Венская партия

Вчетвером они уселись на пол в главной комнате вокруг целого набора маленьких глиняных тарелок и мисок, дёшево раскрашенных яркими красками, вроде тех, какие можно увидеть на прилавках уличных рынков. Столкнувшись с гостями к обеду, Непета быстро стряхнула оцепенение, и к тому времени, когда "стол" был накрыт, она была радостной и оживлённой. Ей не могло быть больше восьми, и Солукс задавался вопросом, как она смогла стать высшей жрицей этого странного маленького культа на вершине тихой башни. Она наливала в пиалы ароматный зелёный чай и заставляла всех есть больше. Она сняла металлические когти с правой руки, чтобы есть, но он заметил, что когти на левой руке остались на месте. Юная, но осмотрительная. Сколько раз ей уже приходилось драться за своего Пророка? Даже Терези сказала, что она была хороша. Главным блюдом было содержимое глиняного кувшина - нечто вроде рагу с кусочками волокнистого мяса в густом, остром соусе. После нескольких ложек Солукс повысил его до звания "очень острый". Ему всегда нравилось острое, но Терези выглядела не особенно уютно; она добавляла в свою тарелку вдвое больше йогурта, чем все остальные, а на её щеках появился слабый синий румянец, так что ему пришлось не один раз одёргивать себя, чтобы не слишком пялиться. Ведьма, дав Непете длинное и (как ему казалось) излишне путаное объяснение, пока она готовила, оставила контроль над Пророком; Пророк провёл следующие две минуты, свернувшись на полу и переживая какой-то невразумительный нервный срыв, после чего с ворчанием поднялся, натянул мешковатый чёрный свитер и сел обедать с остальными. Он ел много, не разговаривал, его глаза постоянно метались туда-сюда. Каждый раз, когда Солукс смотрел на него, он как раз успевал заметить, как Каркат отводит взгляд. Солукс сконцентрировался на вытирании соуса куском хлеба и объяснении плана Непете, пользуясь подсказками Роуз, когда было необходимо. Как только они закончили есть, Каркат пробормотал какое-то извинение, поднялся и скрылся за длинной занавеской в дальней стене. Непета вздохнула. - Извините! - сказала она и налила ещё чая. - Он обычно не такой ворчливый. - Потом, немного подумав, поправилась. - В смысле, он обычно такой ворчливый. Но обычно он говорит больше! Думаю, он просто стесняется. Терези облизнула йогурт со своей ложки. - Нам очень жаль, что мы вас беспокоим, но нам правда нужна его помощь. План не сработает только со мной и Мистером Каптором. - Я вернусь через минуту, - сказал Солукс. Он поднялся на ноги, осторожно подобрал за край пиалу с чаем и пошёл вслед за Каркатом за занавеску. Как оказалось, занавеска скрывала застеклённые двери со старомодными бронзовыми рукоятками, ведущими на небольшой глаутонный балкон - здесь едва ли было достаточно места, чтобы поставить пару стульев, хотя мебели видно не было. Каркат стоял, сложив руки на пористом зелёном парапете, смотрел на Нижний Город. На горизонте брезжила слабая розовая заря. Солукс закрыл двери, подошёл ближе и с лёгким звяканьем поставил пиалу на парапет. Потом покопался в карманах куртки. Холодный бриз прошёл через тонкий хлопок его футболки и заставил содрогнуться. - Сигарету? - Иди ты нахрен, - сказал Каркат, не оборачиваясь. Его голос звучал устало. - Я что, похож на идиота? Эта дрянь убьёт тебя. Солукс открыл упаковку большим пальцем. Осталось три штуки. Он сделал себе мысленную заметку купить ещё по пути в отель, особенно если Терези и дальше собирается стрелять их. - Меня один раз убило, - сказал он и вытащил Бубну двумя пальцами. - Длилось недолго. Каркат фыркнул. - Блядь. Спасибо вам большое, боги милосердные, именно этого мне не хватало. Какого-то ёбнутого хакера, который считает, что он сильно крутой. Солукс запрокинул голову и позволил первой затяжке дыма спокойно подняться к звёздам, прежде чем ответил. - Я не шучу. Я был мёртв на протяжении двадцати двух секунд. Полностью прямая линия. Нейронная перегрузка. Его поза не изменилась, но он чуть повернул голову, неохотно. - На что это было похоже? - Не разобрал разницы. Каркат хмыкнул и постучал по глаутону кончиком когтя. - Неожиданно, всё стало совершенно, блядь, осмысленно. - Да? - Пока мы сидели. Ты распинался о вашем плане, а я не мог понять, ты просто невероятно тупой или тебе смерти захотелось. На тупого ты не был похож. - Я просто пытаюсь закончить работу. - Ага. Конечно. Именно поэтому скорешился с Законокарателем. Ради, блядь, всего святого, ты просто невероятный придурок! - Каркат внезапно повернулся лицом к нему. - Даже последний пацан, сидящий на летаргической слизи, знает, что единственное, что возбуждает этих мудаков больше чем убийство, это смерть. Вы оба собираетесь пойти и сгореть в пламени собственного идиотизма, и я очень, блядь, надеюсь, что тебе это понравится, потому что она будет непрерывно держать три пальца в своей пазухе. - Господи, - сказал Солукс. - В тебе прямо таки два полных ведра очарования. Глаза Карката были яростными и жёлтыми в свете из дверей. - Пошёл ты в жопу, мужик. Ты припёрся сюда, в мою жизнь, и говоришь, что я тебе нужен для какой-то дебильной миссии в духе смерть-или-слава, план которой содран прямиком с Полуночного Канала Дерьмового Кино? И что я должен, обоссаться от радости? Срочно бежать покупать робу для Тролльего Хогвартса? Непете девять, уебан, она никогда не была за пределами Нижнего Города с тех пор, как