Мой ангел-хранитель

Так шли дни. Асгард продолжал цвести и блестеть вместе со своими жителями. Жизнь била ключом, и никто даже не подозревал, какое зло таится за пеленой неба, совсем рядом... За это время Сигюн становилось легче лишь на маленькие мгновения, когда она видела, что матушка проявила любовь к Нари, теперь она не оставляет внука не на секунду, и ванская дочь радовалась этому. Бриггита не выпускала ребенка из рук, постоянно играла и гуляла с ним, укладывала спать, на ночь рассказывала сказки, а матери отдавала только для кормления. Сигюн могла отдыхать, точно зная, что за маленьким сыном присмотрит его бабушка. Только вот отдых этот был ей совсем не в милость... Раньше Нари занимал все мысли, заботы, и Сигюн продолжала дышать той прекрасной и самой дорогой для неё надеждой на лучшее, а сейчас она снова угасает... Днями и вечерами девушка строчит письма для Локи, она вкладывает в них всю свою любовь, всю свою душу, о существовании которых муж знает сполна, она прячет исписанные листки между страницами книг, что Фригга отправляет сыну, но ответа от колдуна, как всегда, не приходит... Она и не требует от него ответа, она знает, что ему нечего сказать ей, но она знает, что каждое её письмо прочитано, пусть порвано, но каждая строчка, каждое слово запечатлено в памяти зеленоглазого Бога и бережно хранится в его темной душе... Совсем недавно в Асгард прибыла та самая землянка по имени Джейн. Тор все-таки последовал зову своего сердца, он забрал бедняжку из Мидгарда, только вот в толпе пронесся слух, что не просто так громовержец привел сюда свою невесту. Какая-то неизвестная ни одному лекарю болезнь завладела ею, и помочь на Земле врачи не смогут, если уж в Асгарде затрудняются сказать, что с ней... Один был сильно разозлен, когда узнал, что сын привел смертную из Мидгарда, и почти сразу приказал стражникам вернуть её назад, но стоило асам лишь коснуться девушки, как неожиданная взрывная волна отнесла их в разные стороны, а сама Джейн чуть не потеряла сознание. Зараза защищала тело Джейн, как свой дом и пристанище, тем самым защищала себя. Один раскрыл тайну столь необычного заболевания. Весьма странное состояние девушки оказалось для него знакомым и даже очень известным, но не менее того пугающим. Тем необъяснимым являлся Эфир. Это древнейший реликт, который был создан предводителем темных эльфов, Малекитом. В отличии от других подобных камням артефактов, Эфир текуч и изменчив, с помощью него Малекит хотел украсть свет у всей Вселенной, уничтожить все миры, что удерживал могучий Иггдрасиль. Раса темных эльфов была уничтожена тысячу лет назад, как и Эфир, однако теперь он вновь был найден, и что будет дальше, остается только гадать... Совсем недавно оставшихся мародеров поймали в Ванахейме, видимо, они сумели укрыться в лесах во время военных нападений, но сейчас были заключены вместе со остальными. Асгардские воины отправили их в темницу, провели через весь Асгард, и никто из них не увидел, что среди уродливых и устрашающих лиц прячется зло, сокрытое под красной маской. Он был огромным, высоким, сильного телосложения, он вел себя спокойно, будто ожидал своего часа. Голубые глаза смотрели в прорези маски на золотой Асгард, запоминали каждую лазейку и каждый проход. Его, как и всех других, ничем не примечательных узников, отвели в подземелье, закрыли в хрустальной камере с парочкой бандитов, которые уселись на голый пол, обреченно поглядывая за пределы непробиваемого стекла. -Один все шлет мне новых друзей, как он заботлив, - усмехается бывший принц, нынешний заключенный, наблюдая, как целая толпа мародеров проходит мимо его клетки. -Книги, что я присылала тебе, не интересны? - Фригга стояла возле сына, перебирая руками пояс от своего шелкового платья. Для неё был очень волнительным момент, когда младший сын заговорил с ней, пусть в своей излюбленной манере насмешника. -То есть, вот так я должен скоротать свою