Никогда точно не знаешь, что найдешь, что потеряешь

Лас Ночес, 3 месяца спустя после битвы с Айзеном. Шиффер, Старк, Халлибел и Джаггерджак сидели в переделанном зале собраний. На повестке дня стоял важный вопрос, прямо-таки жизненно важный для арранкаров. За почти два месяца с момента воскрешения убитых в битве высших пустых они проделали огромную работу. Внешние повреждения дворца были полностью заделаны, хотя до прежнего эстетического вида было еще далеко. Были отреставрированы основные необходимые помещения, а также в полной мере воссоздана лаборатория Заэля. Точнее, теперь это была не только его лаборатория. Арранкары не желали оставаться в долгу перед Урахарой, а потому напрямую потребовали того огласить оплату за помощь. Ученый пытался юлить, но насевшая со всех сторон Эспада дожала торговца. В итоге он получил себе одного из Эспады для серии экспериментов, после которых смог сделать создание гарганты для шинигами столь же простым делом, как и открытие сенкаймона. Естественно, только для себя одного, делиться подобными знаниями с Готеем он не собирался. А вскоре он получил из Сейретея большую посылку с новейшим оборудованием по технологиям Общества душ. Но проблема была в том, что у себя дома установить такое он не мог, а потому, к взаимной выгоде, было решено создать лабораторию в Лас Ночес, куда у Урахары теперь был прямой и свободный доступ. Эспада быстро привыкла к цоканью гэта по каменным полам коридоров и неопрятному виду шинигами в стремной панамке. А вот нумеросам для этого потребовалось время и несколько десятков собратьев, попавших после наезда на подозрительно улыбавшегося типа в лазарет. После чего установился общий мир и гармония. Урахара с Заэлем быстро нашли общий язык. Гламурный ученый оказался человеком, вернее пустым с очень широким кругозором. Все его исследования ранее проводились на базе немногочисленного оборудования и материалов, принесенных Айзеном. Теперь же, имея свободный доступ ко всем трем измерениям, он просто зарылся в различные книги и исследования, откуда его ежедневно вытаскивала неумолимая рука Куатро. Вообще, меланхоличный арранкар все больше ощущал себя нянькой в большом детском саду. И все чаще у него возникало желание призвать свой меч и навалять всем окружающим для прочищения их мозгов, так как к голосу разума и логики они не прислушивались. Квинта и Секста дрались чуть ли не ежедневно. Но мало того, что они дрались между собой, так часто их драки начинались внутри только что отремонтированных стен. Правда, заставив их дважды лично ликвидировать учиненные разрушения, удалось призвать их хоть к какому-то порядку. Но тогда Куатро очень помог Старк, который вышел из себя после прилетевшего в него куска стены, прервавшего его сон. Но двум главным задирам мало было драться самим. И теперь они регулярно, с помощью различных гадостей ближнему провоцировали своих фрасьонов на масштабные битвы. По счастью, за стенами дворца. Осознание необходимости беречь помещения пришло к ним в виде перешедшего в релиз Улькиорры. А потому двое Эспад с фрасьонами тихонько удалились в пустыню под пронзительным зеленым взглядом и не менее пронзительным зеленым серо, опасно дрожавшем на вытянутой к ним руке. По пути убирая за собой мусор и заделывая появившиеся дыры. Воспитательный момент был соблюден и запомнен. Запугать Старка было проблематично, а потому первое время тот нагло сачковал и не принимал участия в общих работах. Но и на него нашлась управа. За несколько дней, что Орихиме жила в Лас Ночес и долечивала возродившихся арранкаров, Лилинет очень привязалась к девушке, а после оказалось, что и вкусовые предпочтения рыжей ей по вкусу. Это было страшно, даже для арранкаров. Тот день, когда Орихиме и Лилинет решили порадовать выздоравливающих арранкаров земной едой, запомнился пустым, как жуткий кошмар. Да, обычно они не ели еду людей, но те невероятные смешения вкусов доконали и их желудки. Единственным, кто не пострадал от хрупких и нежных девичьих рук, оказался, опять же, Куатро. После своего возрождения он заинтересовался миром живых, а потому принес себе горы книг, чтением которых занимался как в свободное время, так и надзирая за идущими восстановительными работами. Среди прочитанных им книг были и