вылупилась! - Она нам не нужна, - он выдул ещё одну струйку дыма в небо. - Только ты. - Ты знаешь, что она пойдёт за мной, не важно куда я пойду. Мне хотелось бы посмотреть, как ты собираешься её останавливать. - Я нихрена не обязан останавливать, - тихо сказал Солукс. - Я скорешился с Законокарателем, помнишь? Мне достаточно хлопнуть её по плечу, и она вырежет всех, кто есть в этом здании, кроме тебя. Мне уже один раз пришлось удерживать её от этого. - Ты, блядь, что, угрожаешь моим друзьям? Потому что, клянусь... На него снова навалилась усталость. Он не спал с тех пор, как они покинули бункер, он замёрз, ноги болели. - Да повзрослей ты, - рявкнул он. - Я не угрожаю никому. Я пытаюсь дать тебе понять. Прямо сейчас у тебя в гостиной сидит слепая девчонка и лопает йогурт, и она могла бы снести эту башню, посолить землю, и всё это сделала бы, улыбаясь как ёбнутый сектант. - Он стряхнул пепел об парапет, оставив маленькое чёрное пятно на зелёном. - Ты здесь не в безопасности. - Ага, ну спасибо большое за предупреждение, обмудок. У тебя есть ещё мудрость, которой ты желаешь поделиться, или мне стоит сразу же броситься с балкона и избавить тебя от трудов? Не дай ситуации обостряться, посоветовала Роуз. Чем сильнее ты давишь, тем крепче он будет упираться. Попробуй что-нибудь другое. Солукс посмотрел на город. Потом сказал: - Почему ты ушёл? - Что? - Я читал твой файл, - это была ложь, он просто расспросил Роуз, но для этой работы приходилось играть на паранойе Вантаса. Связь с Законокарателем на самом деле могла помочь, если правильно воспользоваться ей. - Раньше ты был настоящим смутьяном, мужик. Ходил по улицам, выкрикивал лозунги, вёл митинги. "Нахер Снисходительность, прямо из-под земли, юные личинки подыхают только из-за своей крови". Что случилось? Вантас хмыкнул. - Я поумнел, - сказал он. - Стал вместо этого писать в газеты? - Пошёл ты в жопу, и в жопу твоего лусуса. Я понял, что не делал совершенно ничего хорошего. Если уж на то пошло, я делал ситуацию несравнимо, блядь, хуже. - Он вертелся на балконе. - Всё что я делал, это навлекал кучу неприятностей на кучу детей, которые не были готовы с ними разбираться, и изредка дразнил какого-нибудь низкосортного ухмыляющегося бюрократа. Это, блядь, нихрена не революция. - Нет, - согласился Солукс. - Если разбить окно, ты всего лишь взбесишь парня, который за него отвечает. - Ага. В общем, - Вантас вздохнул. - В конце концов, я понял это. Прекрасно, сказала Роуз. Теперь закрывай ловушку. - Ты ничего не изменял. - Я и не мог нихрена изменить. Я просто совал руку в эту выгребную яму и чуть-чуть помешивал верхний слой. - Ну так пойдём с нами, - сказал Солукс и раздавил остаток сигареты. В рассветный воздух поднялась тонкая струйка дыма. - Нанеси настоящий урон, хотя бы один раз. Вантас уставился на него. - Слушай, я не знаю, может быть, у тебя йогурт в ушах застрял, но мы в буквальном смысле собираемся выступать против долбаной Снисходительности. Я делаю это, потому что это моя работа, и я надеюсь, что мне за это заплатят, а Терези делает это, потому что... ну, потому что она психопатка и любит лезть в драки, от которых даже Кавалерийский жнец обоссался бы из всех щелей. Но если мы провернём это? - он пожал плечами. - Больше не будет Снисходительности. Наследование будет перезагружено. Я знаю, это, типа, не конец кастовой системы, но я вполне уверен, что ты получишь рукопожатие и получасовую аудиенцию со следующей на троне. Её зовут Фефери. Думаю, вы с ней поладите. Очень хороший удар, пробормотала Роуз. Посмотри на эти глаза. - Херня, - неуверенно сказал Каркат. - Жирная, необъятная и дымящаяся куча херни. Даже в исчезающе невероятном случае того, что вам, психам, удастся это провернуть, первое, что сделает новая девчонка, это примет обновлённую серию зубодробительно серьёзных мер, от которых лица низших каст будут втаптываться в грязь на тридцать процентов эффективнее. Это морские жители, мужик, - он обвёл рукой город, словно для того, чтобы подчеркнуть абсолютную несправедливость, хотя отсюда были видны лишь огни и цвета. - Может быть, - сказал Солукс. - Не знаю, она делала мне кофе и вообще, по-моему, из тех, кто устраивает бесплатные обеды, целует малышей и всё прочее в том же добром духе, но, может быть, ты прав, и она станет Снисходительностью Второй, а мы окажемся в ещё большей жопе, чем раньше. Но если мы останемся со Снисходительностью Первой, мы ровно в той же самой жопе, только вечно. Не думаю, что она собирается в ближайшее время помереть от роговой гнили, понимаешь? Вантас отвернулся и снова облокотился на парапет. Его короткие плечи поднялись над его бесформенной шевелюрой, он сделал долгий вдох через нос и задержал его, его губы плотно сжались. Потом он открыл рот и, кажется, поник всем телом. - Блядь! - сказал он в сторону неба. - Блядь, блядь, блядь. Ладно, недоёбок, уговорил. Я в деле, - он зарылся ладонью в свою грязную шевелюру, словно пытался вырвать клок. - Может быть, если мне просто охрененно повезёт, ты сдохнешь первым, чтобы я мог напоследок обосраться от смеха. - В таком случае, не будем бить по рукам, - сказал Солукс с каменным лицом. Каркат показал ему оба средних пальца и вернулся внутрь, раздвинув занавески и хлопнув дверью так, что стеклянные панели задребезжали, и дверь медленно приоткрылась. Молодец, сказала Роуз. Я понимаю, что это не тот подход