В детском спортивном клубе экономили место, под спортивный зал приспособили даже пространство между тренировочными классами, заставили его снарядами, тренажерами, повесили груши и мешки для бокса, а в угол закинули темно-синие выцветшие маты. Спортсмены в ожидании тренировок теперь могли размяться, а не сидеть на скамье вдоль стены, где сейчас притулился мрачный пацан, отличающийся от посетителей зала уличной одеждой и субтильной сутулой фигурой. Пацана зовут Шино Абураме… Ему четырнадцать, и у него прыщи. Те, кто считает, что прыщи – неинтересная подробность, идите, пожалуйста, на хер! У вас просто не было прыщей, и вы, счастливцы, представить не можете масштабов катастрофы. Красноватая корочка с вкраплением белого покрывает лицо Шино, особенно подбородок и впалые щеки, ко лбу уже сыпи чуть меньше. Из-за прыщей Шино поднимает воротник толстовки почти к носу. Противно…
У Шино есть друг, друга зовут Киба, и он похож на щенка, немного неуклюжий, очень веселый и с щенячьим преданным восторгом любит завсегдатаю этого спортивного клуба, робкую девочку — Хинату Хьюга, с которой вот уже минут сорок треплется ни о чём. Киба выпросил денег на абонемент в этот зал у родителей только ради Хинаты, а Шино тут сидит ради друга и потеет под толстовкой.
Народу в клубе сегодня немного: улыбчивый мальчик, с желтоватыми вихрами, остервенело лупит по боксерской груше, худая блондинка, с модной косой челкой, в фиолетовы лосинах и футболке с оголенным плечом, сидит на мате уткнувшись в телефон, а рядом на гимнастическом снаряде совершается маленькое волшебство. Шино расширяет глаза от удивления. Волшебство в ярко-розовом гимнастическом купальнике подпрыгивает к потолку и красиво приземляется, кувыркаясь в воздухе. Абураме еле сдерживается, чтоб не захлопать в ладоши, понимая, что вокруг никто его восторгов не разделяет. Даже не замечают… Ослепли все, не иначе!
Волшебство поправляет прическу, две задорные гульки, и продолжается. Шино завороженно следит за каждым движением.
— Йо, давно ждешь?.. — хлопает по плечу подошедший Киба.
Шино не реагирует, его сердце кувыркается в такт с волшебством в ярком купальнике
— О, я смотрю ты на Такаши залип, — скалится улыбкой Киба и тут же начинает кричать, махая рукой. — Эй, Такахаши… Задавака, Такахаши.
— Да пошел ты! — раздается из стороны гимнастических снарядов, волшебство хмурится и капризно надувает губки.
Волшебство звали Тен Тен Такахаши, и Шино был уверен, что она его высмеет и прогонит, когда Киба представил их друг дружке… Господи, ну до чего же приятно бывает ошибаться! Тен («можешь звать меня Тен…») без проблем дала номер телефона и потом отвечала на звонки, а, если не была занята на тренировках, соглашалась на погулять или в кафе посидеть. Тут надо бы упомянуть не самую романтичную подробность, Шино был из очень бедной семьи, на такие обыденные радости, как посидеть в кафе, ему приходилось собирать деньги неделями, не обедая. Такахаши же была дочкой известной в прошлом гимнастки, взявшей бронзу на олимпиаде, и о деньгах не особо задумывалась. Шино старался ничем не выдавать свою унижающую бедность, сменяя подработки, бегал стирая подошвы кроссовок курьером, нелегально мыл посуду по ночам в круглосуточной кафешке, ходил за продуктами для пожилых людей просто для того, чтобы хватало денег на то, что его ровесникам без труда доставалось. Но как же ошибается тот, кто решит, что Шино жаловался. Шино был счастлив до цветных кругов перед глазами, в теле была необыкновенная легкость, энергии словно утраивалось. Только бы встречать Тен после тренировки, угощать сладостями и слушать… А слушать приходилось много, у Тен было увлечение — аниме, манга и прочие радости японской культуры. Она вдохновенно могла рассказывать о новых выпусках, сериях, блестя ярко-карими глазами. Шино любовался ей в такие минуты особенно сильно, но разделить страсть возлюбленной не мог, времени едва на сон хватало, какое там аниме.