вечность? За книжкой? А также за чтением писем от Сигюн? Хорошее развлечение, ничего не скажешь, - Локи по-хозяйски расхаживал в своей камере, скрестив руки за спиной. -Ты не ответил Сигюн ни на одно письмо. Почему ты так с ней поступаешь? - спрашивает матушка. -Какой смысл в этих ответах? Что мне сказать ей, кроме того, как прекрасны условия в моей камере, какая мягкая здесь кровать из королевских чертогов, какие сладкие ягоды стоят на столе, или, может, стоит ей рассказать об этом зеркале, где каждый день я вижу свое отражение и каждый день хочу вдребезги разбить его? - маг злостно окидывает взглядом камеру, а потом смотрит на мать. -Я сделала все, что в моих силах, чтобы тебе было комфортно, - отвечает женщина. -Вот как? - на губах колдуна появляется забавная улыбка, а зеленые глаза хитростно сужаются. -А Один обо мне так же печется? А Тор? Они, должно быть, денно и нощно справляются о моем здравии, - наигранная жалость искажает лицо Локи. -Ты сам виноват в том, что сейчас томишься в тюрьме, помни об этом, - серьезно сказала Фригга. -Я виноват? - удивленно вскинул брови маг. -Я всего лишь хотел развенчать ту ложь, которой вы всю жизнь меня пичкали, что я рожден быть царем. -Царем? Цари не выше покаяния. Сколько от твоей руки погибло землян? - припомнила королева, на что принц ответил: -Жалкая горстка на фоне неисчислимых жертв самого Одина. Я оказался более милосердным, чем он, не находишь? -Твой отец... -А он мне не отец! - маг вышел из себя, прерывая мать на полуслове. Его гневный крик раздался на всю камеру, и вмиг воцарилась тишина, которую не смел нарушить никто. -Значит, я тебе не мать? - тихо спросила царица, неотрывно глядя в глаза сына. Локи вздохнул. Из его груди рвалось отчаянное нет, но он всеми силами упрятал от себя истинный ответ, истинные чувства, покрывая свое лицо безжалостной, равнодушной маской. -Верно, - ответил Локи, сжимая руки в кулаки так, что те вспотели от напряжения. Фригга долго смотрела на сына, а потом мягко улыбнулась, приближаясь вплотную к нему. Он - Бог обмана, который не способен её обмануть, ведь в его глазах написано гораздо больше, чем излучают его уста. -Тебе открыты тайны любой души, кроме своей собственной, сынок, - женщина протянула обе руки вперед, и Локи осторожно коснулся их, но ощутил лишь воздух под своими пальцами. Иллюзия мамы мгновенно исчезла, и маг вновь с трудом сдержал подступившие слезы... Он, как всегда, сказал не то, что думал. Всему виной его гордыня, которой у него больше, чем снега в Ётунхейме. Конечно, Фригга все поняла и она услышала правду, о которой сказала душа трикстера, но о которой смолчали губы. Фригга наблюдала, как гаснет облик младшего сына в магическом огне, как опущенный взгляд его растворяется в отблесках пламени. На её душе невыносимо болит каждый раз, когда она вновь покидает его, вот и сейчас асгардская Богиня почти дрожит от этого ощущения, волнуется о любимом младшем сыне, которого отверг весь Асгард... -Ты все ещё видишь доброе в нем? - раздается бас Тора у дверей, и асинья мигом скрывает всю печаль, стирает её со своего лица, стирает её из глаз и вместо горести являет громовержцу лучистую улыбку, которую ас помнит с детства. -Добро пожаловать домой, сын, - радостно отвечает Фригга. -Я очень рада, что ты заглянул. -Почему ты веришь ему? Ради чего все эти подарки, визиты? - недоуменно спрашивает старший принц, прекрасно замечая, как стремительно утонул в огненном костре облик его брата. -Если ты захочешь допросить стражу, то они скажут тебе, что я ни разу у него не была, как и Сигюн, - царица берет сына под руку, в глазах её проглядывается некая хитринка. -"Никто за все это время не посмел снизойти в камеру Локи." - таков будет ответ охраны. -Мама, Локи уже не тот мальчик, которого ты помнишь, - продолжал уверять Бог грома, досадно опуская глаза. -Он не такой, как ты. Но, даже когда отец изгнал тебя в Мидгард, я не переставала любить