Последнее дело Шерлока Холмса

      Холмса похоронили спустя три дня, как и полагается. Патологоанатом сказал, что в пиджаке моего друга была найдена записка, где он просит, чтобы его хоронили в закрытом гробу. Мы так и сделали. Я говорю «мы», потому что во все этом принимала участие Агата.       Я стоял над гробом Холмса и никак не мог поверить в то, что происходит…Никак в моей голове не укладывалось, что такой порядочный человек слывет убийцей! По улицам ходят омерзительные слухи! Боже… Почему так вышло, Холмс? Столько лет дружбы, уважения, доверия! Мы столько пережили вместе. И все это время вы мне лгали…Лгали! Жаль, что я слишком поздно распознал ложь. А теперь все кончено. Все кончено. Прощайте, Холмс. - А ему было всего лишь 44 года… - тихо сказала Агата, когда гроб уже закопали. Я удивлялся нервам этой женщины. За все время этой церемонии она не проронила ни слезинки!       Я проводил Агату домой, а сам отправился к себе. Моя жена уже должна была вернуться домой после длительного пребывания у своей тетушки. Но смерть будто преследовала меня по пятам. Буквально через несколько дней после своего возвращения моя милая Мэри скончалась от воспаления легких… Я, будучи первоклассным врачом, никак не смог ей помочь! «Работа — лучшее противоядие от горя, дорогой Ватсон, а нас с вами ждет сегодня ночью такая работа, что человек, которому удастся успешно довести её до конца, сможет смело сказать, что он недаром прожил свою жизнь», - сказал мне Шерлок Холмс, когда появился спустя несколько лет после падения в Рейхенбахский водопад, прознав о смерти моего сына. Черт побери! Как же я скучаю по вас, Холмс! Почему вы так поступили? Зачем вы все это сделали?       Я пребывал в ужасном состоянии и не мог находиться ни на Бейкер-стрит, ни в своей квартире в Кенсингтоне. Мисс Агата также не принимала меня, она находилась в жутчайшем состоянии и, по словам её служанки Мари, через силу ела и пила, но при этом не закатывала истерик и ни разу не проливала слезы. Это и пугало…       Спустя несколько дней, после того, как я уже вошел в русло своей нормальной жизни, я вернулся на берега Темзы. На то место, где погиб племянник епископа Найтсбриджского. Мне осталось пройти по единственному имевшемуся следу. Сделать последнюю попытку распутать этот клубок. Для этого мне пришлось проникнуть в темное прогнившее чрево города – в систему канализации. Свежий ветерок Темзы сменился гнилостным воздухом подземелья. Я был тенью, заплутавшей в подземном затхлом лабиринте; я брел, как неприкаянная душа, через это смрадное чистилище. Уже не имело значения, что я мог там найти. Главное было – идти вперед.       Я шел по темному туннелю, справа от меня была подземная река. В свете фонаря, на полу, я увидел окурок и длинную веревку, одним концом опущенную в воду. Окурок был сухой, несмотря на то под землей было сыро. Кто-то бросил его совсем недавно… Я взял этот факт на заметку и потянул за веревку. Она оказалась очень длинной, я тянул и тянул ее, пока не вытянул… труп. Веревка заканчивалась крюком, и он удерживал тело под водой. Я аккуратно высвободил крюк и смог вытянуть веревку наружу.       И побрел дальше. Но дальше прохода не было – тупик. Но на другой стороне я увидел лодку. Лодку! Здесь действительно кто-то есть! И этот кто-то перебрался на другую сторону подземной реки! Я закинул крюк на лодку и притянул ее к берегу. Вскоре я был уже на другой стороне. Пройдя вперед, я увидел на полу небольшой люк, ведущий на уровень ниже. Около него было много следов…Эх, жаль, что я так и не научился читать следы, сейчас это как никогда пригодилось бы. И тут я заметил, что решетка эта неплотно прилегает к земле. Она открывается! Подняв ее и сказав себе: «Мужайся, Джон», я полез вниз и вскоре услышал голоса. - Ну, как тебе нравится? – послышался мне мужской голос. - А как тебе вот это? – иронично кричал второй. - Ха-ха-ха! Похоже, ему не по вкусу! – смеялся первый, - А крепкие ли у него ребра?       