Северное сияние

Беззубик медленно бил хвостом по полу своей камеры. Он нервничал. Вообще, эта эмоция абсолютно ему не свойственна, но именно поэтому имела место быть – раньше дракон вообще не замечал за собой подобного. Он думал, много думал, и все эти мысли были похожи на рой пчел: их невозможно было собрать воедино, их было очень много, раньше ночная фурия даже не задумывалась об этом, не знала, что об этом вообще можно размышлять. Беззубик слышал, как наверху, прямо над ним, где располагалась арена, по которой его собратьев и Иккинга гоняли целыми днями, что-то громыхает, люди что-то кричат, и что еще хуже, он начинал понимать, что кричат люди. Раньше среди непонятных звуков, которые произносят люди, - слишком тягучий и чавкающий язык – он понимал только свое имя и пару команд, и то благодаря интонации, которую вкладывал в свои слова Икки. - Держи его! Держи! Беззубик вскочил со своего места и потряс головой. Снова то, что кричали выше, показалось ему обычным гортанным криком, поэтому он лег обратно, продолжая разгонять пыль по полу камеры. Ослышался, наверное. «А что там с Иккингом?» - подумалось ему. Беззубик встал и повел ушами, пытаясь услышать голос своего человека. Но пока кричали только какие-то незнакомые люди. «Есть хочется» Но и в миске с водой уже давно лежала только высохшая мертвая муха. Беззубик издал скрипучий, зовущий звук, но за ним никто не следил, поэтому никто и не откликнулся. Только вот дракон знал, что пытаться выбраться бесполезно, потому что как только он предпримет попытку, из рукава океана, что находился прямо напротив клетки, вытащит свою голову Кипятильник, чтобы утихомирить буйного узника. Именно поэтому ночная фурия продолжала думать. Пролезть сквозь прутья он не сможет – слишком близко они стоят друг к другу, вряд ли хотя бы его голова пролезет. Разве что Иккинг, по крайней мере, так он и проникал к своему дракону, когда никто не видел. Можно попробовать нагреть железо аккуратно и тихо, но разорвать его бесшумно не получится. Подкоп – вариант, только вот скорее всего он приведет в океан, а значит, вода наполнит камеру бушующим потоком, и вряд ли позволит выбраться. Беззубик тряхнул головой. Очень хотелось есть. Спустя почти час наверху все утихло. Несколько людей, о чем-то болтая, прошли мимо камеры дракона, но он сделал вид, что спит. Люди давно за ним не приглядывали, только Кипятильник иногда вытаскивал свою голову из воды и внимательным взглядом осматривал ночную фурию. Радовало то, что и Кипятильнику не было дела до людей, поэтому когда приходил Иккинг, он просто исчезал в воде, не видя в этом никакой опасности. - Эй, малыш, спишь? Беззубик очнулся, видимо, и правда задремал, и поднял голову, услышав родной голос. Он ни слова не понял, зато по интонации сразу догадался, что его человек спросил что-то с нежностью и беспокойством. - Я тебе кое-что принес, - продолжил Икки, пролезая между прутьями. Он расстегнул рубашку и снял с шеи веревку, на которой было навешано три свежих, больших рыбины. Беззубик вскочил, позволяя кормить себя с рук, да съел все три рыбешки так быстро, что даже не сразу задумался, что Иккинг, должно быть, тоже голоден. Викинг, однако, заметив попытку своего дракона поделиться уже проглоченным ужином, замахал руками. - Не надо, братец, я сытый! Ну не надо, так не надо. Иккинг погладил Беззубика по гладкому носу, а тот сразу почувствовал, насколько человек замерз – пальцы были почти ледяными. Он поднял крыло, обхватил викинга, как одеялом, и притянул к себе. Иккинг неуклюже упал, потому что очень устал, но тихо рассмеялся и прижался к теплой чешуе. - Мы выберемся, - прошептал Икки, явно засыпая. - Выберемся, - тихо пророкотал дракон, правда, на своем языке. Беззубику в голову пришел гениальный план. Дракон даже подскочил, осознавая, насколько он гениален. Радостно прыгая, ночная фурия перебудила нескольких человек, спящих на жестких стульях, Кипятильника, который тут же вытащил голову из воды, и Иккинга, который до сего момента мирно спал у своего друга под боком. - А ну заткнись! – вяло крикнул один из людей, бросая в клетку стеклянную бутылку. Она не долетела и разбилась о пол, но всем было на это наплевать, потому что изгои изрядно выпили, прежде чем отправились почивать. Кипятильник, поняв, что Беззубик просто чешется (ночная фурия вовремя спохватилась и принялась начесывать лапой бок), снова исчез в воде. - Ты чего? – хрипло спросил Иккинг, глядя одним глазом на друга. Беззубик мордой начал заставлять своего человека встать и успокоился, только когда викинг выполнил просьбу. - Какая муха тебя укусила? – вновь поинтересовался Икки, натягивая на плечо сползшую рубашку. Дракон ухватился за нее зубами и тупо сорвал с тела – ткань была изношенная и с легкостью поддалась. Иккинг удивленно вскрикнул и с сомнением уставился на друга, который подбросил его одежду вверх и завертел головой, когда она упала ему на морду. - Отдай! – Икки потянул рубашку назад, но Беззубик зарычал и зашевелил ушами. Иккингу понадобилось много времени, чтобы понять, что хочет его дракон. Осторожно взяв рукава, он завязал их на затылке ночной фурии. Та сразу закивала, радостно подпрыгнула и затрясла головой, скидывая с себя ткань. - И зачем?.. – начал Иккинг, но дракон заставил его развернуться лицом к решетке и начал указывать острым носом то на стол, стоящий неподалеку, то на морской рукав. Неуверенный, что правильно понял, Икки выбрался из клетки и, с сомнением оборачиваясь на своего друга, положил на широкий стол руки. Беззубик ждал, не сводя своего пронзительного взгляда с человека. Стол оказался очень тяжелым и массивным, но все же викингу удавалось его двигать к воде – медленно, и тихо, сквозь собственный храп изгои не слышали трения деревянных ножек о каменный пол. Он задвинул стол так, что он полностью закрыл рукав. Беззубик повел головой, приказывая викингу вернуться обратно. Очень удивленный, Иккинг послушался и отошел, когда дракон деловито отодвинул его лапой назад, закрывая собой. Он подобрался, пошевелил крыльями, которым тесно было в маленькой камере, и, распахнув пасть, дал мощный залп в решетку. Прутья с ужасным грохотом отвалились и упали на пол, перебудив несколько человек. С ними Беззубик разделался быстро, и особо не церемонясь – у него было мало времени. Как только последний изгой упал, Кипятильник, томившийся до этого под водой, резко высунул голову и ударился затылком и стол, и именно это дало ночной фурии шанс дать залп прямо в него и кинуться наутек. Он успел только схватить зубами Иккинга, который тут же перебрался к нему на спину и подхватил свою рубашку. До него начало доходить. Кипятильник быстро пришел в себя и снова исчез под водой. Икки быстро завязал глаза ночной фурии, и дальше та ориентировалась только на приказы – она отчетливо понимала, что говорит ей человек. - Налево! Нет-нет-нет-нет, направо! То тут, то там, где были морские рукава, появлялся Кипятильник, но поймать серо-зеленые глаза ночной фурии он не мог, а она слишком быстро и ловко уходила от каждой атаки. Иккинг вцепился в своего дракона не хуже Забияки в Эрета. Он старался следить за происходящим, но его трясло до жути. Беззубик по команде обходил врагов, оборонялся, бил лапами, крыльями, хвостом, нырял в узкие лазейки, подобно ящерице обходя все преграды даже с закрытыми глазами. Иногда его уши издавали какой-то щелкающий звук. Изгои спали и не сразу подняли тревогу, поэтому выбраться из крепости не составило почти никакого труда. Только оказавшись на воле, Иккинг сорвал с глаз друга рубашку, но держал ее в руках на случай, если кипятильник выберется из воды. Ночная фурия куда меньше и ловчее водного дракона, и это помогало ей уходить все дальше и дальше. Судорожно соображая, Беззубик несся так быстро, как раньше, казалось, не умел. Сквозь дикий рев послышался крик человека. На Иккинга кто-то прыгнул сверху и снес на землю. Раньше викинг никогда не видел этого изгоя, да и сейчас он себя рассмотреть не дал, потому что тут же зарядил огромным кулаком по его лицу. Беззубик сцепился с небольшим Тайфумерангом, который в размере вряд ли превосходил ночную фурию. Беззубик был так разозлен, что колотил лапами, плевался плазмой, бил хвостом до тех пор, пока его противник, скуля, не скрылся где-то в темном лесу. Иккинг сопротивлялся, но его силы было куда меньше, кроме того, он был невероятно вымотан. Кроме боли он уже ничего не чувствовал, но сразу перевернулся на живот, когда его соперника снес Беззубик и вдавил в землю. Ночная фурия взвыла, отскакивая и пытаясь стряхнуть с носа прилипший цветок Голубого Олеандра, который изгой заранее держал