Венская партия

Терези почувствовала, как он упал. Воздух изогнулся, и она услышала хлопок, словно исчезло давление на уши. От этого крики стали только громче. Она двинулась вперёд, лихорадочно, и голос Крутого Парня говорил, что всё в порядке... Она упала на колени и стала ощупывать ламинат, нашла плечо, ухо, череп. Много черепа! Правильное количество черепа, круглого и хрупкого под спутанными волосами, никаких дыр или неровных краёв. Другая рука ощупала его лицо, и оно было липким. Носовое кровотечение, сказал Крутой Парень. Жить будет. Подними его. Она осторожно ощупывала его подбородок, пока не нашла иглу - жёсткий двухфутовый волос холодного металла, застрявший в щетинистой коже чуть выше кривой его подбородка. Она вытащила её, взявшись за основание у кожи, почувствовав каплю крови возле большого пальца, и выбросила её. Потом она протиснула руку между его спиной и полом, другую протолкнула под арку его коленей. Весом он был как связка бамбуковых стручков. Ему точно надо бы есть больше. Лады. Пожарный выход прямо перед тобой, просто иди. Рядом есть другие роботы? , подумала она. Да, ответил он. Я направляю тебя прямо в объятия ёбаного Терминатора Т-1000, потому что у меня настолько фатально отсталое чувство юмора. Просто иди. Нести Солукса Каптора, на самом деле, было не очень просто. Он был лёгкий, но его было много, и он застревал под неудобными углами. Ей пришлось кое-как боком протиснуться через дверь, и она дважды ударила его головой об стену коридора, каждый раз морщась при этом. Отломай ему ноги, заботливо подсказал Крутой Парень, вставим назад как-нибудь потом, и она закусила губу, страстно желая иметь свободную руку. Поднявшись на два утомительных и несколько жутких лестничных пролёта - плохо распределённый вес угрожал нарушить баланс, поэтому пришлось наклониться вперёд, словно она забиралась против ветра, и её руки крепко и неудобно сомкнулись вокруг его худощавой грудной клетки и никудышных бёдер - она осторожно положила его, вытерла пот со лба и вытащила пистолет. Убийство из милосердия, сказал Крутой Парень серьёзным тоном. Это будет к лучшему, детка. Он уже никогда не будет участвовать в гонках. Так мы сможем хотя бы продать его на клей. ЗАТКНИСЬ! , подумала она. Мне нужно очистить улицу. Там чисто, сказал он. В тридцати футах слева от выхода прохлаждается наземный кэб, глаз нет, оружия нет. Долго он не простоит, так что давай шире шаг. Где, чёрт возьми, периметр? ... Мда, сказал он. Твой мальчик устроил какой-то сраный смертельный луч Супер Сайлана прямо через три этажа ночного клуба, когда нажал на гашетку. Должно быть, он что-то сжёг в нижних слоях атмосферы. Мы находимся в том, что военные называют "сраным окном", что означает окно, во время которого все остальные заняты тем, что срутся что-то делать. Она вздохнула и снова подняла Солукса. Стандарты у них совсем упали! , подумала она и пинком распахнула дверь. К тому времени, как она добралась до такси - двигаться по открытому пространству было легче, теперь было место для жутко длинных ног Солукса - она заметила нечто тревожное - он был холодным. Утренний воздух был тягостно жарким: её футболка уже через двадцать шагов намокла, пот сочился по лбу, спине и плечам, словно кто-то направил на них паяльную лампу. Но от Солукса не было никакого тепла. В какой-то момент она остановилась, чтобы удостовериться, что вообще дышит: оказалось, что дышит, она чувствовала, как медленно опускаются его рёбра рядом с её грудью. Но он не был тёплым, как тогда в бункере, не было того уютного тепла в духе останься-и-поваляйся-сегодня-в-коконе, о котором она специально ни разу не думала с тех пор. Когда створчатая дверь с шипением поднялась, и она свалила его на заднее сидение кэба, в котором пахло дешёвым пластиком и старыми сигаретами, она прижала ладонь к его лбу и выругалась: лоб Солукса был холодным, словно он прошёлся под бурей с градом. - Пжжжллсстт, укжжжт мссст нззнччччч... - сказал мелодичным тоном кэб. - Что? - переспросила она. О чёрт, сказал Крутой Парень. Ладно. Экраны тоже в хлам. Должно быть, это был какой-то ЭМИ. - Навигационная система? Слепа. Срань господня! По-моему, она вырубила все глаза в районе. Его голос неожиданно зазвучал гордо. Типично для неё, блин. Всегда ей нравились самоубийственные игры. Мы не видны на радаре. Терези обмахивалась одной рукой. - Но кэб с места не сдвинется. Ага, ещё как не сдвинется. Дверь открыта. - Это не важно. Я не могу включиться в систему без навигатора. А я кто, пустое место? Вскрывай эту штуку. Терези похлопала потной ладонью по приборной панели перед собой, пока не наткнулась на приподнятый край, забралась под него когтями и дёрнула на себя. Внутри она нащупала путаницу проводов. Круто. Теперь хватай провод. Левее. Левее. Ещё левее... стоп. Тащи этот. Он легко вышел с лёгким щелчком. Она шла по нему, удерживая большим и указательным пальцами, пока не нашла металлический разъём. Вставляй в себя. Не волнуйся, я могу сделать это хоть через жопу. - Это успокаивает, - сказала она и дёргала провод, пока не вытащила на достаточную длину. Потом села спиной к передней части кэба и вогнала разъём в свободное гнездо. Она дёрнулась, когда появился контакт, ожидая ужасного провала в метасознание, но в результате мотор просто заработал, тихонько урча. Охренительно, сказал Крутой Парень, я - машина. Все мои долбаные мечты сбываются одна за другой сегодня. Сначала я тащу на себе задрота целых восемьсот ступеней вверх, а потом становлюсь ёбаным Бамблби... Поехали! , подумала она. Как скажете, Мисс Дейзи, сказал он, и кэб рванул вперёд. Терези схватилась за перемычку, упёрлась сапогами в противоположное сидение и протянула руку к