Вскоре я нашел то место, откуда доносились голоса. Я увидел, что на ящиках сидел мужчина, на голове его был мешок, в котором обычно таскают кирпичи или что-то подобное. А рядом стояли два головореза и жестоко его избивали. Я достал свой револьвер и, без капли жалости, застрелил обоих. Я подошёл к бедняге, который сидел на ящиках, развязал связанные за спиной руки и снял с головы забрызганный кровью мешок. Я с ужасом увидел, что передо мной стоял ужасно избитый мой старый друг Шерлок Холмс. Я сделал шаг ему навстречу, он сделал то же самое. Мы крепко обнялись. - Я чертовски рад вас видеть, Ватсон». - УРА!!! – в один голос закричали наши маленькие герои. - Да, он жив! – радостно воскликнула Эмили, - Ну все, бандиты, вам крышка! - Дедушка жив! – обрадовалась Грейс, - И все-таки он хороший! Я так и думала! - У-у-у, теперь они пожалеют! – добавила Эмили. - Мой дедушка – молодец! - Что же там было дальше? – спросил Кристофер, - Давай, читай! «- Вы живы… Даже не знаю, радоваться мне или проклинать вас. Холмс тяжело дышал. Эти бандиты сильно избили его. Но организм моего друга и не такое выдерживал, скажу я вам. - Ватсон, друг мой… - отчаянно произнес Холмс и сел обратно на ящики. - Вид у вас неважный, Холмс. - У вас тоже, - с легкой улыбкой ответил мой друг. - Вероятно… - холодно сказал я и тут же с чувством некоторого гнева спросил, - Зачем вы инсценировали свою смерть? И кто эти люди? - Я должен продолжить расследование… один. Джон, я не виновен! – воскликнул Холмс, - Я не сообщник этих мерзавцев. Посмотрите на меня…Вы, правда, думаете, что я могу быть их главарем? Отдавать такие распоряжения? - Слава Богу! – облегченно воскликнул я, - Как камень с души свалился. Но как в-в… - Кураре (*Кураре — южно-американский стрельный яд, приготовляемый, главным образом, из коры растения Стрихнос ядоносный. Индейцы Гвианы из реки Амазонка смазывают им концы стрел. Животное при ранении стрелой с кураре теряет подвижность и погибает от остановки дыхания), болиголов, некоторые индийские травы, баранья кровь для пущего эффекта…Ну и свидетельство о смерти, подписанное знакомым патологоанатомом. - Холмс, я имел в виду это дело. - Я вам все объясню, друг мой, но для начала нам надо убраться отсюда. - Хорошо, вернемся на Бейкер-стрит. Обопритесь на меня.       Спустя некоторое время мы ехали в кэбе. Холмс был в ужасном состоянии, но я помогу ему, залечу все его раны, ведь я доктор! Но врачи должны излечивать не только телесные раны, но и душевные. Я вспомнил про мисс Карпентер, которая после «смерти» моего друга, превратилась в тень. Увидев Холмса живым и здоровым, миссис Хадсон горячо приветствовала моего друга, а потом так же горячо отругала за то, что он в который раз подрывает нервную систему старой женщины. Обработав все раны Холмса, я отправил его отдыхать. Я знал, что мой друг не сможет спать слишком долго, если он вообще сможет заснуть. Поэтому, воспользовавшись моментом, написал мисс Карпентер записку, с просьбой прийти на Бейкер-стрит в 8 вечера.       