Неправильно... или - 11. Коль вера сильна, а честь прежде всего...

К Фаренгару я зашла якобы забыв купить пустые камни душ. На самом деле я планировала это сделать позже, но так получилось, что мне нужен был предлог снова появиться в замке. Нелкир понял все сразу — стоило задержать взгляд на болтающемся по залу мальчишке дольше обычного, как он последовал за мной к покоям волшебника и уже в коридоре на обратном пути оперативно затащил меня в какую-то подсобку.  — Нужно что-то? — спросил он у меня едва слышно. Опустившись на корточки, чтобы мы были примерно на одном уровне, киваю.  — Тут человек пропал. Может быть ты даже слышал о нем, Торальд Серая Грива. В общем, его родственники подозревают, а с ними и я тоже, что здесь Дети Битвы замешаны.  — Можешь не продолжать, — мальчик фыркнул. — Разберусь, когда в гости с отцом к ним пойду.  — Ты только поаккуратней. Если тебя заметят там, где не надо…  — А я же маленький и тупенький. Заблудился, потерялся, отведите меня к папе, ы-ы-ы-ы-ы-ы, — издевательским тоном протянул мальчишка. — Как ту девчонку зовут, которая в Храме учится?  — Сесиль.  — Отлично. Даже не спросишь, зачем мне это?  — Так очевидно, что через Сесиль тебе проще будет мне записку передать, потому что «ой, какая милота, мальчику нравится девочка, какие они лапочки в этом возрасте».  — Знаешь, а ты мне нравишься. Единственная, кто не держит меня здесь за тупого. Пожалуй, я на тебе женюсь, когда вырасту. Или ты тогда совсем старая будешь? Сколько тебе лет сейчас? А, да, точно, ты же помнишь. Жалко. Выглядишь младше, думаешь, как старшие, поди разбери. И ведь по поводу тебя мне точно никто ничего не подскажет. Но я сам догадаюсь.  — Ну поделись потом инфой, хоть буду знать, сколько свечек на тортике зажигать.  — Чего?  — У вас так не делают? Праздничный торт на день рождения, ну или пирог. В него втыкают свечи, поджигают, а именинник должен загадать желание и задуть все разом.  — Ого, а если там сто свечей? А если триста? Некоторые эльфы помнят еще Кризис Обливиона. И Нереварина, то есть Неревариншу, или как правильно говорить… Знаешь, что самое смешное? Обо всех героях прошлого ничего не известно до тех пор, пока они не появятся и не натворят чего-то. А все остальное теряется. А о тебе даже теряться нечему.  — Ну так ни о ком ничего неизвестно до тех пор, пока не произойдут события, достойные анналов истории. Слышал ведь теорию о том, что Тайбер Септим на самом деле был бретонским воином по имени Хьялти?  — А, ты про «Арктурианскую Ересь»? Я читал. Там еще написано было, что он не в одиночку действовал, а ему этот помогал… Вулфхарт, который одновременно и Исмир. Еще мне среди книг Фаренгара попадалась теория о том, что Талос — это не Тайбер Септим, а личности сразу трех людей, объединенных в одну. Причем там еще под это дело доказательная база подводится впечатляющая.  — Ого, а я думала, что такие книги кроме меня здесь никто и не читает.  — Ну, Фаренгар-то точно читает, только с ним об этом всем и поговорить нельзя. Я пытался, но это вообще бесполезно. Да и с остальными тоже. Дагни только о платьях и болтает, а Фротару лишь бы подраться с кем-то. Ты будешь смеяться, но он действительно считает, что чем больше у тебя кулак, тем проще что-то доказать.  — Ну, как говорит древняя народная мудрость «добрым словом и с ноги по ебалу можно добиться куда больше, чем просто добрым словом», так что зерно истины в его словах есть. С другой стороны, полководец, у которого бойцы только кулаками махать умеют, долго не живет. И его люди, кстати, тоже. Потому что без мозгов на поле боя никуда.  — А еще — неплохо бы на поле боя иметь магию, ну или драконьи крики, да? Или и то, и другое. Тебе ли не знать, — ехидно произнес мальчик. Я собиралась что-то ответить, но в отдалении раздался звон, возвещающий о том, что ярлову сыну пора бы мотать на ужин. Ужин! Бля! И Вилкас! Заболтавшись с Нелкиром, я вообще обо всем забыла. Короче, к Златолисту я бежала, вздымая клубы пыли. Что удивительно — Вилкас до сих пор меня ждал, явно надеясь при этом не умереть от старости.  — Извини, задержали.  — Удалось что-то узнать?  — Вот так сразу — нет. Может, потом результаты будут. Еще надо проверить наемников всяких. Человека похитить — это не шутки, тут сноровка нужна. О, кстати, вы же занимаетесь такими делами, знаю. Есть ведь какая-то база преступников, реестр там, или как это у вас называется? Надо будет еще попросить у стражников из подвалов замка узнать, что там к чему. А еще можно проверить, не получал ли кто из подобных преступников помилование вне очереди. Ну или не сбегал по счастливой для себя случайности.  — Этим мы в первую очередь занялись. Что ты так на меня смотришь? Думаешь, у одной тебя мозги работают и одну тебя происходящее заинтересовало? Торальд — сын Йорлунда и племянник Вигнара. И мы можем не принимать сторону в политической грызне, но с проблемами своих разобраться обязаны. Не знаю, насколько хорошо тебе известны понятия братства и семьи… Хотя… Ладно. После Каирна, наверное, не стоит тебе такое высказывать.  — Вот как? Вчера ты был другого мнения о том, что именно можно и нужно мне высказывать. Даже момент выбрал самый подходящий.  — Мнение по поводу вчерашнего я не изменил. Ты также вольна остаться при своем, но одобрения у меня такие действия не получат никогда. Потому что грань между наемником и мародером и так слишком зыбкая. Что же насчет Вутрад… Эта вещь принадлежала Исграмору и потом должна была перейти к новому Предвестнику Соратников. Поэтому в Каирне мы просто вернули себе то, что принадлежало нам по праву.  — Так и шмотки «Руки» принадлежат мне по праву, это же боевые трофеи, нет? У вас вон весь Йоррваскр старыми щитами обвешан, что, ради декора сами наковали?  — Оставим эту тему.  — Нет уж, давай разбираться. Значит, когда мы тащим что-то и вывешиваем в общем зале, как трофей — это мы поступаем по чести и доблести, так? А если мы тащим что-то, как трофей, продаем, а на вырученные деньги в итоге обзаводимся экипировкой, которая повышает нашу выживаемость в будущем — это моветон, так? А зельюшки, нормальная палатка и магия — это вообще не по-доблестному?  — Первые Соратники не нуждались в облегчении условий для своего существования.  — Ага. А еще они дохли, как мухи, от холода, отмораживали конечности, сгорали от пневмонии и загибались от банальной цинги. И об этом даже в исторической литературе написано, кстати. Только не в той, которую вам в качестве учебных пособий пихают в Йоррваскре, а в той, где приведена информация из реальной записи о потерях. Пали в бою — два человека, от заражения крови после достаточно простых ран сдохли — двадцать человек. Вот заебись доблесть, да, Вилкас? А, да, еще — они выживали так, потому что у них альтернативы никакой не было. А у нас она есть. И я предпочту с зельями и магией выкручиваться, да еще и ночевать в сухости и тепле даже на вылазках, а не сдохнуть от какой-нибудь херни в… Сколько мне там. А освободившиеся ресурсы брошу на решение реальных проблем, благо что их и так хватает. И да — не будь у меня такого подхода, не факт, что из Каирна мы бы вернулись тем же составом, которым туда отправились.  — Я благодарен тебе за то, что ты вытащила брата, не подумай. И я понимаю, почему ты так поступаешь и… мыслишь. Но мы воинский орден, Рин. Воинский, а не магический. С твоими умениями прямая дорога в коллегию Винтерхолда… а, хотя да. Тебе там скажут, что ходить в броне и с оружием — это тоже нынче моветон и надо заниматься самосовершенствованием и самопознанием, а не троллей по пещерам рубить.  — Вот. И куда же мне с моим практичным подходом податься, м? Нигде мне не рады, никто меня не любит и не принимает, блин. Даже демократичный, блин, орден наемников — и тот выкатывает предъявы за магию и алхимию. И за то, что я хочу ночевать в палатке, а не на голой земле.  — Оставайся. Просто будь готова к тому, что кто-то поставит под сомнения твою воинскую доблесть. Хотя тебе и в этом вопросе есть, чем похвалиться.  — Угу. Я универсал. Могу и топором башку срубить, а могу и молнией ее снести. Под настроение.  — А можешь и на место приделать, я помню, ага.  — Это ты про знак Ритуала?  — Про что же еще. Или мы еще чего-то о тебе не знаем?  — Ну, давай скажем так. Пока что вы обо мне знаете то же, что и я сама. А насчет Коллегии мысль у меня была. Верней не у меня, а у Джейро. Он считает, что меня там кто-то может знать.  — Сомневаюсь.  — Так о чем ты со мной хотел поговорить?  — О «Руке». Мне тут пришла в голову одна мысль. Та ловушка в крипте и все остальное… Что, если они пришли туда не только ради поимки кого-то из нас? Ведь вокруг ловушки было только пять бойцов, которых Фаркас сразу порвал, да и дальше вам встречались раздробленные отряды. Основные силы появились только…  — Только когда мы взяли обломок. Ты что, думаешь, они тоже их ищут? Но зачем?  — Есть одна мысль. Это я и хотел с тобой обсудить. Только, если можно, не посреди города, и не в Йоррваскре.  — Ладно, пошли ко мне тогда, — Вилкаса в дом приглашать не сильно хотелось. В основном из-за его отношения ко мне в прошлом. Из-за того, что он все время показывал, будто бы мне не место в Йоррваскре. Из-за того, что временно появившееся и продемонстрированное дружелюбие было не признаком раскаяния в излишней резкости, как я подумала поначалу, а всего лишь стратегическим ходом для того, чтобы я оставалась в Йоррваскре ночевать и он мог выспаться из-за моего влияния на внутренних зверей. Когда Кодлак об этом мне сказал, я невольно почувствовала себя… Использованной, что ли. Потому что сначала принимала поведение норда за чистую монету. Но делать было нечего, потому что в таверне полно лишних ушей, а выходить за ворота города на ночь глядя рискованно — стражники обратно могут и не пустить чисто из вредности. Или пустить, но с проволочками и чтением нотаций. И правы будут, потому что на ночь городские ворота закрываются, все об этом знают и без крайней нужды правила не нарушают.  — Ну наконец-то, не прошло и полго… — встретила меня Люсия ехидным ворчанием. Только потом заметила, что я не одна, испуганно ойкнула и кинулась в их с Сесиль комнату. И уже оттуда обе девчонки принялись подглядывать за нами из-за дверей, при этом Люсия что-то шептала на ухо девочке-магу.  — Извращеночка моя, ты явно не так уж сильно любишь лососину, а уж пироги… — начал было Джейро, спускаясь с верхнего этажа. Потом тоже заметил, что я не одна, чуть прищурился, словно не зная, какую реакцию выдать.  — Это не Фаркас, — подсказываю ему я.  — А-а-а-а, — в голосе кота слышится неприкрытое разочарование. — Тогда я у себя, если что. Хлопает наверху дверь. Вилкас обводит тяжелым взглядом обстановку дома и хмурится, словно собираясь мне что-то сказать. Потом все-таки дожидается приглашения сесть в кресло у очага.  — Голодный? — спрашиваю я. Уж что-что, а накормить гостя, пусть и незваного и не особо-то желанного — привычка. Причем непонятно, откуда взятая. Вилкас отрицательно качает головой.  — Почему она меня боится? Ты ведь не проболталась никому об… — начал было он, глядя в сторону хлопнувшей двери детской.  — Нет. Я просто посоветовала ей держаться от тебя подальше. Моим советам она следует.  — Почему, если не секрет?  — Потому что ей за время жизни на улицах хватило вокруг людей, которые могут просто так ни с того ни с сего на другого человека наорать или прикопаться к нему с придирками. И я считаю, что от подобных людей ее надо держать подальше.  — И ты относишь меня к подобным людям?  — А это так странно, учитывая твое ко мне отношение? Вилкас, я могу с тобой общаться, заниматься каким-то общим делом и даже могу чем хочешь поклясться, что не воткну тебе нож в спину, пока ты не сделаешь то же самое в отношении меня. Но мы не друзья. И мы никогда не будем друзьями. И по-моему, ты это мог понять еще после первой нашей стычки в первый день.  — А ты обиды не прощаешь, — хмыкнул норд.  — А ты и не пытался заслужить прощение, более того — тебе оно и нахер не надо было. И нахер не надо сейчас, просто коробит, что к твоему брату, который вроде бы всегда и во всем от тебя отстает, кто-то относится лучше, чем к тебе, — выпалила я, не особо думая над тем, что говорю. И, как и обычно в таких случаях, явно попала в цель. Потому что Вилкас стиснул зубы и, уставившись в пол, произнес.  — Оставим этот разговор.  — Да, оставим. А то ты вроде бы сказал, что у тебя есть какое-то важное дело, что-то связанное с этой секирой, а в итоге мы тут опять не о том разговариваем.  — Хорошо, слушай. По преданиям, секира открывает вход в гробницу Исграмора. И я вот тут подумал — что, если Кодлак хочет туда попасть? По легендам, внутри находится Пламя Предвестников, которое…  — Я читала, — перебиваю Соратника я. — И ты думаешь, что ребятам из «Руки» за каким-то сдались либо пламя и его магические свойства, либо сокровища Исграмора. Я тебе зачем?  — Ты была в Каирне. Что успела заметить? Может, на трупах нашла что… Очаровательно! Чтение нотаций в стиле «мародерство — это плохо» не мешает нам обращаться к «мародеру» за помощью.  — Место, откуда они пришли, располагалось максимум в нескольких часах перехода от Каирна. Явно не со стороны севера либо северо-запада, мы оттуда пришли с Фаркасом, так вот до нас в тех лесах человека не было уже достаточно давно. Да и не попадалось там чего-то типа разрушенного форта. А эти ребята в форте каком-то, скорей всего, и обретались. Добирались они до Каирна не на лошадях, да оно и понятно — там через лес отрядом, скорей всего, и не проехать, да и завязнуть где-нибудь дело недолгое, сырость же. Что еще… А, да, еще эти ребята явно успели прибыть в крипту раньше нас и основательно изучить систему скрытых проходов. Или раздобыли где-то план Каирна, что также возможно.  — А ведь есть такое место, — себе под нос произносит Вилкас. — Не понимаю, как ты это вычислила, но… — норд замолчал. Понимая, что это приглашение говорить, начинаю рассказ.  — Ну, во-первых, на этих ребятах поверх брони не было ни плащей, ни вещмешков. Значит, ночевать «в полях» им не приходилось.  — Они могли сложить вещи перед спуском в крипту.  — Могли бы, — я наклонилась к норду и повернулась так, чтобы он смог разглядеть мою шею слева. — Что видишь?  — Синяк, или как будто натерла чем-то.  — Завязками плаща. На плечах тоже характерные следы от лямок вещмешка остались, демонстрировать не буду, уж извини. Так я постоянно в плаще и с рюкзаком бегаю, уже и лямки отделала так, чтобы не давили и не натирали, а все равно следы остаются. И заметь — на мне броня из лунного камня, а не шкурка собачья, как на бойцах «Руки», там даже на более грубой коже следы бы такие остались, что мама не горюй. Дальше едем. Едой от них еще пахло, а дымом — нет. Если бы они ночевали рядом с костром, то дымом бы провонялись основательно. А вот если в каком-нибудь форте, то основная часть дыма уходит в трубу, да и от очага можно лечь в отдалении. Лошадьми от них не пахло, здесь все просто. А по поводу плана… Дверь в крипту за нами захлопнулась, когда драугры напали. И когда мы с Фаркасом убегали, та еще была закрыта, значит — «Рука» нашла такой же тайный проход через саркофаг как тот, по которому мы удрали. Ну, а за нами не кинулись, потому что надо было разбираться с драуграми, ну и потому, что там поджидали нас весьма занятные твари.  — Фаркас рассказывал про пауков, — норд нахмурился. — Их яд действует даже на таких, как мы. А уж если прямо на открытую рану попадет — это… Повезло, что ты у нас с собой всю аптеку Аркадии таскаешь.  — Ну, не всю аптеку, там около десятка флакончиков всего получается.  — Это как? Рин, мы с собой обычные зелья только берем, так в итоге все равно по карманам все еле умещается.  — А, так любители и ценители боевого искусства да выживания в естественных условиях все-таки пользуются зельями!  — Не ерничай, — норд складывает руки на груди и откидывается на спинку стула. Стул от таких издевательств жалобно поскрипывает, но с нагрузкой справляется. — Мы пользуемся зельями. Но мы не делаем основной упор на зелья, магию и вспомогательное снаряжение, как ты. Только на боевое искусство.  — А некоторые — на клыки и когти, ну и на скорость движения, особенно когда двигаться приходится на четырех конечностях, а не на двух, да, Вилкас?  — Да, Рин. И знаешь — это очень мучительно, когда что-то, что ты всегда считал вспомогательным, вдруг оказывается основным и берет над тобой власть. И я не хотел бы, чтобы подобное случилось с тобой.  — Я универсал, забыл? Могу и без зелий сходить куда-то. Могу и без палатки переночевать. Могу и без магии драться. И даже со вспомогательной шнягой об основах не забываю, можешь даже проверить, если уж ты так обо мне беспокоишься, — ехидничаю я. Раздраженный вздох — и Вилкас смотрит на меня глаза в глаза. Отвечаю таким же взглядом. Ибо нехер тут на меня пялиться. И нотации мне читать.  — Если ваше превосходительство член круга таки снизойдет до общения со всей такой не соответствующей вашим представлениям о прекрасном мною, то я могу подсказать и показать, как комплектовать аптечку таким образом, чтобы все нужное под рукой было, случись что, и в карманах все уместилось.  — Я думаю, что твои секреты всем бы пригодились, не только мне. К тому же, я там нашел тебе пару книг об оборотничестве и многом другом, Кодлак сказал, что они тебе будут интересны.  — Заманиваешь меня на ночевку в Йоррваскр? — только сейчас я заметила некоторые странности в поведении Вилкаса. Например, что он вместо того, чтобы развернуться и уйти после первой же моей шутки либо подколки, что было бы на него похоже, продолжает перепалку, да еще и старается, очень сильно старается при этом не переходить грань дозволенного. Что периодически его взгляд расфокусируется, будто он спит на ходу. Вспомнились еще слова Кодлака о том, что я влияю на зверей. И также вспомнилось, что Вилкас выглядел более-менее выспавшимся только в дни когда я ночевала в Йоррваскре, почитывая книжки в предбаннике между комнатами близнецов. Норд нахмурился и стиснул руку в кулак. Хмыкаю. Вилкас молчит какое-то время.  — У меня дома куча дел. Впрочем, можешь остаться и спать здесь. Место есть, а об Джейро еще и ноги погреть можно.  — А он не будет против?  — Мне похуй. После Рин любой сосед покажется идеалом, она же пинается будь здоров, — пожаловался кот. Я и не заметила, как он прокрался вниз и сейчас стоял у кухонного стола, наливая себе в стакан мед. — Но только чур если спать, то спать сейчас. Мне, между прочим, вставать рано, в отличие от некоторых, я не в отпуске.  — Слышь, полосатый, так я тоже не в отпуске, а в рабстве.  — Так вот как называется то, что мы каждый день делаем? — заинтересованно произносит Люсия. Из-за ее спины осторожно выглядывает Сесиль. Девочки предусмотрительно не выходят в гостиную, а держатся так, словно готовы в любой момент отскочить обратно в комнату и захлопнуть за собой дверь.  — Да, оно именно так и называется. Мы, блин, все теперь рабы этого дома. И будем пахать без продыху на его обслуживание. И на свое собственное. А вам разве спать не пора?  — Ой, — Люсия сделала шаг назад. Потом они с Сесиль, одновременно прыснув, метнулись к себе в комнату. Хлопок двери — и в гостиной остались только мы с Джейро и Вилкасом.  — Ладно, Рин, давай жуй и иди заниматься высшим искусством, — хмыкает Джейро. — Кстати, я еще нам присмотрел замечательную пентаграмму душ, но увы — пока что непонятно, куда ее ставить. Все два этажа забиты под завязку, так что место уже не найдем. Хоть бери и у кого-то из соседей сарай арендуй.  — А подвал? — сонным голосом спросил Вилкас. Эк его разморило, аж прямо сидя в кресле засыпает.  — Какой подвал? — мы с котом переглянулись и уставились на Соратника так, будто впервые видели.  — Ну погреб. Они во всех домах есть. И здесь наверняка тоже. Не такой масштабный, как наши жилые комнаты, конечно, но наверняка хватит места, чтобы туда какие-то вещи сложить, продукты опять же… — кажется, с норда даже сон слетел.  — Тут нет подвала. Вроде бы… Джейро? — поворачиваюсь к кошаку я.  — А чего Джейро? Если есть, значит — люк где-нибудь под мебелью. Я же здесь не изучал ничего. Провентус сразу сказал, к кому обратиться, чтобы хлам вынесли и мебель занесли, так я и пошел к ним. Ну, а потом замотался, еще и ты после той заварушки в казармах отлеживалась и хрен знает, что с тобой, — кот аж уши прижал. Как будто я его в чем-то обвиняла.  — А на схемах ничего не было? Ну, не знаю, кадастровый паспорт там, план-схема из БТИ, должно же было что-то прилагаться к этому вот всему.  — Купчая. И про участок все. В смысле, где наша земля, где соседская. А что такое БТИ?  — Еще бы я сама ебала… — вздохнула я и сунула нос в стоящую на столе сковородку. В нос ударил запах жареной лососинки. Пирог! Мой пирог! Они мне все-таки оставили пожрать вкусненького! Наверное, вся гамма чувств была написана на моем лице, потому что Джейро как-то странно фыркнул и произнес.  — Рин, ну я же не совсем зверь и сволочь. То есть, я сволочь и в определенной степени зверь, но даже у меня есть совесть. Далеко, глубоко и в строго дозированном формате, но есть. Ладно, все, я спать. Эй, Вилкас, — тычок в бок заставил Соратника обвести помещение осоловелым взглядом. Судя по всему, состояние у него было настолько сонным, что даже не хватило мотивации отвесить Джейро пенделя за его выходку. — Пошли давай, — норд даже не спрашивает, куда и зачем. Просто уходит на второй этаж следом за котом. А я… Я таки наворачиваю лакомство прямо со сковородки и только после этого тащусь наверх. Конечно, заниматься алхимией на ящиках было тем еще развлечением, но альтернативы пока что не было. Тем более, что пока варится зелье, можно спокойно довязать носок и доделать подбой на плащ. А там уже и рассвет недалеко. Ну и новая порция рутины, куда же без нее. На самом деле можно было, конечно, взять у Эйлы очередное задание на зачистку какой-нибудь пещеры со зверьем, но как-то это нечестно будет по отношению к Лидии, Люсии и Сесиль. Ну и к Джейро, который также, как и я, упахивался сейчас на ниве домашних работ. В деньгах у нас пока что острой нужды нет: запасы еды на зиму сделаны, вещами и принадлежностями всякими мы тоже себя вроде бы обеспечили. Даже тех же зелий запас не на один месяц собран. Именно денег уже и нет почти, да, но из Вайтрана теперь до весны можно носа не высовывать, а «карманные» получать от той же Хульды чисто за рубку дров. На мелочи хватит… С учетом скайримской погоды — я и не планировала куда-то особо высовываться. Почему-то я отлично помнила, что зимой и в городах-то ходить тяжело да холодно, а уж по полям да весям и вовсе только психи шляются. Ну да, точно. Я же к таким психам в компанию конкретно так вписалась. И в итоге они, верней — один конкретный псих, взвалили на меня ту еще работенку. И нет — сначала все начиналось безобидно, когда Вилкасу вздумалось проверить место обитания бойцов «Серебряной Руки». И он даже меня не взял, так что я в целом могла ото всей этой заварушки в стороне остаться, сосредоточившись лишь на попытках узнать новости о Торальде. Но… Но случилось все так, как случилось, и в итоге меня снова втянули в водоворот событий. Верней, я сама втянулась. Со всем присущим мне энтузиазмом и рвением. Впрочем… Не так ли было всегда? Впрочем, нет… Началось все еще тогда, когда я решила все-таки на своей шкуре почувствовать все прелести оборотничества. С этим и оказался связан один весьма интересный подвох…