Зачарованное Средиземье

Гномы видели, как стрела пронзила дракона и он рухнул в озеро. Радость и страх охватили их. А как же Бильбо? Что с ним? Фили ускорил бег, его светлые волосы развевались на ветру и жизнь била через край. «Пусть он будет живой! О, Махал, прошу тебя!» - молил Фили. Вслед за ним бежали Торин и Двалин. Бофур задержался, чтобы поймать шапку, что сорвало ветром, и припустил за гномами. Люди испуганно выглядывали из окон, не совсем понимая, что произошло. Бард устало спустился с башни, желая только одного: поскорее обнять своих детей. По пути к озеру он встретил бегущих гномов, те хмуро кивнули ему и, не останавливаясь, побежали дальше. Фили выскочил из-за поворота и снес с дороги Бильбо, который как в трансе шел к горе чтобы занять СВОЙ трон. Полурослик, охнув, упал на пятую точку и растеряно огляделся: странно, ему казалось, что он сидел на причале. Как он здесь оказался? Додумать Бильбо никто не дал, ведь его до хруста костей обнял Фили. К нему тут же присоединились Торин и Двалин. А затем и Бофур, который наконец догнал гномов и просто не мог не присоединиться к коллективным объятиям. Хоббит чувствовал, что его сейчас раздавят в лепешку, а ко всему прочему добавлялся запашок пота, которым насквозь провоняли гномы, пока бежали за драконом. Одна часть старого, домашнего хоббита уже хотела бы возмутиться, но вторая наконец-то почувствовала дружеское тепло товарищей и успокаивающую безопасность, поэтому Бильбо смирился. - Мы уж думали, что больше тебя не увидим! - воскликнул Фили, все еще держа хоббита за плечи, когда все его уже опустили. - Бард подстрелил дракона, - пояснил Бильбо, вспоминая черный металл стрелы, который последним скрылся под водой. - Да, - кивнул Торин, - этот человек спас нас всех. - Все же хорошо, что дракон тебя не съел! - во все усы разулыбался Бофур. Бильбо вздрогнул, лучше не говорить гномам, как чуть ли не съел его дракон. Он закусил губы и натянуто улыбнулся Бофуру. Фили нахмурился: что-то явно случилось, а хоббит решил скрыть это от него? Он до правды доберется, не сейчас, так попозже, а пока… Фили, задорно улыбнувшись Бильбо, подхватил того на руки и, пританцовывая, пошел домой в Эребор. Торин ошарашено смотрел племяннику вслед. Вот нахал! Он же наследник, как так можно! Король уже открыл рот, чтобы произнести гневную тираду, как Двалин его остановил: - Ну чего ты, как дед старый, - улыбнулся старый друг, - пусть молодежь развлекается, они это заслужили. - Особенно Бильбо! - подхватил Бофур. Бильбо же не чувствовал в этом никакой награды, он завозмущался и попытался спуститься обратно на землю, но гном лишь покрепче обхватил его. - Ты устал, - доверительно сообщил Фили, - если волнуешься за дядю, то успокойся, он потом свой кусок ухватит, он-то своего не упустит, - грустно закончил гном, вспоминая, что дядя встречается с хоббитом. - Какой кусок? - не понял Бильбо, на автомате думая о пирогах. - Самый сладкий! - в сердцах воскликнул принц, сильнее прижимая к себе полурослика. «Возможно Бомбур собирается испечь малиновый пирог!» - в восторге подумал хоббит, уже забыв о том, что все так же сидит на руках Фили. - Я тоже хочу кусок! - важно заявил Бильбо. Гном опешил, хоббит говорит о дяде или уже о нем, Фили? Он внимательно посмотрел на Бильбо, размышляя, рисковать или нет. «Рискну!» - подумал Фили. - А ты хочешь кусок… Эм… Моего? - осторожно спросил Фили, постепенно краснея. Бильбо замер. Фили тоже печет пироги? - А ты умеешь? - поинтересовался хоббит. Принц совершенно раскраснелся, с девушками он был спец, но в отношениях со своим полом опыта совершенно не имел. - Эм, я в противоположной области просто ас! - подмигнул хоббиту Фили. - Так что можешь не