кулинарные, а потому представление о том, что и с чем едят, он имел. Да и зловредный взгляд приглашенного на застолье торговца он заметил. Тот отговорился срочными делами и вместе с кошкой быстро исчез из поля зрения Иноуэ. Для стратега Эспады объединить такие очевидные факты и сделать вывод не стоило ничего. А потому, когда все накинулись на необычные блюда и напитки, он сидел перед чашкой собственноручно заваренного чая и с интересом патологоанатома смотрел на своих собратьев. Эффект чудо-блюд не замедлил сказаться. Красочные окраски лиц арранкаров радовали его своими яркими и разнообразными расцветками, а звуки, с которым они вылетали из-за стола, заставили даже его вечную маску дрогнуть, пропуская мимолетную злорадную улыбку. И потому угроза проводить Лилинет в гости к Иноуэ, откуда та всегда возвращалась с кучей приготовленных девушкой гостинцев, придавала Старку невиданный энтузиазм и желание трудиться. С Октавой оказалось проще всего. Достаточно было поставить на его лабораторию замки, открывающиеся лишь рейяцу Куатро, и он получил весьма активного и продуктивного раба, в смысле, работника, со всей его разросшейся фракцией. Трес работали сами, что вылеченная Нелл, что выздоровевшая Тиа. Но даже совместная работа Эспады не помогала держать в узде вернувшихся в Лас Ночес нумеросов. Конечно, они могли их всех уничтожить, но какой тогда смысл был в восстановлении дворца? А для поддержания прежнего порядка и спокойствия авторитета арранкаров не хватало, что закономерно привело к мысли о поиске сильного лидера со стороны, раз среди пустых такого не наблюдалось. И вот уже которую неделю Эспада до хрипоты спорила по поводу кандидата, который мог бы взять в свои руки контроль над ситуацией и железной, но справедливой рукой навести порядок в их обители. Самая очевидная кандидатура победителя их прошлого Владыки была одобрена всеми и единогласно, но, вот беда, видеть теперь своих потенциальных подданных тот не мог, как и не обладал теперь силой держать боящихся ее пустых в узде. Остальные же потенциальные кандидаты не проходили даже предварительного рассмотрения. Как-то Старк на больном глазу предложил отдать власть Урахаре, но был тут же немилосердно заткнут обеими Трес. Впрочем, проснувшись, он и сам ужаснулся своей мысли. Превратить дворец в одну большую лабораторию с собой в качестве объекта исследования не хотелось никому. Йоруичи отвергли еще на стадии предложений. Все же глава клана из Общества душ не лучшая кандидатура во Владыки пустых. А потом кандидатуры как-то резко кончились. Нет, конечно, они рассмотрели и обмусолили всех мало-мальски сильных шинигами, но все понимали, что править в пустыни они не пойдут, да и сами арранкары им бы не подчинились. Все эти споры быстро надоели Заэлю, а потому он незаметно, ну, почти незаметно, Куатро не считается, свалил с превратившегося в филиал базара собрания. От Шиффера он и не надеялся скрыться, так как он был в курсе всего и всегда. Гранц уже открывал Гарганту, когда его остановил тот самый голос. - Что ты делаешь, Заэльаппоро? Октаву передернуло. Способность Шиффера одним вопросом заставить жертву ощутить себя мусором была неподражаема. Одно то, что все нумеросы, даже чужие фрасьоны уже спокойно откликались на «мусор», говорило о многом. - Я иду в мир живых, а что, какие-то проблемы, Улькиорра? – Гранц вернул на лицо улыбку и, кокетливо поправляя волосы, повернулся к Куатро. Тот не двигался, как всегда держа руки в карманах и индифферентно глядя на очередную жертву. - И куда ты собрался, Заэльаппоро? - Пойду пройдусь, может, что интересное увижу, - неопределенно помахал рукой ученый. - Никто не должен узнать о том, что Эспада жива, - равнодушно бросил тот и ушел своей раздражающей неспешной походкой. - Тьфу ты, - сплюнул Гранц, - все настроение испоганил, вобла стылая, - проговорил он, уже заходя в гарганту. - Надеюсь, ты понимаешь, что я это слышал? Холодный голос, раздавшийся прямо за спиной, заставил ученого вздрогнуть и рвануть вглубь прорыва пространства, надеясь хоть на время отсрочить возмездие за неосторожные слова. Куатро очень не любил неосторожных слов в свой адрес. Скоро показался выход гарганты. Под ногами ученого, свернувшего всю свою силу, раскинулась весенняя Каракура.