Неправильно... или - 11. Коль вера сильна, а честь прежде всего...

За время ужина успеваю перезнакомиться со всеми. Странно, я думала, что Соратников будет больше, а на деле — в Ордене чуть больше десятка людей. Кодлак Белая Грива — самый главный. Из стариков еще есть Вигнар Серая Грива, член одноименного клана и брат кузнеца Йорлунда. Сам Йорлунд, кстати, к Соратникам не относится и к совместным пирушкам упорно не присоединяется. Вигнар же служит кем-то вроде учителя истории, ну и доживает свой век в Йорвасскре, как все старые воины. Далее члены Круга — это та самая четверка, которая находит всем нам работу, распределяет вознаграждение, учит при необходимости и все в таком духе. Скьор — самый старший в компашке, к нему, походу, даже Вилкас прислушивается. Эйла на данный момент нравится мне больше всех в основном потому, что я ее лучше всех знаю. Да и отнеслась она ко мне хорошо с самого начала, и сюда она же пригласила. Вилкас и Фаркас — близнецы, но характеры абсолютно разные. Фаркас добродушен, может поддеть беззлобно, но в то же время — явно уступает Вилкасу в интеллекте. Но этот чертов интеллектуал непонятно почему еще на этапе нашего знакомства повел себя, как дерьмо, так что приз зрительских антипатий пока что у него. Еще есть норды Торвар, Ньяда Каменная Рука, имперка Рия. Ну и данмер Атис, который явно единственный эльф в Йорвасскре за много-много лет. Еще есть Брилл — личный слуга Вигнара. И Тильма — женщина, которая следит за чистотой в казармах и сейчас периодически подливает всем сидящим за столом, и мне в том числе, крепкий нордский мед. Выпив две кружки, зажевываю трапезу еще одним пирожным и уже собираюсь предельно вежливо слиться с начинающейся попойки, но кто-то задает мне вопрос про магию. Следом — про Крики. Приходится объяснять, а кое-что — даже демонстрировать. Кажется, высыпавшая на крыльцо группа уже поддатых Соратников по достоинству оценила уносящийся вверх огненный столб Йол Тор Шуля.  — Да, с этим можно и на троллей, и на дракона, — с уважением произносит Фаркас.  — На дракона нельзя. У них к огню иммунитет, — поправляю я.  — Чё?  — Говорю, устойчивые они к огню. Не спрашивай, откуда знаю — все равно не помню.  — Все знаю, ничего не помню… Ты прямо как Вигнар, — в шутку поддевает меня Вилкас. Улыбка тут же слезает с моего лица и я интуитивно пытаюсь задвинуться за спину Фаркаса. Не боюсь, нет. Просто если он по-пьяни начнет до меня доебываться, то проблемы потом могут быть у меня. Не у него. — Слушай, а расскажи-ка нам секрет. Если ты такая умная, то зачем ты в Йорвасскр-то пришла?  — Эйла предложила, я и пришла. В чем проблема-то?  — Ты же ничего о нас не знаешь. Ничегошеньки, — Вилкас махнул рукой. — И думаешь, можешь прийти вот так в Йорвасскр и затесаться в нашу компанию?  — Могу, демон тебя задери! — внезапно вызверилась я. От моего крика стихли едва слышные разговоры на веранде и все присутствующие повернулись к вам. — И знаешь, почему? Потому что я пришла и попросила меня принять. Потому что ты был в числе тех, кто принимал решение, и вы меня, даэдра задери, приняли к себе. И тебя куда больше волновал вопрос, как бы выместить на мне свою злость, чем определение моих целей в жизни, знаний о твоем ордене и всем том, что вы считаете важным. И это не моя проблема. Твоя! — выпалив все это, я развернулась к Вилкасу спиной, после чего обернулась через плечо и тихо произнесла. — И кстати, да — уж об истории Соратников я знаю. По крайней мере, о Ночи Слез, основании Пяти Сотен, строительстве Виндхельма близ Кургана Ингола и основании Йорвасскра, а следом и Вайтрана рядом с Небесной Кузницей.  — То-то ты эту кузницу найти не смогла без подсказки Атиса.  — Не путай знание истории со знанием внешнего вида описываемых объектов, — завершила разговор я и подошла к сидящим на веранде. Кто-то махнул мне рукой и я опустилась на стул напротив этого человека. Только потом поняла, что подзывал меня Кодлак.  — Горячая голова — плохой союзник, девочка. Но мне понятна твоя злость. Ты неправ, Вилкас. Как она и сказала — мы приняли ее. И сделали это не для того, чтобы в первый же день бросаться с обвинениями. Но все же… Интересует меня, почему ты пришла к нам, девочка. Запоздалый интерес. Вздохнув, решаю ответить честно.  — Знаете, что такое не иметь памяти? Это когда все вокруг для вас одинаково чужое. И в большинстве случаев — одинаково безразличное. Я читаю историю, но мне ни о чем не говорят имена вождей и героев. Я говорю с другими и у меня нет какого-либо выраженного отношения к их расе. Все мои суждения о какой-то фракции, людях и явлениях формируются по мере знакомства с ними на основании собственных ощущений. Я пришла в Йорвасскр потому, что Эйла предложила мне прийти и попробовать присоединиться. Сказала, что с моими навыками и умениями для меня здесь может найтись подходящее занятие. А еще — я сама надеялась, что хотя бы моя техника боя покажется кому-то знакомой и я смогу больше узнать о себе.  — Ты хочешь вернуть свою память, — с пониманием произнес Кодлак.  — Нет, — я покачала головой. — Отсутствие памяти не мешает мне жить. Мои навыки не пострадали, а дерьмо от конфетки я и с отбитой башкой вполне отличаю. Должна быть причина, по которой я здесь. Никто ведь не верит в то, что девочка, знающая об анатомии драконов больше, чем все вокруг, а также обладающая неслабыми воинскими и магическими навыками, чисто случайно оказалась на пути Драконорожденного, которому, на секундочку, желательно завалить Алдуина? А ведь это именно он был в Хелгене… Совпадения не случайны. Все взаимосвязанно. И эти связи привели меня сначала в Вайтран, затем к Джейро. Возможно — и сюда тоже. Время покажет, куда мне двигаться дальше. Может быть, я уйду на Глотку Мира вместе с Джеем, как только сойдет снег. Может быть, я никогда после этого не вернусь ни в Йорвасскр, ни в Вайтран. Но пока что я здесь. Здесь мне дали работу. Друзей, — я украдкой глянула на Эйлу. — И врагов, — шпилька в адрес Вилкаса. — Пока что меня все устраивает.  — Что же… Пусть будет так. У меня больше нет к тебе вопросов, девочка. Но на эту ночь лучше останься в Йорвасскре. Уже стемнело.  — Я недалеко живу… — начала было я, но потом махнула рукой. — Как скажете. Кстати, а можно… Я днем видела книги и…  — Почему-то никто и не сомневался, что ты умеешь читать, — съехидничал Вилкас за моей спиной. — Пойдем, я тебе покажу пару интересных книг. Волосы на затылке встали дыбом. Ты чего ко мне привязался, человече? Кодлак тоже какой-то мутный. Расспрашивать начал только сейчас, да и то не в качестве экзамена, а вдруг ни с того ни с сего заинтересовался жизненными целями и перспективами. И Вилкас сейчас как-то очень странно себя ведет. Будто задумал что-то…  — С чего это вдруг такая доброта? — настороженно произнесла я, когда мы вернулись в праздничный зал и двинулись в подвал, то бишь, тьфу ты, в казармы. Как-то стремно это, все снаружи остались и расходиться еще не собирались, как я поняла — пьянка была посвящена принятию моей тушки в ряды младших членов ордена. А Вилкас меня в подвал тащит. Так, на всякий случай помним: Фусом можно заставить отшатнуться, Йол-Тор-Шуль увеличивает температуру тела, а молния из руки удвоит приятные ощущения, если человек закован, как Вилкас, в броню.  — Рин, — норд впервые назвал меня по имени. — Своим появлением ты помешала очень важному разговору. А еще — я никогда не видел, чтобы Кодлак проявлял такой интерес к новобранцу. Все произошедшее утром смутило меня и я сорвался на тебе. Извини.  — Будет толк, если извиню? Учтешь ошибки, постараешься контролировать себя, не попытаешься в следующий раз отыграться на том, кто уязвим перед тобой из-за разных иерархических позиций?  — Я не допускаю подобных ошибок. Обычно. Но последние месяцы…  — Что-то случилось?  — Это не твоего ума дело. Дела Круга не касаются новичков.  — Меня не интересуют ваши дела. Мог бы просто сказать. Мол, да, я тут по уши в проблемах, не сплю сутками, с начальством решил перетереть, а тут ты заявилась. Ну так заперли бы двери, или еще что. Я же не телепат, чтобы знать, что и кому в голову взбредет и где я своим присутствием местную гармонию нарушу.  — Да понял я. Мы пришли. Сейчас зажгу свет.  — Зачем? — не поняла я.  — Как зачем? Ты в темноте читать собралась?  — Ну да, а что?  — Ты хочешь сказать, что видишь в темноте?  — Как и ты, не так ли? — я заметила, что зрачки норда в темноте слегка изменили свою форму, став вертикальными. О, а у меня что, тоже? Зеркала тут были редкостью, так что полюбоваться на собственные зрачки я не могла. Норд при этой моей фразе нахмурился.  — Я опять что-то не так сказала?  — Нет. Ничего, неважно. Помнишь я говорил про книги? Посмотри на эти полки… *** Все началось с того, что кто-то в шутку заметил, что он с новенькой, как кошка с собакой. Потом он унюхал на своей броне какой-то посторонний запах, оставшийся после поединка. И вспомнил странную технику боя новенькой, в которой было что-то… звериное? Как и в нем самом. По силе она не уступала ему, а уж себя Вилкас вполне заслуженно считал мастером боя. Своими подозрениями он поделился с Кодлаком. Рассказал о зверином запахе, который не принадлежал никому из известных ему животных. О боевых уловках, которые были присущи не человеку, но животному. Не умолчал и о странной реакции зверя внутри себя на новое существо поблизости. На что Кодлак заметил, что сегодня как раз-таки полнолуние и у него будут все шансы проверить, действительно ли новичок является оборотнем. Но… Оборотень, пахнущий кошкой? Впрочем, если есть волки, медведи и лисы, то вполне вероятно, что в дальних краях могут быть и коты. В пользу оборотничества говорили техника боя, реакция и наличие способности видеть в темноте. Против обортничества — поведение Рин за столом. Вилкасу еще ни разу не встречался оборотень, который бы мясу предпочел пирожное с заварным кремом или парочку сладких рулетов, а новенькая налегала большей частью именно на сладкое. К моменту, когда взошла луна, девочка сидела рядом с ним, погрузившись в чтение книги о тварях, обитающих в ледяной тундре Скайрима. Сам Вилкас ощутил восход полной луны — кровь закипела в жилах, животная ярость начала рваться наружу, а все чувства до невозможного обострились. Биение сердца сидящей рядом девушки, ее запах, сбившееся на секунду дыхание. Она — тоже… Или нет?  — Все в порядке? — Рин вскидывает голову и смотрит на него прямым взглядом.  — Да. Почему ты решила, что что-то должно быть не в порядке?  — Ты сейчас на меня посмотрел так, будто живьем сожрать хочешь, — буркнула она, после чего снова уткнулась в книгу. И отодвинулась на своем стуле подальше от Вилкаса. Она… Почувствовала зверя? Это очень, очень странно. Если она не оборотень, то… кто тогда? Внезапно Вилкасу в голову пришла одна мысль. Он сам удивился, что она посетила его только сейчас. Считалось, что Соратники Круга — единственные разумные вервольфы, которые перевоплощаются по своему желанию и берут под контроль зверя внутри себя даже пребывая в облике волка. Но Тамриэль куда больше, чем может показаться. И в разных его концах наверняка нашлось место другим культам и орденам, где могла использоваться магия Хирсина. И Рин запросто могла быть разумным оборотнем, а это сводило