к решению проблем, который ты предпочитаешь. Солукс ущипнул себя за переносицу и изгнал снова пришедшие мысли об уютной слизи в отеле, подогретой как раз до нужной температуры. Один из плюсов кучи ID состоит в том, что с ними никогда не нужно препираться, подумал он. У нас, случаем, был запасной план? Да. Я бы просто сказала Джейд взять прямой контроль над его телом. Но это вызвало бы огромное количество враждебности, и я рада, что мы смогли избежать этого. Ты же говорила мне, что вы не можете захватывать наши тела без разрешения! Я не могу. Зато Джейд может. Блядь, подумал он. Вы играете наверняка, а? Поверь мне, спокойно сказала она, это единственный способ, которым можно играть, и они пошли внутрь вслед за Каркатом. * * * К тому времени, когда он и Терези покинули башню, начался моросящий дождь. Десять минут ходьбы на первый взгляд в совершенно случайном направлении вывели их к торговому району среднего уровня: пятна проекций висели в окнах, как туман, улицы были чистыми и пустыми. Она дёрнула его за рукав. - Посмотри на это! - прощебетала она и потащила его к плоскому листу оранжевого света между двумя хромированными стойками с небольшим навесом. Это был картограф. Солукс уставился на мигающий кружок ВЫ НАХОДИТЕСЬ ЗДЕСЬ! и подумал, я знаю. - Чего там? - спросил он. - Мы подобрали хвост, - тихо сказала она, - в двух кварталах отсюда, - и она протянула руку, указывая на блестящий оранжевый символ. Легенда карты, приведённая сбоку, заботливо подсказала, что это магазин нижнего белья. Он кивнул, словно это была прекрасная идея. - Сколько их? - Только один. И он не очень хорош. Она права, сказала Роуз. Смотри - и он заставил себя не отворачиваться от картографа, когда паутина улиц неожиданно исчезла, сменившись зернистым зелёным изображением с угла улицы с высоты примерно двадцати футов в воздухе. Фигура в длиннополом пальто неторопливо шла, сунув руки в карманы. Предупреждай в следующий раз, раздражённо подумал он и сказал в слух: - Да, я его вижу. - Не смотри! - прошипела Терези. - Я не смотрю. Это Роуз, она перехватила картинку с уличной камеры. - Оу, - Терези прозвучала несколько смущённо. - Крутой парень такого не может. - Тебе повезло, это невероятно странно. Он не двигается. Просто смотрит на свои часы. Что будем делать? - Продолжим идти, - сказала она, и он как раз вовремя почувствовал, как она снова тянет его за рукав, чтобы не потерять равновесие. Роуз поняла намёк, и зрение вернулось к нормальному в ту же секунду. - Ты знаешь хорошие бары в этой части города? - Не-а. Я был здесь только один раз по работе. Что, ты хочешь напиться? - Я хочу зайти под крышу, - сказала она. - На таких улицах мы слишком открыты. Я хочу толпу, а в это время ночи... - Ладно. Погоди секунду. Роуз? О боже, сказал голос. Когда-то я была самой могущественной системой слежения во вселенной. А теперь меня превратили в спутниковый навигатор. Ты потратила две недели, подглядывая за мной в душе, подумал он. Думаю, твоё достоинство как-нибудь выдержит поиск долбаного бара. Ммм. Как говорится, оно того стоило. Первый поворот налево, потом второй направо. "Яма Отсеивания". Три этажа, никаких кроссовок, никаких знаков банд, и, по всей видимости, они наливают пять текил за одного цезаря до 8 утра. Чудно, кисло подумал он и передал информацию Терези. Она ухмыльнулась. - Звучит весело. * * * Едва они прошли через дверных вышибал и нырнули в зёв Ямы Отсеивания, низкочастотное гудение с верхнего этажа полностью поглотило их: глубокий, дёргающийся ритм, который ударяет тебя куда-то в промежуток между желудком и грудью, идущий на несколько шагов впереди волны затхлого фильтрованного воздуха, жирного от дыма и дешёвых духов. Белые лампы вспыхивали на стенах с каждым рваным пиком синта. Они спустились вниз, и девушка в бюстгальтере и коротких шортах протиснулась мимо Солукса, повернувшись боком и одарив его блаженной пьяной улыбкой, клыкастой и с непонимающими глазами с широкими зрачками. Два агрессивного вида оливковых качка в плотных футболках оглядели Терези вверх-вниз, потом заметили его и нахмурились. Они обошли толпу на танцполе и прошли через качающиеся двери зоны бара, в которой народу было меньше: компания девчонок собралась вокруг одного стола, потягивая цветастые коктейли через соломинки и громко хихикая, да пара чуваков на угловом диване, которые, судя по их судорогам, были в двух минутах от необходимости искать ведро. Терези схватила его за локоть. - Займи столик! - крикнула она ему в ухо, каким-то образом идеально подгадав и попав в перерыв в музыке, так что он сморщился и одёрнул голову. - Я возьму выпивку. Он нашёл маленький столик и L-образный диван в неприметном углу, из которого, как он рассудил, открывается хороший вид на двери в обоих концах бара. Кажется, чем-то подобным и занимались Законокаратели, поэтому он уселся и закинул руку на спинку дивана с таким видом, словно просто пришёл заценить местные таланты. Ох, боже, да ты прямо секретный агент, любовно сказала Роуз. Заткнись нахрен, подумал он и моргнул. Возле дверей слева он увидел смешанную компанию вокруг стола покрупнее. Из-за тусклого освещения в баре и дыма в воздухе нельзя было разобрать ничего кроме дорогих костюмов и острых рогов, но что-то в них было... Роуз, подумал он, ты можешь дать мне изображение с камеры вон над тем столом? Разумеется, ответила она. Хмм. В этом месте