вялой руке Солукса. Она была холодной, словно он был погружён в ледяную воду. Проводи манёвры уклонения, строго подумала она. Ты свою жену учи, как щи варить, сказал он. Или, мда. Учи свои щи, как варить жену, или как у вас там. * * * Имея самый опасный тактический ИскИн за виртуальным рулём, кэб поехал по настолько запутанному пути, что даже Терези почти сбилась, пытаясь его запомнить. Они ехали почти пятнадцать минут, направляясь главным образом в сторону задворок города. Она сидела в прохладной струе из кондиционера и запоминала расстояния и повороты, и всё это время Солукс становился всё холоднее и холоднее. Наконец, они остановились, и Крутой Парень сказал, Хватит, пожалуй. Отсоединяй меня. Она вытянула вилку из своей шеи, и мотор снизил обороты до лёгкого гудения. Дверь поднялась, и горячий мыльный воздух с улицы потёк внутрь. Где мы? Выбрал мотель наугад, сказал он. Вытащил из навигационного банка кэба. Эвристические тэги гласили "дёшево", "очень дёшево", "без звёзд" и "вопросов не задают". Кажется, самое то место, куда можно заявиться с парой ножевых ран и отрезанной головой в сумке, а интендант просто спросит, нужно ли тебе полотенце. Великолепно, подумала она. Это значит, что, возможно, мне даже не придётся никого убивать. Вытащить Солукса из кэба было трудно, потому что она больше не могла дотронуться до его кожи: она обжигала. Даже через куртку и толстую ткань джинсов ощущения были такие, словно она тащит полный мешок льда. Когда её рука случайно задела голый участок кожи между его поясом и краем футболки, она громко зашипела и чуть не уронила его. От него также начал исходить новый запах: солёной стоялой воды, как возле причалов в порту. Она толкнула дверь коленом и плечом, протискиваясь внутрь. Вестибюль, спокойно начал описывать обстановку Крутой Парень. Одна, не агрессивная. Дробовик под столом, в четырёх секундах до выстрела. Комната среднего размера. Стол в пятнадцати футах впереди, дверь в тринадцати налево, закрыта. Девушка за столом, даже взгляд ещё не подняла. Зеленокровная, судя по всему. Низкая, много волос, здоровенные рога, читает... фига себе, читает порножурнал? Прикольно, восхищённо закончил он. Терези сделала несколько шагов вперёд и позволила двери со стуком закрыться за ней. - Йо, - сказал скучный женский голос. - Могу чем помочь? - Доброе утро! - сказала Терези, улыбаясь в нужном направлении. - Мой мейтсприт страдает от нарколепсии и выбрал необычайно удачный момент, чтобы заснуть. Машина по большей части цела, но сегодня мы больше не сможем путешествовать, поскольку мы сбежали из монастыря, где я приняла святые обеты и поэтому не умею водить, - она уже бывала в таких местах. Иногда тебе давали скидку, если ты рассказывал достаточно забавную историю. - У вас не найдётся свободной ячейки? Желательно на первом этаже. - Да уж, блин, - сказала управляющая. Скрипнул стул. - Чувак хреново выглядит. Он тут не скопытится случаем, а? Ненавижу заполнять протоколы. - Мать Настоятельница говорила, что от нарколепсии умереть невозможно, - решительно ответила Терези. - Если только ты не работаешь с тяжёлой техникой. Послышался стук выдвигаемого ящика и возня. - Двойная ячейка, два цезаря в день, слизь в цену включена. Отправлю вас в двенадцатую. Мы не готовим, но здесь есть кофейный аппарат, если хотите. Возьмёте секс-паразитов? Пазуховый червь, цезарь за одну штуку, оплата при выписке. - Спасибо, - сказала Терези и протянула руку туда, где должна была лежать карта, - мы привезли своего. * * * Управляющая сдержала своё слово. До ячейки двенадцать было довольно далеко идти от вестибюля, но зато по пути не было лестниц. Терези положила свою ношу, пару раз взмахнула руками, чтобы унять покалывание, и провела картой по считывающему устройству. На четвёртый раз гидравлика заскрипела и с протестующим пыхтением подняла дверь. Классика, сказал Крутой Парень, когда она наклонилась и перетащила Солукса через порог, схватившись за ворот его куртки. Кокон, кабинка душа, экран АВ. Они даже на три крюка для одежды расщедрились. - Роскошно, - сказала она вслух, и дверь с урчанием закрылась за ними. Она сидела на корточках, чуть касаясь кончиками рогов кривого потолка ячейки, и несколько секунд вдыхала. Дешёвая слизь и промышленные сурфектанты, острый чистый запах больницы и скрывающийся за ним старый кислый запах, который никогда не удавалось полностью вывести из подобных мест, где обитатели жили коротко и интенсивно. Для каждой истории в городе было по такому мотелю; это были не те места, в которых ты снимал номер, чтобы расслабиться на выходных, осмотреть достопримечательности и спокойно почитать. Это были места, где ты оказывался в конце того или иного пути. Ты запирался в такой ячейке, чтобы потрахаться, совершить преступление или умереть. Часто - все три действия последовательно. Иногда - все три одновременно. Она подумала: Ладно! Я официально открыта для предложений. Затолкай его в слизь, сказал Крутой Парень. Это его не согреет. Нет, но, может быть, охладит его голову. Психоподавитель, помнишь? Он сейчас устраивает какое-то ебанутое психическое колдунство. Тебе нужно взять это дерьмо под контроль, пока все в здании не устроили Марс Атакует. Это была тревожная информация. Она подтащила Солукса чуть глубже в ячейку, пока он не повалился, частично запутавшись в самом себе, на вогнутый пластик душевой плиты. Потом она схватила его вялую руку и начала стаскивать рукав его куртки. Эй, эй, обеспокоено сказал Крутой Парень. Ты чего делаешь? У него только один набор одежды! , подумала она и осторожно согнула его руку, чтобы снять рукав. Почему он такой длинный? Да ещё златокровный, так что его кости можно переломить, как