тебя, сын мой. Для меня вы всегда были равными сыновьями, и Локи, хотя и был другим, но он есть и будет всегда мною любим. Они вышли в покои царицы, где красовался огромный бассейн с лепестками цветов, в большие открытые окна влетали порывы легкого ветра, что колыхали шелковые шторы. Там, за окнами, распростерлось синее небо, по которому плыли замысловатые фигуры громадных облаков, за их пеленой скрывались разноцветные созвездия, которые мерцали ещё ярче, когда лучи солнца касались их. -Ты когда-нибудь жалела, что обучала его магии? - спрашивает громовержец асинью. -Нет, - покачала головой матушка. -Ты и твой отец оставили его в тени. Наверное, все, что осталось сейчас в его жизни - это Сигюн и Нари, с которыми ему запрещают видеться. Они - самый ярчайший свет для него, но ему не дают быть с ними рядом. Поэтому я всеми силами стараюсь хотя бы немного разогнать тьму, нависшую над ним, своими подарками, визитами. И я надеюсь, что ему это хоть как-то поможет. -Я разделяю твои оптимизм и веру, - печально, но в то же время без особого доверия, улыбается Тор, - по крайней мере я надеюсь их разделить. На самом деле Локи давно утратил мою веру, мои силы на прощение, - добавляет Бог грома. Фригга, замечая горевание сына и повисшую тишину в воздухе, решает сменить тему разговора: -Ты искал отца, ведь так? - с улыбкой спросила она. -Да, мне нужно сообщить ему кое-что, - кивнул принц. -И ты думал, что отыщешь его здесь? Ты же знаешь, где найти его в это время дня. Наш доблестный царь на тренировках вместе со своими воинами, - вновь улыбка озаряет лицо королевны. -Что ж, сходи к нему. А я навещу Сигюн и Нари, очень давно я не была у них. Решила не мешать их отношениям с Бриггитой, но теперь просто не сдержусь, чтобы не увидеть своего единственного внука. Тор легонько приобнял маму, улыбчиво посмотрел ей вслед, когда она покидала покои. На столике догорает яркая свеча. За окном светит солнце, но плотно задернутые шторы не дают ему просочиться в комнату, дабы не нарушить сладостный сон младенца. В комнате царит полумрак, и только маленькая свеча дарит кусочек теплого света. За столиком сидит девушка, изящная, стройная, тонкая станом, словно стебель цветка. Она откидывает свои светлые кудри за спину, чтобы они не мешались, тонкими пальцами берет острое, тоненькое перышко, макает его в чернила и начинает выводить на листе бумаги слова, которые так хочется сказать в глаза, хочется шепнуть на ушко, выводит на листе его имя, которое хочется тихо промолвить в ночи и увидеть, как он откликнется на него, как ответно назовет по имени, мягко прикоснется губами к теплой щеке... Сигюн дописывает последние строчки письма, заканчивая их самым сокровенным словом "люблю", которое не опишет все её чувства к нему. Она знает, что и на это письмо не придет его ответ, вскоре эту бумажку постигнет та же участь, что и её предшественников, но перед тем, как тонкие пальцы разорвут её на части, яркие зеленые глаза прочтут послание, изложенное на ней. Девушка сворачивает письмо, кладет в конверт. Оставив спящего Нари с матерью, Сигюн направляется к резным дверям одного из самых страшных и самых холодных комнат подземелья, где заточен её супруг. Она вновь передает письмо охраннику, доброму стражу, который берет из её рук бумагу с печальной улыбкой, с какой-то мольбой в глазах, но в итоге все равно скрывается за тяжелыми дверьми, унося с собой частичку души девы, бережно неся её в конверте, а потом отдавая в холодные руки заключенного мага. Сигюн возвращается во дворец по раскидистому саду. День сегодня выдался очень жарким, изнуряющим, солнце палит с небес, освещая лучами прекрасный Асгард, по небу проплывают громады белых облаков, то и дело меняя свою форму, то приобретая облик птицы, животного, а то просто становясь клубом пушистой, белоснежной пучины. Легкий ветер проскальзывает в листве деревьев, гладит волосы ванской дочери, и этот ветер как глоток