Закончилось все банальнейшим кошмаром. В день рождения Тен Тен Шино прыгающей от счастья походкой, с пухлым томом дорогой коллекционной манги (ради покупки которого пришлось, заменить школу и сон подработкой на две недели), спешил поздравить свое чудо, мял в руке бело-розовую открытку с приглашением…
— Я не понял, ты что пристаешь к ней, нищеброд прыщавый… — бледно-серые глаза друга Тен Тен зло сощурились.
— Неджи, что ты устраиваешь? Шино просто мой приятель… — с фальшивой капризностью надувала губы Такахаши.
— Приятель?! Это же отвратительно…
— А ты что, ревнуешь?..
— Не мели чушь! К этому прыщавому нищеброду?!
— Ревнуешь, Неджи, признавайся… — колокольчиком рассмеялась Тен Тен.
Весь этот диалог Шино слышал через оглушающую боль и звон в ушах от удара, лежа на заднем дворе кафетерия, где Тен отмечала день рождения. Он не понял, что произошло толком, выпил чуть слабоалкогольного коктейля и подошел к нарядной и особенного прекрасной Тен, та игриво позволяла себя обнимать, а потом потащила его на воздух, где при свете уличного фонаря ерошила ему волосы и смеялась, так заливисто смеялась, закидывая голову чуть назад. Когда-то, не сейчас, по происшествию многих дней, уже выросший и распрощавшийся с наивностью Шино поймет, что Тен тогда специально флиртовала с ним, чтобы ревность у своего парня вызвать. Когда-то, не сейчас, Шино потеряет остатки жалости к людям и этому миру, где особенности кожи и социальное положение родителей дают кому-то право топтаться по твоим чувствам. Но почему?! Почему мир настолько несправедлив изначально, одним еще на старте дают победу, а другим ломают ноги. Нечестно! Когда-то, не сейчас, Шино спокойно посмотрит на подернутое трупной желтизной лицо своего чуда, не ощутив ничего там, где у более везучих людей есть сердце. Ему станет все равно и на друга, и на планы человека со змеиными глазами, задумавшего перекроить мир. Это все будет… Будет, но не сейчас. Сейчас же только холодная грязь под затылком, а в разбитое ухо попадает слеза. Последняя слеза для маленького мальчика, верившего, что чудеса для всех… Волшебство для каждого. И какая разница, что там с твоей кожей и какие доходы у родителей.
***
— Ну, наконец-то, сколько можно было ждать, я даже волноваться начал… — произнося всё это с фальшивой восторженностью, Орочимару подскочил со своего стула, его худое тело гибко качнулось в сторону, уклоняясь от удара влетевшего кабинет Итачи.
Итачи действительно как бы влетел в кабинет, дверь от его удара пошатнулась на хлипких петлях. Ошалело смотревшая перед собой Яманако не могла понять, почему Учиха-старший просто не застрелит этого урода, не зная, что все его патроны ушли на создание взрывчатки. Несколько минут перед заплаканными глазами Ино разворачивалась рукопашная схватка Орочимару и Учихи-старшего. Первый был нечеловечески гибким, второй – нечеловечески шикарным… Ино невольно залюбовалась точными движениями Итачи, её сердце сделало привычные кульбиты. Подивившись своей способности страдать херней в любой ситуации, Яманако заметила, как кто-то бесшумно скользнул за спинку служившего ей тюрьмой кресла, и уже через мгновенье почувствовала, как холодные пальцы касаются её поранившихся запястий в попытке освободить.
— Развлекаешься по полной, Яманако, — раздался привычный ядовитый голос, и, не веря счастью свободы, Ино растерянно улыбнулась стоявшему рядом Акасуно.