бесплатные ресторанные палочки, которые ей всегда нравилось перекусывать пополам. Я не хочу, чтобы она запачкалась. Ладно, притормози. Мы же не собираемся на самом деле раздевать этого чувака, верно? В буквальном смысле никому не нужно видеть этого дерьма. Остальную часть куртки было куда проще снять, после того, как она освободила одну руку. Терези бросила куртку в угол и ощупывала его живот, пока не нашла пряжку ремня. Тогда хорошо, что я слепа, весело подумала она. Боже ты, блядь, мой. Я раздеваю парня. Это... слушай, я протестую самым сильнейшим, блин, образом из возможных, понятно? Если кто спросит, это была целиком твоя идея. Это же всё равно считается гомосятиной, если я в девушке? Такой херни в сценарии не было. Джинсы держались на нём свободно, поэтому она просто схватила штанины и потянула. Футболку снять было труднее всего; ей пришлось поднять его почти в сидячее положение, прислонить к кривой стене ячейки, и в один момент она была уверена, что вывернула ему плечо. Осложняло ситуацию ещё и то, что его кожа была обжигающе холодной. Малейшее прикосновение заставляло её шипеть через стиснутые зубы. В конце концов, она всё же смогла стащить с него футболку, чуть зацепившись за его рога. Потом она приостановилась. Стой, сказал Крутой Парень. Стой. Я тебя умоляю, остановись на этом, подруга. Да, подумала она. Мистер Каптор - весьма скромная личность. Это было бы неправильно. Кокон был длинным, мелким лотком, обычным для большинства дешёвых мотелей. Чтобы уложить его туда, ей пришлось взяться за его руки и тащить через узкий край. Процесс включал в себя много возни на полусогнутых ногах и неуклюжие цепляния рогами за крышу ячейки. Она не могла трогать его дольше, чем секунду, поэтому обернула вокруг его запястий футболку, сделав импровизированные наручники, и держалась за них. Когда он вытянулся рядом с краем, она сложила его руки возле его боков, упёрлась сапогом в его плечо и аккуратно толкнула. Донёсся густой всплеск и хлюпанье, когда Солукс закатился в кокон. Терези нащупала его лицо, чтобы удостовериться, что он лежит нужной стороной вверх. Он был слишком длинным для кокона: его голова выступала над краем контейнера, но это ничего - в конце концов, топить его было бы не лучшей идеей. Вместо этого она села, скрестив ноги, у изголовья кокона, зачерпнула обеими руками скользкую слизь. Она была едва теплее комнатной температуры - нагревательный элемент тут явно дерьмовый - но для её замёрзших пальцев она казалось благословенно тёплой, как кружка чая. Она надеялась, что ему тоже будет приятно. Она нерешительно замерла. Потом, чувствуя себя неуютно, позволила слизи начать капать на его лоб, начала втирать в его жёсткие волосы, массируя голову. Что случилось? , спросил Крутой Парень. Ничего не случилось, подумала она. Ты залилась краской. Ничего подобного! Детка, я мажоритарный совладелец твоих нервных окончаний. И у меня рожа горит, как у последней скотины. Срочно вызывайте пожарных, у нас бушующее пекло в районе рыла и уже десять дней дождя не было. Что это с тобой? Она вздохнула и убрала за холодное ухо мокрый локон его волос. - Ничего, - сказала она вслух. - То, что я сейчас делаю, имеет очень... символический характер для троллей. Этот процесс имеет определённый культурный вес. Втирание кончи в пациента, лежащего в коме? , скептически осведомился Крутой Парень. Она зачерпнула ещё одну пригоршню из контейнера и вылила ему на лицо, массируя его ледяную голову липкими подушечками пальцев, стараясь как можно осторожнее обходиться с когтями в его волосах. - Большинство троллей, - сказала она, чувствуя, что нужно продолжать объяснять в голос и держать под контролем, - не любят спать, полностью погрузившись. Это совершенно безопасно, но пробуждение под поверхностью может вызвать шок, и многие этого сильно пугаются. Мне это тоже не нравилось, пока я не потеряла глаза, - она соскоблила слизь с ребра ладони об изгиб лба Солукса. - Так что последнее, что тролли делают, прежде чем заснуть, это покрывают лицо и голову слизью. Это очень личное действие, и обычно единственный тролль, кому позволяют делать это, это... Оууу. Голос в голове звучал почти что самодовольно. Я понял. Это фишка моирейла, а? - Это позволяет прогнать кошмары, - тихо сказала она и пригладила его вымокшие в слизи волосы. - Это один из аспектов моирейла. И я никогда раньше не делала такого. Наступила тишина. Слушай, в моей культуре дерьмовые мотели почти что традиционное место для первых разов, сказал Крутой Парень. Дело не в этом, подумала Терези. Это... сложно объяснить. Вдруг она почувствовала себя безнадёжно и глубоко несчастной. Боевое спокойствие, которого она придерживалась ещё до входа в Яму Отсеивания, ослабло, и она почувствовала, что её почти тошнит от мучений. Крутой Парень, подумала она, что происходит? Что с ним не так? Он умрёт? Он не умрёт, сказал голос, но теперь и он звучал обеспокоено. Я просто не уверен, что он проснётся. Врать не буду, ТиЗи, это довольно серьёзная херня. Если бы не то ёбаное ведро с болтами в клубе... Ты знаешь, что происходит? Это как-то связанно с Провидицей? Крутой Парень вздохнул. Да. Чёрт. Мне очень жаль, детка, это всё Роуз натворила. Она такое уже делала раньше. Я думал, она завязала с этим. Терези опустила руку в кокон, но тут же вытащила и встряхнула её. Теперь даже слизь стала холодной. Должно быть, Солукс замораживал её. Когда? Очень давно. Он фыркнул в её голове. Охренительно давно. И охрененно далеко. Роуз была... ну, она не была псиоником, у нас таких не было, но у неё были силы разума, примерно такие, как у него. Роуз сильно расстроилась из-за мудака, с которым мы дрались, и малость впала в безумие. Безумие... Безумие, как