Утренняя молитва

       Тогда       Сухой сезон уже давно вошёл в свои права, и зеркальная равнина начала понемногу пересыхать. С горечью Мвези как можно больше времени проводила, любуясь ей, – она знала, что в следующий раз всё это великолепие увидит ещё не скоро. Инзи обижалась, что она стала меньше играть с ними, Раби, как всегда, холодно молчал, но Мвези не могла заставить себя наплевать на угасающую красоту родного края и, смирившись, забыть о её увядании. Нередко она видела Илу, тоже любующуюся равниной с плато, но не подходила к ней. Она до сих пор не была уверена, что сможет даже посмотреть ей в глаза. Ведь это именно она была виновата в том, что Ила сейчас одна. Она пришла, заняв её место в компании, и даже не поддержала её, когда Инзи гнала её прочь...       Но сама Ила, похоже, давно уже даже наслаждалась своей отчуждённостью. Один раз Мвези даже показалось, что она поймала взгляд, полный превосходства, который Ила бросила на Инзи. Впрочем, Мвези не была в этом уверена: на Илу она смотрела лишь мельком и вскользь, боясь встретиться с ней глазами. Зато на себе её взгляд она чувствовала всё чаще и чаще, по мере того как всё чаще оказывалась спокойно сидящей на плато, а не носящейся сломя голову с Инзи и Раби. И львичка сама не могла понять, приятно ей это или нет. Она не знала, как относиться к Иле: ненавидеть её за то, что она заставляет её, Мвези, постоянно испытывать чувство вины, жалеть её, а может, опасаться – кто знает, о чём она думает в одиночестве? Или всё же не бороться с той тягой, что ещё осталась у Мвези к ней, и любить? Львичка не знала. Только в одном она была уверена – равнодушной к ней после того, что случилось, она точно не сможет быть.       Однако ничего не менялось в их отношениях, и Мвези, заскучав, возвращалась к Раби и Инзи. Они снова шли в запретную отдельную часть пещеры, или лезли на гору полюбоваться равниной сверху, или спускались к озёрам – погонять антилоп и птиц, и Мвези была счастлива. Это было то, о чём она так мечтала всё детство. Не портили бы только всё чувство вины и мысли об Иле...       Зеркало воды уменьшалось с каждым днём, всё дальше отходя от плато и обнажая коричневую каменистую пустошь, которая, высохнув, вскоре должна была снова превратиться в грязно-оранжевую пустыню. О том, что ещё совсем недавно здесь господствовало благодатное плодородие, напоминали лишь оставшиеся островки зелёной травы, которые, впрочем, тоже вскоре должны были засохнуть и погибнуть. Успевая дощипать последние свежие и сочные травинки, на них паслись травоядные, которых, как и птиц, становилось всё меньше и меньше – они возвращались на свои земли. Источник жизни, бьющий во все стороны снопами искр, постепенно иссякал на этой земле, вновь возвращаясь к своему исходному состоянию – тоненькой струйке, которая символизировала прайд обитавших здесь львов, прайд Северных Пустошей, прайд Кристальных Озёр.       – Я хочу в Прайдленд, мам, – как-то раз сообщила Мвези Наанде, когда они вдвоём гуляли по равнине в поисках добычи себе на ужин. Однако львица лишь печально покачала головой в ответ.       – Боюсь, вряд ли это возможно, дорогая, – грустно сказала она.       – Но почему? – возмутилась Мвези. – Ведь если наша равнина так ожила, то и Прайдленд наверняка тоже! Там, наверное, сейчас опять уже красиво, как ты рассказывала!       Наанда снова качнула головой.       – Сезон дождей не приходит во всём мире одинаково, – объяснила она. – Засуха капризна. В Прайдленде она началась, потому что не пришёл большой сезон дождей. А здесь, в северных пустошах, он в это время был, я спрашивала у местных львиц. И нет никаких гарантий, что сейчас он пришёл туда. Скорее всего, наш Прайдленд безвозвратно погиб...       – И ты даже не хочешь сходить туда и проверить? – удивилась львичка.       – Нет. Не хочу, – жёстко ответила Наанда. – Если там до сих пор правит Шрам, то там нечего делать и даже опасно. Если нет... Значит, прайд погиб или ушёл, и тем более нечего там делать. Кроме того, я уже старовата, – вздохнула львица.       – Ну что за глупости ты говоришь! – сердито проворчала в ответ львичка. – Вот дедушка Раби уже староват, а ты ещё совсем молодая!       