воды в жаркой пустыне, как мимолетное облегчение в объятиях мучительной боли. Девушка вдыхает аромат садовых роз и магнолий, руками достает до склонившихся ветвей стройной яблони, срывает сочный, спелый плод, откусывает маленький кусочек и чувствует, как кисло-сладкий сок касается её губ. Таких яблок она ещё никогда не пробовала, словно эта яблоня была выращена и ухожена самой Идун. -Сигюн! - она услышала звонкий голос у крыльца. К ней приближалась Фригга, она шла плавной походкой, придерживая подол своего длинного голубого платья, её каштановые косы были расплетены, лежали на спине, лишь подделываясь сзади золотым гребешком. -Добрый день, Ваше Величество. Я не видела вас несколько дней, почему вы так долго не приходили? - Сигюн обняла королеву, с добродушной и радостной улыбкой. -Мне показалось, что у вас с Бриггитой не все гладко, и я решила не мешать вашим отношениям. Тор говорил мне, что по приезду сюда княжна была настроена, чтобы забрать тебя в Ванахейм. -Да, это так. Но сейчас все изменилось, мама многого не знала и теперь, узнав, многое поняла. Больше она не настаивает на моем возвращении. Совсем недавно она выслала письмо отцу, сообщив о том, что мы задержимся в Асгарде, она решила, что как только вернется домой, расскажет ему все сама, объяснит, почему я осталась здесь, - сообщила ванка. -Вы знаете, мама очень привязалась к Нари. -Я очень рада, что у вас все хорошо, Сигюн, - царица приобняла девушку за плечо, и они пошли по зеленому саду, наполненному песнями птиц и запахом растений. -И я рада. Хоть какие-то просветы в постоянной тьме. -Ты снова относила для Локи письмо? - спросила Фригга. -Да, - кивнула девушка, опуская и пряча печаль в глазах, - я снизошла к дверям, открывающим подземелье, с надеждой, что меня пропустят туда, с какой-то детской надеждой, хотя я прекрасно понимала, что этого никогда не случится. Фригга не знала, что ответить невестке. Какие утешения могут помочь? Никакие, кроме взгляда зеленых глаз Бога обмана, его голоса, объятий. Утешение, когда он будет рядом с ней. И Фригга понимала, как нелегко Сигюн, как нелегко Локи, и её угнетало до слез, что она ничем не может помочь... Между дамами завелась легкая беседа, только ради того, чтобы согнать с лица тоску и печаль. Они гуляли в саду, потом во дворце, просто шли, не выбирая дороги, просто разговаривали, словно старинные, давно не видевшие друг друга подружки. За разговором Сигюн не сразу увидела раскидистое озеро, возле которого находилась возлюбленная пара. Они стояли лицом друг к другу, их ладони соприкасались, а в глазах горела необычайная нежность, огонек трепещущий любви. Сигюн сразу же узнала Тора, который мягко поцеловал ненаглядную Джейн. Издалека девушке показалась, что землянка такая маленькая, такая хрупкая и тоненькая по сравнению с громовержцем, ей казалось, что всего одно его прикосновение способно сломать столь милую деву, но только Сигюн знала, что рука Бога грома ни за что не причинит ей вреда. -Он наконец счастлив. Он воссоединился с нею, - произнесла царица, издалека поглядывая на сына. Заметив любопытный и восхищающийся взгляд ванки, Фригга улыбнулась. -Идем, - королева взяла деву за руку, повела к уединившейся парочке. Девушка робко пошла за ней. Она, чего таить, хотела познакомиться с землянкой, ей почему-то было очень интересно, но в то же время встреча с очередной смертной навевала на неё воспоминания о той войне в Мидгарде, и Сигюн невольно чувствовала стыд за все те деяния, что они совершили с Локи на Земле. Да, вины с себя она по-прежнему не снимала. Дамы приблизились к паре, и те заметили их. Джейн робко и немного пугливо взирала на женщин. Она тут же чуть отстранилась от Тора, будто стесняясь их близости на чужих глазах. Теперь Сигюн могла разглядеть землянку получше. Она действительно была красива собой: её милое, изумленное личико светилось скромной улыбкой, в больших карих глазах отражались блики солнца, и