у него, согласился он. Только у неё было хуже. Чёрная магия и адские щупальца с метафорического корабля на долбаный бал. Словно у Дока Франкенштейна кончились запасные конечности, и он решил перенести мастерскую в суши-бар в даунтауне, где система платишь-и-ешь-сколько-влезет. Типа как видео My Chemical Romance, которое переделали с кучей злобных осьминогов. По сути, просто невероятное количество херни. Что произошло? Я её остановил. Как? Мда. Я, вообще-то, не знаю точно. Она сходила с ума, кидалась всяким дерьмом, и под "дерьмом" я имею в виду, типа "громадные каменные храмы", "горы" и, знаешь, "планеты". Такие вот мелочи. Она пыталась кидаться кое-чем из этого в меня, и я такой, типа, Роуз, мать твою, завязывай и прекрати вести себя как ёбаная психопатка. И она прекратила. Терези ухмыльнулась. Что? Ничего, подумала она. Теперь я понимаю, что она имела в виду тогда, в бункере. Да нет же, господи, торопливо сказал он, это не была фигня с квадрантами. Просто, типа... Мы всегда были такими. Она начинает вести себя безрассудно, а я такой, типа, "йо, угомони свои готские сиськи, Лалонд, расслабься и попей сочку". Это совершенно не помогает в данном случае! Слушай, смысл не в этом. Смысл в том, что я понятия, блядь, не имею, что я на самом деле сделал. Я не устраивал никакой хрени в духе сила-Иисуса-покоряет-тебя, я, по сути, просто наорал на неё. Он звучал мрачно. Так что я тут мало чем могу помочь. Терези опустила два пальца в слизь и торопливо вынула их, вытерла об край. Проклятье, сказал Крутой Парень. Такими темпами он скоро до льда эту бурду заморозит. - Вряд ли, - неопределённо сказала она, - по крайней мере, в ближайшее время. Температура кристаллизации летаргической слизи - минус тридцать. Потом до неё дошло. Крутой Парень, подумала она. Когда ты наорал на Провидицу. На Роуз. Что именно тогда происходило? Блин. Это было охрененно давно. Я был на ЗМИЛе, кажется? Пытался найти Джейд, а потом... да, верно. Роуз объявилась, устраивая своё представление я-стала-Смертью, и мы некоторое время дрались с ней. Потом она вытащила метрическую хренотонну камня и сделала вид, что собирается уронить её на меня. Я тогда запаниковал, потому что к этому моменту уже задолбался и не был уверен, что смогу прорубиться через такую груду с короткой дистанции, ну и начал орать: "ЙО, КАКОГО РОЖНА, БЛЯ". Клянусь, я орал на неё минут пятнадцать, и ей было совершенно фиолетово, но потом вдруг ни с того, ни с сего... Терези скинула куртку с плеч и позволила упасть с рук. Потом она схватилась за край своей футболки, решительно подняла и сняла через голову. Эм... , сказал он. По-моему, я тогда не был голым. В смысле, да, верно подмечено, это любую леди могло бы вернуть на светлую сторону, но... Она скинула свои слишком неуклюже громоздкие джинсы, при этом ударившись головой об потолок, и потянулась назад, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Йо, серьёзно. Это самое неподходящее время для стриптиза, которое я когда-либо видел. Чувак близок к точке замерзания, если ты ему щас устроишь стояк, то у него просто отвалится. Извини, Крутой Парень, подумала она. Но у нас под рукой нет гор. И она, сжав зубы, скользнула в кокон. Крик вырвался из неё рефлекторно, откуда-то из глубины, разрывая лёгкие. За глазами полыхнул белый огонь, словно она снова могла видеть. Потребовалась несколько секунд, чтобы она почувствовала холод: поначалу был лишь ожог, пелена пламени, через которую она провалилась. Её мускулы сжались и застыли; её раздув плотно прижался к паху. Когда холод наконец-то прорвался к нервам, она начала дрожать настолько сильно, что на поверхности слизи появились слышимая рябь. Контейнер был глубже, чем она думала, с фут или около того, и её шокированный, испуганный ромбовидный мозг решил, что она погрузилась в бездонный колодец льда. Терези боролась с дурацким позывом схватиться и сжать края кокона, словно она тонула. Бля! , заорал голос в голове. За всё время, за все те разы, когда её ранили, она не слышала, чтобы Крутой Парень проявлял чувствительность к боли. Шесть месяцев назад, когда ей прострелили ногу, и она каталась под столом, обезумев от боли, он сказал просто, Ну, блин, это отстойно. Она предполагала, что он может отключать ощущения, если хочет. По всей видимости, это было не так. Она почувствовала глупый прилив чувства благодарности. Ты рехнулась?!, завопил он. Господи, блядь, вылезай оттуда немедленно! Терези проигнорировала его и полупоползла, полупоплыла через ледяную слизь, пока её голова не наткнулась на плечо Солукса. Его кожа была не теплее слизи, но это хотя бы была кожа. Она заставила себя прижаться к нему щекой - ощущение было такое, словно она прижалась лицом к глыбе льда, новая, свирепая агония - и сказала: - Мистер Каптор, - потом у неё свело челюсть и зубы клацнули так, словно её ударили кулаком. Подавив боль, она сказала: - Мистер Каптор, по-моему, ты можешь меня слышать. Было бы так хорошо, если бы он ответил: "Конечно же, блин, могу". Солукс молчал. Вместо этого она заставила разум отступить на задворки: что угодно, лишь бы он был подальше от тела. Она вспомнила Альсин, вышагивающую перед классом. Имперская механика учит двум вещам: науке контроля над Имперским оборудованием и искусству разборки оборудования вражеского. Она была бирюзовокровной, как Терези. Короткие волосы и нездоровое пристрастие к речам. Быть Законокарателем означает быть механизмом во плоти! Мы научим вас управлять вашими телами, потому что ваши тела принадлежат Империи. И мы научим вас разбирать тела, которые не являются вашими. Ещё одна судорога поднялась от ног вверх по телу. Она прижалась к Солуксу, что совсем не