Наанда тепло и благодарно улыбнулась дочери. Как бы ей хотелось, чтобы это было так! Но увы, её лучшие годы давно остались позади. Так ничего и не достигнув, не добившись, не став никем, кроме изгоя, теперь она смирилась с тем, что ей осталось доживать жизнь в вечной отчуждённости ото всех. И меньше всего она хотела такой судьбы для Мвези.       – Ладно, беги, поиграй с другими львятами, – велела она, ласково подпихивая дочь носом в сторону плато. – Я принесу тебе покушать, когда кого-нибудь поймаю. А пока веселись.       «Погрустить у тебя ещё будет время», – мысленно добавила она, но больше ничего не сказала и лишь проводила львичку ласково-грустным взглядом.       Ещё издалека Мвези услышала недовольное фырканье Инзи, вместе с Раби притаившейся за выступом скалы довольно далеко от входа в пещеру, и поспешила к ним, чтобы выяснить, что случилось. Завидев её, Инзи нетерпеливо вскочила ей навстречу.       – Слышала новость? – зло взвизгнула она, когда Мвези подбежала к ним. – Знаешь, кого прочат в будущие королевы? Илу!! Эту слабачку, которая никогда не сможет родить нормального наследника!       – Погоди, – Мвези недоумённо тряхнула головой. – Я ничего не поняла. Кто прочит?       – Львицы-старейшины! – уже чуть тише, но так же истерично сообщила Инзи. – Она же у нас теперь так много с ними беседует и слушает их глупый трёп, наша «невероятно умная девочка»! – львичка немного изменила тон, явно передразнивая кого-то из львиц. – Говорят, она такая разумная, что будет идеальной королевой! Это она-то! Да она даже наши земли не сможет обойти, не свалившись от усталости!       Мвези снова тряхнула головой, осмысляя информацию. Так. Львицы считают, что Ила будет достойной будущей королевой. Следующим королём будет Мрифи, он уже женат, и вряд ли речь о нём. А после Мрифи королём станет Раби... Раби! Вот оно! Львицы обручают между собой Илу и Раби?!       – Мне казалось, такие вещи должен решать сам Раби, а не львицы, – осторожно сказала она, переводя взгляд на принца. Мордочку того скривила гримаса презрения и недовольства, и Мвези невольно удивилась – она не помнила, чтобы Раби хоть раз так ярко выражал свои эмоции.       – Вот именно! – сердито проворчал он. – Да я лучше вообще никогда не женюсь, если они будут сватать мне кого попало!       – Нет, подумать только, Ила! – продолжала кипятиться Инзи. – Ладно ещё ты, – кивнула она молочно-бежевой львичке. – Ты хоть и мороженая немного, но хоть здоровая! А она!       Мвези сделала вид, что пропустила мимо ушей очередной «комплимент» Инзи. Намного горше ей стало от осознания того, что её-то точно в жёны принцу никто прочить не будет. Кто она для этого прайда? Просто чужой львёнок, играющий с их детьми. Какая из неё принцесса? Ила, пусть и болезненная, но своя для них, и потому они даже готовы закрыть глаза на её физические недостатки.       – Ила! – снова взвизгнула Инзи, и Мвези даже испуганно обернулась: ей показалось, что Инзи подзывает кузину, завидев её на плато. Но Илы нигде не было видно, да и вообще всё было тихо вокруг. Видимо, Инзи просто снова выражала своё возмущение выбором львиц.       – Да не сделают они этого, – чуть успокоившись, качнул головой Раби. – Вот увидишь. Королева должна быть самой здоровой из львиц, чтобы суметь родить сильного наследника. Именно по этому принципу в нашем прайде отбираются жёны для принцев испокон веков. Бывали, конечно, исключения, – Раби снова презрительно скривился, – ну там, любовь до смерти и всё такое. Но в целом...       – Но они ведь об этом говорят! – обиженно буркнула Инзи.       – Мало ли что они говорят, – равнодушно дёрнул плечом Раби. – К тому времени, когда я вырасту и мне придёт пора стать королём, все эти старейшины уже умрут. И они ничего не смогут решать за меня. А когда я стану королём, то вообще никто не сможет мне указывать, что делать! – гордо выпятил грудь львёнок. Инзи с надеждой и одновременно подозрением покосилась на него.       – Только не вздумай к тому моменту жениться на Иле сам, – проворчала она. Раби молча хмыкнул, а Мвези прогнала из головы мысль о том, что он мог бы жениться на ней самой, когда они вырастут. Конечно, быть принцессой и королевой заманчиво, но нужно ли это ей? А Иле? Нужно ли это Иле? Её, интересно, кто-нибудь спросил?       – Мне кажется, старые львицы просто треплются между собой о ерунде, и вам не нужно их слушать, – стараясь напустить в голос побольше веселости, одобрительно кивнула молочно-бежевая львичка Инзи. – Так что забудь и расслабься. Пойдёмте лучше погуляем!       – Пошли, – эхом отозвалась та, поднимаясь. – Главное, от пещеры с этими дурами подальше.       И трое львят потрусили вниз с плато на оранжевую равнину. Сидевшая у входа в пещеру Ила проводила их грустным взглядом. Теперь       Весь день Мвези и Арви провели в своей пещере, прислушиваясь к происходящему на Скале. Из доносившихся звуков львица поняла, что что-то случилось с Налой, – скорее всего, это она упала с выступа, сообразила Мвези, – но она осталась жива. Потом прайд удалился в общую пещеру, и наступила тишина. Ещё тише стало, когда дождь наконец кончился. Осторожно выбравшись из пещеры, львица огляделась. Промокшая саванна под серыми низкими тучами казалась угрюмой и мрачной, и Мвези не покидало ощущение тревоги и затаившейся опасности. Потому она не решилась оставить Арви и подняться на Скалу, чтобы выяснить, что же произошло и почему и куда сбежали две львицы. О том, что она может пойти вместе с ним, она даже не подумала, а когда сообразила это уже ночью, то рассудила, что всё равно поступила верно – и на Скале могло быть опасно для него.       Следующий день не принёс ничего нового, кроме ледяного пронизывающего ветра. Сильно похолодало, и Мвези не отходила от Арви, прижав его к груди и согревая своим теплом. Сегодня она решила пропустить охоту, поскольку не решилась бы оставить львёнка без своей защиты – даже в общей пещере, которая всё ещё казалась ей уже отнюдь не такой надёжной и безопасной, как раньше. Голодный Арви тихо спал, а Мвези, изо всех сил напрягая зрение и слух, разглядывала видневшийся в проёме восточного входа кусочек саванны. Неизвестность мучила её, но, конечно, никто из львиц даже не вспомнил о ней, чтобы прийти и рассказать, что случилось.       День прошёл в тревоге, но вечером Мвези заметила, как прошла мимо шестёрка львят, направляясь в сторону водопоя. Озадаченно проводив их взглядом, львица позволила себе немного расслабиться – раз львят выпустили со Скалы одних, следовательно, никакой опасности поблизости не было. Может, она тревожится напрасно?       Когда над Прайдлендом уже сгустились сумерки, Арви проснулся и жалобно заскулил от голода. Мвези, как могла, успокоила его, ласково вымыв и даже помурлыкав что-то вроде колыбельной, но тяжело вздохнула, когда урчание живота сына заглушило её мычащее пение. Ещё пару часов она сражалась со своими опасениями и с жалобным взглядом львёнка, а затем, сдавшись, хорошенько спрятала его среди скал у западного выхода и спустилась в саванну. Светила полная луна, освещавшая каждую травинку, и, затаившись среди самой высокой травы, которую только нашла, Мвези мысленно ругала себя, что не сообразила, что будет полнолуние, и не вышла на охоту раньше. Условия для охоты были почти критическими – сейчас, с мягко отражающей лунный свет шерстью, львица была весьма заметна.       Какое-то время она просидела в своём травяном убежище, не рискуя выходить и надеясь, что мимо неё пройдёт какая-нибудь любящая бродить по ночам антилопа, но удача, похоже, решила сегодня отвернуться от неё. Потому Мвези обрадовалась, когда, в очередной раз осторожно оглядываясь, заметила Хилу, одну из львиц прайда, с которой тоже неплохо общалась когда-то. Решив, что Хила также вышла на ночную охоту – мало ли, вдруг её дочка тоже проголодалась, как Арви, – Мвези хотела было направиться к ней, но замерла, заметив, что Хила побежала, будто гонясь за кем-то. Если она гнала добычу, то не следовало высовываться – молочно-бежевая львица могла её спугнуть и испортить Хиле охоту. Лучше не мешать, а уже потом попросить у неё кусок мяса для Арви – Мвези знала, что Хила обязательно поделится. Притаившись, не зная, стоит ли рискнуть высунуть голову из травы или нет, львица прислушивалась, когда до её слуха донёсся голос Хилы, кому-то что-то кричавшей. Может, Хила звала её, всё же заметив в траве? Осторожно приподняв голову над