Танцы на вулкане.

Как-то раз он был слишком болтлив, - то ли его расположило к разговорам хмельный напиток, что он откуда-то принес, то ли просто нужно было Минеру выговориться. А я ловил каждое его слово, пусть и смысл их доходил до меня с трудом. Он улыбался, хлопал меня по плечу и вообще вёл себя слишком непринужденно для измученного своим умом старца: - Ты, Луки (так он меня звал почему-то), совершенно наивен для этого мира, полного опасных и страшных людей. Тебе всего двадцать два года, а мне было столько… ох… века два назад? Такая информация была для меня неудивительной, ведь мне почему-то именно так и казалось. Он вновь осушил свой стакан и в который раз предложил выпить с ним. - Спасибо, не стоит, - улыбнувшись сказал ему я. - Вот люблю я тебя за это, - проговорил он. - Есть в тебе что-то такое доброе и светлое, что и обижать тебя не хочется. Ты вот вроде мне отказываешь, а все равно нет желания заставить выпить тебя, Луки. Но знай, что это только я такой добрый, и то последние два года, что знаком с тобой. Ты стал мне как сын. Но в этом мире никому нельзя доверять, Луки. Никому нельзя! – его речь становилась все более непонятной для меня, чем больше глотков своего пойла он делал. - Только Алиро, только ему можешь доверять, понял? Луки? Ты меня понял? - Да, - кивнул я, запоминая имя. - Когда придёт время, Луки, я дам тебе всё что нужно, и ты уйдешь. Тогда ищи Алиро, он поможет… помо… Минер неожиданно уснул, так и оставшись сидеть на стуле. Я прибрался, вымыл всю посуду и лег спать, не ожидая того, что очнусь уже за несколько миль от этого места. Пришел в собственное сознание я ближе к полудню, когда ноги устали идти в неизвестность, а мысли вдруг сбились в кучу, выбивая прежнее указание кого-то свыше. Я шел по лесу, по маленькой тропинке, через плечо была перекинута небольшая сумка с необходимыми на день припасами. И пустота в голове. Почему-то неизведанный до этого страх засел в голове, будто случилось нечто ужасное. Я не помнил, как именно оказался здесь, так далеко от дома старика, который стал и моим прибежищем. От усталости не чувствуя собственных ног я кинулся обратно, совершенно не понимая где я и как вернуться к старцу. Лишь где-то там, внутри, я верно предположил, что следует идти по тропе. Сгущались сумерки, и мне уже становилось страшно, когда я, наконец, наткнулся на уже знакомую чащу. Сердце забилось сильнее, предчувствуя, что скоро я вновь увижу его… За эти годы он стал мне отцом. Заменил всех, кого только можно было: друзей, близких, родных. И ту боль, что я ощутил, когда увидел его истерзанный труп посреди тропы, возле порога нашего дома, я не забуду никогда. Мне понадобилось около часа, чтобы достойно проводить его в путь, вырыв могилу. Да, я не знаю, так ли принято в этом мире прощаться с умершими, но я сделал всё что мог. Внутри дома все было перевёрнуто: пусть прежде и не казалась мне эта халупа дворцом, но сейчас она больше напоминала мне свинарник: разбросанные и истоптанные вещи, а весь хлам, что прежде был спрятан по углам, лежал посередине комнаты. Я будто в забытье полез в стол, где Минер хранил свой дневник, не позволяя мне даже помыслить заглянуть в него. И вновь я не удивился, когда увидел его на законном месте. Магия действовала, даже мне пришлось потрогать листья, прежде чем понять, что полупрозрачный дневник все же существует, и это не пресловутый обман зрения. Читалось тяжело, да и слезы, которые не лились из глаз, а просто мешали видеть, не помогали процессу. Из текста я понял несколько вещей: Минер был нанят кем-то, чтобы сделать какой-то артефакт или закончить его, но чем больше он старался, тем сильнее понимал, что отдавать его в руки таким людям просто нельзя. Маг решил спрятать его, отдав кому-то, кто не будет чувствовать его мощь. Достаточно было найти не мага, а я уже был под боком. Он и вправду считал меня сыном, глупым и дурашливым, по-своему любил, заботился. Сложно было в начале поверить, но те люди, что нашли меня, решили продать меня в рабство, вот только заниматься обучением они не желали и отдали Минеру, разумно полагая, что он сделает всё за них. Почему бы просто не продать меня? Я так понял, что они заметили во мне дорогую игрушку, которую можно было бы продать в несколько раз дороже, если я буду знать язык и понимать своего «хозяина». Всё-таки старик был прав, никому нельзя доверять! И вот сейчас я сижу и бессмысленно вожу взглядом по строкам, надеясь вернуть те два года, в которые был счастлив. А теперь? Теперь они наверняка ищут меня. Догадались, что этот артефакт отдал мне Минер и отправил куда подальше. Почему-то только сейчас я понял, куда улетала белая голубка, уносящая каждодневные письма. Те люди ждали вестей об артефакте. Я порылся в своей сумке и нашел его: маленький сверток, внутри которого лежал кулон - красивый, светящийся синим цветом, но ничего более. Цацка. Я такие вещи не люблю. - Слишком много всего, - сказал я, и почувствовал, как на меня накатила усталость. А ведь умно было вернуться, ведь эти люди скорее всего сейчас рыщут по лесу, а я тут, внутри, лягу спать… Уснул, как только голова коснулась мягкой поверхности подушки. Даже не расстелил постель.