вероятность спонтанного перевоплощения к минимуму, и в то же время — наделяло ее некоторыми звериными способностями. Но… Как быть с зовом крови? Если она за все время в Вайтране ни разу не перевоплощалась, то он уже должен быть невыносимым. Потеря сна, галлюцинации, желание вцепиться в горло кому-нибудь… Почему в ней нет этого? Норд вздохнул и, положив руки на стол, уронил на них голову. Кодлак очень сильно заинтересовался особенностями новенькой, но попытки Вилкаса прояснить что-либо никак не приблизили его к разгадке. Самый простой способ — сообщить Рин о своих подозрениях и ради эксперимента попросить перекинуться в зверя, объяснив, как настроиться на нужный лад и что при этом нужно ощущать, чтобы превращение произошло успешно. Но при этом ему потребовалось бы выдать секреты Соратников. И в случае, если подозрения не оправдаются и окажется, что новичок — что-то другое, а не оборотень, у них могли бы начаться проблемы. Кстати, не стоит исключать вероятность принадлежности девушки к какому-нибудь ордену охотников на нечисть. Впрочем, существовали и другие варианты проверить природу существа, сидящего рядом с ним. Но пока что возможности сделать что-то подобное у Вилкаса не было. Серебра в Йорвасскре по понятным причинам не было, а ничего другого в голову норду не приходило. За размышлениями он не заметил, как комната и девушка рядом исчезли из виду. Вместо них вокруг поселилась непроглядная, мягкая чернота. Проснулся он от ощущения чужого взгляда. Разлепив глаза, Вилкас выпрямился и, выругавшись сквозь зубы, принялся разминать затекшую шею. Заодно и осматривался по сторонам, выискивая, кто же его разбудил. Кодлака он заметил не сразу, а только когда смог повернуть голову вправо.  — Сколько сейчас времени? — первым делом уточнил Вилкас.  — Три часа пополудни. Смотрю, кое-кто славно выспался.  — Есть такое.  — Фаркас тоже еще спит, — Предвестник указал на ближайшую к Вилкасу стену. За ней как раз находилась комната брата, а его кровать была придвинута к этой стене изнутри.  — Думаете, это связано с Рин? — Вилкас нахмурился. Снова вспомнил свои ощущения во время тренировки и ночью, когда девочка сидела рядом. Она может усмирить на время зверя. Но почему? Она ведь сама зверь, или… нет?  — Раньше этого не было, верно? Значит, с ней.  — Вы знали о ее странностях?  — Сложно объяснить, — Кодлак нахмурился и о чем-то задумался.  — Простите.  — Ничего страшного, Вилкас. В любом случае, ты выяснил, что хотел?  — Нет, — норд покачал головой и пятерней откинул волосы со лба, лезущие в лицо. — От нее не было никакой реакции, когда взошла луна. Совсем. Но при этом она ощутила мою. Отпустила двусмысленную шутку, дескать, я смотрю на нее так, будто сожрать хочу. Но ее зрачки становятся вертикальными в темноте. И зверь… Пахнет кошатиной. Не каджитом. Серебром бы проверить…  — Поручу это Йорлунду. Он же и с серебром работает, пусть проверит при случае. Если реакции не будет, придется признать, что мы имеем дело с чем-то странным.  — А если она будет, что тогда?  — Тогда надо будет сообщить ей. Я не могу допустить, чтобы кто-то из наших людей подверг себя опасности случайным перевоплощением. Это может навлечь беду на всех Соратников. Разговор на этом завершается. Следующий месяц Вилкас еще несколько раз встречается с Рин. Она прибегает в Йорвасскр почитать что-нибудь интересное. Иногда ее сопровождает кошак, но чаще девушка приходит в одиночестве и находит компанию уже здесь. Странно, но она быстро находит общий язык с Фаркасом — Рия и Атис постоянно обсуждают их тренировки на заднем дворе и странные связки приемов, которые демонстрирует норду Рин. Сама Рин слишком быстро перенимает стиль боя других мечников из клана. Фаркас посылает ее зачистить логово бандитов. Эйла отправляет девушку и каджита на убийство еще одного великана, нападающего на Ватран. Судя по всему, девушка подкопила деньжат с этих заданий, поскольку вскоре она подошла к Фаркасу и спросила.  — Привет. Слушай, если я вашего местного кузнеца отвлеку на починку своей снаряги, мне за это твой братец голову не откусит за неуважительное отношение? И снова… Вместо «оторвет» — «откусит». Знает и намекает на свои знания?  — Пойдем, я тебя провожу, — добродушно прогудел братец, хватая Рин за локоть и утаскивая за собой в сторону выхода из праздничного зала. Странно, но на Фаркаса, как и на друга-каджита, девчонка ни разу не вызверилась за прикосновения. На всякий случай Вилкас пошел следом за ними. Неизвестно, как отреагирует девушка, если реакция на серебро окажется положительной. Если она не знает о своей оборотной ипостаси, то может испугаться. Если знает, то может решить, что на ее жизнь решили покуситься таким образом. Хотя максимум, что ей светит — небольшой ожог на руке, который заживет в течение пары дней.  — Йорлунд… Извини, что отвлекаем. Лук новичку подгонишь?  — Давайте, посмотрю, — кузнец отложил в сторону серебряный кинжал, который затачивал с помощью какого-то специального инструмента. — Кхм… Зачарованный?  — Ага, на Серозимней нашла. Похоже, предыдущему хозяину он уже не понадобится, так что я решила, что добру не стоит пропадать.  — Не стоит. Такой лук в магазине не купишь. И подгонять тут, кстати, ничего не надо. Сделаю железную оковку, ну и покрою специальным раствором от жуков. С тебя двадцать септимов. Идет?  — Идет, — с готовностью произнесла Рин. — Мне когда за ним прийти?  — Можешь здесь посидеть, тут работы на полчаса. Вон, полюбуйся, только не сломай ничего, — Йорлунд кивнул в сторону лежащего чуть поодаль снаряжения и украшений. Вилкас проследил за направлением его взгляда и удовлетворенно хмыкнул. Помимо серебряного кинжала там еще валялся незаконченный серебряный браслет. Не к одному, так к другому девочка потянет свои лапки. Рин подошла к горе барахла и сразу же выбрала кинжал в качестве объекта осмотра. Взяла голой ладонью, покрутила немного, проверяя вес.  — Он что, полностью серебряный? — с удивлением спросила она.  — Ну да. А что тебя удивляет? — отозвался Йорлунд. Вилкас подошел поближе, внимательно следя за реакцией Рин.  — Тупо это как-то. Серебро — мягкий металл. Для смертоносного воздействия на нежить нужно, чтобы в контактной поверхности было более семидесяти процентов серебра. В противном случае ценность токсического воздействия нулевая. Но если нежить перемешана со стандартными противниками, например — вот такими вот шкафами на ножках, закованными в мощную броню, то надо будет таскать с собой два меча, меняя их на ходу. С учетом того, что превращение того же оборотня занимает долю секунды — человек со стандартной реакцией просто не успеет среагировать и переключить оружие, в результате ему нужно будет драться с оборотнем стальным мечом без шанса ослабить его. С драуграми и вампирами, конечно, проще — эти твари сразу поставляются на поле боя в формате «как есть», а вот оборотни — тех еще поди отличи.  — Смотрю, тебе доводилось убивать оборотней, — хмыкнул Вилкас.  — Вполне возможно.  — И ты их не очень любишь.  — Ну, тут сложно как-то конкретно рассуждать. Ты вот людей любишь? Или нет? Или все-таки да? Люди ведь все разные, и обобщать всех общим отношением только по принадлежности к определенной расе — глупость несусветная. С оборотнями и вампирами так же. В отличие от тех же драугров, они вполне разумны. То есть, они могут хотеть или же не хотеть причинить кому-либо вред.  — Так, продолжай.  — Да что продолжать-то? Берем классического ликана, то есть человека, который превращается в полнолуние против своей воли. Если он хочет причинить вред и специально придет поближе к людскому жилью — это один разговор, если он запрется в каком-нибудь подвале, чтобы не причинять вреда другим — это уже другое. Волкодлаки и химеры — вообще разумные, только у первых волчья и человеческая ипостась замещают друг друга и при звериной мышление все-таки упрощается, но не до полной деградации…  — Чё? — протянул Фаркас за их спинами. Шикнув на брата, Вилкас кивнул девчонке, мол, продолжай. Та, не прекращая крутить в руках кинжал, снова начала болтать. На самом деле, ее речь была порой слишком заумной даже для Вилкаса, но он просто помечал мысленно все незнакомые слова, чтобы потом уточнить их смысл либо у Вигнара, либо у Кодлака, либо в толковом словаре. Но даже с незнакомыми словами общую систему он понимал.  — Ну, химеры — это такая фигня, в которой зверь и человек накладываются друг на друга. В зверином облике у них сохраняется человеческое мышление без потери умственного коэффициента. В то же время, в человеческой ипостаси они могут преобразовывать не все тело, но его часть. Правда, у химер есть один серьезный недостаток — при любой форме истощения, гормональном сбое или эмоциональном всплеске после превращения могут остаться «лишние» части тела. Ну, вторая пара ушей, или хвост. Есть еще истинные оборотни, ну да там вообще идеальный симбиоз и полное слияние ипостасей. Но это редкость. Правда, существуют легенды, что истинными оборотнями могут стать химеры, которые приложат к этому массу усилий, — фыркнула девушка. — Ой… Ее взгляд на мгновение стал расфокусированным. Вилкас знал, что это значит: она только что сама осознала, что именно сказала. А сообщила она, ни много ни мало, классификацию оборотней, о которой не знали даже оборотни со стажем. С учетом того, что классифицированием занимаются различные охотники — Рин явно пересекалась с ними в прошлом. С другой стороны… Ее высказывания об отношении к оборотням не вязались со знаниями Вилкаса о фанатизме той же «Серебряной Руки». Всей узнанной информацией Соратник делился с Кодлаком этим же вечером. Как и результатами «серебряной» проверки. Предвестник все время рассказа задумчиво хмурится и сверлит Вилкаса тяжелым взглядом из-под кустистых бровей.  — Что скажете? — спросил Вилкас после того, как рассказал все, что ему было известно.  — Она здесь уже месяц. И показала себя с наилучшей стороны. Фаркас, Эйла и Скьор согласны со мной в том, что ей пришло время пройти испытание доблести. А что скажешь ты? Норд нахмурился. Не иначе, как в роли товарища по оружию для новичка Кодлак планирует выставить его. Зачем бы еще интересоваться его мнением, если большая часть Круга уже проголосовала «за»?  — Мне остается лишь согласиться с решением круга, — произносит он, благоразумно оставляя свое мнение при себе.  — Что же, хорошо. У меня появилась информация о местоположении одного из обломков Вутрад. Думаю, Фаркас и Рин смогут добыть его и принести в Йорвасскр.  — Фаркас? Но почему? — Вилкас впервые всерьез забеспокоился о судьбе брата. За обломками охотились не только Соратники, но и головорезы «Серебряной Руки». Если вдруг Рин решит предать брата и примкнуть к ним…  — Так решил Круг. Я сначала планировал отправить тебя, но должен признать — у вас с этой девочкой до сих пор весьма… натянутые отношения. Не пристало отправляться на бой, если вы, как кошка с собакой. И снова за это «кошка с собакой» цепляется слух. Когда он уходит из покоев Кодлака, Предвестник бросает ему в спину.  — Вилкас… Еще одна просьба. Приглядывай за Скьором и Эйлой. Не хочу, чтобы они втянули эту девочку в свои игры.  — Я это сделаю, — заверил Соратника Вилкас, даже не понимая, насколько сложно будет выполнить эту задачу.