помогало. Думай, думай, что она говорила... Она снова приоткрыла рот, борясь с дрожью. - Мистер Каптор, - сказала она, стараясь говорить настолько внятно, насколько она могла. - Моё тело на девяносто процентов погружено в жидкость, являющуюся одновременно психоактивной и значительно охлаждённой ниже нуля. Важно, чтобы ты понял, что мне осталось от четырёх до шести минут жизни. Выбирайся... нахрен... оттуда, сказал Крутой Парень, напряжённо и сдавленно. Она случайно вспомнила Виенну. Виенна на берегу реки посреди зимы, в обтягивающих штанах и плотной чёрной жилетке, её тень строго и чётко видна на снегу, дыхание вырывается облачками пара. Разбитый лёд вокруг них сияет сахарно-жёлтым, отражая свет дуговых ламп. Ладно, кадеты! В этой руке - она подняла левую руку - я держу одобренный нормативами Законокарателей таймер. В этой руке - она подняла правую - я держу одобренный нормативами Законокарателей двуствольный плазменный пистолет, новая модель с поглотителем температуры, которая не настолько отстойна, как прошлая. Я вышла за рамки нормативов и модифицировала последний так, чтобы он разряжал оба ствола одновременно и на полную мощность. Это будет наш маленький секрет, - и она ухмыльнулась, той ухмылкой, за которую они были готовы умереть трижды, ухмылкой, которую Терези следующие три года постоянно пыталась правильно повторить. Когда я скажу "вперёд", я нажму кнопку, и вы уйдёте под воду. Любая голова, которая высунется на поверхность раньше, чем это - она снова подняла левую руку - покажет один-нуль-нуль, будет начисто снесена с плеч вот этим - правая рука. С такого расстояния я не могу промахнуться. Чёрт, с такого расстояния даже вы не промахнулись бы, а вы, кретины, можете промахнуться по чему угодно! Было бы весьма иронично умереть от огня посреди ледяной реки, верно? Вперёд, маленькие квакающие звери, вперёд! Терези выдержала девяносто четыре секунды и выиграла за это её ухмылку. Как она позже узнала, никто, кроме Вриски, не продержался больше семидесяти. Вриска вышла на поверхность на девяносто второй. Тогда ей было холодно. Так холодно, что она была уверена, что умрёт. Сейчас было холоднее. ТиЗи... Терези... Она вырвала руку из слизи и слабо смогла положить её на лицо Солукса. Она похлопала его по щеке, один раз, второй, третий. Слизь теперь начала теплеть вокруг неё? Нагревательный элемент пытался скомпенсировать? Она начала чувствовать сонливость. Это потенциально было плохо. Снова вспомнила Альсин, которая строго говорила: реакции вашего тела работают на тепле. Если вам не хватает тепла, они не смогут происходить. Это очень важные реакции! Если они замедлятся, вы в беде. Если они остановятся, вы наверняка уже мертвы. Не позволяйте этому происходить. Замедляются. Ага. Наверно, она начала замедляться. Ощущения были уже не такими чёткими, как несколько секунд назад. Но она хотя бы перестала дрожать! Было приятно, что Солукс рядом. Это должно было быть приятно? Наверно, не должно было. Девяносто четыре секунды. Уже прошло девяносто четыре секунды? Она уже побила свой рекорд? Сколько раз по девяносто четыре секунды в от четырёх до шести минутах? Девяносто четыре вообще влезают в от четырёх до шести? Солукс наверняка знает. Может быть, он знает. Крутой Парень прекратил кричать; говорить он тоже прекратил. - Мистер Каптор, - пробормотала она в его плечо. - Сколько раз девяносто четыре входит в от четырёх до шести? Что-то взорвалось. Неожиданно была волна воздуха и шума, и она взлетела, вверх, что-то до боли крепко схватило её за плечи, донеслись влажные хлюпающие звуки и плеск ледяной слизи на лицо, и она покатилась по гладкому пластику, а воздух был тёплым... -... ёбаный идиот! - проорал кто-то. - Система, код доступа, шесть шесть девять четыре два, включить голосовую активацию, принять! Голосовые протоколы не доступны для пользователя этого уровня... - сообщил спокойный женский голос. - Ебать тебя во все твои уровни! Обход уровня Мастера, восемь пять восемь пять зир, полный обход параметров системы, изолировать доступ! Ячейка... бля, где мы вообще... - Двенадцатая, - сонно произнесла она и обхватила колени. - Ячейка двенадцать, температура воздуха на максимум, температура кокона на максимум, температура воды на тридцать пять градусов, включить душ! Начался дождь. Терези лежала на боку, а потом повернулась на спину и позволила тёплой воде падать на неё, что та охотно продолжала делать. Она открыла рот и выпила немного воды. Только она почувствовала, что становится вполне уютно, как вокруг неё сомкнулись руки - тёплые руки - и потащили её в сторону, но прежде чем Терези начала протестовать, она погрузилась во что-то такое же тёплое, но более вязкое. Летаргическая слизь! Но такой температуры, словно ты лежал в ловушке для омовения. Роскошно. Она вытянулась, расслабляясь, и подёргала пальцами ног. Потом она прильнула к троллю, который всё ещё держал её. - Я не знала, что коконы могут настолько нагреваться, - сказала она заплетающимся языком. - Они не могут, блин, - ответил Солукс Каптор. - Я перегрузил буферы. Только менеджеру не говори. - Как ты получил все эти коды доступа? - Не знаю, замечала ли ты, - серьёзно сказал он, - но я как бы крутой хакер. Это её уело. Она полулегла на него и начала хихикать, на что он сказал "Эй" и стал тыкать её в рёбра, но она от этого засмеялась только сильнее. Едва она начала успокаиваться и нормально глубоко дышать, раздражённый голос в голове сказал, Все твои планы - полное говно. Я так и знал, что надо было жениться на бухгалтере. От этого она снова начала смеяться, пока не почувствовала головокружение от радости и не начала слабо икать в плечо Солукса. Некоторое время они лежали в тёплой