на удивление крепкие протоколы защиты для ночного клуба. Одну секунду... ага, и зрение уже знакомым образом исказилось. Солукс обнаружил, что смотрит через статическую камеру чуть выше и левее группы. Альфа-самец был парнем среднего телосложения с аккуратно приглаженными назад волосами и характерными изогнутыми рогами. На нём были прямоугольные чёрные очки и расстёгнутый до шеи бледный костюм поверх футболки. На столе перед ним стоял ребристый бокал и бутылка в ведре со льдом. У Солукса встали волосы на затылке. Блядь, подумал он. Мне бы сейчас деку. Этот старый хлам? , спросила Роуз и рассмеялась. Она тебе больше не нужна. Чего? Дорогуша, ты теперь на беспроводном подключении. У тебя ручной компьютер, помнишь? Я живу лишь для того, чтобы служить. Стоп, подумал он. Он заметил Терези возле барной стойки зажатую между двумя высокими троллями. Она стояла на носках, опершись на хромированные перила, и наклонилась вперёд, чтобы выкрикнуть бармену заказ. Ты хочешь сказать... Я могу подключить тебя к Медиуму откуда угодно, терпеливо сказала она. Я в твоей голове. Как следствие, тебе больше не нужно громоздкое оборудование, работающее посредником. Думай обо мне, как о твоей деке, только более привлекательной и менее склонной к сбоям. Срань господня. Он оглянулся на парня за дальним столом, потом снова на Терези. Ну, эм. Врубай меня, чт... Это было самое гладкое погружение, какое у него когда-либо было, даже с Краге Семь. Не было обычного короткого ощущения падения через собственное лицо: ни толчка, ни закладывания ушей, ни желания чихнуть. Вот он в сенсорном шторме дыма и вспышек, вони пролитого пива, зуб-зуб-зуба заурядного чип-хопа и гладкого тёплого винила под пальцами; одно мгновение, и он в холодной тишине. Вены Медиума растянулись во все стороны, словно серебряные струны в пустоте, напряжённые от информации. Он ухмыльнулся. - Блин, а это довольно круто. Такая уж я, сказал голос Роуз, судя по звуку, где-то возле его локтя. Он удивлённо обернулся, но никого не увидел. - Почему я не могу тебя видеть? - спросил он. Прости, что разочаровываю, ответила она. Создание образа в Медиуме заставляет меня сузить фокус до такой степени, что на данный момент это просто неразумно. Прямо сейчас я снимаю изображения с камер в клубе. Нашего хвоста пока что не видно, если только я не пропустила его в толпе. - Ты на самом деле весьма полезна, когда не пытаешься заигрывать со мной, - сказал он и ускорился по грузовой линии, ведущей к Проспиту. Узлы проносились мимо полосами первичных цветов, и он чувствовал, как всплывает старое знакомое удовольствие. Худшее, что было в пространстве мяса - это уязвимость: знание того, что может хватить одной пули или ножа. В последнее время он что-то уж очень много времени проводил рядом с пулями и ножами. В свои лучшие дни, с сожалением сказала Роуз, я могла обрабатывать все камеры на планете одновременно, и у меня всё равно бы оставался как минимум зеттафлоп на то, чтобы заигрывать с тобой. Я бы выделила его специально; поставила на фоновый процесс заигрывать-с-солуксом.exe. Он ухмыльнулся. - Видишь, та часть с зеттафлопом была самой соблазнительной из всего того, то ты до сих пор говорила. Я отслеживала изменения твоего гормонального уровня, и это, строго говоря, не совсем правда, но стараюсь угодить, сказала она. Стоит ли мне рассказать про мои магистрали данных? - Спокойней, девочка, - сказал он и круто завернул влево. Перед ним неспешно образовалась стена льда, зелёные многоугольники выплыли из ниоткуда и лениво выстроились мозаикой. Код десятивариационной давности, а то и старше. Он сказал ему оставить дыру размерами с Солукса между панелями, и тот с радостью подчинился. Куда ты направляешься? , спросила она. - Тут архив. Хлам Молотильраторов, который они забыли нормально запереть. Я тянул отсюда информацию уже много вариаций, это что-то вроде моей личной Википедии Троллей. Хочу кое-что проверить. Ему потребовалось меньше минуты, чтобы найти нужный файл, и, посмотрев его, Солукс выругался. Можешь вырубить меня? , подумал он, и в ту же секунду клуб обрушился на него, словно с его головы стащили коробку. Он несколько раз моргнул, чувствуя, как мокрая от пота футболка прилипает к рёбрам, и тут Терези плюхнулась на диван рядом с ним. На столе появился чёрный пластиковый поднос, на котором организованный разум выставил две зелёные бутылки, пять узких стопок с чистой жидкостью и маленькую белую тарелку с ломтиками лайма. - Ох, бля. Ты серьёзно? Терези покачала бровями. - Мы здесь, чтобы хорошо провести время, Мистер Каптор! Мы же не хотим, чтобы наш хвост подумал, что мы не умеем тусоваться. - Я не умею. Где он вообще? Роуз его не видела. - В соседней комнате. Крутой Парень заметил, как он пробирался мимо дверей, пока я брала выпивку. Веселей! - Она ткнула его в плечо когтём. - Этому клубу нас не удержать. - И она подобрала рюмку, облизнула губы и без раздумий выбросила содержимое в горло. - Ты что, серьёзно собираешься... - начал он. Терези поддела ломтик лайма тем же когтём, отправила его в рот, вместе с кожурой, и начала жевать. - Ладно, не важно, - сказал он и потянулся к пиву. - Итак, парень, который, возможно, хочет нас убить, здесь, а ты решила напиться. Она фыркнула и проглотила. - Я Законокаратель. Потребуется что-то посерьёзнее, чем несколько жалких рюмок, чтобы я напилась. Мне просто хочется заставить