В половину восьмого мой друг уже был на ногах. Он прихрамывал и держался за бок. Бандиты проверяли на прочность его ребра и сильно ушибли их. - Как же я скучал по этим стенам, Ватсон, - сказал мой друг, тяжело опустившись в кресло. - Я постарался навести тут порядок, после визита Бэйнса, но сам не смог тут оставаться. - Присаживайтесь, друг мой. Пора вам узнать все подробности этого дела. - Погодите, Холмс, - сказал я, сев в кресло, - Я знаю, вам будет не по душе то, что я сделал и то, что я собираюсь вам сказать. Мисс Карпентер… очень переживала из-за вашей… кхм… кончины, весьма безвременной. Она сейчас придет сюда. С минуты на минуту.       Холмс ничего не ответил. Он резко поднялся с кресла и встал у камина, опершись на него рукой. Через несколько минут я услышал шаги и два женских голоса. Миссис Хадсон уже встречала мисс Карпентер. Я встал так, чтобы Холмса, стоящего у камина, не было заметно. Вскоре в дверях появилась сама Агата. Она очень сильно исхудала за эти несколько дней, она была очень бледна и в своем черном траурном платье напоминала привидение, а не некогда прекрасную девушку. - Уже слишком поздно, доктор Ватсон, - холодным голосом сказала Агата, - Что вы хотели мне сказать?       Я отошёл в сторону, чтобы она смогла увидеть моего друга. Холмс не шелохнулся. Агата, заметив его, побледнела еще сильнее и… расхохоталась. Я не ожидал такой реакции. Я готовился к внезапному обмороку и слезам, но к смеху… я был обескуражен в такой же степени, как и Холмс. Агата хохотала очень звонко и заливисто. Она медленно подошла к моему другу и, когда они стояли уже лицом к лицу друг к другу, резко замолчала. И тут произошло то, чего я совсем никак не ожидал. Она отвесила Холмсу такую пощечину, что тот еле удержался на ногах, ему пришлось ухватиться за спинку кресла, чтобы не упасть. - КАКОГО ЧЕРТА?! – отчаянно крикнула Агата, - ЧТО ЭТО ЗА МАСКАРАД?! ЧТО ВЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕТЕ?!       А вот теперь мисс Карпентер дала волю своим эмоциям. Она плакала, но без истерики. Даже в такой момент она держала все под контролем. - За что вы так обошлись со мной, Холмс? – более спокойным голос продолжила Агата, - За что вы так обошлись с Ватсоном? Что мы сделали вам плохого? Посмотрите, что вы сделали со мной! Из-за вас я не могла заставить себя есть и пить! Мне не помогали самые сильные успокаивающие средства! Я готова была отправиться за вами в могилу! Вы ведь прекрасно знали, как я отношусь к вам! И вы так обошлись… ДА! Я работаю на Мориарти! И Ватсон знает об этом! Но за все то время, что я знакома с вами, я не выдала НИ ЕДИНОЙ ВАШЕЙ ТАЙНЫ! Потому что я люблю вас. Любила раньше. А сейчас я не знаю, что мне делать: проклинать или обожать. Вы чудовище, мистер Шерлок Холмс!       На щеке моего друга красовалось огромное пятно от руки Агаты. Она ударила так сильно, что некоторые царапины вскрылись, и из них сочилась кровь. Но Холмс как будто этого не замечал. Он как завороженный слушал то, что высказывает ему Агата. После последних ее слов, он взял ее за руку. Она сразу же отреагировала на это, подошла ближе и положила свою свободную руку на щеку Холмса, как раз там, где был отпечаток ее руки. - Знаете, о чем я сейчас жалею, мистер Холмс? – спокойно спросила она, - О том, что все эти синяки и ссадины не моих рук дело…. Мне ничего от вас не надо. Лишь об одном прошу: найдите мою дочь, Шерлок.       Мисс Карпентер развернулась и почти вышла из комнаты. На пороге она повернулась и сказала: - Это я не как ваш личный враг говорю, а как клиентка. Найдите мою Адель. Пока не поздно.       