...
Полосатый воин сделал полный вдох и спустился с каменной громады в сопровождении своего нового ученика. Частокол оторвался и побежал к своей матери. «Молокосос!» — невольно усмехнулся Коготь. Синеглазка, что-то невнятно пробурчав, кинула обеспокоенный взгляд на него, а затем сказала так, что кот всё услышал: — У тебя отличный наставник, ты станешь прекрасным воителем, обучаясь у такого сильного кота. Бурый удивился очевидному страху королевы перед собой и взглянул на свои лапы. «Обычный кот», — хмыкнул он себе под нос и поплёлся к выходу из лагеря вслед за Туманной, Ночью, Бураном. В небе светила полная луна. Слабый ветерок колыхал кроны деревьев, которые тихо шуршали своей сухой осенней листвой, усыпляя четырёх воителей, стоявших на охране лагеря в ночь Совета. Но Коготь стоял бодрее всех, не желая подавать соплеменникам повод в нём сомневаться. Туманная мерно сопела, свернувшись клубком у лап брата. Когда тот заметил, что она сомкнула глаза и задремала, он незамедлительно разбудил её. Кошка захлопала глазами, оглядываясь вокруг. Три укоризненных взгляда легли на неё, отчего та приподнялась на переднюю лапу и, как ни в чём не бывало, стала вылизывать свой правый бок. Коготь не смог сдержать торжествующей улыбки, когда увидел, как Ночь и Туманная пожирают друг друга испепеляющим взглядом. Сестра поближе придвинулась к нему, в то время как вторая подогнула под себя лапки и улеглась около Бурана. Белый кот смущённо посмотрел на Когтя, но тот лишь многозначительно кивнул и отвернулся. Послышались шаги и шуршание листвы под множеством лап, но ещё раньше полосатый страж почуял запахи Грозового патруля, возвращающегося с Совета. — Ох уж мне эти рыбомордые, вечно хвастаются своей вонючей дичью! — проворчала Горностайка. — И не говори! Их мышью не корми, дай рассказать о том, как они сытно едят, — согласилась Чернобурка. Коготь встретил болтливых кошек хмурым взглядом, думая о том, что никогда не поймёт соплеменниц. Когда в лагерь ворвался Тенёк, Ночь замурлыкала и потёрлась носом о его короткую шерсть. Бурый кот окинул сестру презрительным взглядом, а Туманная злобно махнула кончиком хвоста. Оруженосец мягко отстранился от подруги и поспешил догнать предводительницу. Спустя несколько минут шорохи в палатках улеглись и в лагере воцарилась тишина. Четверо воителей разлеглись у выхода и стали пристально смотреть по сторонам. Стало светать. Робко, словно вид солнца вгонял его в краску, небо окрашивалось в светло-голубой, а края облаков, находившихся почти у самой линии горизонта, там, откуда источник света и тепла приходит изо дня в день, были розовыми и с каждым мгновением становились всё ярче. Наступило утро, а значит, усталым охранникам уже можно идти на покой. Частокол и Тенёк приготовили новоиспечённым воинам подстилки, на одну из которых облегчённо упал Коготь, не дожидаясь, пока остальные зайдут внутрь. В палатке тихо дышали соплеменники, свернувшись в клубки и образовывая собой просторное цветное полотно, и бурый воин с радостью к ним присоединился....
— Ну что, ты готов к тренировке? — сказала Кленовница. — Тренировке? — переспросил Коготь. — Ах да, забыл сказать. Сегодня я стал воителем! — Хм, поздравляю, — равнодушно произнесла Сумрачная кошка. — А теперь приступим к обучению. — Но мне больше не требуется обучение, ведь я уже воин! — возмутился он. Грязно-рыжая кошка с белым брюшком в очередной раз расхохоталась в своей неприятной манере трястись и издавать бурлящий звук, от которого у Когтя кровь стыла в жилах: «Это там ты воин. А здесь простой оруженосец. Ты поймал там лишь три куска дичи и считаешь это достойной причиной для посвящения?» — А что я должен сделать тут? Ты никогда мне этого не говорила, Кленовница. — Ты не сможешь, — фыркнула она в ответ. — Разгадать твоё пророчество, да? Так я разгадал! Оно гласит, что Ночь уведёт Туманную и навлечёт на племя беду, верно? Я сделал всё, чтобы они не пересекались, они даже почти забыли о крови, что их соединяет! — распалился Коготь. — Этого Сумрачному лесу не достаточно, чтобы признать меня своим верным воином? Кленовница пустым взглядом посмотрела сквозь полосатого кота, словно не услышала ни единого его слова, а потом тихо, но сурово прошипела: «Ты должен победить меня в бою». Брови Грозового расправились, и две золотых монеты под ними озарились радостным блеском. — Да запросто! Я готов начать проверку хоть сейчас! Собеседница разом переменилась в лице, осклабилась, обнажая притупленные желтоватые клыки, и с диким визгом спрыгнула на Когтя, выпуская когти. Не теряя ни мгновения, кот пригнулся и нырнул под шкуру приземлившейся кошки, не нанеся удара, а лишь успев отпрыгнуть на лисий хвост от своей соперницы. Она развернулась, и в глазах её полыхнула ярость, будто бы огнём опаляя шкуру воителя. В следующий миг она уже висела на спине кота, разрывая в клочья бурый мех. От боли силы сконцентрировались в его лапах, и Коготь, скинув помеху с позвоночника, резким движением лапы оглушил свою Сумрачную наставницу. Пока та, недоумевая, трясла головой, он нырнул ей под брюхо и отомстил за разодранную спину. Кленовница пронзительно вскрикнула, но, увы, это был отнюдь не крик поражения. Рыжая воительница крепко цапнула Когтя за хвост, парализовав таким образом несчастного воина, а затем стиснула зубы уже на его загривке, милосердно оставив горло целым и невредимым. Полосатый кот обмяк, будучи опущенным на сырую землю, и обессиленно закрыл глаза. Бока его бешено вздымались и опадали, вокруг натекла лужа горячей тёмной крови. Обычно она была вкусной, от неё текли слюнки. Но только не от этой: наоборот, от неё разносился ужасный, жуткий смрад, пронизывающий всю кожу, затапливающий изнутри. Последнее, что Коготь услышал, пребывая в Сумрачном лесу, — ликующий шёпот Кленовницы: «„Я готов начать проверку хоть сейчас!‟ — передразнила она его. — Наивный комок шерсти!»