его задуматься, может быть, мы на самом деле пришли сюда пить и целоваться. - Целоваться? - Со случайными незнакомцами, как подобает по этикету сексуальных юных одиночек, ищущих себе компанию! - радостно сказала она и съела ещё ломтик лайма. - Крутой Парень говорит, что тут в баре есть синекровка, у которой платье, через которое видно всё. Можем бросить монетку, если хочешь. Он полез в куртку за Бубнами. - Я думал, у вас ровные отношения с ним. - Крутой Парень уверяет меня, что он совсем не против сообразить на троих. - Как, блядь, великодушно, - сказал Солукс, заталкивая оставшиеся две сигареты в уголок рта и поджигая их. Терези протянула руку и проворно вытащила свою из его губ. - Слушай, у нас проблема. - Помимо того, что ты ведёшь себя, как большая личинка и не хочешь пить эту прекрасную текилу? - Да, помимо этого. Это бар Девяти Когтей, Терези. Она застыла со второй рюмкой на полпути ко рту, её красные линзы повернулись к нему. - Что? - Возле дальних дверей сидит парень со свитой своих подельников. Я так и думал, что его лицо мне откуда-то знакомо, поэтому проверил его. Это Пазаак. Он босс Девяти Когтей. Я как-то раз работал на него, пару вариаций назад. Он - плохая компания. Она на секунду застыла, потом закинула содержимое рюмки в горло и стукнула рюмкой об стол. - Он тебя узнает? - Скорее всего, но ему будет похрен. Я всего лишь нави, работу сделал, он мне заплатил, мы разбежались. Нет, я думаю, что... -... если он увидит нашего дружка в плаще, то сразу же перейдёт к неутешительным выводам, - закончила она. - Да. И Когти не славятся своей проницательностью. О боже. Солукс затянулся сигаретой. Синекровка в откровенном платье прошествовала мимо, направляясь прямо к столу с бандитами, чего и следовало ожидать. - Каков план? Терези закусила губу. - Сиди здесь, - сказала она. - Я пойду уберу наш хвост, чтобы мы могли выбраться отсюда. Не думаю, что... Солукс, торопливо сказала Роуз. Два чёрных ховера с тонированными стёклами только что затормозили возле входа. - Чёрт. Они собираются устроить облаву на клуб. Терези уставилась на него. - Они не осмелятся! Здесь столько посетителей... - По-моему, они хотят добраться до нас сильнее, чем мы думали, - сказал он. Страх дёрнул его желудок. Солукс схватил со стола рюмку и проглотил содержимое, прежде чем у него начали трястись руки. Личиночная текила была жёсткой смесью, которая была на вкус как яд и жгла как напалм, но она привела его в спокойствие. - Идём. Вышибалы мертвы, сказала Роуз. Это полная команда, с панцирной бронёй и тяжёлым вооружением. Думаю, это миссия зачистки, Солукс. Выбирайтесь отсюда. Он выбрался из-за стола и встал. Игломёт ударился об его рёбра. Пожарный выход? , подумал он. Через другие двери. Я вас проведу. Быстрее. Он поймал запястье Терези и потащил в нужном направлении. - Не стреляй ни в кого пока, - сказал он. - Мистер Каптор, - сказала она, многозначительно посмотрев на него. - Тема "Когда Не Нужно Ни В Кого Стрелять" проходится на второй неделе Вводного курса, сразу после первой недели, когда проходят тему "Когда Нужно Стрелять В Кого-нибудь"... - Каптор! - позвал голос. - Это же Каптор, верно? Солукс повернулся и, к своему ужасу, увидел, что Босс Пазаак разлёгся на своём диване и поднял руку в элегантном приветствии, другой сжимая свой бокал за ножку. Синекровка в прозрачном платье покусывала его ухо. - Эм... Здорово, Пазаак. Как жизнь, мужик? Пять остальных троллей за столом - три парня, две девушки, все в дорогих чёрных костюмах и с блестящими чёрными линзами, хирургически имплантированными, как у Терези - осмотрели его с профессиональным любопытством, мысленно оценив, какие части будет проще всего оторвать. - Это твоя новая подружка? - спросил Пазаак, с дружелюбным любопытством в тоне давно-не-виделись-давай-наверстаем. Солукс с запозданием припомнил, что кодекс Девяти Когтей уделял почти столько же внимания вежливости и общительности, как и убийствам и пыткам. - Я думал, ты до сих пор ходишь вокруг той жутковатой девки из Даунтауна? Давайте, садитесь, выпейте. - Он указал на бутылку в ведре со льдом, которая чуть запотела в густом воздухе бара. - Отличная выпивка, друг мой. - Прошу прощения, - внятно сказала Терези, и Солукс поморщился. - Это ваш клуб, Мистер Пазаак? Выражения тел всех сидящих за столом тут же изменилось. Один парень чуть наклонился вперёд. Девушка, на первый взгляд, расслабилась и поудобнее села на своём диване, что, скорее всего, означало, что у неё спрятано что-то тяжёлое под столом. Шесть пар глаз уставилось на Терези. Синекровка невозмутимо продолжила кусать ухо Пазаака. - Забавные ты вопросы задаёшь, детка, - сказал Пазаак. - Разве не моё имя на двери висит? - Оу. Какая жалость. Я подумала, что владелец клуба, наверно, захотел бы узнать о том, что Имперская команда отсеивания только что начала зачистку в холле. Инстинкты у Диджея были великолепные: едва Терези произнесла "холл", как он оборвал музыку. Солукс услышал звон бокалов в баре, хохот от стола девушек с коктейлями, приглушённые весёлые крики с танцпола. Пазаак наклонился вперёд, плечом отодвинув синекровку, и сказал: - Так, о чём ты вообще... Раздался грохот, словно в стену въехал комбайн, и дальние двери взорвались. Реакция Терези была мгновенной. Даже с плечевой кобуры она успела вытащить пистолет на вытянутую руку и прицелиться ещё до того, как ближайший из Когтей