она смотрела ими на Тора, инстинктивно прячась за его широкую спину, кончики её узковатых и немного бледных губ подрагивали в нервной полуулыбке, а щечки краснели, стоило лишь ей заметить, как ею любуются высокородные женщины. Джейн была одета в золотистое асгардское платье, которое ей выдали по прибытию, на тонких плечах её лежала синяя накидка, и землянка постоянно куталась в неё, будто укрывалась от холода. Легкий ветерок, что разгуливал у озера, развевал её коричневые, средней длинны волосы, и Джейн то и дело заделывала их за уши, чтобы они не лезли в лицо. -Джейн, познакомься, это царица Фригга, моя мама, - представил Тор. -Привет, - с застенчивой улыбкой смертная протянула руку асинье, и та пожала её. -А это Сигюн, можно сказать, моя сестра, - громовержец широко улыбался, указывая на ванку. -Ох, Тор очень много о вас рассказывал. Очень приятно познакомиться с вами, Леди Сигюн, - Джейн вмиг забыла о своей стеснительности. Глаза загорелись какой-то необычайной радостью. Только вот сама ванка не могла понять, почему вызвала у землянки столь радостные эмоции. Должно быть, Тор слегка приукрасил в своих повествованиях. -Взаимно, мисс Фостер, - отозвалась Сигюн. -Добро пожаловать в Асгард. Сигюн знала, что в теле этой хрупкой землянки таится чужеродное и самое мощное вещество всех времен, которое было создано силами тьмы ещё до восхода жизни Вселенной. Однако Джейн не выглядела чахлой и затравленной, она улыбалась, хотя на личике её Сигюн замечала неподдельный страх, который землянка старалась скрыть даже от себя. Ей известно, что ни в Асгарде, ни, тем более, в Мидгарде никто не способен оказать ей помощь, никто, даже мудрый Один Всеотец, не знает, как извлечь Эфир из её организма. Ванка смотрит на Фостер и видит в ней себя. Ведь эта девушка точно так же, как и Сигюн когда-то, отправилась на поиски своего возлюбленного, но нашла только беду. Однако эта беда соединила её с Тором вновь. Сигюн в очередной раз убеждалась, какое же сильное чувство любовь и каким губительным оно бывает, если полюбившие сердца далеки друг от друга, постоянно ищут друг друга, и только беда, нахлынувшая внезапно, словно она все это время стояла за дверью, поможет раз и навсегда убедить обоих, на сколько они друг другу дороги. -Вы ведь та самая, верно? - спросила Джейн, выводя Сигюн из её дум. -Вы - жена Локи, который хотел уничтожить мой мир. -Джейн, не стоит, - Тор одернул девушку, но та продолжала вопросительно смотреть в глаза ванской дочери, ожидая ответа. -Да, и я прошу прощения за все, Джейн. Локи и я принесли вашему миру очень много плохого, я знаю, что мои извинения ничего не изменят, но мне очень жаль, что все случилось именно так, - Сигюн опустила голову, чтобы скрыть негодование и стыд, после хотела уже уйти, но Джейн остановила её. -Вашей вины нет в том, что сотворил ваш муж, Леди Сигюн. Я вижу, что вы не способны на такие вещи, мне кажется, что вы и сами стали жертвой в той войне. -Джейн, перестань, не нужно об этом говорить, - вновь попросил Тор, замечая, как лицо ванки стало печальным. Сигюн взглянула на смертную, что жалеет её, ненавидит её супруга, при этом совершенно ничего не зная. Раньше в такие моменты в ванке закипала злость и хотелось выплеснуть яд, подобно гадюке, прямо в лицо собеседнику. Сейчас же Сигюн не чувствовала ничего, ничего, кроме тоски по тому, кого каждый день поливают грязью, осыпают ненавистными словами. -Тор прав, не стоит вспоминать об этом, - вмешалась Фригга, видя, как в лицах переменились все стоящие здесь. Царица приобняла Сигюн за плечи, как бы давая ей знак ни в коем случае не показывать ни своих слез, ни своих эмоций. -Как ты себя чувствуешь, Джейн? - поинтересовалась асинья. -Благодарю, мэм, хорошо. Вы простите, если я наговорила что-то лишнего, - землянка перевела взгляд на Сигюн, которая в ответ улыбчиво кивнула. Оказывается, это не так уж и сложно - улыбаться, когда улыбаться не хочешь.