сомневаться в том, что я смогу сделать так, что ты будешь на вершине блаженства. - Я никогда не думал, что ты… - начал Бильбо, но его оборвал всполошившийся Фили: - Если что, я хорошо учусь, и ты можешь всегда меня обучить и поделиться опытом. Полурослик от удовольствия аж весь раскраснелся: суровый воин просит его, хоббита, научить стряпать пироги и даже хочет, чтобы Бильбо попробовал! - Хорошо! Я научу тебя всему, что сам знаю! - согласился красный как рак Бильбо. - Я так рад! - пробормотал не меньше красный Фили. - Но сначала надо собрать или купить ингредиенты, - сообщил хоббит. - Э-э-э, наверное… - смутился гном, мало ли чего необходимо для обучения; но он докажет ему, что он лучше дяди, и хоббит будет только его! Бильбо же задумался о пирогах. Сначала надо научить Фили готовить что попроще, а потом можно и посложнее. С чего бы начать? Может, с пирогов с капустой? С такими мыслями утомленный Бильбо уснул прямо на руках у гнома.

***

Проснулся Бильбо далеко за полночь. Он лежал в постели, которая пахла затхлостью и сыростью. Из узкого окошка пробивался свет луны, освещая достаточно просторную, но мрачноватую комнату. В камине тлели угли, даря кроху уюта величественным покоям, в которых оказался хоббит. Бильбо вздрогнул и быстро поднял одеяло, слава Валар, его положили в постель прямо в одежде. Он огляделся, Эребор, так долго находясь без присмотра, стал непригляден для проживания. Тяжелые портьеры были все в пыли, а простыни отдавали плесенью. Хоббит поморщился - царству гномов определенно нужна была генеральная уборка! Он потянулся и понял, что спина совершенно затекла. Такое ощущение, что он лежит на каком-то камне. Бильбо перекатился на бок. Так и есть. Аркенстон, который хоббит спрятал в сюртуке, теперь лежал и загадочно переливался всеми гранями. Хоббит тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Надо отдать камень Торину. Бильбо кивнул и, взяв Аркенстон, отправился искать короля. Он открыл дверь и чуть не уронил Кили, который спал, прислонившись к косяку, прямо на холодном полу. Бильбо осторожно обошел гнома, недоумевая, почему младший принц спит в коридоре. Непорядок! Бильбо поднапрягся и, схватив принца за рубаху, затащил того в комнату. На кровать, правда, уложить Кили он не смог, поэтому положил на блестящие шкуры у тлеющего камина. Так хоть не простудится. Гном же в ответ только довольно что-то просопел и на автомате завернулся в шкуры. Замерз. Бильбо вздохнул и отправился искать Торина. Аркенстон за пазухой то нагревался, то холодел, как самое настоящее живое существо. В какой-то мере он им и был. Он помнил, как его родила гора, словно свое бесценное дитя, и как он, в свою очередь, ее охранял, словно вечный и преданный слуга. Гномы восхищались им, а он восхищался горой. И лишь один гном точно так же, как и он сам, был поражен горой, а не ее золотом и богатством. Он был мудрым королем и любил гору, ровно так же, как и ее обитателей. Ничто не ускользало от его взора: он следил за качеством земли, наблюдал за ростом растений, заботился обо всем живущем и хранил покой горы. Он любил этот край, и гора его тоже полюбила, а Аркенстон принял короля как равного себе и направил все свои силы на то, чтобы все вокруг цвело и пело. Но гномы не долговечны. И тот гном, что полюбил гору всем сердцем, однажды утром не проснулся. И Аркенстон как символ власти передали новому королю, но тот, как и многие гномы, почувствовав власть и силу, окунулся в свои самые темные и мрачные желания. Он был порабощен золотом, и золото его и сгубило. На одном из пиров тот король подавился вином из золотого кубка и умер. «Что за глупая смерть!» - шептались жители горы, с неверием смотря на труп короля, сжимающий