Она ушла. Я и Холмс стояли как пригвожденные. Я не мог выговорить ни слова. - Вот это да… - протянул мой друг и сел в кресло. И тут же громко расхохотался. - Обладательница прекрасных глаз и крайне тяжелой руки, - сказал Холмс, успокоившись. Он вытер кровь. - Вы знали, что она немка? – спросил я. - Конечно! Кто же, как не немка могла отвесить такую оплеуху? – ответил Холмс и опять рассмеялся. - Рад, что вас это не разозлило, - улыбаясь, ответил я, - Но меня обеспокоила последняя ее фраза: «Пока не поздно». Что она имела в виду? - Как всегда какую-нибудь мелочь. Вы же знаете актерские способности и богатую фантазию мисс Карпентер! А теперь, давайте вернемся к делу, - сказал Холмс, сложил кончики пальцев вместе и замолчал. Через несколько секунд он продолжил, - Первым делом я должен извиниться перед вами за то, что причинил вам столько душевных страданий, и за мое омерзительное поведение в целом. Но смею надеяться, когда я закончу, вы поймете, что у меня не было другого способа вас защитить. Мне было больно видеть, как ваше доверие ко мне сходит на нет. - И от кого же – или от чего же – вы меня защищали? - От профессора Мориарти. - Как я сразу не догадался… - протянул я, - Это он в ответе за убийство епископа? - Да. Но это лишь небольшая часть его замысла. Мелочь, которую требовалось уладить, чтобы она не повредила его дьявольскому проекту в целом. Епископ обнаружил один документ и заподозрил, что эта бумага лишь часть небольшой мозаики. Подробностей он не знал, но дело показалось ему важным, и он решил проконсультироваться со мной. За день до нашей ужасной находки его племянник, которому он полностью доверял, доставил ему еще один элемент головоломки Мориарти. Это помогло епископу увидеть полную картину. Племянник и дядя стали осознавать всю серьезность ситуации. Именно тогда епископ всерьез решил связаться со мной. - Против воли племянника? Так вот из-за чего они поссорились? - Да. Но Мориарти узнал, что епископу известно о его планах, и организовал убийство. Предполагалось, что убийцы унесут с собой документ, который нашел юный Хэмпфорд, племянник епископа. Но сейф они вскрыть не смогли. - Что за документ? - Доказательство вовлеченности в это дело принца Вудвилла. - Хэмпфорд, должно быть, выкрал этот документ из Королевского архива, где он работал, - предположил я, - Связь с короной? - Да, Мориарти хотел свергнуть королеву Викторию и усадить на трон Британии принца Вудвилла, дальнего родственника королевской семьи, известного своими благотворительными делами. - Как же это возможно? – удивленно спросил я, - Это же ни много, ни мало – государственный переворот! - Терпение, Ватсон, терпение. Дойдем и до этого. Прежде всего, Мориарти разместил свои пешки; эти агенты были призваны нагнетать напряжение в народе, дискредитировать королеву Викторию и таким образом поднимать популярность Вудвилла. - А… Я начинаю понимать. Они приложили руки к возникновению голода и стали раздавать «суп от принца». - Верно. Мориарти быстро узнал, что я слежу за ним. Также ему было известно – скажу без лишней скромности – что я единственный человек, способный ему помешать. Поэтому он разработал план дискредитировать меня и выставить преступником. - И вы решили ему подыграть? - Именно так. Я позволил ему поверить, что он справился со мной; это был единственный способ отвлечь от меня его внимание. - Почему вы не сообщили обо всем в Скотланд-Ярд? – недоуменно спросил я. - А вам не показалось странным длительное отсутствие инспектора Лестрейда? - Что? Вы хотите сказать, что Бэйнс… - … работал на Мориарти, - продолжил за меня Холмс, -Кроме того, должность Бэйнса открывала ему доступ к полицейским архивам. Он сфальсифицировал и подчистил все документы, которые вы видели в доме судьи Беккета. Самоанское ожерелье подменил