в могучем кулаке. Не тратя больше времени на дракона, человек опять кинулся к викингу, и это разозлило Беззубика окончательно. Наверное, никто не понял, что произошло, как такое возможно и есть ли вообще смысл искать этому объяснение. Изгой уже подскочил к Икки и схватил его за волосы, никак не реагируя на попытки викинга сопротивляться, и отпустил его, когда его снова снесли на землю. Иккинг заплывшим глазом видел только могучие крылья ночной фурии, рассекающие воздух, а вот изгой удивленно замер, обнаружив на себе человека, который мутузил его с таким рвением, что желтые глаза светились яростью в темноте. Он царапался, кричал, стегал чем-то, пока противник не выключился окончательно. Не понимая, что произошло с ним самим же, Беззубик слез с поверженной жертвы и устало выдохнул, заваливаясь на бок. Все тело болело, перед глазами скакали красные пятна, набрать легкими воздух было очень сложно, поэтому он все дышал и дышал, мелко и судорожно. Было больно, и Беззубик это понимал слишком четко. Единственное, что он сразу постарался сделать, забив на себя, это поднять голову и посмотреть на ошалевшего Иккинга, который открывал и закрывал рот, будто решался, заорать или отложить это на потом. Пока дракон не понимал, что так удивило человека. В чувство Беззубика привел рев, раздающийся прямо над чувствительным ухом. Перевернувшись на спину, он обнаружил прямо над собой морду Кипятильника, но его водяной карман был пуст – все свои двенадцать залпов он уже потратил, пока пытался поймать друзей в крепости. Поэтому водный дракон вглядывался в зеленые глаза ночной фурии, и его узкие зрачки то сужались, то вновь становились большими. Беззубик никак на это не реагировал. Молчаливая борьба надоела Беззубику, и, понимая, что победил, он зачем-то показал Кипятильнику комбинацию из двух пальцев, которую часто показывали друг другу Забияка и Задирака, и от всей души влепил кулаком по морде дракона. Это оказалось больно, Беззубик схватился за свою руку, но остался довольным собой – Кипятильник взвыл и быстро скрылся в сторону океана. На дальнейшие действия сил не хватило. Беззубик выключился, не успев подумать ни единой мысли. Проснулся Беззубик оттого, что кто-то бесцеремонно раскрыл его рот заточенными палочками. Он резко распахнул глаза и повернул голову – одна из палок царапнула щеку, и боль быстро привела в себя. На инстинктах Беззубик отодвинулся назад, но уперся спиной в дерево и пришел в себя, увидев не менее напуганного Иккинга. Сбоку от человека горел небольшой костер, который можно было разворошить ногой, если что, но света вполне хватало, чтобы оглядеть обстановку. - В чем дело? – прохрипел Беззубик. Услышав собственный голос и поняв, что язык не родной, он быстро опустил взгляд и, вскрикнув, вскочил на ноги, пытаясь руками стряхнуть с торса человеческое обличие, будто грязь. Оно, правда, не стряхивалось, но то, как скакал бывший дракон по поляне, что-то неразборчивое крича, вызвало у Икки даже смех. - Беззубик! – ноль внимания, парень продолжал безрезультатно отряхиваться. – Беззубик, сядь! Иккинг предпринял попытку встать и схватить того за руку, но не нарочно получил ладонью по лицу. Схватившись за щеку, викинг скосил глаза на бывшего дракона. Тот тут же подлетел и, забыв обо всем, взял лицо Икки в ладони, пытаясь понять, не сильно ли ударил. - Я в порядке, - заверил Иккинг, накрывая его ладони своими. – Сядь, пожалуйста. Ты понимаешь меня? Беззубик осел на землю, на автомате прикрываясь крылом. - Где я? – вдруг спросил дракон. Его большие глаза словно как и прежде округлились, а зрачки сузились. – Что происходит? - Я не знаю, - Иккинг приподнял крыло, чтобы посмотреть, как оно крепится к человеческому телу. – Но мы должны это записать! Ого, хвост остался! Беззубик снова начал рваться – грудь разрывало какое-то бессилие. Он успокоился, только когда Икки схватил его за плечи и хорошенько встряхнул, да заставил посмотреть себе в глаза и четко выговорил: - Успокойся, ты прекрасен! – Беззубик тихо выдохнул, а викинг улыбнулся. – Мы разберемся, пожалуйста, дай мне тебя осмотреть. Ночная фурия послушно замерла, а Иккинг отошел в сторону, чтобы не загораживать свет, и начал очень внимательно изучать почти каждый участок тела друга. Внимательно осмотрел длинные черные волосы, опускающиеся ниже