успел вытянуть свой пистолет из глубин своего пиджака. Солукс мельком заметил её лицо - идеально спокойное, такое же, какое он видел на вилле, лицо художницы, которая приближается к свежему холсту - прежде чем она трижды выстрелила в воздух и бросилась влево. Он бросился следом за ней, и тут бар превратился в дождь осколков, криков и разбитого дерева. Ковёр был липким и пах пивом. Он повернулся на плечо и заметил, как двое Когтей движутся прикрыть своего босса, третий валится на стол, уже истекая тёмной кровью из дыр в груди. Первая девушка вытащила боевой дробовик, но медлила, словно ей нужно было целиться из него. Терези схватила Солукса за воротник, когда он попытался встать на ноги, и потащила его через качающиеся двери в соседнюю комнату, где танцпол превратился в водоворот кричащих испуганных кутил. Половина из них была настолько плотно обдолбана синими звёздами, что, наверно, даже не понимала, что вообще творится, пока не началась стрельба. На другой стороне комнаты он увидел пару подсвеченных розовыми прожекторами фигур в броне, пытавшихся протолкнуться через толпу; одна из них подняла винтовку и выстрелила прямо перед собой короткой очередью, которая вызвала дождь осколков с потолка и свежую волну криков. Здоровенный парень в спортивной майке, вопя, побежал прямиком на Терези, глаза широкие от наркотиков и паники. Она взмахнула пистолетом, и он повалился на пол, хрустнув сломанной челюстью. - Долбаные слабаки! - крикнула она. - Бежим к пожарному выходу... Он повернулся. - О, чёрт. Дверь пожарного выхода было нетрудно найти: она была заботливо помечена синим аргоновым указателем. Она была распахнута настежь, и Солукс заметил за ней тускло освещённый коридор, но всё остальное заслоняла стоящая в проходе фигура. Новоприбывший был высотой и пропорциями с высокого худощавого взрослого тролля, хотя было совершенно очевидно, что это кто угодно, только не тролль. У него не было рогов, а на месте глаз была пара длинных оранжевых треугольника стекла, и больше никаких черт лица. Его металлическое тело слабо мерцало. - Терези... - начал он. Страйдер поднял левую руку, словно собирался указать на него или показать ему большой палец, но его кулак остался сжатым. Из тыльной стороны его кисти выскочил ствол оружия, и тут всё исчезло. - Бля! - сказал Солукс и дёрнулся влево, и упал на что-то прохладное и мягкое. Неожиданно стало ужасно тихо. Никаких криков, никаких выстрелов, даже музыки не было. Полная и сбивающая с толку тишина. Он открыл глаза. - Блин, да вы что, издеваетесь? - недоверчиво сказал он. Он лежал на боку на розовом надувном матрасе и смотрел на серую пустошь спокойного океана. Солукс перевернулся на спину, и девушка из его снов сказала: - Привет. Она была одета так же, как и раньше: пурпурный купальный костюм и лента в волосах, она сидела рядом с ним, подтянув колени к себе и обхватив их руками. Он впервые заметил, насколько маленькими и тупыми у неё были когти, словно они не отросли нормально. Она красила в блестящий пурпурный цвет. Или, возможно, они были такими от природы? Или, может быть, "природа" было очень глупым словом, учитывая обстоятельства. - Я помер, - сказал он, больше для того, чтобы услышать это, чем ради чего-то ещё. Небо над ними было свинцовым и скучно серым. Она потянулась вниз и провела одним маленьким когтем по его щеке. Его кожу защипало. - Нет, - сказала она. - Ещё нет. Но ты скоро умрёшь, и в этом утверждении есть неуловимое, но существенное отличие. - Что, я истекаю кровью или вроде того? Ты держишь мой мозг счастливым, пока остальная часть меня дёргается в судорогах на засраном ковре? - Пока что нет, - она слабо улыбнулась своими чёрными губами. - Оболочная экспансивная пуля в настоящий момент движется по прямой линии приблизительно в центр твоего лба со скоростью восемнадцать тысяч футов в секунду. Это оставляет тебе несколько возможностей на выбор. Солукс моргнул на неё. - Какого чёрта ты сотворила? Остановила время что ли? - Боюсь, это не по моей части. Изменение касается исключительно восприятия. Пуля всё ещё движется очень, очень быстро, но мы прячемся в твоём мозгу, который работает значительно быстрее. - Сколько у меня есть времени? - Субъективно говоря? Чуть меньше трёх минут. Более чем достаточно. - Бля, - он облизнул губы. - Что я могу сделать? - Ты ничего не можешь сделать. Ты не способен уклониться от пули, и твой контроль над псионическими способностями недостаточно высок, чтобы замедлить её продвижение, особенно учитывая обширную неврологическую травму, которую ты уже перенёс. Ты, проще говоря, в жопе. - Ладно, ладно, - раздражённо сказал он. - Я понял. Жалкий мешок мяса. Что можешь сделать ты? Она посмотрела на него сверху, подперев голову одной рукой, и на мгновение она выглядела почти что грустной. - Я могу спасти твою жизнь, - сказала она. Он позволил свой голове откинуться назад и снова уставился в небо. Там не было ничего. Ни луны, ни облаков, никаких следов разнообразия текстуры. Это даже не было небом, подумал он: просто приходилось называть это небом, потому что именно там и должно быть небо. Просто заполнитель. Нечто, что было на месте только для того, чтобы что-то другое было под ним. - Не-а, - сказал он. - Обойдусь. - Прошу прощения? Он смог ухмыльнуться, хотя и не очень хорошо. - Да ладно тебе, Роуз, - сказал он и посмотрел на неё. - Кого мы обманываем? Я