в своих руках прекрасный камень. Дальше все стало хуже. Гномы как безумные выкачивали из горы золото и драгоценности, а потом сваливали все в одну большую кучу в сокровищнице. А по ночам очередной король приходил туда и с горящими глазами осматривал каждую монетку, каждый драгоценный камень. А Аркенстон, что поместили на престол, теперь только и мог молча смотреть на это безобразие. Мирные жители, наблюдая, как очередной король сходит с ума, начали поговаривать, что виноват в этом Аркенстон. «Глупцы! Глупцы! - злился камень. - Вы не можете признать слабость своих правителей и поэтому сваливаете всю ответственность на меня! Ну что ж, сделаем так, чтобы ваши слова хоть отчасти стали правдой!» И Аркенстон направил свою силу на то, чтобы обнажить все плохие и хорошие качества королей: всю их смелость, все безрассудство, жадность, скупость, безумие. И так началась борьба: камень пытался добраться до сути очередного короля, чтобы узнать, любит он гору или нет, а король сходил с ума от своих обострившихся качеств. А тем временем царство гномов постепенно пришло в упадок. Все меньше золота давала гора, все меньше урожая приносила земля, все меньше маленьких гномов появлялось на свет. А гномы, так и не сумев признать слабости своих королей, стали поговаривать, что это Аркенстон во всем виноват. Так Аркенстон в устах обывателей стал темным, проклятым камнем. Гномы им все так же восхищались и все так же ненавидели. Молва о драгоценном камне разошлась по всему миру, и даже сложилась легенда о том, что король гномов для процветания края должен побороть силу Аркенстона и подчинить его себе. Что за ерунда! Они даже сами себя побороть не могут. Потом прилетел дракон, разогнал всех гномов, украсил Аркенстоном свою шкуру и завалился спать. А камню только и оставалось лежать и ждать, что же теперь случится. А ничего не случалось. Совершенно. Но вот однажды в серый день появилась непонятная барышня, которой дракон в порыве чувств подарил Аркенстон. Тот не роптал, хоть какое-то развлечение. И вот он теперь с интересом наблюдал за этой мохноногой девицей. Та, видимо, не жаждала садиться на трон, так как на данный момент несла старшему потомку королей в качестве презента его, Аркенстон. Перед этим она затащила младшего потомка к себе в комнату, экая бойкая бесстыдница! А еще до этого со светловолосым потомком обсуждала вполне понятные для всех взрослых людей вещи. Один разврат! Камень от своих убеждений по поводу Бильбо то краснел (нагревался), то впадал в отчаянье (холодел). Что же делать? Что же делать? Тут Бильбо остановился и, спрятав камень, заглянул в сокровищницу и нерешительно замер. Среди груд сокровищ бродил Торин, перебирая золото в поисках камня. Но чем дольше он искал камень, тем меньше его интересовала конечная цель. Золото струилось по пальцам, делая мысли липкими и неспешными, как теплый мед. Торин хрипло задышал, и его глаза осветились безумием. Аркенстон похолодел. Этот король точно такой же, как и предыдущие. Он не будет заботиться о горе, он погрязнет в своих низменных желаниях. Нет! Нет! Такой король горе не нужен! Камень осторожно прислушался к развратной девице. Ту золото совершенно не трогало, она боязливо переступала с ноги на ногу, совершенно не зная, что делать, когда Торин валялся на золоте и обкладывал себя желтыми слитками. Аркенстон потяжелел, принимая нелегкое решение, в конце концов, разврат может привести только к увеличению потомства, а жадность все пожрет и обратит очередного короля в прах. Уж лучше королевой станет эта бесстыдная девица! Камень поднапряг свои силы и потянул Бильбо из сокровищницы. «Не отдавай меня Торину, - шептал камень, - не отдавай». И Бильбо подчинился.