— Сасори, как я…
— Достала всех… — с доброй усмешкой закончил за неё фразу Акасуно, пока Итачи стандартным полицейским приемом скрутил, не прекращающего улыбаться во весь рот Орочимару.
— Наруто здесь, надо найти Наруто! — словно опомнившись, прокричала Ино и осела на пол, закрывая глаза. Сасори секунду с беспомощным страхом посмотрел на Яманако, проверил ей пульс, потом, зло сжав тонкие губы, достал из кармана маленький, похожий на складной скальпель нож, подошёл к скрученному Орочимару, с глухой злобой произнося:
— Ты ей что-то вколол, урод…
— Какой же вы догадливый, — мелко трясясь от хихиканья, проговорил Орочимару, сплёвывая кровь, — но наша крошка такая выносливая.
— Что ты с ней сделал? — со свистящей злобой произнес Сасори.
— Любопытство похвально, вы ведь, кажется, тоже ученый…
— Можешь сразу выбирать, что тебе первое ампутировать – язык или член, — серые глаза Сасори в плохом освещении казались темными, он уже занес ножик над внезапно растерявшим всё веселье Орочимару, когда почувствовал лёгкий укол в шею, как от укуса насекомого…
***
— Киба ведь мертв… Шино, как ты мог?! Вы же дружили еще до все этой истории! — со слезами кричала Хината, пытаясь вырваться из хватки догнавшего её Абураме.
— А тебе дело до Кибы было… — еле слышно ответил Шино.
— Отпусти меня, я больше не хочу в этом участвовать… Что учитель сделает с Наруто? Отвечай, что с Наруто! — произнеся последнее, Хината мелко затряслась в рыданиях, вспомнив улыбку, веснушки и сбитые кулаки. Так захотелось стать кем-то другим, достойным такого, как... — Наруто! — прокричала она в пустоту коридоров.
— Я здесь, — прямо перед ними стоял лохматый с синяками, но совершенно спокойный Наруто, даже улыбнулся удивленной Хинате. — Кажется, девушка не горит желанием идти с тобой, — не меняя спокойной улыбки, обратился он к Шино.
Абураме потянулся к карману куртки, где был пистолет, и… И тут следует сказать, что главное в боксе. Ошибаются те, кто делает ставку на силу кулаков или скорость ног. Это всё необходимо, но далеко, далеко не главное… Самое важное в боксе — это реакция. Ты должен следить за противником и предугадывать каждый его выпад, он только подумал занести кулак, а нужно уже уклонятся и бить в незащищенный участок тела. Когда Шино потянулся к пистолету, Наруто резкой и мастерской подсечкой сбил его с ног, потом с размаху ударил кулаком в скулу, чувствуя хруст челюсти, выпавший и откатившийся пистолет схватила еле успевшая отскочить в сторону Хината.
— Наруто, — улыбаясь, выдохнула она, — ты спас меня.
– Ты знаешь, как выбраться от сюда? — отдышавшись, проговорил Узумаки.
— Конечно, идём, — Хьюга, кажется, от счастья вся светилась.
— Нет, мне надо искать Ино, а ты беги скорее.
— Я без тебя… В смысле, Наруто, пожалуйста пойдем со мной, — умоляюще произнесла Хината. — Ты ведь не думаешь, что я тебя предала? — почти разрыдалась девушка.
— Хината, ты чего?.. Мне сейчас некогда об этом думать, но в любом случае я верю, что ты хороший человек. Береги себя.
Сказав это, Наруто побежал в сплетение больничных коридоров, в сторону палаты, где держали Ино. Хината восхищенно смотрела ему вслед, как вдруг раздался выстрел — и Наруто упал как подкошенный, а рядом с побледневшей Хинатой на локте приподнимался Шино, держа ещё дымящийся пистолет, который в качестве страховки носил всегда в своем ботинке.