пытаюсь прыгнуть выше своей долбаной головы. Я не предназначен для этой херни, на которую тренируют спецагентов. Бегать, взрывать вертолёты и устраивать государственные перевороты... в смысле, бля. Что я буду делать? Портить Снисходительности банковские реквезиты? Я хакер, ради, блядь, всего святого. Я сижу за декой, поглощаю кофе, порчу чужой лёд и иногда получаю за это деньги. - Терези, похоже, считает, что ты важен для плана. - Терези просто не может набраться храбрости сказать мне пойти нахер. Ты ведь её слышала, верно? Она держала меня в живых с самой виллы только на всякий случай. Она не знала, понадобится ли ей нави, поэтому было логично держать под рукой того, что уже был. Но она может сделать остальное без меня. Ей нужен Вантас ради Ведьмы, и всё. Я просто буду задерживать её до тех пор, пока не угроблю, - он закрыл глаза и представил себе пулю, медленно ползущую всё ближе с каждой искусственной секундой. Как далеко она была теперь от его черепа? В двух футах? В шести дюймах? Может быть, её конец уже начал делать крохотную вмятину в коже его лба; может быть, кожа ужа исказилась, пытаясь поглотить энергию удара, не разрываясь. Почувствует ли он это? - Терези... - сказал он и замолк. Потом вздохнул и начал снова. - Терези великолепна. Я никогда не встречал таких, как она. Я тусил с суровой компанией пару вариаций назад, среди них была одна маньячка, которая казалась мне самой крутой сволочью на Альтернии, она могла, не поморщившись, выдержать удар по роже и прострелить три дыры в игральной карте с тридцати футов, при этом попивая виски прямо из бутылки. Терези могла бы перерезать ей глотку и даже не заметила бы этого. Она... - он сглотнул. - Она невероятная. Я не хочу, чтобы она умерла только потому, что ей приходится нянчиться со мной. - Солукс, - сказала Роуз. - Ты умрёшь. - Я всегда собирался умереть, - устало сказал он. - Один раз мне удалось увильнуть. Этим я купил себе ещё пару месяцев жизни, и всё, что я делал, это напивался, жрал таблетки и видел ужасные сны, - он поднял руки, сцепил пальцы и задумчиво хрустнул ими, точно так же, как всегда делал перед большими забегами. - Нет уж. Спасибо за предложение, но я выхожу. Было весело. Роуз спокойно смотрела на него сверху пару секунд. Потом сдвинулась с места, протянула к нему одну руку, при этом перекатываясь вперёд, чтобы она могла полулечь на него на воздушном матрасе. Даже в совершенно двинутой психической виртуальности, в которой они в настоящий момент находились, с этим странным не-небом и этим океаном, которого он никогда не видел, Солукс почувствовал теплоту её тела через свои джинсы. На мгновение он подумал об Арадии. - Хмм. Каким бы извращённо-замечательным я ни находила твоё решение, боюсь, оно неприемлемо, Мистер Каптор. - Какого хрена? - сказал он, пытаясь не оттолкнуть её инстинктивно. Он читал о том, что когда тело понимает, что близко к смерти, оно начинает пытаться спариться с чем угодно: последняя спазматическая отчаянная попытка оставить после себя след в жизни. Тем не менее, устроить стояк в последние миллисекунды перед тем, как его мозг взорвётся, казалось... почему-то неприличным. Пусть даже это виртуальный стояк. - В последнее время ты ешь за двоих, - сказала она, и её фиолетовые глаза засияли. - Возможно, ты переоцениваешь мои способности к выживанию! Я перенесла разрозненные осколки своего существа в твою голову, всё до последнего фрагмента. Теперь это всё, что от меня осталось. Если ты умрёшь, умру и я. - Она улыбнулась. Это была не очень-то обнадёживающая улыбка. - А я пока что не готова уйти. Потом она наклонила голову и поцеловала его. Это был странный поцелуй. Казалось, он происходит сразу на двух уровнях. С одной стороны он более или менее похож на то, как он помнил поцелуи: её прохладное лицо прижалось к его лицу, её тупые маленькие зубы осторожно сомкнулись на его нижней губе, и он почувствовал вкус чего-то сладкого и тёмного. Но было ещё и новое ощущение - головокружительное и бурлящее, валящее с ног, вызывающее зуд в разуме, от которого он широко распахнул глаза и судорожно схватился за пластиковый надувной матрас. Воздух в его лёгких, казалось, расширился, хотя он и не дышал. Откуда-то пришло воспоминание того, как пахли улицы после дождя. Она чуть отпрянула от него и сказала почти что вплотную к его рту: - Солукс? Потом что-то склизкое и холодное сомкнулось вокруг его запястья, и он закричал. Крик был не от прикосновения или холода; он был от игл, сотен игл, острых и раскалённых добела, которые зашевелились в его черепе и глубинах разрушенного мозга. Он слабо осознавал, что с него пропала тяжесть и тепло, когда Роуз откатилась в сторону, и что не-небо почернело, стало меньше похожим на небо чем раньше. Чёрное, влажное, сочащееся жирными каплями, похожими на дёготь, которые разбивались об его глазницы и стекали вниз, подпитывая инферно. Откуда-то донёсся гром, или это смех? В любом случае, он не был дружелюбным. - Нет, - сказала Роуз, где-то в милях от него, - нет, прошу... Он был слеп, слеп, потерян, он задыхался, разорванный на тысячи липких кусочков мяса, к которому он всегда испытывал такое отвращение, тысячи склизких кристаллов, истекающих жёлтым клеем, раскиданных, начисто оторванных друг от друга и разбросанных по разделочной доске Бога: пиксели плоти, пакеты данных, каждый заряженный кодом для совершенно нового Солукса, который