травой, Мвези недоумённо замерла, в лунном свете заметив, как Хила, остановившись, беседует с ещё одной львицей. Охотятся вдвоём и договариваются? Полная решимости всё же напроситься к ним, Мвези, пригибаясь, чтобы не спугнуть ненароком добычу, которая могла оказаться поблизости, заторопилась было к львицам, но замерла, когда, подобравшись ближе, узнала в одной из них Амбу, сбежавшую со Скалы вчера с незнакомой львицей. До неё уже доносились их голоса, и, судя по интонациям львиц и отдельным словам, разговор был не из приятных. Вжавшись в землю, Мвези задержала дыхание, изо всех сил прислушиваясь. Ей было необходимо знать, что происходит и насколько это опасно для Арви, в конце концов! И она поняла, что не ошиблась в своих опасениях, когда услышала, что Амба угрожает Хиле. Вихрь мыслей взметнулся в голове, но Мвези так и не двинулась с места, боясь выдать себя, пока львицы, окончив разговор, не разошлись в разные стороны и не скрылись из виду. Только тогда, ещё раз оглядевшись, львица рискнула выпрямиться и со всех лап понеслась домой, к беззащитному Арви. Убедившись, что с ним всё в порядке, она легла, обняв его лапами, и задумалась. Безопасен ли теперь Прайдленд? Кто знает, что задумали эти беглянки? Можно, конечно, было бы переждать какое-то время в другом месте, но как знать, надолго ли завис над Скалой призрак опасности? Но уйти сейчас стоит, в этом она не сомневалась. И плевать, что сезон дождей ещё не кончился. Это они с Арви как-нибудь переживут. Главное, чтобы львёнок вообще выжил.       – Мам, я кушать хочу, – заглядывая ей в глаза, пожаловался тем временем он, прервав её раздумья.       – Прости, Арви, – покачала головой львица, думая, что уж это-то точно его не убьёт. Они вон постоянно в детстве сидели голодными в засуху, и ничего, все выжили, даже слабенькая Ила. – Ты же знаешь, охота не всегда бывает удачной. Сегодня мне не повезло. Давай спать. Поймаем кого-нибудь завтра, когда пойдём на север.       – Мы опять пойдём на север? – глаза львёнка удивлённо расширились, а затем его мордочка недовольно скривилась. – Но мы же совсем недавно там были!       – Ничего, сходим ещё, – безапелляционно мотнула головой Мвези. – Тебе понравится в этот раз. Ты теперь вряд ли узнаешь то место. А теперь давай спать, завтра нас ждёт долгий путь.       Львёнок недовольно заворчал, периодически жалуясь на голод, но Мвези не слушала его, глядя, как ветер колышет траву саванны, и надеясь, что сезон дождей в этот раз дошёл до Долины кристальных озёр, не оставив её без благодатной влаги. Засуха капризна и не щадит никого, но Мвези верила, что в этот раз она минует их. Львица ведь обещала показать Арви, каким красивым может быть их родной край...       Памятуя о просьбе королевы предупреждать о своих отлучках, рано утром, когда прайд собирался выводить львят на урок охоты, Мвези подошла к Киаре и сообщила, что вновь уходит на неопределённый срок. В ответ королева печально покачала головой.       – Я поняла. Иди. Но, Мвези... – она вздохнула и немного помолчала, подбирая слова. – Не хочу сказать ничего плохого, но ты стала другой, не такой, какой я помнила тебя раньше. Теперь кажется, что ты уже совсем не часть нашего прайда. Арви совсем не играет с другими львятами. Ты даже больше не живёшь с нами в общей пещере...       Склонив голову в вежливом поклоне, Мвези ничем не выдала своего раздражения. Она пришла предупредить, а не выслушивать нравоучения, но дерзить королеве она не стала бы даже в мыслях. Да и вряд ли Киара заслуживала дерзости. Как глава прайда, она заботилась о каждом его члене, и не её вина, что Мвези это раздражало.       – Мне комфортнее в отдельной пещере, – хрипло пробормотала она. Киара снова качнула головой.       – Ты ведь снова в северный прайд, к своей сестре? – желая показать молочно-бежевой львице, что ей не всё равно, дружелюбно спросила она. – Как она поживает?       Мвези почувствовала, как медленно каменеет внутри всё в её животе. Придумать вопрос хуже этого Киара вряд ли могла.       – Всё хорошо, спасибо, – вновь вежливо склонила голову Мвези, надеясь, что её голос звучит достаточно естественно. – Так я пойду?       – Иди, – кивнула королева, немного огорчённая тем, что львица так и не пошла на контакт. – Счастливой тебе дороги.       Проводив её грустным взглядом, Киара обернулась, отыскивая среди львят дочь. Солнце поднималось всё выше, и вскоре пора было начинать уроки охоты. А пока Киангу не мешало бы хорошенько вымыть.       И они снова брели на север. Дождя не было, и накормленный Арви приободрился, заинтригованный словами матери о том, что рыжая каменистая пустыня сильно изменится к их приходу. Мвези не слишком торопилась, помня, что сезон дождей начался ещё не так давно, а для превращения нужно время, и потому следила, чтобы Арви поспевал за ней и не уставал. Когда начинался дождь, а укрыться было негде, львица садилась или ложилась, пряча сына под своим животом. Это позволяло львёнку переносить ливни безболезненно, не промокая и не замерзая, но, с другой стороны, невероятно замедляло продвижение вперёд. Однако едва ли Мвези переживала по этому поводу – торопиться им было некуда...       Несколько дней спустя они обнаружили, что движутся параллельно с другими животными, в основном травоядными, направлявшимися в ту же сторону. Это укрепило надежду Мвези, что озёра всё же полнятся влагой: иначе стада не двинулись бы в засушливую местность. Значит, голод им с Арви точно не будет грозить. Вместе с этим львица постоянно внимательно оглядывалась по сторонам, избегая хищников, – встречи с ними таили в себе опасность. Арви беззаботно шлёпал по лужам, впрочем, косясь на слишком высоких для него травоядных и не отходя далеко от матери. В этот раз идти ему уже было не так утомительно и потому намного веселее. В какой-то мере он даже начал получать удовольствие от своего путешествия, гордясь тем, что он обходит множество земель, будто взрослый, в то время как старшие львята сидят дома. В дороге Мвези ничего ему не запрещала, кроме как отходить от неё далеко, и он с восторгом творил всё, за что в Прайдленде получил бы хороший нагоняй: валялся в лужах, сломя голову гонялся за грызунами и даже, совершенно обнаглев, распугивал слишком приблизившихся антилоп своим смешным детским рычанием. Мвези делала вид, что не замечает этих мелких пакостей. Она была слишком озабочена защитой Арви от других хищников, чтобы ещё уделять внимание его защите от его собственной глупости. Впрочем, один раз, когда львёнок нарычал на излишне злого чороа, ему пришлось спасаться от острых рогов и копыт под брюхом матери, а Мвези – отгонять от нашкодившего сына агрессивное травоядное. В этот раз всё обошлось, но рычать на всех подряд львица сыну строго запретила, чтобы вновь не нарваться на неприятности. Они были одинокой львице с детёнышем совсем ни к чему.       Они не знали, сколько дней шли к своей цели, но наконец достигнуть её стало для них величайшей радостью. Мвези даже радостно рыкнула, завидев впереди вершины горного хребта. Но чем ближе они приближались к нему, тем сильнее сжимала её сердце тревога: а что, если они ошиблись? Что, если пустыня не ожила зеркальными озёрами? Разве вообще могла она ожить после всего, что случилось на этой равнине? Неужели обилие жизни способно, как раньше, бить ключом на мёртвой земле, где теперь никто не жил?       Снова шёл дождь, но львица уже не могла больше ждать. Они были уже совсем близко, и нужно было дойти. В конце концов, один дождик Арви не повредит.       С замирающим сердцем Мвези поднималась на последний холм, отделяющий предгорную рыжую равнину от более южных земель. Позади остались родной, но таящий угрозу Прайдленд, долгие и долгие дни земель, лежащих между двумя её родинами. Позади остались плодородие и богатство, ключом бьющая жизнь и вечный шум-гам. Но что ждало её впереди? Всё то же самое или звенящая, мёртвая тишина, окутавшая пустую оранжевую равнину?       Последние шаги дались тяжелее всего, но львица упрямо поднималась. Рядом с ней, не желая отставать ни на шаг, прыгал Арви. И наконец равнина раскинулась перед ними, ничем более не скрываемая от глаз. Мвези замерла и осторожно выдохнула, услышав рядом восхищённый возглас Арви. А потом медленно и недоверчиво повела головой, оглядываясь. Далеко на восток, насколько хватало глаз, усыпанная точками бродящих по ней животных, распростёрлась зеркальная водная гладь.