фальшивкой тоже он. - Вот зачем судья отправился к Фарли – за ложной информацией от Бэйнса? - Конечно; и в результате оба они обнаружили, что исполняют роль пешек в нечистой игре Мориарти. Судья Беккет получил на меня массу компрометирующих материалов, а журналист вроде Фарли теряет голову, если видит шанс попасть на первые полосы всех английских газет. Так что Фарли, полагаю, подвел профессиональный инстинкт. - Подумать только, я поверил, что это вы устроили взрыв в доме судьи… Как я рад, что ошибся! Но зачем Мориарти было убивать его? - Беккет уже вплотную приблизился к открытию, что все документы, предоставленные Фарли через Бэйнса – фальшивка. Нашему врагу такие открытия были совершенно не нужны. - Но как все это связано с ядом? - К сожалению, об этом мне пока не все известно. Когда мы впервые наблюдали эффект этого вещества – на примере епископа – яд, несомненно, был еще на стадии разработки. Его действие было слишком сильным. - Фатальным. Но и во втором случае – с Курцем – я не заметил разницы… - Однако прогресс был. Яд перестал быть однозначно смертельным. - Да, но он по-прежнему вызывал безумие: помните, как отравленный пытался сожрать своих собак? - Верно, Ватсон, но случай с Курцем не был «вторым», как вы предположили. Вспомните – за несколько дней до того пресса пестрела упоминаниями о случаях сумасшествия, в том числе и коллективных. - Вы хотите сказать… - … что у Мориарти было множество подопытных кроликов для испытания этого зелья. Скорее всего, испытания провалились, так как все жертвы яда сейчас мертвы. Я говорю «скорее всего», потому что не могу знать, какого эффекта добивался Мориарти. - Тут-то на сцене и появился Ганс, верно? - Он нужен был Мориарти, чтобы разработать окончательную формулу. - И вы помогли Гансу сбежать, чтобы через него выйти на яд? - Да, но все пошло не так, как надо… Сразу после побега Ганс попал в руки людям профессора. - И вы потеряли его след? - Да. Я надеялся, что Мориарти притащит Ганса в свое логово. У меня оставалась единственная нить – бомба, заложенная в доме судьи. - Нить, ведущая к трем русским братьям! - Посадив на хвост анархистам агентов моей секретной полиции – уличных мальчишек, - я нашел мельницу. Сорванцы снова меня выручили. Что же до логова Мориарти я надеялся отыскать нужные сведения на чердаке мельницы. Я подоспел туда вовремя… как раз перед приходом Бэйнса. - Если бы вы позволили ему себя арестовать, вас ожидала бы верная смерть! - Увы, замысел Мориарти должен был сработать в любом случае – после гибели Бэйнса я тут же стал опаснейшим преступником Англии, убийцей инспектора Скотланд-Ярда… - Поэтому вы решили сделать так, чтобы о вас как можно скорее забыли. Вы инсценировали собственную смерть, чтобы тайно продолжить расследование. Холмс, не знаю, как я пережил эти дни. - Мне очень жаль, друг мой. - Что ж, по-настоящему важно лишь одно – вы в самом деле живы! - Я жив, но дело еще не закончено. Мориарти рано или поздно приведет свой механизм в действие. - Вы говорите, что отыскали убежище Мориарти…и где оно? - В заброшенном ярмарочном городке в предместье Лондона. Думаю, там можно отыскать всю троицу: Шильмана, принца и, разумеется, самого Мориарти. - Посадив принца на трон, Мориарти получит бразды правления королевством… со всеми колониями, дипломатическими связями, со всеми богатствами! - В том числе у него будет армия и военный флот. Все, что нужно для завоевания Европы, а в конечном итоге, боюсь и целого мира. - Холмс, надо торопиться. Мориарти еще не приступил к основным действиям – еще не поздно! - Выходим завтра, на рассвете.