плеч, хрящики острых ушек, покрытые мелкой черной чешуйкой, высокий лоб, большие, выразительные глаза, узкие зрачки которых тут же расширялись, как только дракон видел человека, курносый нос, тонкие губы, острый подбородок, по которому на шею цепочкой спускались небольшие черные наросты, которые раньше, видимо, были зубьями. - Открой рот, - попросил Иккинг. Беззубик с сомнением выполнил просьбу и закатил глаза к ночному небу, когда Икки надавил на ровные белые зубы пальцами, даже заставил вытащить розовый язык, но ничего необычного не заметил. - Как дела с огнем? Беззубик честно поднапрягся, но дела ровным счетом обстояли никак. - Убери крыло. Ты что, стесняешься меня? Да ну, перестань! Дракон послушно раскрылся, позволяя человеку осмотреть и провести руками по черным редким чешуйкам на гладкой груди. Впрочем, все остальное было у него как и у всех людей, разве что все стопы были покрыты чешуей. Жилистые тонкие руки, совсем не похожие на прежние массивные лапы, однако, выглядели сильными – длинные ногти очень крепкие, а ладони черные, грубые, словно лапка кота. - Повернись. Беззубик послушно развернулся к викингу спиной и ждал, пока тот осмотрит кожистые крылья и тонкий хвост. Последний ходил ходуном туда-сюда, у ночной фурии никак не получалось это проконтролировать. - Невероятно, - с искренним восхищением выдал Иккинг, вновь появляясь перед глазами дракона. – Думаю, это твоя стадия развития. Неужели все драконы так могут? Это надо будет записать в Книгу! Беззубик молча наблюдал, вслушиваясь в шорохи леса. Тут ему не казалось безопасно. - Это же чудо! – продолжал разглагольствовать Икки. – Передвигаться можно гораздо незаметнее, мы точно сможем выбраться. Ты точно понимаешь, что я тебе говорю? Ночная фурия молча смотрела на человека. Они молчали пару секунд, пока дракон, наконец, с трудом не выговорил: - Опять будешь меня изучать? - Ты никогда не был против, - осторожно протянул Икки. Беззубик опустил взгляд и отвел его в сторону, прикрываясь крылом. До Иккинга не сразу дошло, что произошло – он наблюдал за реакцией, пока догадка не пронзила мозг, как вспышка молнии. - Беззубик… - Иккинг коснулся черных волос пальцами. – Ты мой друг. Просто ты настолько необычный и интересный, что я не могу этого пропустить. Посмотри на меня. Беззубик фыркнул совсем как прежде, но взгляд перевел. - Неужели ты подумал, что ты просто объект изучения? – продолжил викинг. – Тор Всемогущий, да ты самое необычное существо на этой планете. Кроме того самое близкое мне. Я же не могу закрыть на это глаза! - Мне страшно, - тихо признала ночная фурия. Иккинг кивнул и попытался обнять друга за шею. Он не сразу понял, что теперь Беззубик и чувствует все, наверное, немного иначе. Было глупо и эгоистично сразу лезть к нему – ему непривычно, необычно куда больше, скорее всего, действительно очень страшно. Он, должно быть, совсем не понимает, как ему теперь быть. Беззубик с трудом высвободил свое крыло и, обняв человека руками за пояс, укрыл его крылом. Стало тепло и как-то по родному, очень приятно – дракон часто чувствовал это, когда Икки был рядом. - Я тебя люблю, - сорвалось с тонких губ ночной фурии прежде, чем он это понял. Просто очень тепло внутри. - И я тебя, братец, - улыбнулся Иккинг, немного отстраняясь. – Всегда мечтал с тобой поговорить. Некоторые вещи остались неизменными – Беззубик по-прежнему тащился, если его почесать за ухом или под подбородком. Но еще очень во многом предстояло разобраться. - Какая ж гадость! - Ты это любил, - рассмеялся Иккинг, наблюдая, как Беззубик отплевывается от сырой рыбы. Ночная фурия сплюнула на землю и поморщилась, наконец, придвигаясь к Икки, который давно предлагал прожаренную на костре рыбину. Она оказалась куда вкуснее, правда, совсем пресной, но ее хотя бы можно было есть. Наблюдая, как друг уплетает рассыпающегося карася, Иккинг думал: всегда ли он теперь будет таким, что делать и как выбраться. Скорее всего, их ищут, когда-нибудь обязательно найдут, им удалось ночь переждать в темном лесу, и сейчас нужно было найти укрытие, где предстояло неплохо пораскинуть мозгами. Волновало очень много вопросов, но пока не было ни времени, ни сил ими заняться. - Надо скрыться, - решил Иккинг, вставая и отряхивая штаны. Беззубик кивнул, облизывая пальцы. Ему думать не хотелось.