваясь, словно змеи, прежде чем свалиться на пол. Он сказал "Роуз! ", и Солукс, прежде чем он успел поставить идеальный блок локтём и сломать ему руку, обнаружил, что его крепко обнимает потный тролль, который по росту едва доставал до середины его груди. - Эм... - выдавил он. Пророк отпустил его и осмотрел сверху вниз, его глаза блестели изумрудным светом. Потом он повернулся и посмотрел ему за плечо. - Дейв... - отчётливо завизжал он, и Солукс увидел, как Терези подверглась практически такому же восторженному объятию. На её лице была маска ужаса. - Я так скучала по вам, ребята, - объявил Пророк, отпуская её. - О боже. Я думала, что уже никогда вас не увижу снова! - потом он увидел Непету, глаза которой теперь были комически широкими, настолько, что угрожали занять всё её лицо. Пророк с сожалением сказал: - Непета, мне так жаль. Я ничего плохо с ним не сделала, клянусь, он здесь! Мне просто нужно было поздороваться с моими друзьями, которых я не видела много лет. В смысле, вариаций. Солукс, сказала Роуз спокойным голосом, это моя дорогая подруга Джейд. Или Ведьма, как её именует эта вселенная. Не мог бы ты, пожалуйста, наклониться и поцеловать её за меня? Нежно, прямо в губы? Нет, подумал он. - Это была ты? - потрясённо спросила Непета. - Ты делала больно ему всё это время? - Нет! - негодующе ответил Пророк. - Ну... в смысле, вроде того. Но это была не моя вина! Если бы он не был постоянно таким свинорылым упёртым козлом, с ним всё было бы в порядке! Но каждый раз, как я пыталась заговорить с ним, он просто начинал злиться, и его голова наполнялась руганью и... - Нейронные помехи, - сказал Солукс. - Мда. У меня тоже такое было. Не настолько сильные, судя по всему, но всё же. Если у тебя два разума в одной голове, которые пытаются думать в разных направлениях, возникают проблемы. - У меня никогда проблем не было, - удивлённо сказала Терези. - Вы, наверно, просто очень хорошо ладите, - сказал он и ухмыльнулся, когда она высунула язык. - Совсем не понимаю, о чём все говорят! - проныла Непета. - Эй, всё хорошо, всё хорошо! - сказал Пророк и похлопал её по голове. Её лицо было почти таким же зелёным, как его глаза, и Солукс инстинктивно отвёл взгляд. - Я всё объясню. Почему бы нам не пообедать? Каркат очень голоден.