тишине, пока она не сказал: - Мистер Каптор, я должна сознаться. - Да? - Боюсь, мои чувства к тебе вышли за границы строго профессиональных отношений. - Мисс Пайроп, - утомлённо сказал он, - будь я хоть немного бледнее по отношению к вам, меня невозможно было бы увидеть на снегу. Что маленькое и радостное подскочило в её животе. - Ну что же, - сказала она. - Я собиралась подходить более плавно, но, эм... Да. - Просто из интереса, - сказал он. - Что ты, блин, вообще собиралась сделать, если бы я не проснулся? Она задумалась над вопросом. - Умереть, по всей видимости. Солукс вздохнул, и она почувствовала горячее щекочущее ощущение на своём черепе и длинные осторожные пальцы, медленно втирающие слизь в её волосы. Она проспала пару часов и не видела снов. * * * К тому времени, когда они оба снова проснулись, её мозг казался гораздо чище, а вместе с ясностью пришло холодное осознание. - У нас неприятности, - сказала она ему. - Да ты что. - Хорошие новости: когда ты подорвал Яму Отсеивания, ты, по всей видимости, использовал какую-то сложную форму ЭМИ. Мы можем с уверенностью полагать, что нас не отследили до этого мотеля, в противном случае его уже должны были разбомбить с орбиты. Плохие новости: они во второй нас не будут недооценивать. Когда нас найдут в следующий раз, будет очень больно. - В прошлый тоже было как-то не сильно весело, - заметил он. - И дальше только хуже. - Оу? - Да, - он чуть дёрнулся. - Я потерял Роуз. Терези каким-то образом почувствовала, как Крутой Парень вздрогнул на задворках её разума. - Что ты имеешь в виду? - осторожно спросила она. - Я потерял её. Никого контакта. Она была там, потом началась мелодрама, а потом появилась целая куча новых мудацких голосов, которые говорили мне, что делать. Всё стало чёрным и мокрым на некоторое время, а потом ты вырвала меня из этого, и я лежал здесь и пытался достучаться до неё, но безрезультатно. Либо она затихла по какой-то причине, либо её больше нет в моей голове. Мне жаль!, сочувственно подумала она. Не-а, всё путём, ответил он, но Терези знала его голос лучше, чем чей-либо, и он звучал на полутон слишком холодно. Она уже устраивала такое. Наверно, сейчас собирается где-то, подводит макияж, всё такое. Вслух Терези сказала: - Это повлияет на план? Солукс снова дёрнулся. - От этого всё станет дьявольски труднее. Я рассчитывал, что она поможет мне с самыми хитрыми вещами. Теперь действовать одному... мда. Она закусила губу и сказала: - Боюсь, это даже не самая худшая часть. От того, как Солукс вздохнул, неожиданно опустив грудь, стало ясно, что он тоже понимал это. - Моя сумка осталась в отеле. - Да. С твоей декой. Я бы попробовала вытащить её, но они, скорее всего, уже настолько плотно оцепили место, что туда даже воздух не проникает. Не думаю, что мы можем пойти на этот риск. - А! - сказал он и неожиданно хрипло рассмеялся. - Блин, нет, я не это имел в виду. Я могу обойтись любой декой, можешь взять в комиссионном за двадцатку, и мне будет безразлично, что у неё корпус из картона, и что она работает со скоростью мёртвой псины. Угадай, что ещё было в моей сумке. Эхо недавнего холода пробежало по её спине. - О боже, - сказала она. - Мёд разума. - В точку, - сказал он с мрачным удовлетворением, словно испытывал какое-то фаталистическое удовольствие от полного осознания масштаба катастрофы. - Я оставил его в комнате, потому что мы собирались идти в Нижний Город, и, вот умора, решил, что там ему будет безопаснее. Терези начала лихорадочно думать. С событий в баре прошло, может быть, три часа. Предположим, что они не стали оцеплять отель после того, как их команду отсеивания раскатали в блин. Это значит, что ещё есть очень хороший шанс на то, что сумка всё ещё на месте. Если они забрали её в хранилище, то всё потеряно, но если выдвинуться сейчас же... - Нет, - непоколебимо сказал он. - Ни за что, блин. Ты сама сказала. - Возможно, они ещё не установили полного кордона... - Нет. Это глупый риск. Даже если ты сможешь войти и выйти, не получив новых дыр в теле, погоня просто начнётся с начала. Прямо сейчас, как ты сказала, они понятия не имеют, где мы можем находиться, верно? Нам нужно оставаться невидимыми как можно дольше. Мы будем лежать на дне и не будем лезть в драки. - Бля, - Терези прижалась лбом к его груди. - Должен быть мёд где-то ещё в городе. Это же золото чёрного рынка... - Ага, и поэтому на каждом последнем миллиграмме сидит какой-нибудь криминальный лорд с большим именем. Эту дурь на углу улицы не купишь, Терези, если бы было так просто, каждый сраный хакер в городе уже попробовал бы его, и у нас было бы гораздо больше дохлых хакеров, - он погладил её затылок большим пальцем. - Ты не пойдёшь против ёбаных Девяти Когтей только для того, чтобы раздобыть мне дозу. Она поджала губы. - Когда я с ними закончу, у них сильно поубавится когтей. - Не-а! - и, к её удивлению и лёгкому стыду, он поднял руку, всё ещё мокрую от слизи, и беззаботно похлопал её по щеке. - Результат будет тот же. Думаю, кто-то наверняка заметит кучу расчленённых бандитов, которые начали мешать проезду на транспортной развязке в Нижнем Городе. - Марьям говорила, что если ты не получишь мёд, то умрёшь. - Марьям работала на Серкет, которая была очень заинтересована в том, чтобы, блядь, держать меня прикованным на крыше стебля. Это всего лишь наркотик. Я уже избавлялся от зависимостей. Терези положила левую ладонь на его горло, чтобы чувствовать его пульс. Кожа Солукса теперь казалась горячее, чем когда-либо. - Ты врёшь, чтобы успокоить меня, верно? - Ага. Мне пиздец. Но нам и так в любом случае пиздец. В смысле, какой у нас план Б вообще? - она почувствовала, как он погладил кончиками пальцев её