Наследник Шрама.

      Около восьми месяцев назад.       Над Прайдлендом нависли густые чёрные тучи, медленно ползущие по небу и навевающие безграничное уныние и тоску. Казалось, на иссохшую бесплодную землю в любую минуту может полить проливной дождь, но дождя не было уже несколько недель. Подросшая Нала помогала в охоте взрослым львицам, но после того, как ей пришлось спать у входа в пещеру, она ослабла и стала чаще оставаться на скале, в то время как остальные ходили на охоту. С каждым днём она чувствовала себя всё хуже: у неё начался кашель и ломота в теле – верные признаки некстати подоспевшей болезни. Львицы сочувствовали ей, понимая, что в таком состоянии необходимо как следует питаться, чтобы быстрее поправиться, но никто не мог ей       ничем помочь – еды едва хватало им самим.       Шрам давно обратил внимание на то, как выросла Нала за это время. В последнее время он часто бросал на неё внимательные взгляды, от которых той становилось не по себе, и от которых та спешила как можно скорее скрыться. Нала, несмотря на свою слабость, пыталась продолжать ходить на охоту вместе с остальными львицами, но те настоятельно советовали ей отлёживаться в пещере и не утруждать себя не приносящей никакой пользы охотой.       Одним вечером, когда юная львица в очередной раз была вынуждена остаться одна, она чувствовала себя особенно плохо: беспрестанный кашель разрывал ей горло, она подолгу не могла уснуть, бредила, постоянно просыпалась и теряла счёт времени, её мысли путались и были абсолютно бессвязны.       В этот вечер Шрам, как всегда, остался на скале, с вершины наблюдая за охотой львиц и отдавая приказы гиенам. Он чувствовал, что настало подходящее время для того, чтобы заявиться в пещеру и заставить Налу отдаться ему. Новый король уже давно подумывал завести наследника, но все львицы отказывали ему и, несмотря на недоедание и постоянный голод, были способны к самозащите, поэтому Шраму, от рождения достаточно слабому, приходилось отступать. Но сейчас для него настал идеальный момент – он чувствовал это: молодая львица, ослабевшая и неспособная обороняться, лежала в пещере совершенно одна. Словно получив какой-то знак свыше, лев не спеша поднялся и направился ко входу в пещеру.       − Здравствуй, Нала, − бархатистый голос, словно ножом, разрезал холодную тишину, и львица вздрогнула от внезапно охватившего её страха и неожиданности. – Как ты себя чувствуешь?       Нала не поднимала головы, она надеялась, что Шрам, увидев её состояние, вскоре уйдёт, но тот наоборот только подходил ближе. Когда игнорировать его присутствие стало совсем невозможно, она слабо приподняла голову и посмотрела на короля.       − Всё в порядке, − Нала отвела взгляд: ей не хотелось говорить Шраму о том, что её состояние усугубляется, где-то в дальнем уголке своего подсознания она смутно ощущала, зачем он пришёл.       − Тогда почему же ты не отправилась на охоту вместе с остальными? – ласково промурлыкал лев, подходя к Нале ещё ближе и ложась рядом с ней. Нала неприязненно поморщилась, пытаясь побороть подступавшую тошноту и головокружение.       − Я… уже лучше себя чувствую, думаю, завтра уже смогу охотиться… − мысли в голове львицы перебивали друг друга, из-за чего та могла придумать более-менее приличное оправдание только с невероятным усилием.       − Это хорошо, − произнёс Шрам, а затем, выдержав недолгую паузу, продолжил: − Ты знаешь, Нала, ты стала очень красивой и статной львицей. По её загривку пробежали мурашки – теперь намерения короля стали очевидны для неё, как никогда. Не обращая внимания на её молчание, лев продолжал:       − Полагаю, Нала, ты знаешь, что королю нужна королева, чтобы родить здорового крепкого наследника, − Шрам бросил быстрый взгляд на львицу и заговорил вновь. – Я хочу, чтобы моей королевой была ты, Нала.       Теперь Налу полностью охватил озноб, её трясло от ярости, беспомощности и бессильной злобы. Она знала, что если Шрам не обратит внимания на её слабые попытки сопротивляться, ничего нельзя будет поделать – львицы не вернутся с охоты до заката солнца. Пытаясь судорожно собраться с мыслями, Нала нервно передёрнула плечами и тихо прошептала:       − Прошу, не надо…       − Ты ещё ничего не понимаешь, Нала, − сладко проворковал Шрам, неспешно вставая на лапы. – Ты будешь королевой, тебя и твоего детёныша будут хорошо кормить, ты займёшь почётное место в прайде…       − Нет, прошу вас… − слабо прошептала Нала, оборачиваясь в сторону льва и напрягаясь каждой клеткой своего тела. Она уже слышала, как он обходит её, и с трудом поднялась на лапы.       − Брось, милая, не делай глупостей, − продолжал говорить Шрам, очевидно, надеясь успокоить свою жертву, уже вплотную приблизившись к ней.       − Отойди от меня и не смей так говорить со мной, − прорычала львица, ощущая в себе непонятно откуда взявшиеся силы. Она стремительно обернулась к Шраму и сделала шаг назад, не спуская с него озлобленного непреклонного взгляда.       − Ты всё равно будешь моей, − прошипел лев, сузив глаза, заполыхавшие недобрым зелёным огнём. – Эй, Шензи! – громко крикнул он. – Приведи гиен!       Стоявшая всё это время у входа в пещеру, гиена кивнула и скрылась из поля зрения двух львов. Нала пошатнулась: вся эта ситуация угнетала её, усиливая головную боль и делая её просто невыносимой. В глазах всё двоилось, и последним, что она видела, была довольная ухмылка Шрама.