в итоге окажется ровно тем же старым Солуксом, потому что хрен ли тут вообще можно сделать? - Прошу, он не... это нечестно.. прости меня... Субъект: Солукс Каптор! Возраст: двенадцать вариаций с небольшим. Рост: чуть выше семи футов. Вес: хахаха, шучу. Каста крови: "золотая" (звучит лучше, чем "горчичная"). Глаза: один красный, один синий. Отличительные особенности: абсолютно никаких. Чистая выручка в закрытой системе: нуль. Это была пустая трата, правда. Как не посмотри на это. Пустая трата хороших атомов. Эти штуки недёшево сформировать, а потом мы просто позволяем им скрепиться вместе и болтаться где попало в руках кретинов, каждый день. И кретины в своих атомных костюмах сжигают килокалорию за килокалорией, чтобы получить больше атомов, собирать их вместе, разбрасывать их, продолжая поток, который ничего не изменяет, ничего не достигает; просто грязная вода, текущая по металлической трубе, пока не попадёт в отстойник. - Прошу... Ты хочешь сделать что-то хорошее миру? Хочешь что-то изменить? Прекрати ебаться, прекрати драться, прекрати трепаться. Ты просто передвигаешь предметы и называешь это изменением. Ты тратишь силы на энтропию, а потом ухмыляешь, как турист, самодовольно поднимаешь большой палец перед камерой, "смотрите на меня, я делаю свою часть!" Оставь это. Камни падают только в одном направлении. Сделай из себя произведение искусства и умри состоятельно. Ты всё же передумал, сынок? , сказал жестокий голос, очень близко от его уха. Ты готов начать свои заебательские ЧУДЕСА? Он распахнул глаза и сплюнул муть. Яма Отсеивания. Всё тусклое и медленное, дрейфующее. Он поднял одну руку, ладонь раскрыта, пальцы растопырены, и гладкий конец экспансивной пули неподвижно висит перед ней. Страйдер сделал ещё десять выстрелов, корректируя прицел после каждого в соответствии со слабыми точками цели, которых у него больше не было. Солукс увидел, как пули плывут к нему. Они могут навредить, поэтому он остановил их. Потом закрыл ладонь, и они опали, как зрелые фрукты. Глаза Страйдера блеснули. Он рассмотрел ветки возможностей: лазеры? Огнемёт? Дротики? Рукопашный бой? Он был такой прекрасной игрушкой, с огоньками и острыми краями. Солукс поднял его в воздух, чтобы рассмотреть получше, а потом разобрал на части, сорвал обшивку, проводку, каналы, вытянув чипы и конденсаторы, словно они были бусинами ожерелья, разломил оболочки, чтобы открыть чувствительные внутренние микросхемы. Прекрасно. Слишком упорядочено, чтобы оставить: оскорбление Плану. Но всё равно прекрасно. Робот смотрел на него равнодушно, пока не расправил руки и не разлетелся десятком тысяч частей, и это тоже было прекрасно. Толпа наблюдала, разинув рты, повернувшись к нему. Они не знали, что он может сделать такое. Освободись, малыш Каптор! Покажи им, кто ты на самом деле. Они думают, что ты просто ещё один служака за ещё одним столом, который просто стучит по клавишам. Они не могут остановить тебя, они не могут навредить тебе. Покончи с этим. Забери всё отовсюду. Кровь реальности поёт в твоих проводах, как шторм. Их последним словом будет "спасибо". Оружие разлетелось в клочья. Солдаты, гангстеры, кричащие, стреляющие, стреляющие, стреляющие, пистолеты и винтовки, дробовики и штурмовые пулемёты, и безумный страх пустоты. Сила стекает по его рукам, как капли дождя. Он делает жест, и они рвутся, их кровь зависает в воздухе, как пули, капли цветов, капли металла, всё вперемешку. Линии тьмы срываются с концов его пальцев, ощупывая и пробуя стены, потолок, точки и швы толпы, застывшей в поте и ужасе... Терези Пайроп, маленькая и острая, её красные линзы смотрят так, словно она может видеть его. Привязанность; должна остаться в прошлом. В конце концов, мы всё оставляем в прошлом! Если не оставляем, его отбирают у нас. Это финал, сказали голоса. Их были сотни, или это один и тот же голос сотни раз? Обрушь этот гадюшик. Так и должно кончаться хорошее шоу. Я не... Ты не будешь ранен! Кирпичи. Кирпичи, камни и металл. Пятьдесят тон, тысяча тон, это всё важно и совершенно не важно. Всё теперь касается тебя. Ты можешь разорвать планету, если правильно толкнёшь. Маленькая башня - всего лишь поцелуй в щёку. Я не думаю... Нет. Не сейчас. Думать - значит драться против волны. Подними руки, магус; действуй. Он подтянул правую руку к себе. Словно пытался притянуть её против магнита. Кости его руки тряслись до тех пор, пока не возникло ощущение, что они вот-вот треснут, его пальцы дрожали, и каждый мускул горел, и он притягивал её ближе и ближе, пока не нащупал металл кончиками когтей. Потолок разломился пополам. Дождём посыпалась пыль. Толпа в панике ломанулась к выходам, устраивая давку и спотыкаясь. Лишь Терези стояла спокойно, рука на рукояти её трости, единственное живое тело на танцполе, ждущее его. Я не... думаю... что вы меня слушали, мрачно подумал он. И выхватил иглострел из холодной пустоты своей куртки. Поперечная балка медленно упала, разломилась об пол, прожекторы на ней взорвались фонтанами жёлтых искр. Стеклянный шар разлетелся на осколки. Сила, пульсируя, расходилась от него, омывала стены, вызывая ощущение, как они поддаются и рвутся точно так же, как скоро будет всё остальное... Он вдавил нос пистолета в свой подбородок и увидел, как она открыла рот. Это Терези, подумал он. Никто, блядь, не навредит ей. Никогда. Усекли? Она что-то кричала. Он нажал на спуск.