плечо. - Мы не можем сбежать. - Нет. Мы буде мертвы через несколько ночей. Охота за неугодными лицами - то, что в Империи делают лучше всего. - Верно. Так что, либо мы просто валяемся в этом коконе, пока Страйдер не вышибет дверь, либо заставим этих двадцати-четырёх-битовых ебланов запомнить кто мы такие. Она положила голову ему на плечо и позволила себе полежать ещё несколько мгновений, спокойно, тихо, зная, что следующий шаг будет неизбежен. Она никогда раньше не чуралась подобных ходов. Именно благодаря им выигрывалась игра. Пока все вокруг дрожали и сомневались, отменяли и переделывали планы, а потом не могли их завершить - зажмуривались, прежде чем спустить курок, загоняли клинок только наполовину - ты видел путь всего лишь как цепочку шагов, и ты шёл по ним. Это давало преимущество. Перекрёстки - площадки отсеивания для богов, и ничто не убивает вернее нерешительности. У Законокарателя не может быть моирейла. Они выучили это в первый день. Вы будете брать любовников, алых и чёрных, и ломать их по своей воле. Но сострадание лишь затупляет острие оружия. Может ли меч утешать? Можно ли успокоить винтовку? Мы выжжем из вас страх. Мы вынем из вас те части, которые заставляют мягко касаться, целовать и обнимать, и мы отмоем их в крови. Законокаратель не может иметь моирейла, потому что у Законокарателя нет сердца. Ваше тело - долг перед Империей, и Империя заберёт своё сполна. Отныне Смерть ваш единственный моирейл, дети. Лишь она может забрать вашу боль. Солукс был тёплым, и его рёбра выступали под кожей его груди, и Терези чувствовала каждое его дыхание так отчётливо, словно оно шло через её лёгкие. Теперь она видела путь так же чётко, как и всегда. Но впервые она не хотела идти по нему. - По крайней мере, я рада, что мы делаем это. - Ага, - тихо согласился он. - Я тоже. Самая высокооплачиваемая работа, за которую я когда-либо брался. Она потянулась и поцеловала его в щетинистый подбородок, нежно, один раз. Потом спросила: - Что тебе потребуется? - Кофе, - ответил он после нескольких секунд раздумий. - Сигареты. И дека. Любая, какую сможешь найти. Чем быстрее, тем лучше, но если у неё есть разъём для сети, мне сгодится. - Сколько это займёт времени? - Трудно сказать, - она услышала, как он почёсывает подбородок. - Я могу переработать большую часть того, что уже собрал на вилле, что сохранит время. Это хороший код, его просто нужно чуть доработать. Труднее сделать так, чтобы это было похоже на настоящую атаку. Автономные процессы имеют довольно характерные черты. Они могут обмануть корпоративную сеть, но против такого дерьма они будут очевидны. Мне придётся написать кучу подпрограмм, чтобы создать достаточно шума, чтобы лёд Снисходительности не вырубил всё после первого взгляда. Хотя у меня есть мысли о рандомизированной обратной связи, которые мне очень хочется опробовать... Терези засмеялась. -... чего? - Ничего. Просто всё так же, как на вилле. Я сидела на своём стуле, а ты очень быстро говорил мне о вещах, которые я не понимаю. - Я не говорил настолько много! - Солукс, да ты постоянно говорил. Тебя было не заткнуть. Каждый раз, когда ты вырубался, я выслушивала лекцию о нульрутинге или атаках уязвимостей. Клянусь, пару раз ты даже говорил и пил кофе одновременно. - Бля. Серьёзно? Тебе стоило треснуть меня чем-нибудь. - Мне нравилось. Я люблю слушать, как говорят. Тишина скучна. Так каков прогноз? - Если мне повезёт, - сказал он, подумав секунду, - я могу закончить за две ночи. Если я наткнусь на баг, потребуется три. Если я наткнусь на много багов, может быть, четыре, но если потребуется четыре, то я сильно разозлюсь. - Если тебе потребуется четыре, ты впадёшь в кому, - сказала она. - Ты уверен, что хотя бы две сможешь продержаться? - Ты забыла о моём секретном оружии, - ответил он, и она почувствовала, как он присел. Мускулы на его ключице натянулись. Послышалась возня, потом глухой шум раздвигаемой ткани, и он тихонько чертыхнулся. Потом она услышала хруст фольги. - Нет. - Ага, - ответил он. - У меня есть полная полоска красных и полпачки синих. Интересно, что случится, если слопать по одной каждой? Никогда раньше не пробовал. - Солукс... - Я иду ва-банк, Терези, - сказал он, и его голос натянулся от ужасной возбуждённой вибрации. Она поняла, что Солукс Каптор относился к неизбежной смерти всего лишь как к временному пределу, в который нужно было уложиться без страховки. - Большой финал. Через пять ночей в моём котелке не останется ничего, кроме горчичного супа с комочками. Самое хорошее в прыжке на машине с обрыва то, что тебе больше не нужно беспокоиться, пристегнулся ли ты. - Если бы ты не был таким щуплым, - с грустью сказала она, - из тебя бы получился великолепный Законокаратель. - Потом она кое-что вспомнила. - Там, в клубе. Ты знал, что у тебя в пистолете синяя обойма? - Не-а. Я был уверен, что вставил красную. * * * Они оставались в ячейке три ночи подряд, и Солукс медленно умирал. Он часами сидел, скрестив ноги, в душевой кабинке, неподвижный, подключённый к новенькой деке, которую Терези раздобыла для него: она прошла пару кварталов от мотеля, нашла подпольный ломбард, где скупали краденную электронику, и делала больно всем, кто там находился, пока они не взмолились, чтобы она забрала наконец деньги и оставила их, пожалуйста, блядь, в покое. В ответ на это она снисходительно улыбнулась и попросила у них самую лучшую киберпространственную деку, какая у них была. Торопясь поскорее выставить её из магазина, они добавили сверху бесплатную пару наушников. Это была не Краге Семь, но Солукс впечатлено присвистнул, когда она вытащила её из сумки, и это её обрадовало. Зеленокровная, сидящая за столом в вестибюле, неожиданно оказалось хорошей союзницей. В обмен на пару распутных и лишь немного приукрашенных историй о легендарной планете-борделе Форникс IV, она позволила Терези пользоваться кофейным автоматом бесплатно. В магазине спиртного через улицу оказалось сорок пачек Бубён. С лотка, стоящего за углом, продавали рагу в грубых полистироловых чашках, густое месиво из бобов и крохотных кусочков мяса. По большей части у него был вкус глутамата, но смесь была горячей и вкусно пахла, поэтому, когда она пригрозила Солуксу насильственным кормлением, он уступил и съел половину. На вторую ночь он проглотил только несколько ложек, прежде чем отложить чашку и вместо этого зажечь сигарету. На третью ночь он отказался от всего, кроме кофе, и что-то в его голосе сказало ей, что настаивать не стоит. Когда она ради эксперимента попробовала понизить температуру в ячейке, Солукс начал дрожать, поэтому она оставила температуру на максимуме и просто перестала носить одежду. Теперь это казалось вполне естественным. Большую часть времени она сидела в коконе, курила сигарету за сигаретой и прогоняла в голове сценарии, бесконечное рассмотрение возможных случаев, приглаживание, шлифовка и придание формы. Если это должен был быть Последний План Терези Пайроп, она, чёрт возьми, удостоверится, что всё сработает, как часы. Каждый раз, когда она дотрагивалась до его кожи, он лоснился от пота. Разговоров теперь было совсем мало. Лекции прекратились. Когда он вырубался на рассвете, он был слишком истощён, чтобы делать хоть что-то, кроме как забраться в слизь рядом с ней и обнять тощей рукой её талию. По вечерам ему было немного лучше, и он злобно бормотал про себя, запивая две таблетки циан-эфедрина очередным бумажным стаканчиком дерьмового кофе, но они никогда не обменивались больше чем несколькими словами. Каждый из них всё ещё жил и всё ещё действовал. И лишь это имело значение. Прежде чем он врубался, он всегда крепко сжимал её руку. На третью ночь его кожа пылала, как печь, хотя он продолжал говорить, что ему холодно. Терези смыла с себя остатки слизи, накинула джинсы и его футболку и пошла попросить бутылку воды у девушки за столом. Пока Солукс пил большими глотками, она вымыла пустую чашку из-под рагу под душевым краном, потом включила холодную воду и наполнила её. После этого она сидела рядом с ним с чашкой воды, обмакивала краешек полотенца и вытирала его лоб, горло, затылок. Солукс вплёлся пальцами руки в её волосы и погладил большим пальцем её щёку чуть ниже линзы. К третьему рассвету у него не было сил даже для того, чтобы добраться до кокона. Терези пришлось тащить его, так же, как она это делала в утро прибытия, вот только на этот раз он был обжигающе горячим, а не ледяным, и он постоянно слабо извинялся. Она села, положила его голову к себе на колени и вставила между его губ зажжённую сигарету. Его губы были липкими от полузасохшей крови из носа. - Сделано, - сказал он краем рта. Его голос был надтреснутым и сухим, как старая осыпающая краска. - Всё закончено. Звони Вантасу. Мы готовы выдвигаться. Не было смысла говорить "прекрасная работа", поэтому она погладила его волосы и сказала: - Ты когда-нибудь слышал о Виенне Триаве? - Нет. - Она была Законокарателем. Величайшим за последнюю сотню вариаций. Она была как живая легенда, почти что мемом, наверно. У каждого кадета была любимая история о Виенне. О том, как она захватила боевой крейсер без оружия и со сломанной ногой. О том, как она остановила грядущую битву, убив обоих генералов посреди космоса за одну бортовую ночь. Она рассказывала мне, что если бы она на самом деле сделала всё, что о ней рассказывали в историях, ей пришлось бы прожить в два раза дольше и никогда не спать. - Ты знала её? - спросил он и закашлялся. - Она была моим инструктором. Я тренировалась у неё целую вариацию. Была её лучшим кадетом. - И какая у тебя любимая история? Терези вытащила сигарету из его рта, затянулась и осторожно вернула на место. Она выдула дым и сказала: - Эта не самая знаменитая. В ней никто не умер. История о том, как однажды она сидела в кают-компании с другими Законокарателями высоких рангов, пила пиво и играла в карты. Разговор дошёл до старой любимой ими темы: что бы ты делал, если бы узнал, что тебе осталось жить один час? - А, да, - скрипуче сказал Солукс. - Я раньше травил такую фигню в барах иногда. Обычно отвечаешь, типа, что пойдёшь трахнешь ту девушку со склада техники или обдолбаешься дальше некуда, или ещё что-то в том же духе. - Именно! Но Законокаратели должны выбрать что-нибудь жестокое. Например, что ты пойдёшь и убьёшь ту цель, которая постоянно от тебя ускользала, или начнёшь самоубийственную миссию на хорошо защищённую крепость. Дополнительные очки, если предложишь что-то, что было бы действительно трудно устроить за один час. - Ладно. Так что случилось? - Ну, все остальные Каратели дали хорошие стандартные ответы: что вот допьют и пойдут взорвут то, снесут другое, казнят третьего. Но когда дошла очередь до Виенны, она просто указала на стол перед собой - заваленный картами - и сказала: "Я бы закончила игру". Повисла тишина. - Ладно, - наконец, произнёс Солукс. - Похоже, она реально охренительно крутая. - Она точно была охренительно крута, - согласилась Терези. - Хотелось бы мне, чтобы ты мог с ней познакомиться. Думаю, вы бы с ней поладили. - Что с ней случилось? - Она наткнулась на кое-кого, кто был лучше. - Серьёзно? Даже несмотря на то, что она была, типа, Законокарателем Номер Один? - Боюсь что так, - вздохнула Терези. - В конце концов, всегда находится кто-то лучше. Его губы настолько склеились от крови, что она на самом деле услышала влажный звук, когда он ухмыльнулся. - Не-а.